И экзотические плоды, и яблоки тут же были забыты. Принцесса попятилась, а потом, не выдержав, побежала. Пара минут ушла на поимку лошадей, в отсутствии бдительного контроля, беспрепятственно бродивших по саду.
Стелла уже занесла ногу в стремя, когда услышала смягченные травой шаги. Она с трудом удержала равновесие — сердце обмерло, за доли мгновенья упало из груди в пятки. Эти мгновения стали роковыми; перекинуть через седло вторую ногу девушка так и не смогла, балансируя в неудобной позе между небом и землей.
— Ав менер йет йо, рой? Рингу? И лолу ар такеранан биисас... Ве ред ивимель йо вер ивмир нер кьер. Скардам, чре йозу дарун след! — Ей показалось, что голос Валара прогремел над дорогой. — Сверад ар даман, рой!
Стелла онемела от страха, не в силах ни залезть в седло, ни вынуть ногу из стремени. Она боялась повернуть голову, боялась встретиться со стальными глазами дакирца.
— Ты, что, глухой? Не понимаешь по-дакирски? — Принцесса нашла в себе силы боязливо поднять голову при новом звуке этого голоса. Валар был рядом, один, без охраны. Даже не скажешь, что перед ней король.
— Да, господин. — Нужно было что-то ответить, нужно было до конца играть роль желторотого генра. — Извините, я недавно на службе, приехал из Грандвы и не успел...
— Зато успел научиться воровать. Ладно, яблоки я тебе, так и быть, прощаю. Может, ты всё же слезешь на землю? Или ты примерз к седлу от страха?
Принцесса кое-как высвободила ногу из стремени и неуклюже поклонилась.
— Ну, хотя бы так. — Дакирец скептически осмотрел её и перешёл на грандванский, искусно растягивая слова. — Как тебя зовут?
— Ханк, господин. То есть, Ваше величество.
— И куда же ты так спешишь, Ханк?
— В Монамир.
— А тебе не кажется, что он в другой стороне? — с издёвкой поинтересовался Валар. Принцесса непроизвольно втянула голову в плечи. — Зачем тебе в Монамир? Там твой отряд?
— Нет.
— Тогда зачем? Или ты дезертир? — Глаза его недобро прищурились.
— Никак нет! По совету командира я веду в столицу лошадь и собаку, пойманных в лесу. Мне сказали, что они принадлежат 'лиэнской девчонке'.
— И поэтому собака без ошейника? — покачал головой король. — Откуда ты знаешь, что эти животные действительно принадлежали той девушке?
— Мне так сказали.
— Кто сказал?
— Офицер.
— Как зовут этого офицера?
— Сурж.
— Очень интересно. Значит, девушку вы не нашли, а принадлежавших ей животных — да. И где же?
— Возле Иде.
— Занятно. А почему ты уверен, что твои находки нужно непременно отвезти в Монамир?
— Так у меня же приказ...
— Покажи мне его.
— У меня устный приказ.
— Как, неужели у тебя нет сопроводительных бумаг, даже письма к коменданту?
Стелла промолчала.
— Ну, так как?
— Мне ничего не дали, просто велели отвезти.
— Интересно, очень интересно. Вместо того чтобы оставить их в Иде, ты тащишься в Монамир. Ты уверен, что правильно понял приказ? Или уверена? — Валар рассмеялся и указал на овальный карнеол в серебряной оправе. — У кого Вы его украли? Убили какого-нибудь генра? К примеру, возле Иде.
— О чём Вы, Ваше величество? — Принцесса постаралась изобразить на лице удивление, хотя знала, что бледна, как смерть. — Да, я был в Иде, но никого не убивал. На любом постоялом дворе могут подтвердить мою личность.
— Неужели? Милая ложь, но, увы, не совершенная, хотя, не спорю, у Вас богатое воображение. Я хорошо помню Вашего вороного, да и в Вашей истории концы с концами не сходятся. Может, прекратим этот нелепый маскарад? — Резким движением он сорвал с её головы капюшон. Девушка готова была расплакаться, когда огненная змея упала на спину.
Пути к спасению были отрезаны, оставался только одно средство. Она выхватила меч, но клинок с черной змеёй на лезвии легко отвёл удар.
— Что за ребячество, Ваше высочество? Нужно уметь проигрывать. Отдайте мне оружие, а то можете нечаянно пораниться. И избавьтесь, наконец, от этого глупого пушка над губой!
Он один. Она тоже одна. И он вертит ей, как хочет! Холодные глаза, бесстрастный тон. Всё должно быть по его правилам... Но он же один!
Кинув на него презрительный взгляд, принцесса положила меч на землю. Валар, взяв под уздцы Ферсидара, наклонился за ним. Стелла промахнулась на считанные дюймы — дакирец родился в рубашке, нож всего лишь оцарапал ухо.
Не дав опомниться, Шарар с разбегу запрыгнул ему на плечи и с помощью хозяйки повалил с ног. Принцесса попыталась вернуть себе меч, но это оказалось не так-то просто. Быстро избавившись от щенка, Валар перекатился на другой бок, надёжно прижав к земле её оружие, и, ухватив девушку за запястье, умелым движением лишил опоры. Оказавшись на земле, девушка несколько раз пыталась нанести удар ножом, но после упорной борьбы вынуждена была разжать пальцы, сдавшись на милость победителя.
Она сидела на земле с крепко связанными за спиной руками.
Утирая кровь носовым платком, король попутно отряхивал одежду от пыли. На неё он не смотрел. Шарар, её отважный верный Шарар, даже не пытался ей помочь.
— Опять пытались бежать? — с укором спросил Валар, наконец повернувшись лицом к принцессе. Платка от уха он не отнимал. — И когда Вы избавитесь от этой пагубной привычки? Ну, допустим, Вы бы сумели убежать? И что, думаете, Вас не поймали бы?
Принцесса промолчала.
— Молчите? Тогда я отвечу за Вас: нет. Вас поймали бы ещё до рассвета. В лучшем случае, посадили бы под замок, а в худшем — повесили.
— Что? — Стелла вздрогнула. — Меня?
— Именно Вас. Вернее, не принцессу Стеллу, а безымянную убийцу. Или Вы предъявили бы патрулю своё удостоверение личности? Так что давайте не будем испытывать судьбу. Свой шанс Вы уже упустили. Поверьте, в этот раз я с Вас глаз не спущу.
Девушка отвернулась, чтобы скрыть досаду. Она попробовала растянуть веревку — ничего не вышло, руки слишком крепко связаны. Кажется, уже немеют пальцы.
— Неудобно? — Дакирец поднял её на ноги. — Но это был Ваш осознанный выбор: попробовать бежать и оказаться со связанными руками. Сейчас я предлагаю Вам сделать ещё один выбор: въехать в Монамир как принцесса или как пленница. Если пообещаете вести себя тихо, я Вас развяжу. Выбирайте!
— А, что, между этими двумя ролями есть разница? — буркнула Стелла. — Я всё равно останусь пленницей.
— В таком случае, между поездкой в обозе с ночлегом в солдатской казарме и путешествием верхом на собственной лошади с возможностью осмотреть окрестности тоже нет никакой разницы. Что ж, если Вам нравятся веревки, я оставлю всё, как есть.
— Я обещаю хорошо себя вести, — сквозь зубы процедила принцесса.
— Значит, разница всё же есть, — усмехнулся король. — Смотрите, не обманите моих ожиданий!
Валар осторожно перерезал веревки. Девушка с облегчением вздохнула и демонстративно скрестила руки перед собой.
— Похоже, я немного перестарался. — Дакирец взял её за руку и при помощи нескольких несложных движений разогнал кровь по венам.
— Теперь лучше! — Он улыбнулся и неожиданно поцеловал кончики её пальцев. — У Вас удивительные ладони.
— А какое это имеет отношение к моему положению? — насторожилась девушка.
— Никакого. — Он отпустил её руку. — Просто сделал Вам комплимент. Вы что-то имеете против комплиментов?
— Нет.
— В таком случае, не ершитесь. Мы с Вами можем мирно сосуществовать, для этого достаточно не обвинять меня во всех своих бедах и с презрением напоминать, что я дакирец. Никогда не ненавидьте никого без веской причины.
— А я и не ненавижу.
— Прекрасно! В таком случае, пойдёмте.
— Куда? Под замок?
— Туда, где Вас накормят в соответствии с Вашим титулом. Вы ведь устали и голодны, не так ли?
— Да, — честно призналась принцесса, — я не отказалась бы от обеда.
— В таком случае позвольте мне помочь Вам сесть в седло.
Кто бы мог подумать, что 'сей любезный кавалер' пару минут назад хладнокровно скручивал ей руки! Стелла отказалась от его помощи.
— Ваше высочество, Вы ничего не забыли?
Что ещё ему нужно? Она обернулась и вопросительно посмотрела на дакирца.
— Карнеол, — подсказал Валар.
Стелла сняла цепочку и протянула королю.
— На этот раз без фокусов? — улыбнувшись, спросил он.
— Как получится, — пожала плечами девушка.
Валар не обманул: обед был великолепен. Они сидели за накрытым чистой белой скатертью столом на первом этаже того самого дома, на задворках сада которого принцесса собирала яблоки. Приятный обед из трёх перемен сопровождался занимательным рассказом о местных традициях. Король прекрасно говорил по-лиэнски, чем, несомненно, обрадовал девушку: ей не хотелось, чтобы их подслушивали. Если уж он будет над ней издеваться, у его подчинённых не будет повода для злорадных смешков.
— Что Вы намерены со мной сделать? — Преодолев страх, принцесса, наконец, задала мучивший её вопрос.
— В каком смысле 'сделать'? — Одним ухом он слушал её, а другим — только что прибывшего с донесением генра.
— В прямом.
— А что же, если не секрет, из Вас можно сделать? Что-то делают с неодушевленными предметами, а Вы не вещь. Так что выберете другой глагол.
— Меня и этот устраивает.
— Извините, Ваше высочество, я должен на минутку Вас покинуть. Обсудим эту тему чуть позже.
Валар вышел вслед за гонцом на крытую веранду. Стелла привстала и быстро огляделась по сторонам — нечего и думать о побеге, генров тут больше, чем у неё пальцев на руках. Четверо 'каменных изваяний' по углам недружелюбно посматривают на неё, так что лучше сесть и изображать наслаждение едой.
Наконец король вернулся, разрушив атмосферу тягостного враждебного молчания.
— Итак, о чем мы говорили? — весело спросил он.
— Обо мне. Точнее, о моей участи. Вы посадите меня в подземелье с крысами?
— Нет. — Её собеседник улыбнулся. — Вы будете жить во дворце. Я познакомлю Вас с городом, уверен, Монамир Вам понравиться. Если Вы чистосердечно ответите на все мои вопросы, беспрепятственно сможете гулять по городу.
— А, вот оно как обернулось! — Стелла с досадой отодвинула от себя тарелку. — Это подло! Прежние тюремщики хотя бы не лгали...
— И в чём же я солгал Вам? Хоть я и дакирец, но в половине случаев говорю правду, — рассмеялся Валар. — Вам придётся учиться мне верить.
— А я не верю! Привыкайте к этому.
— Попробуйте абрикосы — может быть, они улучшат Ваше настроение.
— Ешьте сами!
— Ваше высочество, может, за столом Вы не будете... — Он нахмурился.
— Что не буду?
— Грубить. Если Вы не голодны, это не повод мешать есть другим.
Стелла промокнула губы салфеткой, встала и демонстративно задвинула свой стул.
— Ну и характер! Куда же Вы собрались?
Принцесса молчала, плотно сжав губы.
— Ваше высочество, перестаньте! Сядьте.
— Не сяду.
Решив не тратить попусту время на уговоры, дакирец встал, подошёл к ней и отодвинул стул. Она не шелохнулась.
— Если я чем-то Вас обидел, приношу свои искренние извинения и смиреннейше прошу сесть и продолжить прерванную трапезу.
— Спасибо, я наелась.
— Я не заставляю Вас есть, а всего лишь прошу сесть.
Его упорство против её упорства. И, как не прискорбно, он победил — она села. И даже попробовала абрикосы.
— Вот и славно! — довольно улыбнулся Валар. — И впредь, когда решите проявить характер, не отказывайтесь от еды, придумайте какой-нибудь другой способ. Гнев проходит, а голод остаётся. И люди очень сожалеют о своём необдуманном поступке.
— Люди сожалеют о многих поступках, даже хорошо обдуманных.
— Великолепный ответ, достойный королевской особы.
Монамир, столица Дакиры, как любая красавица, постаралась предстать перед Стеллой в лучшем наряде.
Дорога проходила через богатые предместья; по обе стороны мелькали тенистые сады и загородные резиденции дакирской аристократии. Изредка попадались аккуратные деревни с 'подковами' постоялых дворов. Перед ними было многолюдно: люди разгружали повозки, деловито бегали туда-сюда, запрягали и распрягали почтовых лошадей. Чем ближе к городу, тем больше становилось таких постоялых дворов.
В Монамир они въехали через облицованные красным гранитом ворота.
Ещё издали заметив королевский эскорт, часовые вытянулись во фронт. Под звуки фанфар над надвратной башней подняли королевский штандарт.
Валар со снисходительной улыбкой принимал почести, иногда отвечая на громкие приветствия легким кивком головы. Ехали медленно, боясь задавить обывателей, которые, теснясь вдоль улиц, выкрикивали здравицы. Можно подумать, они встречали победителей.
— Они всегда такие? — поинтересовалась Стелла.
— Монамирцы? Нет, конечно! Просто меня давно не было в столице.
Что ж, приятно, когда тебя хоть изредка встречают с фанфарами и так искренне радуются. Они его любят. Значит, есть за что.
Королевский дворец — огромный комплекс разноплановых сооружений, историческое ядро и сердце города — утопал в зелени. Садов было множество, как обычных, так и разбитых на искусственных террасах — и это на фоне суровых каменных стен.
По желанию короля они спешились во внешнем дворе и через один из садов направились к открытой аркаде бокового крыла. Принцесса догадалась, что решение не было случайным: ему хотелось поразить её великолепием своих владений. Если так, то Валар блестяще справился со своей задачей.
Окна отведённых Стелле комнат (их было две: огромная спальня и небольшая туалетная) выходили в маленький висячий сад. В него можно было попасть через стеклянную дверь.
Когда стража и слуги удалились, девушка первым делом умылась и забралась на высокую перину. Было так хорошо, так приятно лежать на нагретом солнцем покрывале. Дорога утомила её, хотелось полежать в тишине часок-другой.
Отдохнув, принцесса переоделась (к счастью, ей оставили сумку с вещами) в свободные легкие вещи, которые обычно надевались под верхнее платье, но в данном случае должны было спасти её от жары. Сразу задышалось свободнее.
Стелла снова растянулась на кровати и закрыла глаза. Она чувствовала, как солнце лижет ступни её ног, наполняет покоем каждую клеточку тела. И как будто она у себя дома, а не в плену у дакирского короля.
Принцесса вздрогнула, когда кто-то нечаянно коснулся её руки, поправляя подушку. Девушка открыла глаза — у изголовья кровати стоял Валар.
— Что Вам нужно? — Стелла села, торопливо наглухо застегивая блузу и проверяя, не задралась ли юбка.
— Успокойтесь, ничего, кроме Ваших щиколоток я не видел. — Он присел возле кровати. Я просто пришёл взглянуть, как Вы устроились.
— Когда входят к женщине, обычно стучат.
— В некоторых случаях этим правилом можно пренебречь. Поверьте, я не хотел напугать Вас. Не бойтесь меня, я не кусаюсь! — рассмеялся Валар.
Он протянул руку — девушка отшатнулась, зачем-то крепко сжав в руках подушку.
— Ваше высочество, перестаньте! Я просто хотел узнать, довольны ли Вы комнатой...
— Ну, узнали? — Она не спускала с него больших испуганных глаз.
