Марсианин. Книга первая

-А ты мне родитель?

-Ну, теперь вроде того.

Игорек недовольно запыхтел.

-Не нравлюсь?

-Ты нравишься, другое не нравится.

-Что?

-Когда родители детей бросают.

-Мы поговорим еще на эту тему. Ты на Землю хочешь?

-На Землю? Нет. Меня там расплющит.

-Сейчас гравитационные системы существуют. Ну, такие полы, где притяжение любое может быть. Ну не любое, конечно. Но Марсианское можно установить.

-Что ж мне до старости дома сидеть? А как же мне бегать? Нет, я не хочу на Землю. А ты поживи у нас, пока я вырасту,— предложил он серьезно, — а потом с мамкой улетай.

-Это лет десять займет. Не выход. Сам омарсианюсь к тому времени.

-Не десять. Мне сейчас одиннадцать лет. Значит, три года надо подождать.

-Потом поговорим, ладно? Сядем и все обсудим. Я сейчас я тебя добрею и в одно место зайду, приду к ужину. Без меня не начинать!

Это 'одно место' было квартирой Ирины. С ней надо было поговорить обязательно. Не может быть, чтобы она была не в курсе задумок Володи. В последнее время они, кажется, нашли общий язык. Володька перестал ее чураться, а, значит, стал больше доверять. Вернее, доверяться. Ирина никогда ничем не выдавала своего истинного статуса, однако, не скрывала, что знает о том, что он известен и Антону и Володе. Для всех остальных, кроме Мишина, который был в курсе дел в силу своего положения, она была лишь координатором в местной поселковой школе. Учила мелких марсиан чтению, арифметике и письму. Следила за тем, чтобы старшие школьники не уклонялись от освоения программ индивидуального обучения, которые она подбирала для них после тестирования. Посмотреть со стороны — миловидная, доброжелательная девушка с твердым характером и внимательным взглядом. Антон решил во что бы то ни стало установить с ней контакт, который из-за его к ней неприязни за месяцы общения так и не был установлен. Он не стал звонить. Подумал, что о звонке и об их встрече сейчас же станет известно Мишину. Чтобы избавиться от маячка и сбить слежку, снял переговорник и сунул его в вентиляционную нишу в коридоре. Она доложит Мишину о разговоре, конечно, но это будет уже завтра. А, может быть, и не доложит?

-О, какие гости! — Ирина искренне ему обрадовалась. Она все делала искренне: талант внутреннего перевоплощения был ее счастливой особенностью, избавлявшей от необходимости претворяться. Сейчас она была действительно рада Антону. Он подумал, что вся она состоит из рефлексий. А есть ли в ней вообще что-то постоянное? Например, отношение к происходящему. Не просто оценка явлений с точки зрения их взаимосвязи, а сформулированное личное отношение к людям и их поступкам. Впрочем, это было сейчас не важно.

-Я ненадолго. — Он прошел в комнату, и отметил, что квартира несколькими штрихами из стандартного марсианского жилья превращена в уголок целомудренного интима. Что-то вроде общежитской комнаты, обустроенной молодой парочкой, получающей образование на первых курсах гуманитарного факультета.

— Однако, гнездышко, — сказал он с одобрением, оглядываясь.

-Не люблю слова 'жилье'. — Откликнулась Ирина. — Оно какое-то отвлеченное. Отвлеченное от человека. Место вынужденного пребывания.

-Понимаю тебя. — Он сел на стул. Помолчали. Увидев, что она стала доставать чашки, остановил ее. — Я ненадолго.

— Даже чаю не выпьешь? — Проговорила она с улыбкой. Антон был достаточно наслушан в классической литературе, чтобы понять смысл сказанного. Лет триста назад угостить чаем гостя было минимум проявления гостеприимства.

-Ира, — спросил он, вместо ответа, — тебе Володя звонил?

-Звонил, — ответила она без запинки. — Извинился, что так расстались.

— Так?— Он повторил это слово, не решившись произнести вопросительное 'как'.

-Он же мне ничего не сказал о том, что хочет уйти туда. А накануне мы поссорились. Он очень нервничал.

 -Поссорились? Зачем тебе это было нужно?..

-Да ну тебя... — Она засмеялась, но в глазах сверкнули льдинки. — Это ему нужно было. Он нервничал. Он на мне разрядился. Все нормально.

-Ира, ты, если можно, держи меня в курсе его дел. И того, что вокруг, — сказал он, глядя ей в глаза. И добавил, — ну, в пределах допустимого, конечно. И я буду. Мы сегодня с ним тоже разговаривали. Сказал, что добрался хорошо. Встретился с Усольцевым.

-Я знаю. Мне он сказал то же самое. Хорошо, давай будем сотрудничать. Ты знаешь, мне без него очень плохо, очень. — Это словно ненароком вырвалось у нее. Но она тут же сменила тон и спросила: 'Может, чаю все-таки выпьешь?' И посмотрела на него длинным, мягким взглядом, от которого внутри у него затрепетало. — Вот же зараза, — подумал он. — Гетера. Встал и, еще раз отказавшись от чая, вышел из квартиры.

Ирина задумчиво посмотрела ему вслед, любуясь атлетическим сложением, и вздохнула.

Глава девятнадцатая

Антон узнал его сразу. Издалека. Давешний ухажер, которого он отшил несколько дней назад, стоял, опираясь плечом на стену и почти до половины перекрывая своей массивной фигурой узкий коридор. Неужели по его душу? Подойдя ближе, остановился на расстоянии подшага к боевой дистанции, спросил:

— Не меня ли ждешь, приятель?

-Нужен ты мне,— отвечал тот, и по интонации трудно было разобрать, как понимать эту фразу.

-Нужен 'очень' или нужен 'на фиг'?

Ситуация складывалась неприятная. Пройти мимо — опасно, кто его знает, что у него на уме. Не зря он перчатки натянул. Остановиться — нужен повод, иначе выглядеть будет нелепо, да и смешно, пожалуй. Или, может в репу ему сразу? Нет, нельзя. А поговорить?

-Обижаешься? — Спросил Антон. Делать нечего, придется затевать разговор. — А зря. Женщины любят стройных, длинноногих и начитанных, — вольно процитировал он Остапа.

-Инвалидов не любят? — спросил лениво вахтовик.

-Особенно хромых на голову. — Ответил Антон и вступил в опасную зону.

Еще шаг и, на долю мгновения опережая движение вахтовика, подставил предплечья навстречу его рукам, одновременно ударяя ему ребром ботинка в колено. Атаку он остановил, но ожидаемого обрушения соперника не произошло. Колено оказалось защищенным. Он почувствовал это даже через подошву. Да и ногой противник его умело отыграл назад, гася удар. Такое движение нарабатывается месяцами. Перед Антоном был боец. От давешнего неуклюжего вахтовика, которому он на прошлой неделе навешал плюх, ничего не осталось. Опыт общения был у обоих. Антон знал, что если его противник сумеет захватить его, то это все... От этого обученного медведя если и удастся вырваться, то, как минимум, с поломанными ребрами. Поэтому увязать в захватах опасно, удары же на Марсе не так действенны, как на Земле. Их эффективность, как известно, во многом зависит от массы бьющего. У него же в арсенале остались теперь только скорость и умение. Прямой в челюсть, правда, немного по касательной — вахтовик успел отвернуть голову, меняя угол встречи — противника остановил. И это секундное промедление дало Антону шанс — он успел вытянуть нож и нажать кнопку. Лезвие, блеснув, раскрылось. Вахтовик отступил на шаг. Казалось, он не столько испугался ножа, сколько удивился ему. Но тут же пошел вперед: против ножа нужно действовать активно, а не ждать нападения. Необученный человек так себя не поведет. Самое удобное было бы посечь ему запястья, но, наверняка, они были защищены. И все-таки Антон, прокрутив нож между пальцами, извернулся привычным, много раз отработанным движением, словно бы и не связанным с атакой, а представляющий собой элемент какой-то русской плясовой с приседанием и прокручиванием. На выходе уже полоснул по руке, хватающей пустоту, где только что находилось его тело. Нож скрипнул о пластиковый ремень. Так и есть — запястья обмотаны.

Антон отскочил в сторону и отступил по проходу. Что это он, в самом деле? Далеко зашло: смертоубийства только не хватало! Черт с ним! Он уже хотел было распрощаться со своим визави, пускай стоит, можно и другой дорогой пройти. И с тал уже отступать, не спуская с него глаз, но интуиция и опыт вновь выручили: он вдруг отметил мгновенное изменение во взгляде своего противника. Этакий бросок мимо него — в даль. Это не было отвлекающим приемом, которым нередко обманывают новичков, заставляя их оглянуться. Вахтовик действительно, увидел за спиной Антона что-то важное и не сумел скрыть этого. Антон обернулся, одновременно уходя с линии атаки. За спиной у него, метрах в трех, стоял еще один вахтовик — в сине-зеленой куртке рабочего электроблока. В руке у него был такой же, как и у Антона, нож, легко и свободно схваченный тремя пальцами.

— Так ведь это не просто так, это группа, — подумал Антон, узнавая электрика: один из тех, с кем дрался в кафе. И тут же понял, что не на него среагировал взглядом вахтовик. Они действовали согласованно и в обмене взглядами не нуждались. В нескольких шагах за электриком стоял Игорек. Похоже было, что он только что вынырнул из бокового хода и наткнулся на драку. В руках у него был навигатор и антоновский переговорник. Пацаненок опомнился и закричал:

— Не трогайте его! Я фотографирую!— И выставил перед собой переговорник.

Электрик оглянулся, мгновенье промедлил и бросился к пацану. Тот выставил перед собой аппарат и не двигался с места, и тогда Антон метнул нож. Потому что дело складывалось так, что свидетели этим конспираторам были совсем не нужны. Этим броском он терял оружие, но, в случае удачи, мог получить два ножа. Метил в шею — под курткой могла быть броня. И попал. Нож вошел штатно. Электрик сделал еще пару шагов, осел, инстинктивно хватаясь за рану. Из-под пальцев просочилась кровь. Игорек с искаженным страхом и злостью лицом бросился к нему, схватил выпавший из его руки нож. Антон успел увидеть, что он собирался бросить ему оружие. Но видел он это уже угасающим взглядом. Потому что за несколько мгновений до этого ощутил резкий укол, словно укус осы в плечо. Горячая, парализующая волна растеклась из этой точки по телу, затопив мозг. Он не видел, как вахтовик направил пневматический пистолет в сторону Игорька. Как тот бросился наутек и сразу же поскользнулся в кровавой луже, а игла пролетела над ним и зазвенела где-то в глубине коридора. Не видел, как пацан, подхватившись, бросился дальше, а вахтовик буркнул в переговорник:

-У нас помарка. Минус один. И есть фиксация действия. — И услышав в ответ, — Все неважно: доводи до конца задание, — взвалил на себя Антона, занес его в боковой тупичок, где стоял большой зеленый ящик на колесной платформе, предназначенный для транспортировки образцов пароды.

Игорек выскочил из лабиринта боковых туннелей в широкий, людный коридор. На него смотрели с удивлением. Куда мальца несет? Немного опомнившись, остановился. Огляделся. От этих помощи не дождешься. Что марсиане против вахтовика? Натыкаясь на прохожих, добежал до поста. Спецназовец, скучающий на КПП, разделяющем поселок и богадельню, узнав его, заулыбался, но тут же посерьезнел: паренек был бледен и дрожал от возбуждения. Схватил постового за руку, стал объяснять, что случилось и все время оглядывался, не гонятся ли? И началось движение...

Первым на место происшествия примчались медики, чуть позже — майор Кабыш с несколькими бойцами. Они тут же начали прочесывать окрестные туннели. Потом прибыл майор Треядкин. Первым делом он забрал у Игорька переговорник Антона и навигатор. Стал просматривать, сделанные пареньком снимки. Погладил его по голове. Молодец, не испугался! Кто-то вызвал Марину. Начались следственные действия. Вскоре появились Мишин. Спецназ развернул операцию 'Перехват'. Все выходы из поселка и богадельни были перекрыты. Но результатов не было. Мишин заметно нервничал.

Раненный умер в больничке от потери крови. Как выяснилось, он действительно работал электриком на втором обогатительном участке. Ничего примечательного в его биографии не было. А примечательным было то, что официантка 'Ареса' узнала его и сообщила, что примерно с месяц назад этот молодой человеке и еще двое его дружков учинили в кафе скандал, а что усмирял их Антон. И крепко им тогда от него досталось. Треядкин тут же прокрутил перед ней фотографии всех вахтовиков, и женщина указала еще на двоих, кто был в тот день с электриком в одной компании. Их тут же задержали и допросили. Но допрос этот ничего не дал. Парни настаивали на том, что познакомились случайно и зашли в кафе отметить знакомство. И немного перебрали. Больше они после этого случая не встречались, а виделись только мельком. Игорек узнал в картотеке и дюжего вахтовика, который числился оператором автобура. Но тот, словно сквозь грунт провалился. Обыск в поселке, где спецназ частым гребнем начал прочесывать помещения, как всегда бывает в таких случаях, много чего выявил криминального, но к делу отношения не имеющего. Были изъяты ножи далеко не бытового предназначения, кастеты, несколько самогонных аппаратов, пропавшие со склада канистра спирта, два ящика комплектов спецодежды, три банки консервированных земных помидоров. Спецназовцы действовали поначалу довольно корректно, но после того, как вахтовики начали чинить им препятствия, желая скрыть следы 'схронов' и тайников, ожесточились. И этим еще больше настроили против себя работяг.

Мишин забеспокоился. Комиссия была на подлете, и не хватало еще, чтобы она стала свидетелем массового недовольств, а то и беспорядков со стороны вахтовиков, вызванных действиями власти. На совещании за грубые действия он устроил разнос Кабышу, но тот не промолчал, как раньше, а предложил ему взять организацию обыска на себя, тем более, что проводится обыск без соответствующих правовых оснований — в виде обходов и проверки пожарной безопасности. Разговор пошел на повышенных тонах. В конце концов, Мишин запретил продолжать поиски в жилых комплексах и велел прочесывать катакомбы. Потом докладывал Треядкин. Он сообщил, что одна из версий следствия сводится к тому, что конфликт имеет бытовую почву. Антон Климов два раза дрался с нападавшими на него в туннеле. С одним — в кафе, со вторым — на квартире у Марины Костюченко. И оба раза он выходил из этих конфликтов победителем. В связи с этим можно предположить, что обиженные вахтовики решили объединить силы. В результате вышло то, что вышло. Однако, подчеркнул начальник райотдела, есть факты, ставящие эту версию под вопрос. Первый — исчезновение Климова. Сейчас следует выяснить, был он похищен, или убит. То есть, надо искать тело. И, самое главное, вызывает вопросы экипировка нападавших. Спецножи и найденная игла, содержащая парализующее вещество. Похоже, что дело выходит из круга дел, относящихся к компетенции полиции.

В этом случае, следует изучить обстоятельства служебной деятельности майора Климова, которые могли стать причиной случившегося. Если же найдется тело, тогда это может быть подтверждением бытовой версии причин преступления. Самого убийства никто не видел. А поскольку есть только свидетельство нападения, то и причастность подозреваемого к убийству требуется еще доказать. То есть, сейчас, — закончил Треядкин, — главное найти Климова. Живого или мертвого. Тем более, что возможен и третий вариант — Антон Климов в драке убил нападавшего, которого, кстати, тоже не удается найти, и скрывается, опасаясь наказания. Когда в заключении совещания Мишин предложил задавать вопросы, встал Кабыш.