— Предлагаешь два больших трактора вместе соединить? — дед чесал бороду, прикидывал в уме.
— Ага, малые соединили, большой стал, а этот — огромный вроде как будет. Да, и обозначения надо, а то в документах мне надоело писать "большой, малый", давайте так теперь называть, — я достал разлинованный листочек, — Трактор самый малый будет у нас ТП-1-15К4. Это значит трактор паровой, первой модели, пятнадцать лошадиных сил, колесный, четыре колеса.
— А большой значит будет ТП-1-30К4? Правильно? А экскаватор как? А отбойный молоток? — Кукша первый суть ухватил.
— Ну, экскаватор — ТП-1-15К4(Э), Отбойный молоток — соответственно ОМ в скобочках. Так-то легче писать будет?
— А гусеничный значит с буквой "Г" будут, — дед начал набрасывать на листочке, он хоть и дошел позже, но понял глубже, — тележка твоя, будет Т-1-05К8, полукубувая, на восемь колес, первая, двигатель паровой — ПД-1-15... хотя нет, у него же сила есть, и давление в котле, значит — ПД-1-15-20, а далее...
Задал задачку мужикам. Они теперь все именовали да аббревиатуры выдумывали. Помогли они, кстати, удобнее писать и читать стало, нет разночтений. Марки стали обозначили, да винтовки наши, с пулеметами, да арбалеты для ополчения. И дело себе нашли — собирали трактор ТП-1-60Г, там много нового и интересного получается. Как гусеницы крепить, как их натягивать, колесики всякие маленькие, пружины большие, как управление переделать, как трансмиссию... Да и сами гусеницы на какую ширину? Какая сталь? Много разного нам еще сделать предстоит, от идеи до реализации.
Железной дорогой Кукша занялся, меня допрашивал, да пытался понять, как тестовый участок сделать. Пока только в теории — практику по этому вопросу отложили до лучших времен. На участке том надо отработать будущие решения, чтобы не пришлось потом переделывать много. За основу паровоза взяли ПП-1-60, паровую платформу первую, на шестьдесят коней. Это трактор, с рамой, но без колес и трансмиссии.
В сентябре собрали урожай, больше, чем в прошлом году. Отвлекли Кнута от создания канала в болоте, весь месяц ловили рыбу, делали консервы. Олово у нас кончилось, делали некий паллиатив из железных банок, покрытым внутри стеклом, да и просто стеклянные банки. Кончилось стекло. Точнее — поташ для него. Повесил на деда еще и изыскание способа получения поташа или его замены. Дед, что самое интересное, получил! Правда, миллиграмм, и каким-то странным образом, выпаривая через раствор соли свежий навоз, и пропуская через него продукты горения дерева. Получилась какая-то сода, или что-то на нее похожее. Долго, муторно, и главное — совершенно непонятно, что это вообще такое? Стекло, микроскопическая бусинка, получилось прозрачное, хорошее, но где мы столько навоза, да еще и свежего возьмем? Да и соль у нас подходит к концу — надо опять идти выпаривать, причем на новое место. На первом найденном выход из соленой земли полезного продукта был такой микроскопический, что не стоил затрат. Кризисы, кризисы... Вот в моем будущем — сплошь кризисы перепроизводства, а тут — сплошная нехватка ресурсов.
Плюнул на все, собрал себе женскую команду, и отправился на добычу соли. Надо было подумать, а лучше всего к размышлениям располагает монотонный физический труд. Рыл соленую землю, косил траву на поташ, выпаривали соль, думал. Нам нужен качественный скачек. Мы практически исчерпали все доступные способы получения ресурсов. Да, торф даст больше энергии, с соответственно — слегка отпустит проблема с дрова. Да, если все получится, то железа мы тоже много получим, на том же торфе. Однако в данный момент это все, все направления, в которых у нас будет прогресс. Стекло, поташ, соль, цветные металлы — все у нас в дефиците. Надо искать другие способы добычи, другие минералы, в большом количестве, другие технологии. Значит, надо плотно химией заняться — а у нас это в основном на деде, и то в качестве научной нагрузки. И я ему не сильно много подсказать могу, ибо знаю ее только в объеме, менее школьного курса, не очень нравилась в свое время она мне. Ну там соли, основания, кислоты, щелочи, элементы, молекулы, атомы. А нужно еще и геологию себе представлять, промышленные технологии, и создать систему химических знаний. Вот! Наверно, самое правильное будет. Деду надо передать все знания, включая таблицу Менделеева, что смогу вспомнить, да и попробовать расписать все, что у нас тут используется по формулам да элементам. Я вот точно знаю про серную кислоту, да соль, формулы и состав. Ну вода еще, и спирт, куда же без него. Древесный уголь — это у нас углерод, известняк — это вроде кальций, но надо уточнять. Селитра — соль какая-то азотной кислоты, или азотистой? Вопросов больше, чем ответов. Закончит дед с трактором на шестьдесят сил — буду напрягать его. Переключился в мыслях на другие вопросы нашего существования. Кидаешь землю в ящик, думаешь, несешь ящик — думаешь, дровишек в печь подбрасываешь — тоже мыслишь. Так и пролетел месяц.
У нас тем временем закончился сезон рыбной ловли, Кнут, с грустным лицом пришел ко мне, и тоненьким таким голосом поинтересовался:
— Что, опять на болото? — а сам смотрит, как щенок побитый.
— Да вроде там и без тебя справляются, но если поможешь — будет здорово.
— Эх-х-х, придется идти, — Кнут повесил нос.
— А ты чего хотел-то? Вроде же понимаешь, что дело нужное. Чего не так?
— Да... я тут... вообщем... — Кнут достал стопку бумаги, — Вот. Нарисовал.
Я начал разбирать его рисунки. Чертежами это пока назвать сложно, а вот эскизами — самое то. Там были мечты корабела. Лодки, лодочки, корабли, кораблищи, паруса, канаты, мачты... Кнут рисовал мечту. Свою, давно, судя по количеству бумаги, лелеянную.
— Строить все это хочешь? — я рассматривал толстенькую лодку, она судя по всему из последних его работ.
— Да хотелось бы. Но тут на болоте тоже надо... — Кнут тяжело вздохнул, — простора хочется, чтобы волны, чтобы ветер, брызги...
— Понимаю, правда понимаю. Я бы сам такой, чтобы пройтись на лодке, а то текучка наша задолбала. Ты по применению лодок тех думал?
— Да, вот та, которая у тебя сейчас, это для рыбы. Вы хитро с сеткой придумали, да только она неустойчивая, да берет мало, и управлять сложно. Можно было бы лучше сделать. Вот если...
Целый день мне корабел рассказывал о своих идеях. Я слушал, и интересно, и Кнута надо поддержать. А то и впрямь только стройкой все занимаемся, надоело.
— Вот что, мы действительно направление по судам и лодкам запустили. Надо бы и верфь сделать заново, и лодки строить, пробовать, разные нужны. Но и болото бросать нельзя, полезное это дело. Мы из ваших отвалов и руду выгребаем, если попадается, и глину на кирпичи.
— С болотом проблема только одна — прижимать плот сложно! — Кнут ударил кулаком по ладони, — половина работы — впустую, только воду туда-сюда тягаем.
— С винтом в трубе пробовали?
— Да забивается он, винт тот, все равно! Приходится вынимать плот да чистить. Тоже время, тоже силы.
Я начал постукивать карандашом. Оставим мужика на болоте — скиснет, запал пройдет. Убрать его оттуда — чем он заниматься будет? Люди-то распределены все, а в одну голову верфь не построишь, да и лодку сложно. Надо ему процесс ускорить, чтобы конец его виднее был. А скоро зима. Блин, что делать? Чем еще двигали у нас корабли? Колесами гребными? Не пойдет, винт лучше, хотя колеса не будут на себя ил затягивать. А если...
— Слушай, а давай колесо гребное приделаем, — я начал набрасывать рисунок, — вот такую штуку в конце плота сделаем. Они воду будут отбрасывать с кормы плота, да и прижимать ленту вашу. Отбрасывать, как весла. Одно колесо...
— А управлять как? У нас штука та, которая погружная, она же узкая. Больше сделаешь — неподъемный плот будут.
— Два колеса на корме, по очереди, да еще и два двигателя... Блин, может не выдержать, перекосит. Надо полегче, да чтобы направлять можно было... — опять сел рисовать, трубы защитные, кожухи.
Громоздко получилось, и опять не то. Начал играться винтами — Кнут тоже поучаствовал. Нарисовал два винта, как их поворачивать? Разную силу давать надо, двигатель выдержит ли? Да и трансмиссия. Крутил на бумаге винтами в трубах, туда, сюда, вправо, влево.. Вот корпус плота, вот в конце два винта, в трубе, вода идет, винт ее толкает... Рисунок что-то напомнил из будущего, видит я нечто похожее. Дорисовал корпус в виде гробика в профиль, вот, теперь еще более похоже. Похоже на МТЛБ. На военной кафедре рисунок такой был, намертво вбитый преподавателями, под соусом подготовки машин к форсированию водных преград. Лючки закрыть да проверить, чтобы в корпус вода не сочилась, потом — крышки надо открыть... Крышки водомета! Листок бумаги начал покрываться линиями.
— Колеса — прочь, делаем так. Вот сюда, под воду, клетку ставим, она от мусора защищать будет. А лучше — три, на поворотном диске да снимаемые. Повернул, вот тут отверстие, снял, мусор и ил убрал, и опять нацепил, а через другую работа идет. Работа — через насос, насос погружной, он воду забирает, да и выдает ее с другого конца лодки. Там — кран, точнее, трубы две, которые к трубе насоса присоединены, а в месте стыка — поворотная планка. Как повернешь, так и пойдет лодка, в направлении, противоположном движению напора воды...
— А пойдет она? Ведь с водой связи нет, как она за нее... цепляться будет? — Кнут от моего "креатива" малость окосел.
— Пойдет, не боись! Так, только трубы тут четыре, два под углом, две — прямо, перегородки-краны по другому... — я углубился в рисование, — Вот! Ребятам дашь рисунок, тут основное есть — пусть в цехах сделают, да попробуете.
— Не пойдет, — Кнут смотрел на мои эскизы, — лодка без воды не пойдет. Веслами надо, или парусами, винтом твоим — но брать воду, и насосом ее... Не пойдет.
Я улыбнулся:
— Пойдет, Кнут, пойдет. Хочешь — сделайте на совсем малой лодке, да попробуйте, на одной трубе от насоса, без изменения направления. Пойдет, как есть пойдет.
Корабел ушел задумчивый. Логика этого времени подсказывала, что для движения надо за что-то цепляться. За воду, за землю, за снег и лед. А если брать и кидать — за что тут цепляться? Это я знаю, что при желании, можно и на воздух опереться, крылом, например, а они-то такого не видели, вот и спорят. Ну ничего, чем доказывать и убеждать — лучше дать попробовать, а потом удовлетворенно ловить офигевшие взгляды. У меня даже настроение поднялось, когда я представил себе выражение лица Кнута, если идея отработает.
К тому моменту, как болото да и заводь начали покрываться первым льдом, Кнут попробовал новую лодку с водометом. Обычная, двухвесельная, на скорую руку сляпанная прямо на берегу болота. Туда самый малый наш паровик, небольшой запас дров, насос и сетку для мусора за борт. Насос пришлось центробежный делать, да шестеренки делать для увеличения оборотов. Паровик на лодке был пятисильный, у нас такой для всяких мелких приводов — стиралка там, посудомойка, бытовой мотор.
Я прибыл на испытания, Кнут и Влас в лодке, топят котел. Прижали сцеплением паровик к насосу, тот сначала почихал, выдал три порции отдельных воды, потом ка-а-ак попер! Тугая струя ударила с кормы лодки, лодка натянула веревку, встала криво посреди чистой воды, она не отцентрована по массе. Насос сбоку висит, клетка под ним, паровик в носу, с запасом дров. Вот в стоит, рвется наружу. Колышек, за который она держалась, вбитый на топком берегу, не выдержал, выскочил, и мои корабелы умчали в болото. Сбили сетку, та осталась лежать на кочке, насос грубый достаточно, чтобы не засорялся, забирает уже не воду, а жижу какую-то, но и на этой жиже лодка скачет по кочкам! Влас аварийно спустил пар, отсоединил сцепление. Опираясь слегами, попытались вернуться назад. Отъехали они метров на тридцать, еле вернулись вместе с лодкой. Рожи удивленные, вытянутые, мужики из крепостных на берегу богов поминают. Вылезли на берег, все в грязи болотной, начали репу чесать.
— Пошла таки... — удивлению Кнута не было предела.
— Да как пошла-то, зараза, думал, в болоте останемся, — Влас отряхивался от грязи, — как бы не лучше чем на винте.
— Ну вот и посчитайте, пока зима, как и почему оно двигалось, и как лучше — на винте или так, — я был доволен, Кнут парень вдумчивый, пока не поймет да не испробует новую приблуду, не бросит новое дело, а значит до следующего года ему есть чем заняться, да как раз по специальности корабельной.
Зиму встречали все со смешанным чувством. Особенно наши строители. Неделю они сидели дома, погода не позволяла работать, да пришли ко мне с петицией. Мол, и зимой тоже строить будем. Мы-то не планировали работы, думали, на дрова их да на дорогу направить. Однако дорожники, вооруженные единственно верным учением Игнатьевых, да соответствующей техникой, от помощи открещивались — они уже привыкли работать, им помощники не нужны, только процесс испортят. На дрова и лес пошли "болотники", они много дров рубили в процессе, паровые машины "заправлять". Строители продолжили работы, когда встала погода, дорожники тоже. У них половина пути готова, и снег в принципе не помеха. Добруш сказал, что пока они по снегу просеку сделают, да закидают ручьи, да ямы и овраги засыплют. А по весне — еще грунта навезут, уплотнят. На том и порешили, разве что сказал им ручьи с дуру не забрасывать, а трубы каменные или кирпичные в них собирать, чтобы водой не размыло. Добруш сомневался в необходимости таких конструкций, думал, просто лучше уплотнять надо. Договорились сделать и так и так — пусть тоже шишки набьет, думать потом лучше будет.
Чем ближе к Новому Году, тем больше наблюдалось суеты у наших крепостных. Опять делегация, опять петиция. Надо им ткани да ниток с иголками, нарядную одежду делать будут они. А то праздник, а из нарядного только чистая рабочая. Прикинули, раздали по набору тканей разных из запасов, отметив как долг, туда же пошли нитки да иголки. К Новому году в процессе шитья нарядов выделилось две барышни, которые и себя обшили, и детей своих, и еще соседям помогали. Очень у них хорошо получалось. Предложил им заняться бизнесом — ателье сделать на тех же условиях, что наш производитель музыкальных инструментов работал, будем развивать частную инициативу. Тот мужик, кстати, сидел уже третий месяц с госзаказом, барабаны да трубы делал. Он ни разу не делал такого раньше, заказ идет как НИОКР. Гитару он мне уже подготовил, я натягивал проволоку разных размеров, и мучил близких адскими звуками, ею издаваемыми. Пытался найти звучание, похожее на то, что слышал в мое время. Получалось плохо, медведь мне судя по всему не только на ухо наступил, но и по рукам хорошо так потоптался. Не выходили струны. Докопался до музыканта, дай, говорю, мне ноту "Ми". Он глаза пучит, руками машет, к богам посылает. Рассказал ему про ноты, про семь штук. На этом мои знания музыки заканчиваются. Тот руками махать перестал, задумался. Ну ничего, пусть голову тоже напряжет, может, придумает чего.
Перед самым Новым Годом собрал наших управленцев на совещание.
— Так, завтра на празднике людей поздравлю, речь уже подготовил. Пока хочу тут все проговорить, производственное совещание у нас. Начнем со стены. Как результаты?
