— Он из Акацки, мы уже встречались.
— Да! — оживился человек-трава. — Вы разыскивали Учиху Саске? Берегитесь — он сам вас нашел и он уже рядом!
— Где он?!
— Ха-ха! Не скажу!
Глава Деревни Облака мощным движением развернулся к половинке человека и я торопливо добавил:
— Он из Акацки, они бессмертные, поэтому...
Смазанное движение, золотой мазок наруча Райкаге, перечеркнувший белесое существо...
— ...Убивать его бессмысленно, — договорил я, заслоняясь рукой от белых брызг.
На полу осталась неопрятная белая куча, но полагать, что подобное убьет это существо — было бы слишком наивно.
— Ну и как мы теперь будем искать Учиху? — иронично повернулась к качку Теруми.
Райкаге было замялся... но грохот, донесшийся с первого этажа здания, ответил на вопрос женщины,набравшейся от подруги Цунаде Сенджу полезных привычек насчет своей внешности.
— Так, ты, из Тумана, следи не только за Хокаге, но и за этим... типом, — бросил пирату из Кири Райкаге, кивнул на меня и посмотрел на своих: — Пошли!
Взвихрилась пыль... если бы она тут была, хлопнули створки и мы остались смотреть вслед Главе Деревни, Скрытой в Облаке, кинувшемуся мстить за своего брата. Как это знакомо... и как уже достало! А Наруто, если и успел встретить его до Совета, переубедить явно не сумел. Неожиданный сбой в таланте моего родственничка, восполнении которого лепет о всеобщем мире и всепрощении неожиданно превращается в грозное психотропное оружие!..
Я внутренне встряхнулся и огляделся, улыбнувшись и постаравшись, чтобы улыбка досталась одновременно Темари и Теруми. Блондинка чуть нахмурилась, а рыженькая девушка (вряд ли кто назовет ее женщиной... если хочет долго жить непокалеченным!) улыбнулась в ответ. Я посмотрел на Мифуне:
— Уважаемый Дайме, раз уж мне приходится здесь находиться — я присяду?
Конец моей фразы совпал с очередным звуком разрушаемого дворца. Стены чуть вздрогнул и и вместе с ними вздрогнул мой собеседник?
— Что? Да, конечно, — безразлично пробормотал он, явно думая о чем-то своем.
Я обернулся, кивнул своим девчонкам, подошел у столу и под ироничным взглядом Мей, подозрительным — Цучикаге, равнодушным — Данзо и непроницаемым — Гаары цапнул стул Райкаге. Сдвинувшись ближе к Мифуне, тем самым показывая,что на месте облачника я не претендую, но просто так теперь они от меня уже не отделаются.
Я уже почти уселся, когда со стороны Мизукаге раздался неуверенный голос:
— Эм-м, Мизукаге-сама, скажите... А разве у Каге не должны быть особенные плащ и головной убор?
— Ох, да, как же это я забыл! — я дернул рукой в жесте фокусника и в моей левой ладони появилась привычная грибная шляпка Главы Скрытой деревни и такой же плащ. На козырьке головного убора был безупречно (ну еще бы — сам ведь писал!) выведен иероглиф 'Водоворот' вот только цвет... Цвет был абсолютно белым...
Нет, я был на сто процентов уверен, что бабуля не обидится на меня, если я позаимствую кое-что из ее гардероба (эти шиноби такие трогательные — кинулись спасать набор шапок и плащей из-под завалов почти что одновременно с выкапыванием оттуда же людей... Убил бы!), но совсем уж подставлять ее не хотелось... Поэтому я соскоблил всю красную краску со шляпы Хокаге вместе с иероглифом 'Огонь'. Надпись я сделал свою, а вот над цветом очень долго ломал голову. По логике — подошел бы синий, но вот только он был уже занят. Красный — под цвет волос Узумаки — тоже застолбили. Остальные цвета не говорили ничего ни уму, ни сердцу, поэтому я решил не заморачиваться и оставил головной убор как есть, благо белой — была его пропитка.
Но вот сейчас я имел все шансы пожалеть об этом, потому что, как только я бросил накидку (такая штука здесь называется хаори) на спинку стула и положил шляпу на стол — все присутствующие замерли соляными столпами. Прервалась на полуслове Темари, вздрогнул Цучикаге, туманники и Мей превратились в гранитные валуны... и лишь губы Данзо вдруг искривила усмешка. Мне даже послышался шепот, что-то вроде: 'Все же справился... Как и отец!',но больше никто не обернулся...
Так мы и сидели. Гаара радовал всех невозмутимым видом, Теруми что-то обдумывала. Цучикаге, как и Данзо, явно брезговал со мной разговаривать, Мифуне прислушивался к грохоту и уже постепенно пробивающимся сквозь него воинственным воплям, а я не видел смысла что-то делать без Райкаге. Он явно был сторонником немедленных решений, потому что на хорошее решение рассчитывать явно не стоило. Если Мей может поддержать Цунаде, а Гаара — меня, то вот Цучикаге явно аж помолодеет от возможности устроить в Конохе гражданскую войну. И переспорить я его не смогу...
Несколько раз пыталась подать голос Темари, но тут же останавливалась. Тишина за моей спиной иногда взрывалась шушуканьем, но в целом царила тишина. Свите — не положено.
Наконец, после очередной, особенно сильной дрожи стен Гаара кивнул собственным мыслям и встал с места.
— Гаара, что мы собираемся делать? — обеспокоенно спросила Темари, а молчавший все это время Канкуро, сориентировавшийся быстрее, произнес:
— Даже если мы сотрудничали с Конохой в спасении Учихи Саске, он теперь стал на сторону Акацки...
Канкуро...
А голос Казекаге совсем не изменился. Что ж вы все такие ледышки, а? Я уже сам себе на вашем фоне клоуном кажусь!
— Ничего не делать в данной ситуации для меня равно тому, чтобы просто сдаться. И еще — мне не плевать на самого себя... и на людей, которых можно назвать моими друзьями.
Казалось бы, не прозвучало ни одного имени, но все взгляды почему-то вновь скрестились на мне.
— Ну, раз ты так ставишь проблему... — усмехнулся я. — Давно пора добиться окончательного решение красноглазого вопроса...
Я приподнялся, Фу наклонился к Данзо, что-то ему шепнув но неожиданно в наш разговор вклинился Ао.
— Стой! Я не могу этого допустить! Райкаге-сама поручил мне следить за Хокаге и за тобой!
Стул снова скрипнул под моим невеликим весом, а я попытался скрыть облегчение.
— Извини, Гаара, видишь, как все обернулось. Но...
Я наткнулся на твердый, уверенный... и одновременно обеспокоенный и ожидающий взгляд Темари... и почему-то передумал.
— ...Но без помощи я вас не оставлю! У меня есть кое-что! Я думаю, что ты обрадуешься своей дальней родственнице!
Я обернулся и посмотрел на Карин. Алые глаза начали стремительно наливаться паникой.
— Не беспокойся, — мягко произнес я. — У тебя есть все, чтобы справиться. Просто поддержи их, ладно? Да и, в конце концов... кто совсем недавно победил непобедимого Айдо Узумаки?!
Паника в глазах девушки стремительно сменилась смущением и она отвернулась, раздраженно фыркнув в унисон с ехидным смешком Йоко. А я снова повернулся к Гааре.
— Она очень хочет быть самостоятельной, а другой способ этого добиться мне неизвестен, — ответил я на вопросительный взгляд. — Она действительно может оказаться полезной. Да и... я очень надеюсь, что Годайме Казекаге сможет позаботиться об одной-единственной малышке Рин!
И я поставил локти на стол, сложив ладони перед лицом, скрывая усмешку, и погрузился в задумчивость под возмущенный вопль алоглазой:
— Не смей меня так называть!!!
На этот раз захихикала даже Темари, не говоря уж о мелкой девчонке из Ивы — она вообще залилась хохотом. И, как мне кажется, в будущем нам с Гаарой предстоит сойтись в великой битве, выясняя, по отношению к кому из нас Теруми Мей сказала: 'Какой парень!..'
Во дворце Дайме Страны Железа медленно осыпался потолок второго этажа...
Глава 25
Интерлюдия
— 'Райгьяку Шуйхей'! Не шути с Райкаге, скот!
Этот... звук (а криком его было не назвать при всем желании) в сопровождении стона разрываемого чудовищной скоростью воздуха и грохота камней, оказавшихся слабее такого мягкого и беззащитного на первый взгляд человеческого тела, был первым, что обрушилось на Годайме Казекаге, в тот момент, когда он вошел в бывший коридор (теперь его было бы уместнее называть залом) первого этажа.
Одного быстрого взгляда на происходящее Гааре хватило, чтобы понять: дворец был практически уничтожен. Груды камней, глубокие ямы в полу и стенах, обвалившийся потолок говорили о том, что тут бушует стихия... или сражаются шиноби, которые гораздо страшнее каких-то там безмозглых стихий. А неподалеку катался по земле самурай, в тщетных попытках потушить горящие черным огнем достпехи. Черное пламя Аматерасу — Чие-басама рассказывала о нем. Его невозможно потушить, пока то, чем оно затронуто, не сгорит дотла...
Тот, кто решился бы поучаствовать в этом сражении, стать между Райкаге и его добычей, совершил бы большую ошибку. Потому что как раз в этот миг глава Деревни Облака Ударил Саске, окутанного тем самым черным огнем. Ударил голой рукой, без какой-либо защиты. И мощь удара была настолько велика, что пламя расступилось перед яростным натиском. Саске улетел в груду камней, а Райкаге, бросив презрительный взгляд на собственную горящую руку, прыгнул к своей жертве...
Описание происходящего потребовало бы гораздо больше времени, чем само действие — скорость Райкаге была воистину чудовищна. Но еще с не самой любимой Казекаге поры пребывания джинчуурики он вынес для себя одну простую мысль — иногда лучше не думать. И высшая мудрость правителя состоит в том, чтобы отличить тот самый нужный момент.
Вот и сейчас — Гаара не раздумывал над уместностью своих действий, а просто отдал приказ своему песку. Если бы Пятый Казекаге был обычным человеком — он бы расстроился, потому что всех его тренировок, боевого опыта и многолетнего противостояния с, пускай самым слабым, но все же — биджу, хватило только на то, чтобы прикрыть Учиху от неминуемой гибели в самый последний момент...
Канкуро и Темари тоже не подвели — девушка взмахнула веером, перекрывая отскочившему от песчаного щита Райкаге дорогу к Саске, а кукольник сдернул с пострадавшего самурая горящие доспехи. Они поняли, что Казекаге хочет прекратить драку — без всяких слов. Впрочем, иначе и быть не могло — Гаара уже давно доверял брату и сестре больше даже, чем себе самому.
Он покосился за плечо. Гаара опасался за то ли данную ему в помощь самым непредсказуемым типом, которого он знал — далеко переплевывающего в этом даже Наруто, то ли просто навязанную девчонку... Но даже такой, далекий от настоящего чувства присмотр оказался лишним — его алоглазая 'сестра' застыла позади, не отводя странно блестящих глаз от выкарабкивающегося из каменной кучи Саске...
Самураи, не вмешивайтесь. Это дело шиноби, вам необязательно умирать, — обронил бывший джинчуурики.
Солдаты Страны Железа, группирующиеся (им очень хотелось так думать...) вдоль стен, кто-то с неприкрытым облегчением выдохнул:
— Спасибо, Казекаге-доно! простите...
А остановившийся облачник отвернулся от своей жертвы:
— Зачем ты остановил меня, Казекаге? Отвечай или пожалеешь!
— Если бы вы продолжили атаку, пострадали бы еще сильнее, — равнодушно ответил Гаара, указав движением зрачков на черное пламя, уже охватившее руку собеседника до локтя. — Кроме того, мне нужно поговорить с Учихой Саске.
Райкаге раздраженно отвернулся и махнул рукой в подобии разрешения. Впрочем, рука тут же окуталась шипастой аурой из молний и облачник резким движением отсек свою горящую руку. Лицо его при этом по-прежнему кривилось в брезгливой гримасе. От ближайшей стены к нему тут же бросилась его команда.
— Райкаге-сама!..
— Ши, поторопись и останови кровь! Как только закончишь, я займусь Учихой!
Культя ткнулась вперед и блондин из сопровождения тут же протянул к ней ладони, окутанные зеленоватой сферой.
Гаара перевел взгляд на Саске. Тот уже выкарабкался из груды камней, выпрямился и скрестил руки на груди. Правый глаз его был закрыт, из-под век текла кровь — похоже, это сражение и ему не далось легко. Но в левой глазнице по-прежнему светился черный багрянец...
— Гаара, это бесполезно, — проговорил Канкуро. — Если бы его можно было в чем-то убедить, думаешь, Наруто не сделал бы этого? Он не такой как ты!
— Кроме того, он напал на нас всех и доказал, что он преступник. У него нет будущего, он чудовище. Оставь его такому же чудовищу...
Темари зябко передернула плечами. Ее младший брат чуть повернул к ней голову — с некоторых пор, а, если точнее, с недавнего эффектного расширения Совета Каге с пяти участников до шести, девушка стала слишком резкой. Но продолжения не последовало...
Казекаге вздохнул — разумеется, про себя. Брат и сестра, как уже давно сложилось, всего лишь высказали то, что было на душе у него самого. Но он должен был хотя бы попытаться. Вспомнился Наруто... и вдруг, почему-то — Айдо. Может, потому, что вечная насмешливая гримаса красноволосого 'родственника' была неуловимо похожа на каменное выражение лица стоящего напротив Учихи? Может, она служит тем же целям — прятать настоящие чувства? Тогда, действительно, стоит попытаться. Хотя бы затем, чтобы понять — и с чем связана и чем грозит Суне и лично Казекаге повысившаяся эмоциональность Темари...
— Твои глаза совсем не изменились, — проговорил Гаара, посмотрев на Учиху.
Тот не пошевелился.
— Со временем я осознал, что жизнь ради мести ни к чему не приведет, — продолжил бывший джинчуурики. — Не замыкайся в своей ненависти, иначе не сможешь жить дальше. Мы с тобой похожи — мы были во тьме. Именно поэтому мы оба можем видеть маленький проблеск надежды!
Губы Саске вдруг шевельнулись — как будто раскололась гранитная плита.
— Тьма? О, нет!.. Я видел свет, Казекаге! Слишком много света, который заслоняет от меня мою тьму! Передо мной нет ничего, кроме света! А вам всем — достанется темнота!..
Учиха вдруг замолчал, а затем, не обращая больше никакого внимания на Казекаге, перевел взгляд ему за спину.
— Здравствуй! — мягко, но не меняя выражения лица, признес Учиха. — Давно не виделись!
Девушка вздрогнула, а Саске продолжил:
— Ну как тебе? Еще не разочаровалась? Может быть, наконец подумаешь головой и пойдешь со мной? Я найду применение твоим талантам. А то твоя замена оказалась довольно бесполезна! Не надоело выбирать друзей по цвету волос?
Где-то наверху, на чудом уцелевшем балконе, раздался звук, как будто девушка зажала себе рот, чтобы не вскрикнуть...
Казекаге следил за порученной ему девушкой. С каждым словом, срывавшимся с губ Саске, она все больше и больше напрягалась, в конце превратившись в натянутую струну. Казалось, еще одно слово — она лопнет, сорвется, сотворив какую нибудь глупость... И бывший джинчуурики был твердо намерен не позволить этому случиться...
— Гаара, не поддавайся эмоциям, помни, что ты Казекаге, — встревоженно произнес Канкуро. Он знал, о чем говорил...
Но алоглазая девушка вдруг шумно выдохнула, расслабилась и поправила очки на переносице, блеснув стеклами.
— Нет, — коротко бросила она и, сделав шаг спряталась за спину Гаары.
— Что ж, тогда у меня нет причин оставлять тебя в живых. Ты бесполезна! — бросил Учиха.
— Я понимаю тебя, Саске. И... мне жаль, — ответил щупловатый парень с коротки=ой стрижкой и иероглифом 'любовь' на лбу.
