Обследовав район заданного поиска предшественником, супер-асы покинули дно разлома, довольствовавшись сбором исходного материала расходного аналога, так и не обнаружив чипа среди останков урода-универсала, доставшегося землянину. Но тому не было времени покопаться в его мозгу и вычленить головной элемент. А тут ещё один грозный противник, и вывел из строя.
На этом жизнь для землянина не закончилась, но и не сказать — обошлось. Ему в очередной раз досталось и так, как прежде ни разу, а казалось: хуже быть не могло. Но всё и всегда приходилось испытывать на себе вновь.
Дышать было и трудно, и тяжело. Воздух отсутствовал по причине нахождения землянина под завалом. Долго так продолжаться не могло. И снова эти шумы извне, неизвестно чего таящие для него — жизнь или смерть.
На миг представилось эпизодическая хронозапись: жил, а точнее существовал, пока не угодил в завал, послужившим погребальным курганом. Как ни банально или кощунственно это звучало, но получалось: жизнь умещалась в тире меж двумя датами на надгробном камне. Примерно в такой же ход Вселенной и укладывалась — миг — не более. И прочерк, как обычный очерк в качестве некролога.
Что-то больно долго копались те, кто пытался раскопать его с противником в завале. На отбросов "старатели" явно не тянули.
— Дикари... — несказанно обрадовался землянин.
Ему казалось: он говорит, обращаясь к ним — да что там — кричит во всё горло, а не издал ни звука, даже подобного на стон или хрип. Конкретно влип. Ситуация с его транспортировкой на руках аборигенов повторилась. Супер-аса ликвидатора беспокоить не стали — опасались за собственные шкуры. И правильно поступили, хотя Игорю поначалу так не казалось, однако вместе с чувством осознания реальности, а затем и возвращением чувства осязаемости, всё встало на свои места. Оживи тот механический монстр — вряд ли повезёт совладать с ним во второй раз подряд.
— Чип... — сидела сия мысль занозой в голове землянина: в нём храниться необходимая информация. Но как добраться до неё? Время подумать было, идти или передвигаться каким-либо иным способом ему не требовалось — его несли дикари, и надо заметить довольно шустро, покрывая с приличной скоростью огромные расстояния и далее следуя по дну гигантского разлома — петляли. Здесь было куда безопаснее находиться, чем там, наверху, где располагался основной контингент уродов.
А тут ещё удача — они обнаружили временное поселение скалолазов, коими руководил бумагомарака, являясь соплеменниками Чур-Бана.
Дикари с недоверием взглянули на трофей сородича, порадоваться не удалось, тот оказался земным пришельцем и заодно с ними, приняв обличие врага с непонятной для всех целью. Да и какая разница, когда им всё равно — перед отрядом повстанцев оказались их родные и близкие — дети, женщины и старцы.
Воевать предстояло научиться всем без исключения — хотя бы сносно держать оружие, не говоря про то: владеть им более или менее для применения по необходимости. А таковая была всегда — угроза опасности встречи с ликвидаторами.
Сородичи уведомили Чур-Бана: их побеспокоили три таких летуна, каким ныне предстал землянин, указав в ту сторону, которую те полетели, и далее скалолазы двинули все вместе иным маршрутом, прокладывая путь в запретные земли.
Противиться агрессии уродов-универсалов были больше не в силах, им надлежало объединить свои силы — кланы древолазов, скалолазов и степняков, принявших с кроканами на себя первыми удар космических захватчиков. А не столкнись они тогда с ними, кто знает: может быть отбросы и вовсе не обратили на них столь пристального внимания — пошумели бы для приличия и собственной значимости. Заблуждались. Но не те, кто уже ни раз стоял перед лицом смертельной опасности из их соплеменников. Выпускать оружие из рук не намеревались, пока могли держать.
Держали параллельный маршрут, прокладываемый всеми племенами и родами различных кланов аборигенов в одном и том же направлении, большей частью оседавших на порубежье с колыбелью, куда ступить — табу.
Данное слово и слышал землянин без конца от дикарей, продолжавших интересоваться им — особенно в этом преуспела малышня. Тем вообще хотелось оторвать от него себе на сувенир любой мало-мальски значимый клочок основы механических протезов. Доигрались, зацепив пусковое устройство. Грянул выстрел. Повстанцем показалось: Вершитель ожил, он снова с ними... в строю. Ошибка была очевидна: от него по-прежнему мало толку, он и впрямь представлял собой балласт, но не аркады.
Его родные конечности под грудой железа шевелились, а вот сил подвигать протезами не было. Вывод — нарушены двигательные функции механики. И без него — механика — не обойтись, а среди дикарей не найти. Хоть ты отправь кого из них в качестве лазутчиков туда, где побывал сам — конвейер — для доставки ему одного из ломастеров. Вряд ли это принесло бы необходимый результат в итоге. Нет, то что бы дикари из числа повстанцев при нём не пожалели своих жизней, нисколько не заботясь о шкурном интересе — вне всякого сомнения, вот только толку от этого — ноль целых, ноль десятых процента.
Оставалось надеяться: когда достигнут запретных земель, встретятся с Лиа-Три. Уж амазонка придумает, как вернуть к нормальной жизни землянина. А то, что способна на это, Игорь не сомневался. Ей были подвластны стихии данного мира, и навыки росли — она совершенствовалась. Что и подтверждали высказывания бумагомараки.
История в его исполнении и впрямь была интересная, но вот рассказчик из него никудышный. Он уложился в пару-тройку фраз.
— Был Бум... — вскинул он руками в небо, тыча над головой со дна разлома на горные вершины, скрытые от них. — И Бах... — Снова пауза. — Потом Бабах...
На этом всё — словарный запас лексикона бумагомараки был исчерпан окончательно и бесповоротно. Оставалось догадываться, о чём поведал он.
Сопоставив события от безделья, Игорь уяснил: Бум — сотворили уроды, возможно, налётчики, входящие стаями в тучу, с которой столкнулись повстанцы. А Бах — вот это самое интересное — кто-то иной, заставив вызвать — Бабах.
— Лиа... — не сомневался землянин. — Это она — её рук дело! Знать растут способности! Досталось уродам от неё, иначе бы не встретились в дальнейшем с теми, в кого едва не превратили меня — ликвидатора!
Игорь не сомневался: им уготована новая встреча, и хотелось, чтобы как можно скорее случился столь счастливый миг воссоединения. Свято верил: она ощущает то же самое по отношению к нему — скучает. Разлука не могла пройти незаметно для них даже в пылу тех событий, каких оказались они и подвержены вместе с теми дикарями, что несли тяжёлое бремя сопротивления захватчикам — и на своих плечах.
Тяжелее всего приходилось повстанцам из числа соплеменников Чур-Бана и Туп-Ицы, они тащили потяжелевшего землянина и довольно прилично. Сдвинуть его в одиночку было невозможно, а поднять только целой толпой, но унести — приходилось часто останавливаться и меняться.
— Инвалид... — цедил в такие моменты землянин, кляня себя за несостоятельность самостоятельно передвигаться в виду наличия банальной причины — слабости собственных членов, больше не являющих единым симбиозом с протезами. — Развалина...
Слова пришлись кстати. Дикари остановились. Игорь посчитал: для привала по смене его носильщиков. Не тут-то было. Они наткнулись на очертания развалин, едва угадываемые невооружённым глазом на дальнем горизонте. И топать туда — прилично.
Звездная Система потусторонних координат.
Истоки — Б.И.О.
Хроно — Z.O.О.
Эпизод-26
ЗАПРЕТНЫЕ ЗЕМЛИ
Кратер. Колыбель жизни.
Остановка получилась более чем продолжительной. Аборигены с благоговейным трепетом стояли и молча взирали туда, куда ступать — табу. Им предстояло сделать непростой выбор — нарушить закон и вторгнуться в запретные земли, следуя к развалинам, или и дальше оставаться на месте, что было чревато столкновением с уродами. Те не раз беспокоили их. До дикарей на дно разлома опускался рокот эха от проносящихся где-то очень высоко универсалов-ликвидаторов. И долго бы не заставили себя ждать в гости. Достаточно пару раз сопоставить данные, поступающие им на сенсорные приборы, и сравнить с хроно по скопу, станет очевидно: скан зафиксировал характерные изменения на местности, обнаружив новое скопление некой материи. Её происхождение и будет установлено при прямом контакте с последующим налётом.
Землянин нервничал не меньше спутников.
— Ну же, чего медлите? Решайтесь — всё или ничего! Сейчас или никогда!
На повестке стоял классический вопрос: "Быть или не быть?"
Дикари стали понемногу приходить в себя, выходя из транса, оказанного на них очертаниями колыбели — возникновения собственной цивилизации на данной планете. Они такие же космические пришельцы, как и все здесь — землянин и даже отбросы со своими уродами. Всё самое интересное у них впереди — позади ничего толком — смерть и забвение.
Перестав предаваться воспоминаниям, заложенным в них на генетическом уровне, они почувствовали родство с запретными землями. Быстрее всех сообразил Чур-Бан.
— Зря, что ли топали сюда столько времени, прилагая неимоверные усилия? Если не мы ступим туда — наши враги, не взирая ни на какие запреты! Это наши исконные земли!
— Да, мы первыми застолбили их! — подхватил Туп-Ица.
Ран-Гар был изначально того же мнения с ними. А требовалось склонить иных соплеменников, когда сомневались, колеблясь, повстанцы. Никто не знал, где именно проходит грань невидимого рубежа, разделяющего аборигенов от запретных земель. На этом и стремились сыграть лидеры.
— Мы уже стоим там! Точнее тут! В запретных землях! Защитим наш мир от врага! Ура...
Бравады от повстанцев не последовало, лишь едва различимые выкрики невпопад, идентичные по звучанию, но никак смыслу предназначения.
Лидеры уставились на предводителя, а тот разом с ними на человека. Землянин выпучил глаза, пытаясь дать им понять таким образом: не стоит задерживаться — вперёд и только. Мыкал и мычал что-то несуразное. Уста скривились, а лицо перекосилось.
Дикарям сложно было понять его — то, чего он требует от них. А чего-то — вне всякого сомнения. Пришлось положиться на общение посредством мысленного посыла.
Ран-Гар сосредоточился, концентрируясь на человеке.
Чур-Бан с Туп-Ицей подсуетились, беспокоя его не ко времени.
— Чего думает, а говорит твоими устами? К чему склоняется? Поддерживает нас и дальше в том, что озвучил сам, явившись сюда с Лиа-Три!
Предводитель нынешний и бывший отвлеклись, услышав прозвище амазонки. О ней и задумались, сойдясь в мысли о встрече с ней.
— Лиа-а-а... — прорезался голос у человека. Землянин кричал. К нему вернулась речь. Он заговорил.
— Ура...
На этот раз ор получился громогласным. Дикари грянули точно в пылу борьбы с захватчиками. Начался повальный исход, напоминающий поход в запретные земли. Аборигены двинули в сердце колыбели, ориентиром служили очертания развалин на дальнем горизонте, где можно было укрыться на время и организовать новый опорный пункт сбора и сопротивления захватчикам. Те туда пока не добрались, и с воздуха скрывала всякую видимость всё та же дымка пунцовых вихревых потоков. И чем выше, тем сильнее было её воздействие, в том числе и на вершинах горных гряд, что также закрывали доступ туда. В запретные земли проще было проникнуть способом, выбранным дикарями во главе с землянином.
Можно сказать: им повезло. А возможно само проведение вело их нужной тропой к истокам бытия собственной расы. По данной причине и уроды-универсалы не замечали их — настройку наведения сбивали помехи, исходящие из центра за перевалами горных хребтов, где также пребывали дикари. С ними там и сталкивались захватчики. Но Сведущая — Лиа-Три дала им серьёзный отпор, обрушив на наземный балласт аркады скалы, заваливая проход в одном из ущелий, а асы подверглись атаке ураганного вихря, вызванного ей в продолжения столкновения с ними. Даже модуль бота зацепила с контейнерами.
Крах подсчитывал потери после столкновения со стихией планетарного масштаба, выясняя недостачу цинков или нехватку наличия в них балласта. Продвижение пришлось приостановить, и в вести в действие элитные силы — все подразделения супер-асов ликвидаторов. Лично возглавил, покинув модуль в управляемой капсуле. Мини-ботами послужили головорезы. Мех-ронты использовали их без меры в качестве расходного материала.
Спешить отбросы не стали, магистраль тянулась в их направлении, прокладываемая Z00, поскольку опередили и значительно, развивая успех наступательной компании с ликвидацией очагов сопротивления, выискивая дикарей, больше не стремились переделывать на свой лад, а попросту истребляли, выжигая огнём плазмомётов. И прочих установок способных расщепить или испепелить биоматерию.
* * *
Сердце стучало, усиливая пульсацию крови в жилах, заставляя землянина напрягаться на максимуме физических возможностей искалеченного организма. Причина с одной стороны казалась очевидной до банальности, а с иной — не совсем так и просто. Всё было очень и очень непросто. Что-то и впрямь оказывало некое воздействие на всех спутников землянина, а не только на него одного. Вопрос — что и конкретно, а именно и происходит? Когда точно твориться! Вне всякого сомнения!
Ощущение данного восприятия не исчезало, а напротив возрастало, усиливая напряжение. Страх перед чем-то неведомым и неизведанным заставлял на пределе возможностей концентрировать внимание на отдельных деталях, упуская из внимания то, что было очевидно, а казалось недоступно. Колыбель окутывала некая прозрачная структура, служа непроницаемым колпаком, и под ним оказывались все, кто проникал по расщелинам или ущельям разлома, тянущегося на многие километры во всех направлениях от развалин.
Землянин изучал их, не сводя взгляда, пытаясь понять, на что такое похожи они. В воображении человека возникали присущие видения картин с родной планеты, где также имелись подобные монументальные сооружения, пребывающие в столь плачевном состоянии, являя источник былого величий той или иной цивилизации канувшей в века исторического пласта.
— Пирамиды?.. — пришла на ум идея, озвученная вкратце вслух. — Не то что бы очень, как и похоже! А впрочем... не Храм Солнца или погребальная усыпальница фараона! Ему-то откуда здесь было взяться, хотя...
Землянин не владел необходимой информацией относительно особенности возникновения расы аборигенов в этом мире, и те вехи развития, которые они успели пройти за циклы с эпохами проживания здесь. Да и развалины не сказать: выглядят как руины, скорее, напротив, на нечто несуразное, и явно не творение рук дикарей. Те не были способны на это, обитая в дебрях и горах, не возводили никаких строений — даже временного жилья типового аналога шалаша. Огонь и то не разводили, обходясь без белка животного происхождения, если он не требовался им. Достаточно было нектара и того, что ещё удавалось надавить или надоить из травоядной живности. Разве что хищники, и то, когда нападали на кого-то из дикарей, только тогда и становились священной пищей — своего рода праздничным блюдом. И можно было ставить крестик в календаре, отмечая как день великого блаженства утробы.
