Снова подал голос кар'дайл. Лежа на земле, Олея видела, как зверь побежал в темноту, и вновь рыкнул на кого-то. Наверное, речных вампиров гоняет...
А Юрл тем временем продолжал, не обращая внимания на голос зверя:
— Господин Бел, вы не поделитесь воспоминаниями, как там учат новичков в тайной страже Руславии? Мне говорили, что, помимо прочего, им втолковывают что-то вроде программы действий в критических обстоятельствах: дескать, не можешь ничего придумать в сложной ситуации — тогда бери внезапностью, типа какая-нибудь херня невесть откуда выскочит... Дешевый прием, но, как это ни странно, действует безотказно. Вот ты и решил действовать исходя из той науки, в которой тебя когда-то натаскивали. Так? Дело опасное, и у тебя оно, можно сказать, почти что выгорело. Увы, но прокололся ты на ерунде, вернее, даже не прокололся — просто твой риск себя не оправдал. Я кое-что поздно увидел, а что это было — скажу чуть позже... Молчишь? Зря. Ты же профессионал, и должен понимать, когда можно упираться, а когда лучше начинать разливаться соловьем. Мне бы очень хотелось поговорить с тобой о разном, причем, надо признать, интересы у меня самые разносторонние... К сожалению, время и обстоятельства не располагают к долгим и душевным беседам. Ну, так как, говорить будешь? Ага, начинаем играть в гордую молчанку. Что тут скажешь? Тебя, как я понимаю, бить бесполезно, так же, как и мордой в огонь совать. Но вот если мы туда сейчас блондинку сунем, то, может, ты тогда разговоришься? Конечно, бабского визга я не выношу, но и ты, думаю, тоже не большой любитель подобных трелей. Все еще не желаешь говорить? Сандр, приступай...
— Это можно... — Сандр, неприятно ухмыляясь, подошел к Олее, и грубо поднял ее с земли. — Ты чего так брыкаешься и куда рвешься? Все одно бежать тебе, блондинка, некуда... Впрочем, сейчас волосы у тебя другого цвета станут, если, конечно, на твоей голове хоть что-то останется...
— Погодите... — произнес Бел.
— О, заговорил! — чуть усмехнулся Юрл. — Так ты у нас еще и человеколюбием страдаешь? Надо же, сколько достоинств в одном человеке, просто зависть берет от подобного совершенства... Что в моем рассказе было неверно?
— Все именно так и было... — голос у Бела был спокойным, будто и не его допрашивали сейчас. — Я того парня увидел, когда он только к стоянке подъехал... В общем, игра пошла на опережение, и я успел чуть раньше. Вот и все.
— Откуда его знаешь?
— Он, и верно, у нас в тайной страже был, и я недолгое время с ним работал. Потом этот тип переметнулся на вашу сторону — по слухам, ему хорошо заплатили. Он многих знал, и многих продал, так что это было не убийство, а исполнение приговора, который ему был уже вынесен заранее.
— Высокие слова оставь для других! — отмахнулся Юрл. — Меня интересует другое: когда ты ему успел свой значок сунуть? Ведь все время на виду был!
— Значок я приготовил заранее, сразу же после того, как только определился со своими последующими действиями, и в запасе у меня была пара мгновений, не больше, чего, при должной сноровке, вполне достаточно. Когда я во второго из приехавших свой нож кинул, и тот, второй, стал падать, то все невольно перевели взгляд именно на него — так инстинктивно поступают все люди...
— Ага, и за эту пару секунд ты успел засунуть за пазуху тому парню свой собственный значок... Я правильно понял? Но там же могло и не оказаться кармана, тем более что внешне тот внутренний карман был совсем не заметен.
— Каждый из нас с возрастом приобретает те или иные привычки. Вот и мой бывший сослуживец постоянно пришивал к своей одежде что-то вроде потайного кармана, причем каждый раз тот карман располагался справа. И потом, всем известно, что после тридцати лет многие наши привычки, как правило, уже не меняются. В общем, я успел...
— Верно, успел... — согласно кивнул головой Юрл. — И нас провести тоже смог, ведь внешне все выглядело вполне достоверно, да и обосновано было с умом. Что ж, неплохая работа. Да и у Хозяина ты был на хорошем счету, иначе в этот отряд тебя никто бы не послал. Сандр, что сопишь? Трудно поверить, что друг-приятель обвел тебя вокруг пальца? Бывает. Похоже, он давно внедрился... Слушай, Сандр, хватит тебе трясти эту бабу! Сейчас не время для развлечений.
— Делу, конечно, время... — отозвался тот, по-прежнему не выпуская Олею из своих рук. — Но ведь и потехе можно отпустить часок!
— Если час будет, то он весь твой! А пока не отвлекайся.
— Понял... — и Сандр, наконец, отпустил Олею, вернее едва ли не грубо толкнул ее на землю. — Наше милое общение, красотка, ненадолго откладывается, но ты не расстраивайся: как только появится время и возможность — я весь к твоим услугам. И вообще — грешно предаваться унынию, когда есть куда более интересные грехи! Кстати, что ты все время молчишь? Хоть бы слово сказала! А, понимаю: некоторые так немеют с перепуга, что язык не шевелится! Вообще-то, блондинка, тебе есть чего бояться...
Олея, и верно, не произнесла ни слова с того самого момента, когда их связали, да и что тут скажешь? Но молчала она еще и по другой причине, куда более серьезной — все это время она пыталась распутать веревки за спиной. Вначале ей показалось, что руки стянуты настолько крепко, что и не пошевелиться, и самостоятельно освободиться никак не получится. К тому же Олея не решалась делать резкие движения — если кто подобное заметит, то как бы еще туже не скрутили!
Однако когда Сандр сгреб ее и стал грубо трясти, то веревки будто чуть ослабли — судя по всему, ее связали не так надежно, как Бела, да и веревок на нее поменьше накрутили: понятное дело — эта глупая блондинка и так без разрешения не пошевелится лишний раз... Поняв это, Олея изо всех сил стала дергаться, будто ничего не соображая от страха, а в действительности вовсю пытаясь ослабить натяжку веревок. Ну, раз такое дело, то можно перетерпеть и грязное лапанье Сандра, тем более что оно, как этот ни странно звучит, было только на пользу дела: со стороны выглядело так, что насмерть перепуганная женщина изо всех сил вырывается из рук мужчины, для чего в панике дергается во все стороны. На самом деле она вовсю раздергивала веревки за своей спиной, и — вот диво!, это у нее медленно, но верно получалось, и веревка стала заметно ослабевать.
Правда, ощущать на своем теле руки Сандра ей было омерзительно, но женщина все одно молчала — понимала, что голос может ее выдать. Сейчас, вновь оказавшись на земле, Олея поняла, что вскоре сумеет высвободить руки, если, конечно, не будет совершать резких движений... Просто непонятно, как это никто не заметил, что все это время женщина пыталась ослабить тугие веревки! Впрочем, это как раз понятно: никто и предположить не мог, что эта баба, которую все считали полной дурой, может оказаться вовсе не такой тупицей...
— Сандр, оставь, наконец, эту бабу в покое! — голос Юрла был сух и деловит. — Кстати, сколько времени ты знаешь нашего друга Бела?
— Три года. А может, больше...
— Н-да, все эти три года рядом с тобой работал внедренный агент. Не знаю, как его звать по-настоящему, но мне вполне хватает и его клички — Барсук. Как я понимаю, господин Барсук, твои отцы-командиры из тайной стражи велели тебе любой ценой перехватить артефакты, то бишь перстень Сварга и манускрипт? Молчишь? Ну, это и так понятно, без подтверждений.
— А вот мне, простите, непонятно, как это вы вдруг сумели понять, кто есть кто? — вмешался в разговор Иннасин-Оббо. — Или вы уже давно подозревали...
— Нет, особых подозрений у меня не было. Все встало на свои места одним разом, и только что. Кстати, знаете, что послужило причиной? Рыжак, иди сюда!
Когда Рыжак, прижимая к груди раненую руку, шагнул к костру, то все увидели, что под его глазом наливается огромный синяк. По всей видимости, ему кто-то недавно приложил от всей души, и Олея отчего-то была уверена — Юрл постарался.
— Вот! — командир показал всем большую монету, которую только что вытащил из своего кармана. Со своего места Олея видела, что эта монета, кажется, из золота и достоинства немалого. Только вот при чем здесь эти деньги?
— Так вот... — продолжал Юрл. — Человек, который должен был догнать нас на дороге, кроме условного пароля, обязан был предъявить мне эту монету — знак того, что догнавшего нас человека послал Хозяин. Эта монета очень похожа на деньги, которые ходят в Южном Халифате, но несколько отличается от тех золотых кругляшей, так что перепутать их сложно. Увы, но посланца в дороге мы так и не встретили — что ж, для этого могло быть множество причин, так что я довольно спокойно отнесся к тому, что нужный мне человек среди нас так и не появился. Однако каково же было мое удивление, когда среди только что рассыпанных монет из кошелька нашего скупердяя я увидел эту самую монету, опознавательный знак! Ну, а когда Рыжак пояснил мне, где он ее отыскал, мне все стало понятно.
— То есть?
— Как вы помните, тела убитых Белом людей обыскивали я и Сандр, а вот их лошадей и седельные сумки — Рыжак. Мы с Сандром, кроме знака тайной стражи, ничего не нашли, а вот этот паскудник... — кивок головой в сторону Рыжака — ... он нашел эту монету под седлом у того парня, которого Бел положил первым. Естественно, что Рыжак первым делом должен был показать эту монету нам, но наш жмот не придумал ничего другого, кроме как прикарманить денежку. А что — полновесное золото, и номинал немалый, оттого-то Рыжак свою губу и раскатал, решил немного поживиться, в очередной раз заграбастать халявные деньги, пока никто не видит. Вот и спрятал втихую золотой в свой карман... Рыжак, так и было?
— Да...
— Тебе что, осел, уже полученного аванса было мало?! Разве всем не пообещали еще и очень хорошо заплатить за выполненное задание? Да с такими деньгами можно спокойно удалиться на покой, и жить припеваючи, ни о чем не беспокоясь! Нет же, все ему мало, еще и покойников решил обобрать... Крохобор! Да если б я эту монету тогда увидел, то мне все стало бы враз понятным! Повезло тебе, Бел, или как там тебя правильно зовут — жадность Рыжака чуть все дело не загубила! Надо признать: при подготовке операции наши допустили ошибку. Если бы опознавательная монета была медной или мелкой, то вряд ли Рыжак позарился б на нее, а против весомого золота не смог удержаться... Вот скажи мне, скотина... — обратился Юрл к Рыжаку, который и без того стоял с покаянным видом, — скажи, на кой ляд ты вздумал мародерствовать? У тебя какой приказ был? Если забыл, то я напомню: все тщательно обыскать, и найденное отдать командиру. А ты что сделал?
— Так я думал, что у него там, под седлом, сделан тайник под заначку! — затараторил Рыжак, пытаясь оправдаться. — А что, многие так поступают! Монета большая, полновесная, вот и решил, что мужик ее спрятал в особый кармашек. На всякий случай — мало ли какие хмыри по дорогам ползают!
— Ползают, говоришь... А то, что приказы надо выполнять точно и неукоснительно, от и до — этому тебя, экономный ты наш, не учили? Ведь если бы я еще тогда увидел эту монету, то многое могло бы быть иначе!
— Виноват. Я не подумал...
— Вот это зря. Думать, голубь мой, хоть иногда, но надо — полезное занятие... — и Юрл почти без замаха ударил Рыжака кулаком в живот с такой силой, что тот рухнул на землю, как подкошенный, схватившись руками за живот, и с трудом переводя дыхание.
А Юрл продолжал:
— Сандр, оттащи этого скопидома от костра, чтоб свет не загораживал. Много чести для него — у огня находиться! Пусть пока в темноте у стены полежит, о жизни подумает... Так вот, в продолжение нашей темы должен сказать — если бы я с самого начала увидел эту монету, то в тех кустиках у воды осталось бы лежать не два трупа, а три. Хотя тебя, Бел, по большому счету я тоже понимаю — дело слишком серьезное, вот ты и решил проскользнуть по самому краю. Что ж: пару ходов ты, конечно, выиграл, но здесь твое везение закончилось — всю игру, целиком, ты проиграл. Очень советую отныне не упираться рогом в землю, а честно ответить на все мои вопросы...
— Простите, что перебиваю... — вмешался в разговор Иннасин-Оббо. — Помните, еще совсем недавно я раскидывал руны для каждого из вас? Тогда выпало, что в нашем отряде есть некое подводное течение, и ключ от того течения находится у Рыжака...
— Да, что-то подобное там было... — кинул головой Юрл. — И какая-то монета или ключ там тоже упоминались, не спорю. Только вот если бы вы нас кое о чем подробнее рассказали, то было бы не в пример лучше!
— Можно подумать, вы дали мне для этого необходимое время! — едва не вспылил колдун. — Зато сейчас мне стало кое-что понятно, а вас я попрошу научиться понимать иносказательные сравнения. Командир, вы держите в руках ту монету, которая должна была дать ключ к ответу, кто у нас в отряде лишний человек, или же тот, кого следует опасаться! Вот вам и ответ — если бы вы увидели ее раньше, то многое бы поняли! Что же касается подводного течения... После нахождения этой монеты-ключа я бы сейчас так перевел эту руну: сейчас наверх должно выйти то, что каждый из нас давно скрывал, и к чему приведет этот выплеск энергии — никому не известно. Вода — сложный материал, в некотором смысле очень опасный. Она может пойти совсем не тем путем, каким бы хотел видеть это течение каждый из нас...
— Господин колдун, хватит заумной философии, тем более, что большая часть ваших разглагольствований никому не понятна! — оборвал его Юрл. — Кроме вас, разумеется... Нас сейчас интересуют куда более насущные вопросы, чем последствия ваших гаданий, которые, на мой взгляд, довольно туманны.
— Туманны?! — едва ли не взвыл Иннасин-Оббо. — Да если б у меня было необходимое время, я бы все толкования предсказаний сумел верно разложить по полочкам! Зарубите себе на носу — на мои предсказания еще никто не жаловался, они всегда верны! Это вы все время куда-то торопитесь, спешите, а гадание и предсказания требуют покоя, времени и сосредоточенности! Да если бы вы дали мне подумать, проанализировать выпавшие руны и сделать еще кое-какие действия, то...
— Спасибо, господин Иннасин-Оббо, — вновь перебил колдуна Юрл. — Но сейчас нас интересуют другие вопросы и другие ответы.
— Во всяком случае... — все еще никак не мог успокоиться маг, — во всяком случае, если бы вы в то время в должной мере прислушались к моим словам — и о том, что в действительности представляет собой господин Бел — об этом стало бы известно еще тогда!
— Верно, только сейчас разговор о другом. Кажется, нашему другу Барсуку тоже выпали нора, долг и... Не подскажете, что было третьей руной?
— Неопределенность... — подал голос Иннасин-Оббо. — Еще ему выпала неопределенность.
— Вот это верно — все его будущее сейчас одна сплошная неопределенность. Уж лучше бы, Бел, и в самом деле в какую нору забился, из числа тех, что поглубже... Так вот, господин Барсук, именно от тебя сейчас зависит и твоя дальнейшая судьба, и жизнь этой глупой бабы. Впрочем, ее в расчет вряд ли стоит брать — лишний балласт мне не нужен.
Вот даже как? — отстраненно подумала Олея. А впрочем, чего-то подобного и стоило ожидать — понятно, что сейчас, когда она привела отряд к спрятанным артефактам, необходимость в ней отпала. Самое удивительное, что женщина довольно спокойно восприняла эти слова — в глубине души к чему-то подобному она уже была готова. Ну, а раз дела обстоят таким образом, то, значит, и собственное спасение зависит только от себя самой. Что ж, не зря она кое-что утаила от мужчин, совсем не зря...
