Город, в котором умирают ангелы

В этот вечер — я обратила внимание на темное небо за окном и появившиеся первые звезды среди густых туч, Сила привела меня к помещению, дверная табличка которого никого из посетителей не оставляла равнодушным: "Главная секционная. 1 этаж". Не то, чтобы их туда и в самом деле пускали или водили на экскурсии.

Мысленно приоткрыв дверь, я вошла, тем не менее, перешагнув через порог и сквозь стену.

Секционная — огромная по площади комната, снизу доверху облицованная бежевой глянцевой плиткой. Три окна. Пять столов, два из которых были заняты телами, с огромными лампами над каждым. Три слива в полу и внушительный лабиринт воздуховодов с мощными вытяжками на потолке.

В разных углах комнаты и на разных горизонтальных поверхностях расположились семеро.

Юра Грачев — в уже приевшемся даже моему взгляду бежевом двубортном плаще, стоял, скрестив руки на груди, вполоборота у самого правого окна. Вид мужчина имел более чем цветущий — если бы не знала, и не предположила бы, что два дня назад он отравился опасным отваром и едва не умер. Впрочем, умер ли? Отравился? Это были только мои предположения, близкие к реальности, но не доказанные наверняка.

Рядом, между двух секционных столов, как раз занятых телами мальчиков, застыли изваяниями мужчина и женщина в медицинских костюмах. Он — в светло-зеленом, она — в насыщенно-бордовом. Эксперт с места преступления — Обухов и моя подруга детства — Зо. Мужчина сверлил взглядом дыру в затылке начальника, женщина — внимательно рассматривала тела погибших.

Справа от входа на каталке, скрестив ноги и улыбаясь во все тридцать два зуба неприлично широко для подобного места и столь щекотливой встречи, сидел Леонид. Внимание его было сосредоточенно на фигуре Зо. Взглядом мужчина ласкал мою подругу то спереди, то сзади — будто не мог решить, что нравится ему больше — третий размер или результат сотен приседаний и выпадов в спортзале.

Слева, словно подперев своими плечами стенку, сгорбился Андрей. Весь вид его выражал то ли недовольство происходящим, то ли скуку. Смотрел он в упор на тела мальчиков, однако, я сомневалась, что в действительности мужчина видел именно то, что находилось перед глазами. Взгляд его казался остекленевшим.

Неподалеку от Андрея расположились и Татьяна с Люсей. Женщина в очередном костюме стиля хиппи перебирала пальцами многочисленные браслеты-фенечки, ревностно ловила взгляды Леонида и презрительно кривила губы, каждый раз отворачиваясь, чтобы остаться не пойманной. Девушка с дрожью в коленях пряталась за спиной коллеги, то и дело жмурилась и зажимала пальцами нос, задерживала дыхание.

Зачем вообще они взяли с собой Люсю? Какое отношение простая девушка, секретарь, даже не ведающая, имела к расследованию этих преступлений?

— Не понимаю, к чему все это? — всплеснул руками, отмерший, наконец, Обухов. В медицинской форме — рубахе и штанах он смотрелся не менее забавно, чем в штатской одежде и потертой кепке. — Юрий Валентинович, вы видите тайну там, где ее и в помине нет! Это все влияние круга вашего общения. Жулики и шарлатаны!

— Обухов, не передергивай! Подумаешь, еще один эксперт вскроет и посмотрит?! От тебя, что, убудет?

— Мы привели их в должный для похорон вид. Дело закрыто. Чего смотреть-то собрались? Насколько аккуратно я шовчики наложил?!

— Насколько компетентно вы провели вскрытия и посмертные исследования тел, — едко заметила Зо, вклинившись в разговор. — Если у вас, коллега, не вызывает недоумение остановка сердца у совершенного здорового подростка — полагаю, вам лучше сменить профессию на менее ответственную.

— Юрий Валентинович! — не остался в долгу и не стал терпеть Обухов. — Кого вы слушаете?! Вы знаете, какая у нее репутация?! — толстяк пальцем указал на Зо.

— Какая? — с собственным интересом влез Леонид.

— В профессиональном плане, — жестко отчеканила подруга, — безупречная. Иная моя репутация вас, дорогой коллега, беспокоить не должна.

Толстяк сдулся и поник. Не находя поддержки в лице Юрия Валентиновича, Обухов напоследок окинул присутствующих многозначительным взглядом и направился к выходу. Оставшись при своем мнении, судмедэксперт ощутимо толкнул плечом Зо, будто она и в самом деле стояла у него на пути:

— Шлюха и убийца!

Оскорбления Обухова, почти шепот, в свой адрес услышала только Зо. Ну и я заодно. Может, правда еще и Андрей — судя по тому, как напряглись его мышцы.

Когда дверь за толстяком закрылась, слово взял Юра Грачев:

— Простите, за эту нелицеприятную встречу. Обухов — консерватор до мозга костей, но профессию свою знает и любит. Как бы странно это не звучало. А еще он понимает, что Антон Евгарфович не стал бы рекомендовать кого попало. Полагаю, он попросту ревнует.

— Мне все равно, — снова весьма жестко ответила подруга. Обойдя один из столов кругом, она заняла место справа от тела самого крайнего мальчика — Николая Долгова. — Мне детей с ним не крестить. И в постель не ложиться.

Юра Грачев едва заметно улыбнулся. Леонид захохотал. Татьяна скривилась. А Люся только крепче зажала нос и, кажется, постаралась не упасть в обморок.

— А тебе — палец в рот не клади! — проявил остроумие Леонид.

— Этот балагур и самонадеянный весельчак — Леонид Маков, — рукой указал на мужчину Юра Грачев, после по порядку принялся представлять присутствующих, — его коллеги — Татьяна и Людмила. Мой друг и начальник этой троицы — Андрей. Ну а со мной, полагаю, вы заочно знакомы — капитан юстиции Юрий Грачев, следователь следственного комитета "столицы".

— Родионова Зоя Николаевна.

— Я, как и вы ранее, сомневаюсь, что эти два молодых человека, — мужчина взглядом указал на тела погибших, — могли умереть от естественной остановки сердца. Официально их дела действительно в ближайшее время будут закрыты, но я считаю своим долгом выяснить правду. Слишком много странностей в смертях мальчиков. — Юра поднял взгляд, повернул голову и посмотрел в лицо Андрея, — а мой друг — в некотором роде специалист по необычным явлениям и преступлениям. Андрей — руководитель детективного агентства, и любезно согласившийся помочь мне с расследованием человек.

— Об этом Антон Евграфович не упомянул, — саркастически заметила женщина. Достав из кармана две пары медицинских перчаток, она по очереди натянула их на руки и указательным пальцем дотронулась до одной из сигилл на холодной коже. — Но раз уж мы здесь все — неофициально, то можно просто — Зо. Ненавижу свое полное имя.

— Оно только на одну букву отличается от твоего короткого, — снова вставил свои "пять копеек" Леонид. — Мне одному кажется это странным?

— Расставим все точки над "i", — Зо резко повернула голову и окатила мужчину острым красноречивым взглядом, — я не собираюсь с тобой спать! Даже не планирую. Так что снизь градус харизмы и желания показать, насколько ты остроумен. Меня они не впечатляют. Позаботься лучше о своей подружке, а то от концентрации ее ревности в воздухе здесь скоро будет нечем дышать.

Я невольно улыбнулась.

Леонид некрасиво открыл рот — мужчина хотел что-то ответить, но как я поняла, то ли не решился, то ли не был уверен в правильности слов. Юра поднял брови и с интересом посмотрел на присутствующих. Андрей отмахнулся от сомнительного высказывания рукой. Татьяна едва заметно покраснела. А Люся, закрыв глаза, кажется, начала считать до десяти. Судя по тому, как девушка побледнела, я решила, что волновало ее сейчас только подкатывающая тошнота, с которой она упорно пыталась бороться.

Нет, правда, для чего они притащили ее с собой сегодня?

— Зо, — нарушил всеобщую молчанку Юра, — от вас нам нужно заключение о причинах смерти мальчиков. Любые идеи, даже самые невероятные. Еще Антон Евграфович упоминал, что вы увлекаетесь темами оккультизма и сектантства. Было бы неплохо, если бы вы помогли нам и с символами на их телах.

— Подростки могут оказаться в секте, — подруга развернулась к стене и, схватив за ручку, подкатила к секционному столу стойку с инструментами, — из-за родителей, друзей, плохой компании в школе, увлечений. Должны быть предпосылки. И катализатор. Например, потеря ориентации в социальном пространстве: любовная трагедия, предательство, давление в семье или насилие. Отдельной категорией выступает, конечно, увлеченность соответствующей тематикой, — повязав фартук на талии и медицинскую маску на лице, Зо взяла нож и приступила к делу. От точности ее движений, твердости в постановке рук меня перекосило. В обморок я падать не собиралась — даже если хотела, вряд ли бы смогла, в жизни на самом деле мне встречались вещи хуже и безобразнее, но с Зо — это всегда было сложно. На интуитивном уровне я продолжала видеть в ней лишь девчонку, с которой росла. — Фаната выявить не так уж и сложно. Соответствующая литература дома, запросы в поисковике, подписки на специфические группы и страницы, членство в сообществах, например. Полагаю, если дела все равно собираются официально закрывать, следствие ничего такого не обнаружило?!

— А вы — умны, — констатировал Юра. Только они с Андреем следили за манипуляциями Зо в открытую. Леонид со своего места всячески кривился и щурился, а Татьяна и вовсе отвернулась, сосредоточившись на том, чтобы закрыть своей спиной обзор Люсе. — Мальчики и вправду — не из зоны риска. Станислав Рыбчик — замкнутый отличник-ботаник из шестого класса первой гимназии; Николай Долгов — популярный спортсмен из второй...

— Что? — руки Зо замерли над раскрытой грудной клеткой. Подруга подняла взгляд, повернула голову и с не свойственной дрожью в голосе потребовала, — Как его звали?!

— Николай Долгов. Николай Алексеевич, если быть точным.

— Знали его? — а это уже Андрей.

— А родителей? Отца? Мать?! — настаивала на своем Зо.

— Алексей и Рената Долговы, — спокойно выдал информацию Юра Грачев. — Ваши знакомые?

— Нет! — отбросив нож к инструментам, Зо рывком стянула перчатки, достала из кармана телефон и набрала чей-то номер. Я не успела посмотреть в экран прежде, чем подруга поднесла его к уху. — Но кое-кто о них слышал, а я не верю в совпадения...

Однако не через пять минут ни через десять на другом конце трубки так и не ответили. Каждый раз гудки сменялись механическим: "Абонент находится в не зоны действия сети". Наконец, Зо сдалась, и я смогла понять, кому она так упорно дозванивалась. На экране ее телефона в списке исходящих горело имя. Мое.

Не дав никаких объяснений присутствующим, подруга вернулась к прерванному занятию: сменила перчатки, фартук, маску и, облачившись, снова взялась за инструменты. Я заметила возросшую сосредоточенность к деталям, тщательность с которой она, кажется, решила перебрать внутри все на предмет аномалий, большую выверенность в движениях. Зо была прекрасна, как профессионал. И внушала при этом не меньший ужас.

Люсе первой стало плохо. Из секционной ее вывела Татьяна. Следом — минут через двадцать, за ними скрылся в коридоре и Леонид. Юра Грачев проявил недюжинную стойкость — остался до конца. Как и Андрей. Впрочем, последний отнесся ко всему происходящему в целом индифферентно — человеческими внутренностями его было уж точно не удивить. Хотя бы с учетом личности присутствующей всегда рядом с ним Бэль.

Три часа спустя Зо готова была озвучить выводы. Накрыв тела, подруга пригласила в секционную коллектив детективного агентства и с прискорбным и одновременно недовольным выражением лица начала с плохой новости — как с места в карьер:

— Ваш Обухов изначально был прав. Причина смерти — естественная остановка сердца. Следов воздействия каких-либо препаратов, скрытую болезнь или особенности внутреннего строения органов я не обнаружила.

Мне вдруг в голову пришло, что смерть моей матери также произошла из-за остановки сердца. Якобы естественной. По бумагам.

— Его могли отравить? — задала вопрос Татьяна. — Вы не нашли следов воздействия препаратов, но разве они не могли раствориться в тканях, например, впоследствии? Тогда бы при вскрытии никто бы ничего не обнаружил.

— Ты себя сейчас точно услышала? — перебил ее Леонид. — Обнаружили ли вы то, чем их могли отравить, но впоследствии это вещество растворилось так, что его никто не смог бы обнаружить?!

— Согласен, забавно звучит, — улыбнулся Юра Грачев.

— Оксюморон, — хмыкнула Зо. — Но знаете... Не для протокола и бумаг вообще. Теоретическая медицина определяет естественную смерть человека — как процесс, состоящий из нескольких этапов. Терминальные состояния, клиническая смерть, биологическая смерть, окончательная смерть. Так вот, ваши мальчики прошли терминальные состояния — по какой-то причине в их организме запустился процесс умирания. Но потом — наступила окончательная смерть. Для понимания разъясню: их организмы сначала испытали кратковременную агонию, а потом минуя стадии постепенного угасания деятельности всех систем, их организмы просто начали разлагаться.

— Но... — Люси кивком головы указала на два укрытых возвышения на столах, — они же... целые еще?

— Я, конечно, могу сейчас перечислить все признаки посмотренного разложения, но, честно говоря, не вижу в этом особой необходимости.

— Ваш вывод, Зо? Мальчиков убили?

— В правовом сегменте любого государства или с точки зрения официальной медицины — нет. Они умерли сами. Биологически — я считаю, что их убили.

— А что насчет си... знаков? — едва не оговорился Андрей. — Можете сказать что-то о них?

— Их определенно нанесли перед смертью. Если бы я верила в экстрасенсорику, то сейчас заявила бы, что именно символы вызвали агонию, — Зо обвела каждого присутствующего серьезным взглядом: я не смогла понять, то ли подруга намекала на что-то, то ли пыталась запугать таким образом. Однако через мгновение ее лицо украсила легкая веселая улыбка, и весьма непринужденно Зо добавила, — но вам повезло, я в нее — не верю! А значения — перед нашей встречей я сфотографировала все знаки и отправила одному давнему знакомому.

Зо открыла приложение в телефоне и громко зачитала:

— Связь, разрыв, земное, духовное, внутреннее, даримое, просимое, часть из целого, день и цикл.

Похолодев, я заглянула через плечо подруги, чтобы понять, кто передал ей значения сигилл, поставившие в тупик даже Сэма. Переписывалась Зо с неким "А", номер которого в чате был скрыт.

"Поможешь разобраться сигиллами? Нашла на коже трупов. Сама их вижу в первый раз. Фотографии пришлю ниже"

"Присмотри за ...!"

Оценить реакцию Андрея на всплывшую информацию я не успела. Сила не дала мне и малейшей возможности поднять взгляд от экрана телефона подруги, вернула в настоящее.