— Кажется? — воскликнула девушка, голос ее сорвался на истеричный писк.
— Позже расскажу.
— Нет, нет, нет! Ты не посмеешь!
— Нужно попытаться, — мягко сказал я, сжал лезвие кинжала в руке и потянул за рукоять. Клинок легко рассек кожу, и я поморщился, — ты говорила мне о магии крови. Что нужно сделать, чтобы привязать меня к самому себе?
Девушка покачала головой.
— Я прежде такого не делала...
— Сделай так же, как со своей птицей. Только здесь и птицей, и тобой буду я. Давай, каждая секунда на счету! Это занимает много времени?
Филисити недоверчиво посмотрела на меня, но спорить не стала.
— Нет, это быстро.
— Тогда сделай это, чтобы я нашел дорогу. Прошу.
Девушка вздохнула. Отсутствие времени сейчас играло мне на руку, отметая ненужные долгие споры и уговоры.
— Хорошо.
Она взяла несколько капель моей крови и нарисовала мне на лбу какой-то символ. Отошла и зашептала заклинание на языке, которого я не знал. Еще древнее, чем тот, что мы называем древним. Это напомнило мне слова, которые говорил колдун, что навел проклятие на Лэс-Кэрр-Грошмор.
— Темная магия... — прошипел Ольциг, однако мешать таирской колдунье не стал. Здесь и сейчас от ее знаний зависела жизнь нашего друга. И моя.
Девушка замолчала и выжидающе посмотрела на меня.
— Я ничего не почувствовал.
— Я не знаю, сработало ли, — честно отозвалась она.
— Значит, проверим на месте.
Не было времени разговаривать — с каждым мгновением Роанар был все дальше от нас. Нарьо отчаянно пытался странным образом заставит его сердце биться вновь.
— Филисити! — окликнул он, — может потребоваться ваша помощь.
Девушка с готовностью откликнулась. Вот и нужный момент. Никто не будет останавливать. Я закрыл глаза.
Вдох. Выдох.
Страшно ли? Да, страшно. Но это не заставит меня отступить. Дайминио когда-то учил меня, что, если буду сомневаться, просто досчитать до трех и решиться, доверившись воле Господа. Проверим, прав ли был старый лис.
Раз. Два. Три.
Я сильнее зажмурился , выдохнул и вонзил собственный кинжал себе в грудь.
Боль пришла через секунду: вспыхнула и парализовала тело. Я застонал и начал оседать на землю. На этот раз терпеть было не нужно. Чем скорее я позволю Смерти забрать меня, тем лучше. Теперь вся надежда на друзей...
Ольциг оказался рядом.
— А говорил, что не будешь умирать по его прихоти, — с нервным смешком произнес он, поддерживая меня под голову.
— Но... за него... умер бы... — пересиливая боль, произнес я, стараясь быстрее провалиться во мрак.
— Ie Ja, sara heker, — дрожащим голосом прошептал монах, — вернись, прошу тебя. Вернитесь оба.
Я не успел ничего ответить. Спасительная тьма накрыла меня раньше...
Глава 9. По ту сторону
Я открыл глаза и увидел Ольцига, замершего над моим телом. Взгляд Филисити был полон отчаяния и ужаса, когда она смотрела на руки монаха, залитые моей кровью. А еще я видел себя. Мертвым...
Так странно было смотреть на себя со стороны. Это словно был я и одновременно совсем другой человек. Черты лица заострились и осунулись, темные круги пролегали под глазами, а в груди зияла рана от моего собственного кинжала, который Ольциг успел вытащить и бросить на землю. На лбу моего мертвого тела краснел неясный завитой символ, который нарисовала Филисити перед своим заклинанием.
Я невольно тронул грудь рукой, и кровь осталась на пальцах. Это было странно, потому что я не истекал ею. Она могла окрасить руку, но не вытекала из раны. Боли тоже не было. Я ведь умер, а мертвые не чувствуют боли. Наверное.
Мой взгляд упал на правую ладонь. Порез темнел во всю руку, но тоже не кровоточил. Вместо того из него словно росла какая-то нить. Толстая, витая, будто бельевая веревка, сплошь состоящая из кровяных сгустков и больше напоминающая жилу. Она тянулась от пореза на моей ладони к порезу на ладони моего мертвого тела.
Я сделал шаг в сторону. Нить удлинилась, позволяя мне уйти на то расстояние, на которое я хотел. Но при этом, пойдя по ней, я всегда мог вернуться сюда. На моем призрачном лице растянулась улыбка: заклинание Филисити сработало! Она сумела привязать меня к моему телу.
Тем временем на руках Ольцига медленно начинал разрастаться золотой свет. Так медленно, как будто он становился на толику ярче раз в несколько минут. Здесь время течет иначе. В реальности у меня действительно есть всего несколько мгновений, пока dassa не вернет меня к жизни (если, конечно, у него получится вернуть меня). Удивительно, но это сомнение сейчас не вызывало страха, а было простой возможностью, которая словно бы не имела отношения ко мне.
Я огляделся. Дождя не было, но серо-фиолетовое небо изредка прорезали молнии. Шумел ветер. Вспыхивали зарницы, но отзвуков грома не слышалось.
Пейзаж совсем не напоминал Альгран — это была какая-то холмистая пустошь. Ни одного дерева на мили вокруг, лишь каменные невысокие горы и холмы. Сухая растрескавшаяся почва. Синий закат на околдованном тучами небе.
Роанара рядом не было.
— Рон! — закричал я, тут же поправляясь, вспомнив, что здесь стоит называть настоящее имя друга, и окликнул снова, — Руан?
Никто не ответил. Я опасливо глянул на свое тело, обернул кровяную нить вокруг кисти для надежности и побежал вперед. С каждым шагом, отделяющим меня от друзей, я будто бы делался легче и невесомее. Становилось все труднее заставить себя запомнить, зачем я бегу.
Не знаю, сколько длился этот бег. Казалось, время замедляет ход с каждым моим шагом. Наверное, если бы мое сердце билось, я бы уже слышал, как оно стучит у меня в висках, но мертвые сердца не бьются.
Где-то в глубине сознания меня занимали вопросы: сможет ли Ольциг вылечить мою рану? Тогда, в Лэс-Кэрр-Грошморе это удалось ему с большим трудом. Однако ничего, кроме легкого интереса я в этом вопросе не чувствовал. Мне даже хотелось заставить себя испугаться, и я крепче сжал нить — мое единственное связующее звено с реальностью. Она позволила мне почувствовать нечто, похожее на беспокойство, и я упорно не давал ему угаснуть в себе. Чтобы выжить, нужно хотеть выжить. Это необходимое условие.
В какой-то момент я обернулся и понял, что не вижу ни друзей, ни своего тела. Одна лишь красная кровяная нить, тянувшаяся от моей руки, позволяла надеяться, что путь назад еще не отрезан. Я двинулся дальше.
Пейзаж все не менялся. Та же сухая пустошь, то же небо.
Что-то тянуло меня за широкий холм впереди. К горизонту, к закату. Нечто, сравнимое, может быть, с песней наяды, звучало оттуда, неумолимо призывающее души. Если Роанар и мог куда-то отправиться, то он пошел именно туда. Вроде бы, в эту сторону смотрел Ольциг, когда увидел призрак барона.
Я припустился еще сильнее. В этом странном месте... в этом мире нельзя было устать или выдохнуться. Я мог продолжать двигаться вперед вечно, пока будет, куда двигаться. Это было положительной стороной. Отрицательной служило то, что и Роанар это мог, а нас, похоже, разделяло огромное расстояние.
— Руан! — на бегу закричал я, нарочито долго протягивая гласные в имени друга.
Мне вторили тысячи моих же голосов. Эхо. Откуда здесь взяться эху, если кругом одно открытое пространство? Лишнее доказательство, что в этом мире нельзя полагаться на привычные законы реальности.
В тот же момент эхо повторило какой-то странный мычащий звук. Создавалось впечатление, что это кричит кто-то, с кляпом во рту, пытаясь что-то произнести, но не имея на это возможности.
Я обернулся, и увидел прямо рядом с собой женщину.
Лицо ее было мне незнакомо, но я знал ее. И уже видел однажды, если можно так назвать видение, которое послал мне Лэс-Кэрр-Грошмор.
Невысокая стройная, даже немного суховатая женщина с очень тонкими запястьями, на которых заметно выделялись костяшки. Длинные ногти были чисты и ухожены. Несколько прядей волнистых густых черных волос были схвачены сзади и заплетены в косу. Теперь вместо глаз не зияли черные провалы, и черты лица не были смазаны. Незнакомка была примерно моего возраста, может, чуть моложе с темными карими глазами, яркими дугами черных бровей, чуть вздернутым аккуратным носиком и четко очерченными скулами. У нее были удивительно яркие полные губы и бледная кожа. Черное платье с пышной юбкой было расшито драгоценными камнями и нитями, соединявшимися в красивые узоры. Но на животе платье было порвано в двух местах и окровавлено — сквозная рана, нанесенная со спины, а рядом с ней — еще одна, та, которую нанесли первой.
Женщина стояла, сцепив опущенные руки, и глядела на меня так, будто увидела призрак... точнее, увидела призрак призрака... призрак, которого не ожидала увидеть. В общем, в данных обстоятельствах трудно было подобрать сравнение, но от вида моей раны в ее глазах появился ужас, ее взгляд будто бы требовал объяснений: что со мной произошло?
Я качнул головой и сделал шаг к незнакомке. Она осталась на месте.
— Ты... — начал я, осекся и отругал себя за фамильярность, но тут же решил продолжить говорить. В конце концов, загробному миру, наверное, чужды правила этикета, — я видел тебя в Лэс-Кэрр-Громшоре. Ты была моим кошмаром...
Я снова опустил взгляд на сквозную рану незнакомки и качнул головой, поправляясь.
— Точнее, твоя смерть была моим кошмаром. Почему? Кто ты?
Взгляд женщины выражал мировую скорбь. Она молчала. Приложила руки к груди и прикрыла глаза. Я сделал еще шаг к ней. От этой треклятой загадочности уже можно было потерять рассудок.
— Откуда ты меня знаешь? Почему являешься мне?
Снова молчание. Лишь этот взгляд, проникающий в самую душу. Кто же это? Призрак мертвой наяды, которую я убил на "Минующем бурю"? Но наяды, насколько я понял по Саари, не против поболтать.
Я обхватил незнакомку за плечи и встряхнул ее, словно пытался пробудить ото сна.
— Ответь же ты, в конце концов!
Женщина жалобно замычала, челюсти остались плотно стиснутыми. Я мигом выпустил ее из рук, поднял их, показав ладони, и сделал шаг назад. Не хватало еще напугать единственного мертвого человека в этом забытом Богом месте, который вообще идет со мной на контакт. Недоуменный взгляд женщины при виде кровавой нити я предпочел не заметить.
— Прости. Не бойся меня, ладно? Я не хотел тебя напугать.
Незнакомка покачала головой, уголки губ едва заметно дернулись вверх в легком подобии ободряющей улыбки.
— Почему ты не говоришь со мной? Ты... не можешь?
Почему-то я не стал произносить слово "немая". Казалось, что я могу оскорбить призрак.
Удивительно, но встретив эту женщину, я вновь ощутил себя живым. Желание вернуться в свое тело захлестнуло меня с головой, и, пожалуй, за это стоит поблагодарить мое неясное видение из Лэс-Кэрр-Грошмора.
Женщина вновь отрицательно покачала головой в ответ. Ее взгляд быстро пробежался по сторонам, словно она боялась, что нас кто-то заметит. Затем ее рот широко распахнулся, и я понял, что у этой несчастной нет языка. Изуродованный короткий кусок виднелся в глубине рта, и это настолько контрастировало с ее прекрасным лицом, что вызвало еще больший шок и, к моему стыду, брезгливое отвращение, которое я тут же попытался подавить.
— Матерь Божья! — вырвалось у меня, ноги непроизвольно сделали шаг назад.
Теперь уже женщина подняла руки и сложила их в молитвенной позе, словно умоляя меня не бояться ее. Я потряс головой, стремясь забыть увиденное. Кто мог сделать такое с этой прекрасной женщиной? Ответ напрашивался сам собой. Тот, кто убил ее, вонзив меч в спину.
— Это сделал Виктор Фэлл? — спросил я, хмурясь.
Незнакомка кротко кивнула, пронзительно глядя на меня. Я сжал кулак и почувствовал, как натягивается кровавая нить. Проклятье! Мне надо найти Роанара до того, как Ольцигу удастся оживить меня. Еще немного, и он призовет меня, а мне придется пойти на зов. Или как там это бывает у призраков?
Я с надеждой посмотрел на стоящую передо мной женщину.
— Послушай, мне жаль, но у меня мало времени. В эту самую минуту монах из Ордена пытается оживить меня. Я умер, чтобы вернуть дух убитого друга обратно в тело. Мы оба не должны быть здесь, нас ждут друзья. Обещаю, когда вернусь, я доберусь до Орсса, и Виктор Фэлл ответит за то, что сделал. За все ответит, я клянусь. Но сейчас я должен найти друга. Его зовут Руан Экгард. Молодой, со шрамом на лице и без мизинца на руке. Ты видела его здесь?
Женщина посмотрела в сторону холма и кивнула.
— Знаешь, как найти его?
Она взяла меня за руку и прикрыла глаза. Я сделал то же самое, подумав о Роанаре. Пространство вокруг меня закрутилось вихрем, земля ушла из-под ног. Нить натянулась, вызывая почти физически ощутимую боль. Мы быстро перемещались, и это перемещение отрывало меня от тела.
Я, что было сил, вцепился в нить руками, понимая, что это не поможет, если она порвется. Рон слишком далеко.
Словно чувствуя мой страх, женщина вдруг нежно провела по моим волосам, успокаивая. От ее прикосновения действительно стало легче. Я почувствовал, что все будет хорошо, какой бы исход меня ни ждал.
Тогда пространство вокруг нас остановилось, и я понял, что мы находимся по другую сторону от холма. Нить, тянущаяся из моей ладони, все еще связывала меня с телом. И теперь я, кажется, знал новый способ перемещения в этом месте.
Женщина устало взглянула на меня и кивнула назад, показав на себя. Ей пора уходить. Куда и зачем? Впрочем, ответить она все равно не смогла бы. Я захотел поблагодарить ее, но все слова благодарности, которые я знал, казались мне банальными и не передающими смысл того, что она действительно сделала для меня и Роанара. Чувствовалось, что этой женщине не наплевать, что со мной будет.
На ум приходило лишь одно сильное слово, которое показалось мне единственно верным. Я тепло улыбнулся женщине и кивнул, произнеся:
— Dahare.
Глаза незнакомки просияли. Она склонила голову в ответ и вмиг исчезла в неизвестном направлении. Словно растворилась в воздухе. Если, конечно, предположить, что здесь был воздух, потому что дышать в этом мире не требовалось. Кажется, пустые вдохи и выдохи делались лишь по старой привычке.
Я снова огляделся и не поверил своим глазам. Роанар неспешно шел вперед, а в паре сотен метров от него возвышался голубой столб, который из-за холма казался мне синим закатом. Это был даже не столб, а, скорее, конус, уходящий острием в землю. Он светился голубоватым светом и неумолимо притягивал. Клянусь, если бы не нить, связывающая меня с моим мертвым телом, я бы давно уже, как завороженный, направился бы вслед за другом. Однако я помнил о том, зачем пришел сюда.
— Руан! — заорал я, что было силы, и бросился к другу.
На этот раз арбалетчик повернулся ко мне и окинул отрешенным взглядом. В его груди зияла глубокая рана от моего меча...
— Руан, стой! — воскликнул я, догоняя его и хватая за предплечье. На интуитивном уровне я понимал, что если шагнуть в этот голубой свет, дороги назад не будет, — нам нужно вернуться!
Несколько стоящих нам жизни секунд Роанар рассматривал меня, словно пытался узнать.
