Элемент Вордарога

Наши объединенные войска уже выступили на Лазурхард. Уже нанесли ущерб им и понесли первые потери. Во многих местах бой уже начался, но основная масса все еще находилась в стадии стратегического маневрирования, и вот-вот должна была столкнуться с легионами Царона, Синего Ордена, Врага... План несколько изменился, раскрутился, преобразовался в реальный масштаб, но основная его мысль осталась неизменной. Да, и ключевая в нем роль не могла обойти меня стороной.

Мы подошли. Уриэль обвел нас пасмурным взглядом и подозвал к столу с картой. Здесь находился наш мозговой центр и штаб, а пространство поодаль отвели под временный лагерь и взлетную полосу.

Карта распростерлась по всему столу и приковала внимание. Ранее виденный на ней синий циклон все больше смешивался с зеленым цветом, гораздо более ярким по мере приближения в глубь. Палец Уриэля скользнул, минуя соприкосновения масс, и остановился в одной неподвижной точке:

— Это мы. — указал он.

Изображение поплыло и изменило масштаб. Теперь по среди карты виднелась не только крылатая эмблемка Улиссана, но и множество других разномастных иконок, вместе с своими войсками прорывающихся в глубь синих земель. Невооруженным взглядом их можно было насчитать около восьмидесяти. Самое приметное острие атаки возглавляли: Дардриил — иконка рыжеватого цвета, Астрица Антвэрт — кентавр, Роберит и Лелей Сеян — гелл, и Вальд Эмсторн — молот и наковальня. Слева и справа, чуть позади, их прикрывала Андора, Рагон, Пхачагай, Мэриадок Латайз, Оливковая ветвь Мальтеры и правители Дома Равэн. Элейн же, как нам было известно, помогала геллам Ашары, что находились рядом с баксотами Томурры намного позади от самых опасных мест. Уриэль ненадолго сосредоточил внимание там — все следили за ним, после тронул жемчужину Тонущих и Махаон, а затем перевел взгляд на сочленение удара войск... — фаза переросла в настоящий бой...

— Пора начинать, — изрекли губы архангела Уриэля, и вскоре мы все оказались на других местах.

Подул ветер, явственно проступила поляна. Повсюду стояли готовящиеся люди и геллы, к катапультам уже подкатили последний готовый к отлету снаряд. Парочка особо ретивых активистов, среди которых мелькал и Нари как раз проверяли толщину одного из них. Ядра были устроены так, чтобы раскрываться только в определенный момент и без труда могли вместить в свое упругое нутро около десятка тех смельчаков, что были готовы рискнуть. Специально подготовленные к перегрузкам Палазники и уж совсем безбашенные личности уже сталпливались подле них. Там же лицезрелись Карад с Юнсол, за которыми почему-то следовал Гловин.

Нас с Айлен, естественно, закинуло неподалеку от Ластии, Келлу и Лив повезло чуть меньше, остальные просто не могли далеко разбрестись и всегда находились в поле нашего зрения. Ури, Найт, Фелис и Найрэл, Лай, Вервина на загривках у Эйдана — все стояли в окружении крыльев старейшин и провожали друг друга в, вероятно, последний полет. Обстановка не изменялась — она была таковой...

Лив больше не нужно было играть прежний спектакль — кругом все свои, поэтому она обняла сначала сестру, они вместе всплакнули, и с мягкими лицами, отерев слезы друг дружке, только не скоро позволили их разлучить. В их теплом шепоте я слышал заверения в том, что все будет в порядке, потому что так и должно быть. Лив пожала мне руку, плечо и тихо сказала: "Не потеряй ее". Следующая очередь подходила к отцу, и Айлен, зарывшись в объятия этого серого кардинала, ненадолго позволила с каменного измениться его лицу. Через мгновения Уриэль, или отец уже стоял рядом со мной и не отпускающей моей руки Айлинель, он довольно долго всматривался в мои глаза, стараясь понять, что же Гриндис, его дочь, да и все остальные во мне нашли, и только когда, казалось, он разглядел эту пульсацию, наши руки встретили рукопожатие, а плечи ощутили вес. Он так, как это может только отец повелел нам жить. Братья разделились, Лив достался Найрэл, Айлен — Фелл, затем они поменялись, каждый из них напутствовал нас, друг друга, отца. Найрэл: "Будьте бдительными, слишком многое зависит от каждого из нас, никогда не забывайте, кто мы, с чистыми помыслами пролегает дорога гелла и в конце ее всегда новый путь. Фелис:" Все мы часть чего-то, большая или малая...но сейчас, определенно, большая, так постараемся ею и оставаться, я вас очень люблю...Я что-то им всем отвечал, но почему-то слова всегда ускользали от меня. Вервина отстранилась от Найта, немного покраснев, обошла кругом нескольких оживленных старейшин и, держа на воображаемом поводу дракошу, вошла в общий круг:

— Моя персона не просто так готовилась и тренировалась в воздухоплавании. Так что, я полагаю, никто не будет против того, что я приведу их живыми домой. — Ее приняли так же, как остальных, если не считать роста малышки.

Эйдан был всем очень доволен, взять хотя бы то, что на враждебность к нему у геллов в последнее время попросту не было времени. Он лыбился во все тридцать два, или сколько там их, драконьих зуба и просто вышагивал свое победное шествие, изредка обращая внимание на какой-то звук, по-видимому, бой он слышал гораздо лучше других.

— Ты, наверное, это все уже слышал. — произнес Найтизир, проведя схожие процедуры с остальными и сейчас пожимая мне руку. — Но будь осторожен. Я как никогда близок к разгадке того, что же все-таки замыслил предпринять Вордарог. Но просто, по-видимому, мне банально не хватит времени, как и всегда...а так, в предостережение могу лишь сказать: будь готов ко всему и даже к тому, что за гранью твоего понимания, вообще.

Айлинель льнула ко мне, я льнул к ней, мы незаметно для всех очутились в объятиях. Минуты тонули в непогрешимости, из глаз текли слезы, и столь глубоко было отчаяние наших чувств, что нам не хотелось размыкать эти мягкие, сердечные оковы рук наших вовек. Уют и убежище для двоих. Меня и ее. Так близко и так горячо — это мог быть последний раз, когда я обнимаю ее.

Через какое-то время мир закружился, мы встретили друг друга глаза, а затем и губы. Когда руки расплелись, и мы приняли действительность таковой, какова она есть, мы увидели схожую картину с Ливиэль и Келлери, и поняли — у зеленого мира есть еще шанс.

Пору минут созерцания и... Судьба не была еще готова разлучить нас.

— Еще нет, — заслышался голос Гловина, он подошел к нам, в который раз за сегодня поприветствовал нас и между тем сообщил о Караде, и о том, что Юнсол очень сильно хотела попасть в отряд.

Тогда я увидел ее с краю поляны, и этот мучительный взгляд. На мгновение встретиться с ним, все понять, и отправить мысленный посыл, словно Эйдану: лети ночная фурия, есть другой способ, лети!

Гловин до конца не понимал, что могло связывать нас с Айлен с этим создающим иллюзии существом. Признаться, и я не до конца понимал, мы с Айлинель стали для нее и лоста кем-то вроде хозяев или даже родителей, паутина произошедшего почему-то никак не отпускала их. Возможно, в будущем мы все и узнаем...

— Все-таки это она, — Айлинель бросила взгляд в сторону Ластии и встретилась с точно таким же у Ливиэль.

— Я тоже так считаю, — Лив смогла ответить на их общую мысль в какой-то момент, — именно она тогда преградила нам путь из Улиссана, когда мы собирались отправиться за Ронетом.

Еще одно создание, чьи пути переплетались с нашими и, возможно, не раз. Сначала я считал ее просто сном, потом полагал, создание призвано Гриндисом или Силами его Пути, но сейчас я знал — причина ее появлений всегда состояла в чем-то в ином, и это нечто еще только ждет тот момент, чтоб по-настоящему проявиться.

На этот раз, или уже две пары, обрадовал Хвайт:

— Имейте ввиду, я тоже лечу с вами со всеми, и будьте уверены, я и остальные старейшины вас прикроют.

— Спасибо...

Что же про того, кого мы забыли, Натти сейчас находился либо с войсками Андоры, либо в каком-либо другом месте в пределах Грани.

Все чего-то ждали, многие переминались с ног на ногу, крылья все чаще вздымались вверх, последние ноты напутствий начинали сходить на нет. Совет не без основательно решил поручить операцию с Яйцом геллам, имеющим крылышки палазникам, и, на всякий случай проинструктировал тех, кого еще могло занести в те края. И кстати Маскировщик тоже очень хотел поучаствовать, но его помощь еще требовалась здесь, конкретно, отцу, впрочем, он не спроста говорил, что тут же примчится, если, как он еще прошипел, нас там уж слишком прижмет. Наконец главнокомандующий — Патриарх Уриэль, или наш отец посмотрел на небо, на нас, с пристальностью и тоской, после на остальных, и заключил:

— Ну вот и все в сборе.

Бремя правителя, он вынужден командовать, наблюдать за ходом сражения и надеяться, что его сыновья и дочери вернуться к нему. Ури удивительно быстро собрал всеобщее внимание в один кулак, преподнес все шесть крыльев свету, сказал: "ПОРА!" и махнул мне рукой. Надо было сварганить какой-нибудь особенно мощный аккорд, но все это было уже давно сыграно, спето, поэтому, но, я сказал только:

— Вперед —

Все, казалось, абсолютно все в команде переглянулись в этот момент, мы с Айлинель, знаю, слыша друг друга сердца, последний раз взглянули на кольца, в глаза, и распустили белоснежные крылья в края. Схожее произошло с остальными в этот миг, и Ластия высунула свою голову из загадочной пелены.

Призрачное видение отлегло, как и пришло, и в небо взвились шары... — это Палазники запустили разом все 26 обманок, в каждой из которых находился один человек в маске с обличием Точки Гриндиса, эти отряды все, как один начнут продвигаться на холм и к Яйцу. Они пролетели, создавая шлейфы, многие из них приземлились неожиданно близко. ПОРА! Геллы свернули с прежнего курса, и, упустив Ластию, продолжавшую лететь в даль, начали спуск.

Громада Утопии мигом заслонила собой все. Ее ареол удушал, кажущиеся щупальце тянулись во все стороны, и одно из них, как мне почудилось, попыталось задеть нас. Прихрамовые постройки начали свое неуемное приближение, город вставал. Мы не стали приземляться подле самого удачного отряда, а решили приземлиться в видимый тыл, а только потом пойти на сближение, ежели повезет. Нашим оружием была скорость, а видимая точка, обеспечивала хороший обзор прикрытого козырьком из монструозных лап проема Лазурных ворот. Площадь пред храмом встречала нас полчищами врагов, молитвенным геллам было что им сказать, и мы, как агнцы божие ступили туда.

Сверкнули мечи, звякнули тетивы, встретились шиты, Палазники достали коробочки-кальберты и высыпали из них туман. Трехлезвийные клинки старейшин в верчении крыльев запели песнь, Верви достала посох-косу, дракоша плевался огнем, Лив обагрила в кровь Накарил, Келл напоминал ураган, Найрэл и Фелис устроили нечто вроде синергии и запульнули во врагов световым лучом. Мы с Айлен в королевской защите из круга старейшин, прямо в полете, в верчении и каком-то безумном танце, прикрывая друг друга, опускали на врагов меч и стрелу. Вражескому оружию: мечам воинов, фламбергам кнайтов, копьям, стрелам, когтям ящеров и иному оружию в купе с уже совсем невообразимыми тварями — нас трудно было достать. Мы порхали, шли по головам в созданном нами тумане и стремительно разили врагов. Некоторые из них оказались геллами, мы с болью в сердце провожали их в этот последний путь. Было хорошо видно Врата, приоры тщательно берегли их, защищали потоком молний и сгустками изредка выхватывающих наших бойцов из строя заклинаний Контроля. Прикрываемый пологом и невообразимо накапливающим силу мечом отряд двигался, все еще не зная, что ждет его впереди.

Меч с легкостью разрубил шлем и унес голову вражеского копьеносца прочь. Айлинель, солнце мое, выцелила адепта и тот упал в сердце с стрелой. Гловин отражает одну атаку, предназначавшуюся нам — пронесло. Верви верхом на Эйдане тратит Слезы Раэла немыслимой чередой. Ливиэль и Келлери уже не стеснялись и одновременно вытворяли пируэты, до которых любым каскадерам было так далеко. На этот раз шальная стрела зацепила Найрэла, и тому пришлось прикрывать Фелиса, сумевшего остановить кровь. Враги почему-то стали редеть, а до ворот, если учесть пару десятков врагов и пятерки магов, оставалось рукой подать. Еще несколько взмахов крыльев, ударов орудий, потерь и...............Солнце заслонила тень. Перед нами, наплевав на все остальное и своих подданных приземлился Вазир, а затем второй, полностью перекрыв нам путь. Не Вазир, не Вазиры, — стукнуло у меня в голове, — Вазирисы! Самые сильные, огромные и стремительные из них. Пришлось отшатнуться, ударная волна от их приземления разметала все вокруг, мраморные плиты площади в том месте пошли ходуном и раскололись.

ПРОМЕДЛЕНИЕ МОГЛО СТОИТЬ ВСЕГО!!! Мне казалось на кону была каждая секунда, каждая секунда промедления приближает конец. Я окунул меч в их силу, обмакнул его в потоки жажды и ненависти, бушующие в их телах, постарался попасть в их сознание, заметить искру и все черпал, черпал их силу всю до конца. И Я УДАРИЛ ПО НИМ!!! Нащупал это! ТУК-ТУК!!! И что есть мочи стиснул руки на их сердцах! Тогда два Вазириса мгновенно упали замертво у ворот.

Еще один стук сердца — моего. Что-то происходило...все замерли, никто: ни враги, ни наши — не осмеливались сделать даже один шаг. Я обомлел. Все взгляды, даже Айлен, смотрели не на меня, а вверх. ЭТО БЫЛА НЕ ТЕНЬ. СОЛНЦЕ НИЧЕГО НЕ ЗАГОРАЖИВАЛО. РАЭЛ МЕРК.

Ни это ли я видел во снах, ни этого ли опасался и всеми силами хотел избежать? В голове сразу же мелькнула та картина, когда Маскировщик показывал нам с Эйданом гибнущую Грань. Я, словно воочию увидел замерзающий мир: меркнувшее святило, какие-то трещины на нем, дым, и холод, невообразимый холод, за какие-то мгновения затопивший собой всю Грань и принесший вековечную тьму. Теперь все стало на свои места: возведение швов вокруг Грани, призрачная подвластность чьему-то влиянию в близи от нее. Он знал, он все знал и все просчитал, швы нужны были не просто для того, чтобы задержать нас, а для того, чтобы МЫ пришли в нужный срок, нужный ему срок! Зарницы Гриндиса все еще неподвластны Ему, но, если рассчитать время затухания Раэла и впустить, заманить нас всех в Грань, то выйдет несопоставимый с жизнью мороз и абсолютная тьма. Ловушка, которая Яйцу нипочем! Теперь я в точности знал, на что способен Элемент Вордарога — ПОЛНЫЙ КОНТРОЛЬ!

Время, словно замедлилось, геллы замерли, как сосульки, с ясного неба полились замороженные капельки слез, блымк-блыкм — вместе с жизнью угасал свет.

— НЕТ! — запричитал я, и постарался это остановить, пусть даже само мироздание обрушиться на меня карой. — НЕЕЕТ, ТОЛЬКО НЕ СЕЙЧАС, НЕЕЕТ! — Я направил пламя души сквозь Путь и Галактику до самого Сердца Мира. — ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ДОПУСТИТЬ ЭТОГО СЕЙЧАС!

— БУУУМ — гигантский столб чистого пламени — ИНФЕРНО — прошел сквозь мое сознание, едва его не спалив, и, пройдя этот путь из невиданного далека, ушел. Чаяние обратилось откатом, из носа брызнула кровь, но Раэл оставил свой пресветлый лик на месте своем...

Я старался унять головокружение и бешено стучащее сердце в груди, все вокруг, как будто пульсировало, меня могло вырвать, разлетающиеся во все стороны мысли собирались в кучу только, когда я крепче сжимал рукоять. Мы остались живы! Случилось нечто невообразимое, но переживать этот момент долго было нельзя.