— Не умирай! Пожалуйста, не умирай! — Кричит СунОк, рыдая и тряся оппу за плечи. Оппа же продолжает отчаянную попытку сделать вдох. Показания состояния больного на прикроватном мониторе резко ухудшаются. Вокруг мгновенно собираться народ, равномерно распределяясь, чтобы всем было хорошо видно. Самые неравнодушные достают телефоны и врубают запись.
На угрожающий писк монитора прибегает парочка врачей и пытается оттащить обезумевшую девушку от тушки.
— Неееет! — Кричит девушка, цепляясь за всё, что можно. Под руку удачно попадает трубка капельницы — игла вылетает из вены и, описав полукруг, оставляет с десяток кровавых капель на простыне и полу.
— Ооох! — Дружно выдыхает народ.
Оппа, так и не сумевший сделать вдох, неожиданно расслабляется. Монитор, издаёт продолжительный писк, который даёт всем понять, что пациент скорее мёртв, чем жив.
— Ооох! — Ещё раз выдыхает народ.
— Реанимация! — Не теряется один из врачей и, наложив руки на грудную клетку пациента, приступает к непрямому массажу сердца.
— Ааах! — Комментирует действия врача народ. Количество телефонов, направленных на эпицентр событий, увеличивается.
СунОк, которую держит второй врач и доброволец, бьётся в истерике и пытается вырваться. Тут, пробившись сквозь толпу, у кровати больного появляется новое действующее лицо: привлекательная женщина меньше тридцати.
— Что с моим мужем?! — Кричит она, обращаясь к реаниматологу. Тот, скривившись, поворачивается насколько можно спиной к ещё одной истеричке и продолжает реанимационные действия.
СунОк перестаёт биться в руках двух мужиков и с удивлением выставляется на женщину.
— Оппа был женат?
Взгляды всех скрещиваются на мониторе, который продолжает выдавать бесконечное 'пи'. Общее мнение: вопрос задан верно. Был!
— Так это всё правда! — Взвивается женщина. — Ты его любовница! — И, забыв обо всём на свете, делает стремительный рывок в сторону соперницы и вцепляется ей в волосы. Мужики, державшие СунОк, прыскают в стороны. СунОк, ощутив свободу, тут же вцепляется в волосы жены оппы. Обе, визжа, начинают таскать друг дружку туда-сюда.
— Ууух! — Реагирует народ. Количество телефонов, задействованных для съёмки, достигает ста процентов.
— Прекратить! — Раздаётся вдруг властный голос. Женщины замирают. Толпа замирает. Реаниматолог замирает. Замирают все звуки, кроме бесконечного 'пи'. И в этот момент сердце почти трупа начинает биться, как ни в чём не бывало: пип, пип, пип...
— Уффф! — Выдыхают все.
Через пять минут.
Держась за вполне себе живого и здорового (только левая рука на перевязи) оппу, СунОк, глотая слёзы радости, неверяще вглядывается в такое родное (с недавних пор) лицо.
— Мне позвонили и сказали, что в тебя стреляли из автомата,— виновато произносит она.— Я думала, тебя изрешетили всего пулями.
Взгляд девушки соскальзывает с оппы и упирается в несостоявшуюся соперницу, сидящую возле постели перебинтованного во всех местах мужа. 'Жена оппы' перехватывает взгляд 'любовницы' и, хмыкнув, делает жест рукой: нормально всё.
— Всего-то одна пуля. И то по касательной,— отвечает СанУ и приобнимает девушку.
— Если б ты был на месте, я бы не попала в такое глупое положение,— с упрёком произносит СунОк.
— Ну, извини. Так получилось. Встретил тут одного знакомого доктора. Зацепились языками... Он мне такие интересные вещи порассказал, которые с лихвой окупают и мою руку, и все твои страдания.
СунОк уж было собралась включить любопытную девочку и даже рот приоткрыла, но вовремя одумалась.
— Вот и правильно,— хвалит её СанУ.— Как говорят русские: меньше знаешь, крепче спишь.
Время действия: на следующий день.
Место действия: загородный дом Кимов, кабинет бабушки ЧжуВона. Хозяйка кабинета сидит за столом, работает с бумагами. Раздаётся узнаваемый стук в дверь.
Госпожа МуРан откладывает очередную бумажку в сторону, снимает очки.
— Входи, СанУ! — Разрешает она.
Входит главный безопасник (левая рука на перевязи) и, как всегда, заканчивает свой короткий проход по кабинету в двух шагах от стола.
— Госпожа,— с поклоном произносит он.
— Хорош... — Оглядев СанУ с ног до головы, произносит госпожа МуРан.— Как тебя угораздило под пулю подставиться?
— Всё очень удачно получилось, госпожа,— бесстрастно отвечает СанУ.— Падая, я невольно подмял под себя преступника. Он сейчас в больнице. У него перелом шеи с повреждением спинного мозга. Ни рук, ни ног, ни всего остального ниже головы он не чувствует. Это не лечится.
— Хммм... Поделом... Потом напиши бумажку, как там всё было.
— Да, госпожа.
— Что-то ещё?
СанУ (деловито): — Госпожа, вы помните историю с клинической смертью ЮЧжин?
МуРан (с сочувствием): — Помню. Как же... Девочке запустили сердце на пятой минуте. Мозг не пострадал... В отличие от ЮнМи (тяжёлый вздох). Почему ты об этом заговорил?
СанУ (деловито): — Дело в том, госпожа, что никакой клинической смерти не было.
МуРан (удивлённо): — Как это? А что же тогда было?
СанУ (деловито): — Это была инсценировка.
МуРан (с ещё большим удивлением): Зачем ей было инсценировать свою смерть?
СанУ (деловито): — Чтобы в максимально короткий срок войти в ближний круг ЮнМи. Человек, переживший клиническую смерть, резко меняет свои жизненные приоритеты. Что казалось важным 'до' — перестаёт быть таковым. А то, что казалось неважным, начинает цениться на вес золото. ЮнМи знает это. Ей как никому другому легко поверить в изменившуюся, приветливую и дружелюбную ЮЧжин.
МуРан (не сбавляя градус удивления): — Зачем? Зачем ЮЧжин дружба ЮнМи?
СанУ (деловито): — С большой долей вероятности, ЮЧжин что-то задумала. Причём, смертельно опасное для ЮнМи. Именно поэтому ей нужен статус её лучшей подруги, чтобы остаться вне подозрений.
МуРан (задумчиво, после долгой паузы): — Ты уверен, что клиническая смерть инсценировка?
СанУ (уверенно): — Да, госпожа. Источник, который сообщил мне эту информацию — мой хороший знакомый — доктор. Он принимал участие в розыгрыше...
МуРан (недоумённо): — Розыгрыше?
СанУ (деловито): — Да. Доктор, был уверен, что участвует в розыгрыше одной подружки над другой. За участие в этом розыгрыше им хорошо заплатили. Он бы и не вспомнил об этом эпизоде, но недавно ему попалась на глаза информация, что ЮЧжин и ЮнМи подружились только на съёмках дорамы. А до этого были чуть ли не смертельными врагами. Причина — Ким ЧжуВон, которого ЮнМи отбила у ЮЧжин. Всё это показалось ему странным. Встретив меня случайно в больнице, он решил поделиться со мной своими сомнениями.
МуРан (задумчиво): — А я понять не могла, откуда что взялось? ЮЧжин и ЮнМи лучшие подруги... Тааак... И что нам с этим теперь делать? СанУ!
СанУ (задумчиво): — Ставить в известность отца ЮЧжин, что мы в курсе актёрских талантах его дочери и её планов относительно ЮнМи — нельзя. Фактически, это объявление войны. Рассказывать всё ЮнМи — нельзя. Она видела 'смерть' ЮЧжин и нам не поверит. А ещё возьмёт и задастся вопросом: 'Зачем мы наговариваем на её подругу?' И даже думать боязно, к каким выводам ЮнМи придёт и, что предпримет...
МуРан (перебивая): — Их надо рассорить! Это заставит ЮЧжин поменять планы, а нам даст время, чтобы найти способ избавить ЮнМи от такой подруги навсегда.
СанУ (деловито): — Я думаю так же, госпожа. Причём, инициатива разрыва должна исходить от ЮЧжин, как от оскорблённой стороны. Тогда она точно ни на что не решится, потому что в списке подозреваемых будет стоять под номером один.
МуРан (поощрительно): — Звучит неплохо. Но, как это сделать?
СанУ (деловито): — Подставить ЮнМи!
МуРан (удивлённо): — Что?!
СанУ (деловито): — Помните видеозапись, сделанную в ресторане, где ЮнМи пела на русском языке песню, в которой были слова... ущемляющие достоинство ЮЧжин?
МуРан (возмущённо): — Ещё как помню! И ты хочешь это обнародовать?! Да ЮнМи после этого по судам затаскают!
СанУ (деловито): — Уверен, что так и будет. Если ЮЧжин не обратится в суд, она потеряет лицо, а вместе с ней лицо потеряет и вся её семья. Нам нужен этот суд. Он поможет повысить ЮнМи свой имидж агдан и добавит кучу новых фанатов.
МуРан (успокоившись): — Каким образом?
СанУ (деловито): — Во-первых, мы начнём сразу с козырей. Объявим, что ЮнМи, помимо пяти языков, свободно владеет ещё русским и испанским. И лучше будет подтвердить эти знания золотыми сертификатами прямо во время суда, который, судя по всему, растянется надолго. Это уже будет не суд, а шоу. А в шоу Агдан нет равных.
МуРан (поощрительно): — Продолжай.
СанУ (деловито): — Подтвердив золотым сертификатом знание русского языка, ЮнМи, косвенно, подтвердит авторское право на песню. А песня — это песня. А если вокруг неё бушуют страсти, песню послушают все. Появится множество переводов текста песни с русского на корейский. И все разные и по содержанию, и по смыслу. Дело в том, что русский язык очень гибкий. В нём одно и то же слово может означать, как похвалу, так и оскорбление. Всё зависит от контекста, который в своё очередь зависит от того насколько человек хорошо знает русский.
МуРан (недовольно): — СанУ! Ты как-то странно говоришь... Я ничего не поняла.
СанУ (деловито): — Что и требовалось доказать, госпожа. Точный перевод слов песни со всеми нюансами с русского на корейский невозможен. Поэтому невозможно со сто процентной уверенностью утверждать, что в ней содержится оскорбление в адрес ЮЧжин. Если ЮнМи и ждёт наказание, то это, скорей всего, будет небольшой денежный штраф за использование в тексте имени ЮЧжин без её согласия. Штраф можно оплатить, а можно подать апелляцию, на том основании, что ЮЧжин не единственная девушка в Корее с таким именем.
МуРан (убеждённо): — Лучше заплатить одной ЮЧжин, чем потом платить всем ЮЧжин Кореи, которые подадут в суд на ЮнМи!
СанУ (с поклоном): — Об этом я не подумал, госпожа.
МуРан (деловито): — Что ж, СанУ. Мне понравился твой план. Можешь выкладывать видео в свободный доступ и, обязательно, с субтитрами на корейском. Можешь идти.
СанУ (с поклоном): — Да, госпожа.
Оставшись одна, госпожа МуРан водружает на нос очки, берёт отложенный недавно документ и... вновь откладывает его. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, она негромко произносит:
— Бьюсь об заклад, что песня про ЮЧжин, займёт все верхние строчки всех корейских чартов.
Время действия: примерно через час.
Место действия: там же.
МуРан (озабоченно): — СанУ, у тебя растерянный вид. В первый раз вижу тебя таким. Что-то случилось?
СанУ (озадаченно): — Случилось, госпожа. Только что на счет госпожи ДжеМин, с пометкой 'для Пак ЮнМи', были перечислены десять миллиардов вон.
МуРан (удивлённо): — Сколько, сколько?
СанУ (терпеливо): — Десять миллионов долларов, госпожа.
МуРан (недовольно): — Кто перечислил деньги?
СанУ (деловито): — Один из банков Катара. Но он был последним в цепочке, по которой пришли деньги. Сама цепочка прослеживается лишь до первого островного оффшора.
МуРан (задумчиво): — Катар?.. Хммм... ЮнМи предупреждала, что такое возможно. Ох уж эта девчонка! Если существует бог Проблем, то она его любимица... Честно говоря, я думала, что со смертью эмира ничего такого не будут. Но, похоже, они успели запустить автономный процесс... (энергично) СанУ! Проблема не в этих десяти миллионах долларов. Точнее, не только в них. По словам ЮнМи, а я ей верю, с этого момента на её имя будут перечислятся по десять миллионов долларов ежемесячно... До самой её смерти.
СанУ (удивлённо): — До самой смерти? Пффф... Такое скрыть не получится. Обязательно появятся вопросы: кто платит и за что?
МуРан (задумчиво): — Да, от вопросов будет не отвертеться. Мы предстанем перед корейской нацией в невыгодном свете. Невеста младшего наследника 'Sea Group', регулярно получает большие деньги неизвестного происхождения, неизвестно от кого... СанУ, у тебя есть идеи, как взять ситуацию под контроль?
СанУ (подумав): — Нужно организовать операцию прикрытия.
МуРан (заинтересованно): — Поясни.
СанУ (деловито): — Со стороны это будет выглядеть так. 'Sea Group', через один из банков Катара, перечисляет в один из островных оффшоров десять миллионов долларов. Через какое-то время из того же островного оффшора, через тот же катарский банк на имя ЮнМи перечисляется аналогичная сумма — десять миллионов долларов. У стороннего наблюдателя должно сложиться впечатление, что это одни и те же деньги. Таким образом, мы закрываем главный вопрос: кто платит ЮнМи? А вопросы типа: за что вы ей платите? И почему не платите напрямую?.. Можно оставить без комментариев. В течение месяца мы выводим свои деньги из оффшора кружными путями и снова перечисляем их через всё тот же банк Катара, всё в тот же островной оффшор. И повторять это можно столько раз, сколько потребуется.
МуРан (одобрительно): — Пожалуй, эта схема — рабочая. СанУ! Проработай все детали операции в самые кратчайшие сроки и принеси мне на ознакомление.
СанУ (с поклоном): — Да, госпожа.
МуРан (задумчиво): — И ещё... Госпожа ДжеМин знает, что на её счёт перечислена крупная сумма денег?
СанУ (деловито): — На данный момент — нет.
МуРан (с облегчением): — Это хорошо. Я прямо сейчас созвонюсь с ней. Нужно выработать общую линию поведения и убедить госпожу ДжеМин, что ЮнМи про эти деньги до поры до времени лучше ничего не знать... Можешь идти, СанУ. Отличная работа.
Покинуть кабинет сразу у главного безопасника не получается.
— СанУ! — Окликает его госпожа МуРан.— Что там с этим... ЮСоном из агентства ЮнМи?
— Мы решили остановиться на наркотиках, госпожа. Тем более он и в самом деле наркоман.
— Сколько?
— Десять лет каторжных работ. Гарантировано.
— Десять... Мало, конечно. Но не будем жадничать. Действуй.
— Да, госпожа.
Оставшись одна, госпожа МуРан берёт телефон, прицелившись, неуверенно тычит в нужные кнопки и, пока идёт набор номера, покрутив головой, ворчливо произносит:
— А девочка-то у нас, оказывается, богатая невеста... Хммм... Нужно решать этот вопрос как можно быстрее.
Время действия: два дня спустя, утро.
Место действия: общежитие группы 'Корона', кухня. Девчонки в полном составе сидят за столом, завтракают. КюРи, по привычке, делает два дела одновременно: закидывает в рот жидкую овсяную кашку и шарит по интернету в поисках интересных новостей.
— Ух ты, божечки, что творится! — Неожиданно восклицает КюРи, обводит подружек выжидательным взглядом, но натыкается на полное всеобщее равнодушие к тому, что 'творится' за пределами общаги.
— Это про нашего старшего менеджера Пак ЮСона,— неуверенно добавляет она.
В глазах полусонных девчонок появляется лёгкий интерес.
— Говори уж, раз начала,— разрешает СонЁн.
— Кхм, кхм,— прокашливается КюРи и, копируя популярную ведущую с телеканала SBS, зачитывает текст:— Вчера за употребление и распространение наркотиков был задержан старший менеджер агентства 'FAN Entertainment' Пак ЮСон. Медицинская экспертиза показала наличие в крови задержанного наркотических веществ. Минимальный срок, который грозит преступнику за подобное преступление — десять лет каторжных работ... — КюРи делает паузу и с плохо скрываемой радостью спрашивает: — И как вам?
