В ту же секунду справа и слева от соратника, на арене появились остальные шестеро присутствовавших архимагов круга. Отстав от них на какие-то мгновения, рядом со своим товарищем появились Хао и Фламель.
Время будто бы застыло в ожидании. Сотни тысяч пар глаз немигающими взглядами взирали на девятерых мужчин и женщину, которые могли бы уничтожить стадион вместе со всеми зрителями, при этом не отвлекаясь от сражения друг с другом.
— Я победил. — усилив голос магией, холодно констатировал Имхотеп.
Ему никто не возразил.
— Мы признаем твое право. — наконец, после продолжительной паузы отозвался Юлий.
Стоило этим словам прозвучать, как архимаги круга исчезли, оставляя на арене своих оппонентов. Хао, пользуясь всеобщим вниманием усилил голос и объявил:
— С завтрашнего дня, я и мои друзья собираемся начать отбор учеников. Каждый из нас возьмет пятерых подопечных. Все желающие испытать свои силы, могут обратиться в одно из отделений МКМ.
Не успели слова затихнуть, а троица монстров в человеческих обличьях (в чем уже никто не сомневался), без каких-либо эффектов исчезли.
— М-да. — поведя плечами, перевожу взгляд с площадки внизу на Сабрину, замечая как девушка задумчиво покусывает нижнюю губу, постепенно выходя из созерцательного состояния (тем самым демонстрируя весьма крепкие нервы). — Хочешь испытать удачу?
"Или неудачу. Тут с какой стороны посмотреть".
— Я... — девушка вздрогнула и опустив голову, заставила рыжие прядки упасть на лицо, тем самым скрывая румянец смущения. — Хотелось бы попробовать, но шансов у меня нет. А ты?
Задавая вопрос, чародейка решительно вскинула голову и пытливо посмотрела на мое спокойное лицо, которое оставалось таковым только благодаря осознанию, что истинному телу ничто не угрожает.
— У меня найдутся дела более важные, нежели удовлетворять потребности древних развалин в чужом восхищении. — хмыкаю собственным словам, получая несильный тычок в грудь маленьким кулачком.
"Ну и пока я не смогу быть уверенным, что смогу сбежать хотя бы от одного архимага, иметь с ними дела не стоит".
— Так не интересно. — обиделась Сабрина. — Неужели тебе совсем не хочется испытать силы, прикоснуться к древним таинствам...
— Пожалуй... "нет". — прищурив глаза, изгибаю уголки губ в змеиной улыбке. — К их "древним таинствам" я прикасаться не хочу.
Собеседница секунду соображала, затем отвернулась и прикрыв рот ладошкой тихо хихикнула.
— Ах, какие мужчины! — к нам подошла мать моей спутницы, ведущая за руку все еще не вышедшего из шокированного состояния (а может быть вновь в него впавшего во время боя архимагов), несколько более бледного чем обычно Фауста. — Вот какими должны быть настоящие чародеи... Вы согласны, Джафар?
— Разве я могу спорить со столь обворожительной леди? — высвободив руку из хватки Сабрины, подхватываю ее запястье и наклонившись касаюсь губами тыльной стороны ладони, после чего отхожу к ученику и сжав пальцами правой руки худое плечо, чуть виновато произношу. — Прошу меня простить, но долг наставника требует позаботиться об ученике. Надеюсь мы вскоре сможем увидеться?
— О, несомненно. — Марго широко улыбнулась. — Через полторы декады в поместье нашего рода будет проходить прием: только для своих. Я обязательно вышлю вам приглашение.
На последних словах женщина снизила голос до заговорщического шепота и хитро подмигнула.
— Буду ждать с нетерпением. — изображаю намек на поклон. — Всего доброго.
В следующую секунду мы с Фаустом исчезли в яркой вспышке магии, благо архимаги уходя, в достаточной степени стабилизировали пространство.
Примечание к части
Вот как-то так.
Жду отзывов.
ДЕЛОВЫЕ РАЗГОВОРЫ
Сделав глубокий вдох, демонстративно поднимаю глаза к потолку заведения (при этом не выпуская собеседника из периферического зрения), затем медленно выдыхаю и произношу:
— Это было весело в первый раз, забавно в десяток последующих случаев, но сейчас... — откидываюсь на спинку стула и развожу руками. — Прошу прощения за несдержанность: давайте я подпишу вам книгу, и мы разойдемся?
— То есть, мистер Маус, вы отрицаете тот факт, что в ваших книгах описан реальный мир? — уточнил мужчина, объективы глазных камер которого буквально впились в мое лицо.
"Смотри-смотри, уж марионетку-то я могу контролировать так, чтобы выражать любые эмоции, с любой степенью достоверности".
— Профессор Вавилон, вы — взрослый мужчина, насколько я понимаю, не последний ученый и, несмотря на это, верите в подобные глупости? — мой голос буквально лучится любопытством, недоверием и усталостью.
— Как вы заметили, молодой человек, я — ученый. — лицо собеседника изобразило вежливую и безэмоциональную улыбку, а рука в кожаной перчатке вернула очки на переносицу. — Именно по той причине, что я — ученый, у меня нет права отбрасывать любые, даже самые невероятные теории, до тех пор пока не будут обнаружены неопровержимые доказательства. Косвенных же подтверждений у меня много, и некоторые из них были получены благодаря вашей дуэли с родом Нот. Впрочем, в данный момент это неважно и этот разговор мы сможем продолжить при нашей следующей встрече... Коли она вообще состоится.
Беседу пришлось прервать, так как официантка принесла кофе и забрала мой стакан (заказывать что-то еще я не стал).
— О, так вы пригласили меня на встречу не ради проверки безумной теории и получения автографа? — огорченно вздыхаю. — А я-то думал, что стал настолько популярен...
— Это побочные причины. — сделав первый глоток, Вавилон отмахнулся свободной рукой, будто бы отгонял назойливую муху. — Впрочем, автограф мне все же будет нелишним.
С последними словами мужчина вытащил из внутреннего кармана маленькую книжицу в полосатом серо-черном переплете, на лицевой стороне которой было написано золотыми буквами: "Герои рассказа Владыка Черных Песков: подарочное издание".
Удивленно приподнимаю брови и протягиваю правую руку с раскрытой ладонью. Необычный человек безмолвно передал мне книжицу и стал ждать, пока я ознакомлюсь с содержимым.
"Художники хорошо поработали, а я совершенно забыл об этом проекте. Даже мозгов пси-одаренного четвертого ранга, в четыре раза более объемных, чем у обычного человека, оказывается недостаточно, чтобы держать в памяти все. Интересно, а Селестия, являясь энергетической сущностью, страдала от провалов в памяти? Не могла же она идеально помнить все прожитые тысячелетия".
На внутренней стороне лицевой обложки находилась короткая поздравительная речь, написанная пиар-агентством издательского дома, публикующего мои книги. С первой же страницы, стоя на серой земле под серым небом, на читателя смотрел серо-черный однорогий зони, глаза которого будто бы сияли изумрудным и сапфировым светом.
— Две сотни картинок. — похвастался (будто бы сам приложил к этому руку) сидящий напротив меня человек, впервые за время беседы показавшийся живым. — Мне больше всего понравилось, как художники оформили образ принцесс: гордые и величественные, но при этом внимательные и близкие. Впрочем, кому я об этом говорю?
— Что же вы хотите, чтобы я написал? — возвращаюсь на первую страницу и трансфигурирую из воздуха чернильную ручку, заправленную небольшим количеством трансмутированного серебра (позерство, но одновременно и показатель мастерства).
— Удивите меня, — вновь ставшим механическим голосом предложил Вавилон.
"Будь здоров".
Оставив эти два слова под поздравлением от редакции вкладываю немного духовной энергии и рисую шестилучевую звезду, в центр которой вписываю знак бесконечности. Мистика отозвалась на мои действия легкими волнениями в пространстве, а получившая "приказ" духовная энергия вплелась в бумагу.
— Благодарю. — ни секунды не сомневаясь, Вавилон принял книжицу и, рассмотрев мой автограф, спрятал ее во внутренний карман своего костюма. — Малое проклятье здоровья? Не думал, что вы, молодой человек, увлекаетесь, кроме магии, еще и мистикой.
— За свою жизнь я успел усвоить, что лишних знаний не бывает. — усмехаюсь уголками губ. — Впрочем, с подобным "проклятым" артефактом вам в приличном обществе лучше не появляться.
— В "приличном обществе" мне вообще лучше не появляться. — в тон мне ответил неживой голос. — Да и вам я бы не советовал разбрасываться проклятьями: колдунов ни на Земле, ни в "Тени" несильно любят.
"Зато древние магические рода активно практикуют различные проклятья, смешивая мистику и магию ради достижения своих целей. Да и вся палочковая магия во многом завязана именно на этот принцип".
— Раз мы разобрались со всеми второстепенными причинами нашей встречи, давайте перейдем к основным, — решаю перевести тему разговора, для которого сейчас не время и не место.
— Скажите, мистер Маус, вам известно имя человека, виновного в гибели вашего деда? — допив кофе одним глотком, Вавилон отставил кружку на край стола, затем запустил руку за отворот пиджака и извлек на свет тонкую прозрачную папку, внутри которой находились два альбомных листа, скрепленные канцелярской скрепкой. — Прошу, ознакомьтесь с этим, но постарайтесь не делать поспешных выводов и необдуманных действий. В конце концов, эта оболочка может оказаться не моим настоящим телом и даже не единственным моим настоящим телом. Впрочем... кому я объясняю прописные истины?
На всякий случай проверив бумагу и папку на наличие проклятий, заклинаний и ядов, пробегаюсь быстрым взглядом по мелкому шрифту, скопированному с двух документов: в первом профессор Вавилон получал специфический приказ, во втором отчитывался о результатах эксперимента. Внизу каждой страницы находилось одно и тоже имя, подкрепленное магической печатью дома Пендрагон.
"Так вот ты какой, легендарный северный лис. Ну, да я и сам о чем-то таком догадывался. Однако это лишь значит, что с игрой в верного вассала нужно заканчивать, желательно под благовидным предлогом... Но не раньше завершения контракта с Хогвартсом. Вот ведь удружил, киборг несчастный. И ведь убивать его бесполезно: скорее всего это удаленно управляемая кукла".
— Откуда мне знать, что информация достоверная, а вы, профессор, попросту не пытаетесь подставить семью моего сюзерена? — убрав документы обратно в папку, под взглядом собеседника уменьшаю их до размеров ногтя большого пальца и прячу себе в карман.
— Мое дело — зародить подозрения. — неприятно усмехнулся собеседник. — К тому же, если я прав, то в самом ближайшем будущем от вас, мистер Маус, попытаются избавиться.
— Увы, это не новость: от меня в любом случае попытаются избавиться. — хмыкнув, сцепляю пальцы рук в замок и, наклонившись вперед, ставлю локти на столешницу. — В моем случае это не показатель.
— О, поверьте: вы сразу поймете, кто именно пытается вас убить. — Вавилон чуть склонил голову, из-за чего котелок съехал ему на лоб. — Если же вы выживите, то предлагаю снова встретиться где-нибудь года через полтора-два. У меня как раз появится свободное время и ресурсы, чтобы начать проект по изучению порталов...
— Я подумаю. — произношу максимально серьезно, поняв, что человек напротив не собирается продолжать свою речь. — Что-то еще?
— Пока что нет. — мужчина в белом костюме поднялся из-за стола, кинул в кружку несколько РЕ, коротко поклонился и, не прощаясь, пошел к выходу.
"Встреча с таинственным незнакомцем, говорящим странные вещи, — это к проблемам. В скольких бы мирах я не побывал, а эта истина остается верной везде и всегда. Будто мне своих проблем мало... И ведь винить, кроме собственного любопытства, абсолютно некого".
— Хм? — поднимаю взгляд на официантку, неуверенно переминающуюся с ноги на ногу с видом, будто что-то хочет спросить, но при этом боится отказа. — Что-то не так?
— Мистер... Сэр... господин Маус. — наконец-то найдя, как ей казалось, правильные слова, девушка-кошка с тигриной раскраской шерстки, прижав ушки к голове и поджав хвост, протянула мне толстую книгу в до боли знакомой обложке. — Подпишите, пожалуйста.
* * *
"Как говорят в Российской Империи: "Сделал гадость — на сердце радость". Если бы мое сердце не было заменено на "пламенный мотор", то это выражение как нельзя лучше описывало бы нынешнее состояние".
Выйдя из кафе, Вавилон быстрым шагом направился вглубь хитросплетения улочек Камелота. За одним из поворотов он вытащил из кармана книжицу с автографом и не без сожаления положил на откос одного из окон ничем не примечательного жилого дома, тянущегося вверх своими белокаменными стенами, тут же продолжая свой путь. Чувства подсказывали, что ищейки уже напали на след и стоит уйти как можно дальше, чтобы встретить их на более удобной местности.
Почему же ученый решил оставить "подарочное издание" с наложенным проклятьем здоровья в подарок неизвестно кому? Брать с собой вещь, отмеченную чужой духовной энергией, по которой можно отследить ее местонахождение, он и не собирался, а уничтожение книжицы после того, как сам же просил подписаться...
"Это выглядело бы грубо с моей стороны. Впрочем, этому телу осталось жить не так уж долго и отправка информации начата. Ненавижу эти промежутки между гибелью и пробуждением".
В отличие от людей и зверолюдов киборг считал, что сущность человека хранится не в душе, а в его личности, которую составляют знания. По этой причине, пусть и не без сожаления, он уже не в первый раз готовился "умереть", чтобы "воскреснуть", когда память будет окончательно загружена в нового клона, выращенного из лучших образцов генетического материала, с обязательным вживлением всех потребных имплантатов.
Процессоры, имплантированные в мозг, отключили все ограничители и начали разгоняться, перегревая как тонкое оборудование, так и биологический модуль. Охлаждающие системы не справлялись со своей работой, но временный переход на шестой ранг манипуляции пси-энергией стоил подобных неудобств. К сожалению, информация о первом тестовом запуске почти не сохранилась, будучи заблокированной барьерами полигона, но сегодня у ученого были хорошие предчувствия...
Что можно было сказать о встрече с вероятным демоном-перерожденцем? Подозрения в его личности укрепились, но вместе с тем увеличилась и вероятная угроза, которая может исходить от этого человека. Идеальное владение мимикой, кровеносной и нервной системами, а также аурными слоями души могли бы кого угодно убедить в том, что собеседник говорит правду...
"Правду он и говорил. Но только ту правду, которую мне следовало слышать. Из всех его слов можно было бы сделать вывод, что он отрицает вероятность своего перерождения с сохранением памяти... Только вот сам он этого не сказал, подталкивая к подобному выводу собеседника. Как говорится: "Хорошо работать с умными людьми, которые сами додумывают твои слова".
Однако же давить и предъявлять какие-либо доказательства было преждевременно, так как вместо положительного результата это с вероятностью в девяносто шесть процентов привело бы к ответной агрессии. Даже если бы Микки Маус согласился сотрудничать под действием шантажа, это привело бы к попыткам убийства, что, учитывая возможный опыт прошлых жизней, в отличие от необдуманных поступков Пендрагона могло увенчаться успехом.
