Бабуин мотнул головой:
— Не с того начал! Колян нас развлекал байками про разных страшных тварей. И не тварей. Духов всяких, бесов, на которых охотился с приятелями своими. Естественно, как воспитанные в научно-познавательной парадигме...
Бабуин задумался:
— Опять не с того начал. Как-нибудь расскажу про все эти 'байки из склепа'. Я же про наше путешествие гутарю, да? Тогда ещё — автопробег. Это потом было — пешим по-конному, то есть — как придётся. Так вот, хорошо, конечно, бродить по белу свету, особенно — с карамелькой за щекою, а ещё одну — для друга... всё было зашибись, кроме одного. Сферического коня в вакууме. Моей схеме. Покоя мне не давала.
— А как в эту схему ложатся 'тайные отцы'? — спросил вдруг полковник.
— Как будто там и были. Всегда! — усмехнулся Бабуин, — В категории паразитов. Отожравшихся, оборзевших, сосущих последние соки из издыхающего тела планеты и её нервной системы — людей, но — паразитов. Нет в них зла. Точнее — они и есть зло, но они — такие. Видимо, такими они и должны быть. Их предназначение — интересный вопрос, но не для меня. Устранение конкретного кровопийца ничего не меняет. Как в той сказке — отрубил Иванушка-Дурачёк паразиту голову — три выросло, ещё более хитрых, ещё более алчных и более прожорливых. Рабовладельцев устранили — феодалы вылезли. Ну, те хоть пейзанов своих защищали. Их убрали — капиталисты удушают человечество. Эти — вообще никому ничего не должны. Названия паразитов — меняются, сам принцип — не устраняется. Неужели бы я не нашёл?! Это же — очевидно! Способ коммунистов, их марксизм — не лекарство. К сожалению. Тем более, в его обрезанной форме 'социализма с человеческим лицом' или 'коммунизм в отдельно взятой стране'. В одной отдельно взятой стране умудрились буржуев передавить, с временным успехом, потом взвыли от появившейся партократии и бюрократии.
— Не убедительно.
— А я не убеждаю. Тем более в том, в чём сам не уверен. Но, для меня эта интересная, но научная, умозрительная, как и мой 'конь в вакууме', конструкция — то же самое, как борьба с пороком рукоблудия и разврата полным воздержанием. Или — полным обрезанием. До вида пластиковой куклы. Нам дан данный хвостик, очевидно, не чтобы совать его везде, где влезает, но и отрезать его — тоже глупо. Ведь источник порока не наличие или отсутствие хвостика, а — голова. Поможет только отсечение головы.
— Ты путаешь — бархатное и бордовое. Смешал в кучу Коран и коньяк.
— А я разве спорю? Поверь, мне теории глухо-немых дедушек, тем более под таким кричащим названием, как 'Капитал' — не интересны. Так же как и теории озабоченного Фрейда. Это разные оперы одного и того же театра, одной и той же труппы. Паразитов. Я же помню такие слова классиков... А вот точно не помню. Ну, что-то про замену господствующего класса буржуев на господство пролетариев. От перемены мест слагаемых сумма — не меняется. Это из другой науки. Туда же, кстати, относится и замена угнетения рабочих капиталистами на диктатуру пролетариата. Говорю же — буржуи сменились бюрократами. 'Голосуйте за нашего кандидата! У него галстук красивее и пирожки вкуснее!'
Бабуин поморщился и отмахнулся:
— Но, я не настаиваю. Возможно, да и — скорее всего — ошибаюсь. Верю, что ошибка эта — наведённая. Теми же СМИ. Но, настаиваю на своём праве заблуждаться по своему усмотрению. Ну, не нравиться мне идея, рождённая в мозгах извечного врага, а тем более — воплощение этих теорий! Не нравиться! И этот способ различения 'нравиться — не нравиться' всем моим жизненным опытом подтверждается. Даже миллиард мух не убедят меня, что навоз — вкусный. Пусть сами его жрут! И бородатых полноприводных людей я не полюблю — никогда! Логически понимая, что когда у него двойной комплект причиндал от обоих полов — это очень практично, но вот как по мне — не эстетично! Но и на своих вкусовых предпочтениях — не настаиваю. Мне вот нравиться моя Маринка. И она — мой осознанный выбор как раз на таком принципе. Всем мне люба! А ведь кто-то её считает просто невыносимой! Я же не настаиваю! Даже бью за это не всегда! Потому как и сам иногда считаю так же. Невыносимой. И — невыносимо любимой. И за право любить свою Маринку как хочу, когда хочу и куда хочу — готов драться.
Бабуин потряс головой:
— Ну, не суть! Наличие или отсутствие 'тайных отцов', теневых глобальных владык, ребят с Нибиру и прочих рептилоидов, а тем более жидкомаслёнок — никак мою схему не затрагивают. Они — декорация, информационный фон, погода за окном. Возможно, как раз в этом и есть ошибка моей схемы, но... Это как с той задачей — если константы — переменны, то решение задачи лежит в иной области знаний, мне не доступной. Потому я хочу продолжать заблуждаться, решая задачу здесь и сейчас, сам себе произвольно назначая некоторые переменные — константами. К чему я? А-а! Так вот мне всё это и не давало стать полностью счастливым и раствориться в мировом эфире блаженства. И я до всех докапывался, обрисовывая схему и спрашивая — где ошибка? Так интересно! Большинство, конечно же — никак не интересовались всем этим. Ну, такие и мне — не интересны. Давно уже по морде лица могу определить, кого может заинтересовать умозрительный сферический конь, а кого — нет. Этакий маркер человека. Мне уже даже не сам конь в вакууме интересен, сколько люди и их мысли по этому поводу.
— А про 'шоубиз' расскажешь? — спрашивает майор.
— Да что там рассказывать? Колян — шарлатанствовал к восторгам публики. Иногда мы выезжали в 'таинственные' места, всякие 'заколдованные' дома, проведывали 'проклятых' людей, одержимых. Как те, как их? Экстрасексы. Экстрасектанты на том канале.
— Судя по вашему тону — всё это шарлатанство?
— Конечно же! Как не относись к нашей Церкви, а своё дело они туго знают. Колян говорит, что всё тут основательно почищено. Былых ужасов — нет. С ними, нехорошими, под обмолот попали и условно-незлобные сущности и явления. Перемолотили комбайном и полезные явления, но господствующей религией — неприемлемые, которых не смогли увязать в стройную структуру религии. Потому и называю 'шоубиз', что мы тоже изображали клоунов. Частенько за нами присматривали и представители религиозной организации. Превентивно! Потому как по их классификации и мы — подозрительные. Мы производили на ходу придуманный ритуал, все были довольны. Очень многое объяснялось или с чисто научной точки зрения, даже ещё не признаваемой этой самой наукой, давно уже закостеневшей в своих догматах, не хуже любого религиозного культа. Или — самовнушение людей. Так Колян мозги людям поправлял — влёт! Произведёт клоунаду таинственности, убедит, что нет никакого 'венца безбрачия' на девушке, она поверит, потом пишет, что выходит замуж. Не просто стала давалкой, а именно — замуж. Ну, Колян это может. Ту же Алёнку взять. Ну, какой у неё 'венец безбрачия'? Просто баба с яйцами! Мужики таких — бояться. Колян же ничего даже не делал. Жди, говорит, настоящего мужика. И — всё! Есть любящая баба с характером и своей уникальной изюминкой, а не баба с яйцами. Хотя всё это — одно и то же, но разными глазами. А причём тут Колян?
Бабуин пожал плечами.
— Колян искренне хотел найти чего-нибудь необычного. Не находилось. Говорил, что нечисть, да и все остальные, немного не такие — так зашуганы, так шифруются под мирян-обывателей, что найти их сложно. Если сами не подставятся. Тем более, что Коляна вся эта братия — чуяла и бежала. Ну, как Анька его чуяла и подсознательно боялась. Всё, что с их, паранормальной точки зрения — из их среды — опасность. Прямого вреда не нанесёт, так запалит, привлечёт внимание тех, кого не надо.
— А Колян? Разве он не привлёк внимания?
— А я разве не рассказывал, как нас из всех церквей и храмов прогоняли? 'Мерзких язычников'! Даже рта не раскрывая — сразу на штамп нарывались. Понял? Вот я сам не знал, что я — язычник, я же — крещённый, венчанный, но им — виднее! Колян тоже ведь не проводил ритуалов запрещённых в храме. Всего-то и назвал Богородицу — Богородицей. Выгнали. Мы, вроде бы и не бесы, а всё одно — пшлинах! Жечь нас на кострах не спешили, и то — много! Получается — признали условно-безопасными. Но — присматривали. Ну, как вы за вскрытым шпиёном присматриваете — а кого он ещё запалит, кого выдаст? Так как-то.
Бабуин встал, куря, стал шагать вдоль стены:
— Нам тоже, имею в виду — Бабуиновых, было жутко интересно посмотреть на всю эту мистику. Любопытно же! И — страшно. Было бы. Если бы не Колян. Для него это — не мистика никакая. Это как если бы приехал охотник и спрашивает: 'Где у вас тут волк озорует?' 'Там корову зарезал!' Пошёл, нашёл, застрелил, шкуру — снял. Сфоткался. Сафари!
— Так и не было ничего?
— Да мне откуда знать? Я же — валенок! Такой же зевака, как и остальные. Если собиралась толпа народа — всегда порожняк. Ну, или Колян так говорил. Нам. Что-то действительно интересное было, когда толпа не успевала набежать. Хотя и менее интересно в денежном плане. Мы же не брали платы. Сколько кто даст. Дают — берём, не дают — не требуем. Не бедствуем, чай!
Бабуин улыбнулся, вспомнив что-то:
— Про бесов. К 'сферическому коню' относится. Когда я понял, что 'одержимость бесами' не словесный оборот, а медицинский термин, примерил к нему мою схему.
— И как? — заинтересовался майор.
— Никак, — покачал головой Бабуин, — Проходит по категории 'паразитов'. Как я понял, бес — это такой биоэнергетический паразит. Не материальный, пощупать, пристрелить — не получиться. Не всегда разумный. К здоровому, психически цельному человеку прилипнуть — просто неспособен. Ну, как вши. В обычной жизни их же нет. Вши — симптом социальных бедствий. Война, например. Как война — так полные окопы вшей и гнид. Можно бороться с симптомами. Травить вшей химией, прожаривать одежду, вычёсывать их, давить гнид. А можно устранить причину бедствия. Кончилась война — и вши исчезают. Туда же — никуда, откуда и появляются каждый раз — из ниоткуда. Так и бесы. Заболел человек душой и головой — появились. Изгонишь одного — другой присосётся. Выздоровел, исцелился — бес сам отваливается. Слишком жарко ему становиться, жжёт его. Есть и другой вид бесов. Уже насосавшихся. В разной степени древности и разумности. Опять же — без согласия донора находиться в человеке — неспособен. Если бес был достаточно силён и обманом, либо силой — завладел человеком — это сильно бросается в глаза. Прилетает спецназ с кадилом на голубом вертолёте. А вот если всё у них происходит по согласию — тут святая вода бессильна. Потому как не нарушается главная заповедь — нет насилия! Нет нарушения свободы воли, всё полюбовно, гражданским браком, сожительствуя на общей территории. Тут — симбиоз, как в семье. С драками, руганьем, битой посудой и примерительным полюбованием. Вот и в моей схеме — симбиоз. Бесы — есть. И чё? Ничего!
— Так ты их видел? — спросил майор.
— Я? — удивился Бабуин, — Упаси Боже! Говорю же — я же валенок! Просто на нас однажды вышла одна женщина. За мужа она боится. Заговаривается во сне. Такое несёт! Страшно ей. Пошли. Без хвостов, зрителей и соглядаев, они просто не успели на хвосты упасть. Мужик оказался — мировой. Умный, воспитанный. Сказал бы, что интеллигентный, но у него профессия есть. На жену свою, конечно, обиделся, но виду не подал. Разговаривает вежливо, с понятием. Без насмешек. Знает, что бредит во сне. А Колян возьми ему, да и с хода в лоб и заряди — бес, говорит, в тебе! Я бы — драться полез. А этот улыбается и такой: 'Позвольте усомниться в ваших словах!' Удивляют меня такие. Тайно — завидую. А то я, валенок — сразу в зубы! И — по-матери, по-матери! А Колян ему и рассказывает, что бес — ещё не очень силён, не особо разумный, но и не слабый, не совсем и дикий. Конечно же, так же в лоб ему и заряжает, что беса, конечно, можно изгнать. Только вот мужик в таком случае долго не протянет. Давняя травма головы, будет припадочным. К нему по-любому кто-нибудь подселиться. Колян говорит, что этот бес хоть не злобный и очень интересный. 'Греется' на душе у мужика, забирая лишь излишки. Которые и будут приводить к 'коротышам'. А сам бес — путешественник. Любопытный и любознательный. Ещё немного — разумным станет. Глядишь — до Духа дорастёт. Но, пока — бес. Как нематериальная сущность — находиться вне категорий жизни и смерти, а значит и вне времени. О своей кормушке и печке — заботиться. Мужику уже за полтинник, а он — живчик. Первую жену уже пережил, молодку пригрел, не уступает ей в энергичности ни в чём. Опять же, бес этот 'неправильный' не даёт ему испортить своё тело, привил отвращение к разрушающим привычкам, мужик ведёт здоровый образ жизни, работает головой. И там ему бес, из его параллельного измерения — подсказывает. Нам даже удалось пообщаться с этим бесом. Колян как-то усыпил мужика. И стал спящего расспрашивать. Бес очень боялся Коляна. Знает, что перед ним охотник на нечисть. Тогда мы и узнали, что преследуют нас, подчищают за нами все следы. Только самого Коляна эти 'кто-то' бояться даже больше, чем этот бес. Хотелось бы, конечно, узнать что-нибудь. Про будущее. Он же — вне времени. Как Колян учил ту бабёнку. Ему надо лишь дать ориентир. Личность, событие. Он и опишет то, что увидит. Там, где нет времени — его нет, времени. Там сразу — прошлое, настоящее и будущее. Только вот... Хотели мы как лучше, а получилось — как всегда. Сбежал бес. Зассал. Жаль мужика. Перегорит, как лампочка на 24 в сети 220.
— И это все странности? — удивился майор.
— Странностей — хватало! — отмахнулся Бабуин, — Только — копни поглубже — человек за всем стоит. С него всё начинается, в него всё и упирается. Вот в чём главная странность. Или как мы тогда оборотней искали. Волколаков. А знаете, что нашли? Больных людей. Кучу сильно больных головами людей. Просто горящие прожектора для всяких бесов. Одна группа больных людей нуждалась в органах для пересадки, другая группа больных алчностью и бессердечием — придумала схему эту людоедскую. Третья группа, больная жестокостью, садизмом и алчностью — охотилась на людей. На тех, кого если и будут искать, то не сразу. Измывались над ними, сидельных шмар — насиловали, мужиков — ломали, морально — ломали. Наслаждаясь страданиями людей. Хирургически извлекали органы опытные хирурги, больные — омертвлением души, которых другие больные глупостью и алчностью люди держали впроголодь и столкнули на эту скользкую дорожку. Куча больных! 'Клиентов' кормили другими 'клиентами'. Это особое было для них наслаждение. Они же не скрывали от своих жертв, чем кормят. И что с узниками дальше будет. Операционная и — котёл. Это они ещё не знали, что людоедам гарантированно обеспеченно удаление файла под названием 'душа' при следующем же форматировании личности. Копыта откинул, а ТАМ — кнопка 'Delete'. Даже не читая сопроводительных документов. Одноразовые изделия ? 2. Были и другие больные. Которые заметали следы и сидели за всю эту больную свору. Им отдавали выпотрошенные тела. На растерзание. И на них же замыкали следствие. Эти садисты измывались уже над трупами. Они же и сидели по тюрьмам за кучу 'висяков'. Кто поверит, что не он убивал, поймав 'клиента' над телом? Такой вот конвейер смерти. Никаких злобных и таинственных сущностей, никаких ведьм, колдунов, волков-оборотней, призраков, зомби и живых мертвецов. Одни только человекоподобные твари! Человекоподобные зомби с гнилыми мозгами и мёртвыми душами. Живые мертвецы. Зомбиленд! Да ещё и тот подпол — погиб. Тоже — герой мужик! И его ребята — герои. Как-нибудь расскажу их точку зрения на моего 'сферического коня'. Любопытная.
