— Я возьму сотню воинов и мы с Аркхом на четырех малых и двух больших кораблях выйдем в залив и встретим гостей в море — сказал Радомир — а ты смотри внимательно брат, еще одна группа врагов может подойти по берегу.
— Ты думаешь они нападут? — спросил я Радомира.
— Могут попробовать, они ведь думают, что нас ютландцы серьезно потрепали, а если решат побить нас, то обязательно нападут и с берега, и с моря. Ты Чеслав неплохо командуешь пешими воинами, вот и охраняй наш лагерь, а уж мы с Аркхом встретим гостей в море, нам это не впервой, мы привыкшие на воде биться.
— Гореслав — заорал я — собери все брони и одень на наших воинов, подготовьте все чайки и шнеку к походу, загрузите часть имущества на корабли.
Я повернулся к Радомиру — возьмешь арбалеты? — спросил я.
— Нет, твои самострелы хороши, но у свеев большие борта и прочные щиты, я лучше все луки возьму, лук может стрелу за щит забрасывать.
— Как так за щит? — не понял я.
— Да все просто мечешь стрелу прямо в небо, а она потом падает вниз и поражает гребцов за щитами, мы на Славутиче так охрану купцов били, так что опыт есть. А тех, кто будет в наглую переть мы большими баллистами встретим.
Я спустился с горки и пошел к своим людям.
— Судислав — обратился я к своему десятнику — отправь вон туда к лесу пятерку воинов в дозор, пусть посмотрят подходы к нашему лагерю, и еще вон туда на левую горку поставь десяток воинов с арбалетами. Пусть оборудуют себе позицию, и если враг нападет пусть бьют болтами во фланг нападающим.
Я пошел дальше раздавать команды.
— Гореслав готовь лагерь к обороне, чайки перевернуть и поставить в круг, женщин и раненых укрыть за чайками, шнеку спустить на воду, раненных в шнеку. Если ворогов придет много, то всех баб сразу в шнеку и пусть отходят от берега, а мы уж повоюем. Позови мне сюда старшего от готландских пленников.
Привели мужика пленного, тот осматривал меня так же внимательно как я осматривал его.
— Там враги ваши идут — я махнул рукой в сторону моря — свеи идут сюда, неведомо мне с чем идут. То ли с миром, то ли с войной. Если война будет, то вас всех перебьют вместе с нами, договорится со свеями не удастся, а если с нами плечом к плечу станете, то отобьемся без больших потерь. Что скажешь готландец, с нами будете биться, или в стороне постоите?
Толмач перевел мою речь, и готландец задумался. Я видел и даже слышал как ворочаются в его голове мысли. Глазки то прикрывались, когда готландец думал, то расширялись, когда он что то складывал или вычитал, а потом он что то сказал, а я махнул рукой толмачу.
— Мы твои пленники, но свеи не пощадят и нас — сказал толмач, переводя слова готландца — если вас убьют, то и мы умрем. Скажи вначале ярл, что с нами делать решил, а мы уж и подумаем.
— Я хочу вас на свою землю посадить, есть у меня крепостица для вас. Стоит в хорошем месте, там воеводой брат мой сидит Радомир. Неволить не буду, люди вы свободные, бабы ваши вон с вами останутся, получите сети, лодки и будете рыбу ловить, да торг моими товарами по морю вести.
После того, как толмач перевел мои слова готландец задумался, а потом кивнул и пошел к своим людям. Людей у него было немного, но в этом случае и несколько десятков крепких воинов тоже сила большая, хоть некоторые были и ранены, но все таки готландцы не рыбаки, они воины. Да и раненные у них уже чуток оклемались, с копьем да щитом за стеной чаек стать смогут.
Долго готландцы не думали, и их само названный вождь подвалил ко мне с интересным предложением. Хотят мол готландские воины заключить со мной договор на служение на пять лет, так чисто для откупа, а потом типа я их отпустить должен с бабами и детьми куда глаза глядят. Наивные чукотские парни, да кому вы нужны будете через пять лет, и куда вы пойдете с насиженной земли. А может это такая форма вроде и согласились, и условия свои выдвинули? То есть показали себя свободными и гордыми людьми. Да и хрен с ними, согласился.
Далее происходило все как то буднично, никто не бегал с квадратными глазами и в панике перед приходом врага, как это обычно в кино показывают, зато все спокойно разбились на группы и мелкие команды. Командиры, назначенные непонятно кем, то ли само назначенцы по принципу крутизны яиц и длины пениса, то ли выборные люди, но работа пошла. Несколько групп воинов в доспехах тащили на берег не досмоленные ладьи и выставляли их в круг по типу крепости, другие воины между перевернутыми кораблями вбивали в землю колья в три ряда в шахматном порядке. Это конечно не абы какая защита, но пока такие колья преодолеешь можешь поймать не одну стрелу в брюхо. Некоторые арбалетчики залезли под перевернутые чайки и попробовали стрелять через весельные порты, получалось хорошо, как будто пулеметчик в ДОТ засел.
Женщины перетаскивали рыбу, что сушилась на веревках про запас в центр импровизированной крепости. Кто-то нахватав пустые бочонки побежал к ручью за водой, а раненных потащили на единственную шнеку, что осталась на воде. В общем началась плановая подготовка к отражению нападения врага со стороны леса.
Я медленно прошел вдоль нашей линии обороны, осмотрелся.
Да не айс.
В отдельных случаях полоска леса подходила к нашему лагерю на удалении до 100-150 шагов, но наибольшее удаление было шагов 500.
Соответственно с того места, что подходит максимально близко к нам лес можно спокойно обстреливать лагерь из луков, и не дай бог начнут горящими стрелами лупить, просмоленные ладьи сгорят на хрен, тут к бабке не ходи, поэтому долго не думая я приказал обложить корпуса чаек дерном, чисто в противопожарных целях.
Погуляв по окрестности я прошел к самой кромке леса, а за мной тихой тенью шли два воина. Здоровенные такие, если что, то они меня только своим телом часа три от стрел прикрывать смогут. Пройдя вдоль леса мне в голову пришла только одна мысль, можно попробовать срубить засеку хотя бы шириной в два-три дерева, и длинной в сотню шагов, и деревья валить кронами к лесу.
Осмотрев еще раз наши укрепления со стороны леса я пришел к не хорошему выводу, лес находился на небольшом склоне и наш лагерь был как на ладони. Маленький склон, со стороны воды его и не видно, а вот сверху вся ущербность нашей позиции на лицо. Тут десяток лучников поставить и нам хана, не дадут голову поднять.
Вот блин, придется опять принимать сложное решение, то решение которое я не очень люблю, то есть придется самим нападать. Есть один древний и проверенный принцип ведения боевых действий, звучит он как 'активность', это означает, что нельзя сидеть в обороне, нужно самим проявлять активность, искать врага и пакостить ему еще задолго до подхода противника к нашей основной линии обороны.
Нужно выискивать подходящего к нам врага и лупить его с засады. А уж там как пойдет, другого пути у нас нет. Хотя почему нет, можно загрузится на просмоленные ладьи и выйти второй линией в море, а те ладьи, что еще не просмоленные пока при топить возле берега, чтобы их не захватили те, кто придет по суше.
— Гореслав — крикнул я своего воеводу — я хочу послать несколько групп разведки в лес.
Я махнул рукой в сторону леса.
— Если на нас нападут со стороны берега, то им придется идти только по лесу, так как в любом другом случае мы сможем обнаружить врагов еще на подходе.
— Я отправлю две пятерки лучших воинов пусть лес проверят — тихо сказал Гореслав — но сдается мне, что основные силы все же подойдут с моря, а мы даже не сможем Радомиру помочь. Зря мы разделились, нужно было всем напасть на те ладьи.
— Тут ты прав — я осмотрел оставшиеся чайки — сколько чаек можно быстро подготовить к выходу в море?
— Три чайки готовы уже сейчас, да плюс шнека, а к вечеру и пятую подготовим.
— Не нужно готовить — отмахнулся я — времени не хватит, спускайте еще три чайки к воде пусть стоят на всякий случай там. А линию обороны из фашин и кольев делайте. Если дело пойдет плохо для нас, то уйдем все в море и будем пробовать прорываться к Радомиру.
Я периодически поглядывал на воду и уже отчетливо мог отличить маленькие точки, что копошились внутри вражеских судов.
Двадцать, двадцать три, двадцать шесть. Я сосчитал количество воинов на ближайших судах. Сосчитал и успокоился. Тут все понятно, один такой кораблик может взять не более трех десятков человек на борт. И по всему выходило, что корабли упакованы людьми под завязку, то есть нет подтверждения того, что кто то сошел на берег и сейчас крадется к нам по лесу.
Однако расчеты все таки были неутешительными, там у врага было почти 400 бойцов, а у меня сейчас в море 100 и еще в резерве почти сотня вместе с бывшими готландскими пленниками, что вообще то, в любой момент могут и в спину ударить , несмотря на то, что согласились служить мне.
До сближения двух эскадр еще было приличное расстояние, но уже было видно, что обе эскадры замедли ход. В то время как неизвестные нам корабли уже находились у входа в небольшую бухту, корабли Радомира разбились на два отряда и эти отряды медленно отходили друг от друга небольшими колоннами. В голове каждой колонны плыла величественная галера, а позади тянулись маленькие чайки.
Ну я в принципе идею Радомира понял, он командует одним отрядом, а Аркх скорее всего командует вторым. И сейчас они расходятся по краям, образуя такой как бы полу месяц, чтобы иметь возможность залпами баллист лучников и тяжелыми болтами баллист простреливать врагов, что сунутся в центр боевого порядка. Тут дураку понятно, что залезть на борт галеры с небольшого недо драккара не получится так как обе галеры имели борт высотой на целый метр выше чем борта свеев, к тому же у бортов галер имелись огромные весла, которых простым топором не перерубить. Такими веслами можно легко удерживать вражеские корабли на расстоянии, не позволяя приблизится на расстояние прыжка. Если враг начнет весельную войну, то есть попытается отвести в сторону весла галеры и протиснутся к борту, то сверху на врагов можно просто набросить рыболовную сеть, и пока противник станет разбираться с сетью в него полетят стрелы и сулицы. Я что то припоминая из прошлой жизни Чеслава, тогда радомир на Днепре применял разные ухищрения при захвате судов торговцев. Все имеющиеся преимущества не позволяли противнику штурмовать галеры с воды, в то время как две приличного размера баллисты могли расстреливать противника как на удалении, так и почти в упор. Единственный шанс у врага это проскочить мимо галеры и напасть на наши чайки. Только ведь и люди на чайках тоже не дураки, они далеко от наших галер не отходят.
Медленно уходили мгновения, очень медленно шли неизвестные корабли. Они уже видели нашу эскадру и все приготовления Радомира, скорее всего видели, и что на берегу осталась приличная часть кораблей и людей тоже видно. И вот сейчас вражеские военачальники принимают трудное решение, что же делать, атаковать, или отойти, а может и вступить в переговоры. А может эти непонятные враги ждут какого не будь сигнала с берега, ну там дыма или костра большого.
Я внимательно осмотрел оба берега залива, но ничего похожего на сигнал не обнаружил. Посмотрел и на высотку с лева, на которой расположились мои стрелки с арбалетами, но и там никто не орал и не размахивал руками, стараясь привлечь мое внимание. Все было как то слишком спокойно, и у меня не было предчувствия скорого начала сражения. Или это я уже стал настоящим воином? Ведь у местных воинов вообще нет понятия жизни и смерти, есть только новая жизнь после смерти. То есть они вообще умереть не боятся, так как верят в загробную жизнь, более богатую и сытую. А вот я не верил, и сейчас не верю. Вот правда раньше перед боем у меня какой то мандраж внутренний всегда посещал, то коленки непроизвольно вздрогнут, то вдруг ладони начинали потеть перед битвой так, что рукоять меча в них скользила, а теперь все как то спокойней происходит.
Через какое то время с леса появились два человека и пошли в нашу сторону, я напряг зрение и распознал своих разведчиков. Разведчики прошли полдороги к берегу, на котором стоял я с группой воинов, и в это время в море от вражеского строя отделилось два корабля и медленно погребли к головной галере, что стояла правее, в то время как на остальных шнеках неизвестные воины стали поднимать весла.
Так понятно, видно пришло время разговоры разговаривать, и к Радомиру направились парламентарии. По всему выходит, что тут два отряда, раз на двух прото драккарах поплыли, типа каждый вождь на своем корабле.
— Что там? — спросил я подошедших разведчиков.
— Проверили мы все на пять верст, никого нет, ни людей ни даже следов — ответил разведчик — птицы ведут себя спокойно, значит в лесу тоже тихо.
— А где остальные?
— Так десятник приказал нам к тебе князь с докладом идти, а остальные далее от берега местность посмотреть пошли.
— Правильно, пусть поищут, только бы в засаду не попали.
— Да не, не попадут — отмахнулся разведчик — мы шли точно как ты сказал, с дозорами по двойкам с большим расстоянием между дозорами. Если кто на дозор нападет, так остальные начнут арбалетами бить, а дозор прикрывшись щитами отступать будет. Не сумлевайся князь, просто так нас не взять.
Я кивнул головой и опять посмотрел в море, а там уже шли переговоры. Два корабля приблизились метров на 30 к галере Радомира и люди о чем то перекрикивались между собой.
Потом два непонятных кораблика неизвестных гостей отошли от шалеры и поплыли к своим воинам, а через какое то время шесть неизвестных кораблей направились к берегу, а четверка кораблей пришельцев в сопровождении моего флота направилась к нашему берегу.
Ну вот и все, сейчас начнется второй раунд переговоров, видно ко мне плывут.
Когда приплывшие вышли на берег в одном из 'гостей' я узнал своего сбежавшего союзника свея Олафа. Выходит пошел домой, взял подмогу и приплыл. Так, а что за подмога может быть у простого ярла? Набрал себе местных крестьян и посадив их на шнеки пошел в поход, или соседей позвал? Сзади Олафа стоял огромный мужик с раскрашенной татуировками рожей. Вот этот чистый викинг, хоть сейчас про него исторический фильм снимай и наколки правильные, чтобы он после смерти своих родственников не сожрал. Теперь я умный, я знаю, что наколки это ритуал защиты живых от посмертия их родственников. Видно у этого викинга были серьезные родственники и они заставили еще при жизни воина нанести ему защитные руны на тело и даже на лицо. Викинг стоял и крутил головой на 360 градусов, присматривается собака.
Остальные воины больше были похожи на крестьян или бондов по местному. Если это крестьяне мобилизованные, то мы их перережем как цыплят, а вот с дружинами местных князьков нам сейчас биться не с руки. Я сомневаюсь, что смогу вместе с Радомиром убить даже этого одного размалеванного берсеркера (медведя).
Олаф увидел меня и заулыбался, а потом выдал длинную речь.
Его речь перевели, не менее длинными фразами, и суть этих фраз я понял сразу. Мерзкий князек Олаф хвастался, что смог быстро поднять своих соседей и смог привести их на помощь к 'могучему заморскому конунгу Чеславу'. Однако Олаф увидел, что помощь уже и не нужна, так как великое войско этого самого болотного конунга уже все разбито, выходит Олаф опоздал.
