-Лёня! Нам надо поговорить! — не знаю почему меня прорвало именно сейчас. По всему выходило, что надо было эти вопросы раньше задавать, еще тогда, когда эта зараза в моем подвале появилась. Вот только я с этим кошаком не то, что подумать, связано мыслить не успеваю. Теперь в моей жизни что-то происходить, да еще такими темпами... Я постоянно в движении, постоянно должна что-то решать или кого-то спасать. А я все-таки не железная. И вот почему-то именно сейчас, когда мы так далеки от моего мира, когда пропали мои племянники, и Лёня опять был акту, я решила уточнить некие аспекты. Женская логика — великая вещь.
— М-м-м, — съедая очередной пирожок, прочмакал Лёня.
— Да оторвись ты от еды! — сил моих больше нет.
— Какие мы жадные, — нет, он все же гад.
— Дебил!
— Расстройствами ума не страдаю.
— А раздвоение личности?
— Это расовая особенность.
— Не меняй тему.
— Да кто меняет? Ты первая начала.
— У меня от тебя уже голова болит!
— У меня от тебя уже все болит.
— Да? Ну тогда, может, объяснишь, почему сразу по остаточному следу в свой мир не рванул? — хотя нет, вроде он объяснял что-то, но я тогда была в шоке и особо не вникала в его объяснения.
— И как прикажешь это сделать? Перемещение отняло кучу сил, а затем еще пришлось применить лечебную магию. В первый момент я даже не осознал, насколько опустошен в энергетическом плане, а во втором, я уже — акту, — ага, не будем вспоминать, каким большим, я бы даже сказала огромным, потрясением для меня стало это перевоплощение. Был мужик — стал кошак. — Хотя уже тогда можно было догадаться, когда ты выжила после встречи с ним, о том, что ты другая.
— Другая? Это ты меня так ласково монстром обозвал? — что это мы на меня переключились? — И что, после никак нельзя было остаточный след найти? — вернемся к нашим баранам.
— В других мирах — легко и непринужденно, но не в твоем. И не спрашивай меня об этих особенностях, если бы я их знал, то убрался из твоего мира давно.
-Лёнь! Я все-таки не вчера родилась.... Неужели ты до сих пор не знаешь, как вернуться? — ага, рассказывай мне сказки.
— Ну почему же? Теперь знаю, — просто, честно и не задумываясь.
— А? И с какого момента, позволь узнать? — до или после того, как я почти женой стала?
— Первые мысли появились, когда мы встретили Вальте, окончательно я понял, когда появилась Мартиника. Теперь в любой момент могу уйти в свой мир, до него от сюда рукой подать, да и после перевоплощения я вполне восстановил свои силы. Тут мир — нормальный, — когда Вальте встретил? И что, остальное время он "Ваньку валял"?
— Может, пояснишь? — вдох глубокий, руки ближе, не сжимаем кулаки!
— Все просто. Браслет у Вальте я почувствовал сразу. Идея применить его возникла тогда же. Ведь все, что оставалось — это зарядить его, или, как это произошло, найти нужный артефакт, правда он сработал в обратную сторону. Если бы я взялся за это дело, то смог бы зарядить его и переместиться в Сотерию, а из этого мира в мой попасть так же просто, как в вашем мире дорогу перейти. Когда же переместилась Мартиника, то я смог уловить её остаточный след. А это все равно, что карта с кампасом. Для знающего путешественника — не проблема.
— Почему ты не начал действовать, когда понял, как можешь уйти? — да, очень любопытно. За что я-то страдаю? Что он не мог сразу свалить? Тогда бы мои племянники не попали в такую ситуацию. И я бы не помчалась за ними в другой мир.
— Ты что? Когда началось все самое интересное? — он сейчас издевается? Я ему точно шею сверну, не знаю как, но сверну.
— О чем ты? — раз, два, три... я совершенно спокойна и трезво мыслю. Да?
— О тебе. Ты знаешь — что ты самое необычное создание, которое я когда-либо встречал? — особенно романтично это признание, когда признающийся дожевывает очередной пирожок...
— От таких признаний в любви меня передергивает и в дрожь бросает... Кто такой Вальте на самом деле? — где-то слышала, что вопросы надо задавать неожиданно, дабы опрашиваемый не мог долго думать. Ведь, как известно, ложь требует времени.
— Все что происходило — правда. Он тот, кто есть, — и как всегда практически не задумываясь. Или у него "легенда" так хорошо проработана?
— Он ведь не так давно попал в мой мир. Неужели любой ваш соотечественник, оказавшись в чужом мире, может так легко, без чье-либо помощи, адаптироваться к нему? — вот Вальте например. Я точно не знаю, когда он попал в мой мир, но вроде не так давно. Тем не менее, он уже умудрился обзавестись жильем и работай. При этом вел себя вполне уверенно, и не скажешь, что с другой планеты.
— Ну, это просто осуществить, если большую часть своей жизни ты был шпионом. И для того, чтобы выжить, приходится воспитывать в себе приспособляемость. — БАБАХ! И как это понимать прикажите? А может Вальте и Лёня шпионы, посланные для изучения нашего быта для того, чтобы было легче его поработить? Я держала у себя инопланетных захватчиков?
— А ты? — сейчас окажется, что Лёня — ангел, и тогда можно смело сходить с ума от надрыва живота посредством смеха.
— Я не шпион. Я просто умный, — скромность, это не про Лёню.
— Ну да, дура здесь я.
— Не думаю, что кто-либо другой справился б лучше, — неожиданно похвалил меня шпион-кошак-умный, короче — гад последний.
— Почему именно я? — не мог к соседке попасть? Уж она бы была рада. Обожает любовные романы и фантастику. И почему это счастье упало не к ней? За что меня придавила эта плита, под названием "великое не ждали, а я все равно пришло"?
— На это у меня есть предположение. Видишь ли, ты обладаешь потрясающим даром собирать вокруг себя необычных людей. Самое смешное, что ты сама порой этого не осознаешь, а что-то принимаешь как само собой разумеющееся, — даже как-то грустно отозвался Лёня.
— О чем ты? — меня опять дурят? И зачем я вообще задаю вопросы? Будто смогу что-то понять, даже если он ответит правдиво, а в этом я сомневаюсь.
— Тебе никогда не казалось странным, что тебя окружают необычные люди? Иногда наделенные особым талантом? Или просто выделяющиеся из общей массы? — единственное существо слишком сильно выделяющийся из общей массы в моем окружений, сидит сейчас передо мной. И по сравнению с Лёней остальные личности ну совершенно обычны.
— Чушь. Все люди обладают талантами. Какие-то раскрываются, какие-то нет. Просто кто-то находит себя в чем-то, а кто-то нет.
— Да. Бывает. Но не у всех это получается так сильно как у некоторых.
— О ком ты? — вроде он только с моим семейством знаком, да с Ленкой. И в них, на мой взгляд, нет ничего необычного.
— Ну взять хотя бы твоих племянников.
— ?
— Один — гений, причем во многих областях. У другого — раскрылся спортивный дар. У третий — потрясающий голос... — а разве не у всех так?
— И что? Это еще не факт. Просто у нас семья такая.
— Да? Могу поспорить, что в разное время, все твои знакомые вдруг раскрывали в себе таланты, — таланты доводить меня до белого каления.
— Какая глупость. Среди моих друзей куча обычных людей, хотя с кем сравнивать, конечно.
— Ну конечно. А твой сосед?
— А что с ним? — у меня их много.
— Я про дядю Петю, — такой неповторимый один.
— И что? Он бывший военный.
— И совершенно случайно берсерк, — но и до выяснения этого факта обычностью он не отличался, это точно.
— Я не виновата, что он таковым оказался, — да и кто бы мог подумать, что этот алкаш окажется столь редким экземпляром.
— Но почему он поселился рядом с тобой? — жена его захотела, когда еще жива была.
— Случайно.
— Ну-ну. А твой зять совершенно случайно компьютерный гений? — а это слово он когда выучил? — И черный колдун у тебя совершенно случайно в знакомых ходит?
— Да с чего ты взял, что он колдун? Я вообще ничего не понимаю! Не знаю я что такое колдун, да еще и черный! Он при мне на метле не летал, черными обрядами не занимался. И как он может быть колдуном? Будь он колдуном, я бы давно стала его жертвоприношением номер один! Ты знаешь как я над ним последний раз подшутила? Да, будь он колдуном, на мне бы уже места от проклятий не осталось! Какие щиты ты там держал? И почему этот щит ты удержал "еле-еле", а щит в спасение Эрмитажа так легко?
— Ну, о том, что он колдун, да еще и черный он вполне мог и не знать.
— Это как?
— В вашем мире, сложно развивать свои умения, почти невозможно. Так что, скорее всего черный колдун в каком-то поколении и толком своей силой управлять не может, только в момент сильных эмоциональных потрясений и то не направленно. И щит я еле-еле удержал, оттого что у него в отличие от меня было место подпитки.
— Что?
— Ты же сама сказала, что мы были практически на кладбище, вот он и черпал энергию, не осознанно, — черпал энергию? От душ умерших и захороненных в Парке?
— Что за бред? Он обычно этот парк за милю обходил.
— Скорей всего неосознанно, он пытался избежать чего-то непонятного, что начинает происходить с ним на таких местах скопления силы, — класс. Просто чудо. Кем окажется моя первая учительница? Вурдалаком? А милый продавец из соседней булочной? Воландом? Вся моя реальность рушиться как карточный домик!
— И все же это навряд ли сравниться с тем щитом каким ты удержал тот взрыв? — как по другому описать произошедшее в Эрмитаже я не знаю. У меня вообще в голове до сих пор не может уложиться тот факт, что Эрмитаж не просто музей, а целое хранилище древних артефактов. Господи, а кто же тогда директор Эрмитажа? Может и вечный шарф на нем, тоже какой-то знак? А то меня всегда удивляло, что он постоянно в шарфах.
— Конечно слабее. Но здесь я щит не удерживал. Я в себя впитывал энергию и безопасно рассеивал ее в окружающем мире. Благо в твоем мире, она в буквальном смысле рассеивается. Так, что смирись с тем, что ты собираешь вокруг себя очень интересных экземпляров, — нашел чем девушку обрадовать. Все равно что сказать, что моя встреча с маньяком была не последней.
— Что за глупость?
— И я к тебе случайно попал? И Иванов тебя так быстро нашел, случайно? И Вальте так легко встретился? — век бы их всех не видеть!
— К чему ты клонишь?
— И хранитель у тебя совершенно случайно оказался? — А? Что я упустила?
— Какой хранитель? — сейчас окажется, что у меня за спиной все время обитал ангел-хранитель? Ну, только покажись, ЗАРАЗА, я тебя лично придушу!
— Леший, — ангел в моем представлений, оброс волосами, сгорбился и за место нимба заимел поганку на голове.
— Кто? — у меня сейчас голова взорвется.
— В вашем мире — он называется домовым, — милый дедок из рекламы чая "Беседа"? Бабушке он очень нравиться. — И он ваш кот, — все представления рассыпались прахом. Мой кот — домовой? Эта пофигистично-ленивая скотина как-то совсем не вязалась с образом домового.
— Разве он не должен жить в доме?
— А он что делает? — по лесу гуляет. Потому и Леший.
— Но в квартире он не живет...
— Дом — не квартира. Я вообще не понимаю, как можно жить в таких клетушках? А вот дом — другое дело. В моем мире такой хранитель — на вес золото. А в твоем и подавно...
— Что значит хранитель? — хранитель дома?
— Если бы этот чудо-зверек не забирал от тебя большую порцию негативной энергий, ты бы давно умерла. Но он взял тебя под свое шефство, поэтому ты и прожила так долго... Так что скажи "спасибо" своему таланту. Не будь его, не повстречать тебе хранителя жизни и судьбы, — фиговую он мне жизнь и судьбу хранит. Вернусь домой и вправлю этому домовому мозги на место. Если вернусь. И если вся эта чушь, что вешается на мои уши длинной лапшой, действительно правда...
— Стоп. Ты опять уводишь меня от начальной темы. Ты сам сказал, что — умный. Ну и как такой умник, как ты, мог оказаться в таком мире, как мой? Вот так с бухты-барахты прыгнуть неизвестно куда? Все равно, что сигануть с утеса в неизвестную реку, в попытке спасти тонущего незнакомца. Не верю я в такую жертвенность, особенно от тебя.
— Не мог же я потерять единственную ниточку связывающую меня с оотеро?
— А потом?
— А потом мне стала интересна уже ты. Такая редкая зверушка.
— Эй! Зверек у нас здесь только один и это — ТЫ. Морда блохастая.
— Вот видишь. Ты даже сейчас меня не боишься. Нонсенс.
— Где ты таких слов понабрался?!
— Сколько раз тебе повторять, я их ЗНАЛ, но на своем языке, а сейчас я всего лишь подбираю синоним.
— Хватит умничать.
— Ситук нук так данк нект! — Кажется, эта фраза еще долго будет преследовать меня в кошмарах, как и бородатые дядьки держащие копья направленные на меня и Лёню. Приплыли.
— Лёня, только не говори, что этих мужиков тоже я притягиваю, — если это моя судьба, то я смирюсь, но пусть ко мне будут симпатичные мужики притягиваться и БЕЗ желания меня убить.
— Нет не ты, в них нет ничего необычного, — спокойно отозвался необычный экземпляр.
— Мне они необычны хотя бы тем, что они из другого мира, дядьки смотрелись жутко, особенно их глаза из под сросшихся мохнатых бровей.
— Это ты из другого мира, а они как раз таки из этого, — поправил меня Лёня отряхивая руки от крошек.
— Умник, ты нас лучше спасай, а не читай лекции, тем временем мужики начали переговариваться между собой, не спуская с нас глаз.
— Тогда не задавай глупых вопросов, — чуть прикрывает глаза Лёня и кажется начинает медитировать.
— Для тебя может они и глупые, но не для меня. И когда ты уже начнешь нас спасать? — он что решил именно сейчас поспать?
— Сиди там где сидишь и не смей шевелиться, — голос Лёни меняется, становиться более глубоким и сильным..., пугающим.
— Я могу даже не дышать, — клятвенно обещаю я.
— Ну конечно, еще скажи, что даже слово не проронишь, — шипит уже совсем не своим голосом Лёня.
— Я вообще глухо-немая, — съеживаясь на импровизированном ложе отзываюсь я. Дяденьки аборигены тоже замечают неладное с Лёней, но у них реакция более..., хм, испуганная? Приглядываюсь к Лёне. Ну так и есть. Чуть потемневшая кожа, налитые кровью глаза, клыки.... Подозреваю, что следующие на очереди крылья.
— Сак тек дак ро! — в испуге орут дяденьки, когда крылья таки появляются. И вот ведь странность, он когда акту в полной форме, то тогда его крылья черно-белые, а сейчас они черные. Но более тщательный осмотр показывает, что под черными перьями, кое-где все же проглядывает белизна, маленьких, больше похожих на пух, белых перьев.
— Сак не тек, — и дальше, как говориться, Остапа понесло, вещал Лёня долго и веско. Аборигены внемлили затаив дыхание. Представила себя на их месте. Вот живу я в своем мирке, никого не трогаю и вдруг появляется передо мной этакое нечто, в каноны моего мира мало попадающая, а потом резко отращивает клыки с крыльями и начинает болтать на местном диалекте в приказном тоне. Я бы наверно слушала, очень внимательно слушала такого странного дядечку, ну если бы не лишилась слуха от страха.
А дальше произошло неожиданное. Сначала привлек шум за спинами аборигенов, а затем этих самых аборигенов оттеснил грозного вида мужчина. Высокий, широкоплечий, темноволосый. Но особенно приковывали глаза. Было в них что-то волчье. Да и заигравшая при виде нас с Лёней ухмылка так же отдавала чем-то волчьим.
