— Когда она войдёт в полную силу, то будет себя контролировать сама. Я ведь ничего такого не пытаюсь сделать? Вы же это видите. И я попрошу вас хранить в тайне всё, что вы узнали, и то, о чём мы здесь говорили. Если это будет оглашено, паника неизбежна, возможно, даже попытаются уничтожить меня и Листика. Я сумею защититься так, чтоб никому не причинить вреда, а вот Листик... Жертвы и разрушения неизбежны, большие жертвы и крупные разрушения. То, что мне рассказал Иртувель... Вы должны знать о случившемся после гибели деревни Большие Травы — тот случай покажется невинной забавой ребёнка в песочнице.
— Иртувель знает о... — начал ректор, девочка молча кивнула.
Девочка-мэтр ушла и увела с собой свою маленькую соплеменницу, в помещении кафедры продолжалось обсуждение свойств и возможностей камилястр, теперь у каждого из присутствующих была своя. А мэтры-артефакторы и ректор ещё долго сидели в кабинете заведующего кафедрой, молчали, обдумывая то, что узнали. Молчание нарушил ректор, тихо сказав:
— Как я понял, в нашем мире нет этих дралунов или дремлунов, как там мэтр дэн Арунада назвала эту расу, наша маленькая слушательница оказалась здесь случайно, и за ней прислана эта девочка постарше. Вовремя прислана! Надеюсь, всё закончится наилучшим образом. Но мне страшно представить, что будет, если в Велене появится хотя бы один соплеменник этих малышек, взрослый и не столь дружелюбно настроенный! А если он будет не один? Никто в нашем мире не сможет им противостоять и мир будет ими даже не завоёван, а просто покорён! С лёгкостью покорён!
— Я считаю, что в случае подобной агрессии нам надо будет обратиться в Торилионский институт прикладной и теоретической магии. Я теперь уверен, что тамошние выдающиеся достижения в магической науке обусловлены тем, что там таких, как мэтр дэн Арунада, несколько, ведь недаром же её именно оттуда прислали за потеряшкой соплеменницей! А то, что эта рыжая девочка — каким-то образом потерялась, у меня уже нет сомнений! — произнёс Фрайльтон, глядя на свою ладонь, где уютно устроилась ручная камилястра.
Тиасса и Листик в сопровождении магистра Вилины Изумры и её ассистентки Сэльмы Вартана от кафедры артефактов ушли недалеко — до первого холла, где стоял большой камин. Огня там не было, но это не смутило ни Тиассу, ни Листика. Девочки, воровато оглянувшись, быстро разделись, с руки старшей в камин прыгнул маленький огонёк, став там большим и жарким пламенем. Девочки засмеялись и, взявшись за руки, шагнули в огонь. Женщины присели за небольшой столик, положив аккуратно сложенную одежду на свободный стул (одежду Листик и Тиасса попросили отнести в эльфийское общежитие, куда собирались вернуться), Сэльма, сделав пасс рукой, достала из воздуха две чашечки кофе.
— Знаешь, Сэльма, глядя на тебя и твои способности к магии, я иногда думаю, что не ты у меня, а я у тебя ассистентка, — произнесла Изумра, отпивая глоток ароматного напитка. Сэльма, тоже сделав глоток, ответила:
— Вилина, но у меня же нет степени, поэтому у меня и не может быть ассистентов, а способности... Раньше они у меня были очень слабые, но после того, что сделала Листик, назовём это лечением, мои способности начали увеличиваться и увеличиваются с каждым днём, да ты и сама должна была это заметить.
Изумра ничего не успела сказать, так как появились несколько счастливых обладателей камилястр, магистров-атрефакторов, куда-то направляющихся по коридору, выводящему в этот холл. Один из магистров, потянув носом, спросил:
— Уважаемые дамы, а что вы здесь делаете?
— Если я скажу, что рубим дрова, вы не поверите, — ответила Сэльма, насмешливо прищурившись. Достав из воздуха ещё чашечку кофе, предложила спросившему: — Берите, угощаю.
— Э-э-э... — отреагировал магистр на это действие, — но это же уровень... А вы только ассистент!
— А чья это одежда? — второй магистр обратил внимание на вещи, лежащие на стуле. Присмотревшись, сам же и ответил на этот вопрос, после чего задал новый: — Это же платье той рыжей девочки, а это накидка и шапка мэтра... А где они сами и почему тут разделись?
— Вон там, — указала на пылающий камин Сэльма, а Вилина, сделав очередной глоток кофе, невозмутимо пояснила:
— Одежду жалко, она сгорит, если в ней в огонь.
— Вы хотите сказать, что их раздели и бросили в огонь! — Магистр выронил чашечку из которой пил кофе, но она не упала, зависнув в воздухе. Чашка зависла вверх дном, при этом ни капли кофе не пролилось. Сельма недовольно сказала:
— Если я буду бить чашки, мне кофе больше не приготовят!
— Никто их туда не бросал, — ответила Вилина на вопрос магистра, с ужасом переводящего взгляд с камина на женщин и обратно, — они сами туда залезли. А вы что? Подумали, что это мы их туда затолкали?
— Девочки погулять пошли, — с прежней невозмутимостью пояснила Сельма, поднимаясь, чашечки, из которых пили кофе, исчезли, теперь пояснила Вилина: — Сэльма вернула чашки в тот трактир, где заказывала кофе, заказывала ещё вчера. Теперь там его готовят и наливают в чашки по первому её требованию, а она их оттуда берёт.
— Чашки-то надо вернуть в целости, — пояснила Сэльма и, глядя на удивлённых магистров, пояснила: — Обычное перемещение предметов в пространстве, в нашей школе так многие умеют делать.
— Вы тоже? — спросил магистр у Вилина, та кивнула, а магистр задал ещё один вопрос: — Почему же вы не?..
— Сама не достала? — переспросила магиня и, пожав плечами, пояснила: — Так Сэльма же угощала.
Вокруг бушевал огонь, так обычно бывает, если начинать идти по огненной дорожке. Огонь будет со всех сторон, пока не выбрано направление, когда же это сделано, то огонь образует тоннель, наполненный огнём, но стены при этом кажутся плотными. Листик зашла в камин первой, а теперь оглянулась на Тиассу и спросила:
— Куда пойдём? Я могу вывести в домик Гутье, на озере, в городе Элистэре, могу в её старый домик, на болоте у Проклятого леса, правда, там уже живёт другая огневушка, но думаю, она нам будет рада. Могу ещё...
— Листик, а давай в тот город, где пекарня? Ты и Кира так хвалили выпечку оттуда, что мне захотелось попробовать. Давай туда!
— Вообще-то туда очень далеко, раньше я могла пройти только в два приёма, через старый домик Гутье, что на болоте, ну я тебе о нём уже говорила. Сейчас могу и напрямик, но не знаю дороги, вот! Туда пойдём так, как я раньше ходила, а обратно уже напрямик.
Тиасса выслушала Листика, покивала, соглашаясь, и неожиданно предложила:
— А давай пойдём другой дорогой, я по ней умею "ходить" и тебя научу, только мне надо знать куда идти, если бы я умела "смотреть"... — как бы предложила Тиасса, но тут же беспомощно развела руками. Затем, обогнав Листика, шагнула вперёд, ухватив рыжую девочку за руку. Та от неожиданности зажмурилась — вокруг вместо привычного огня клубился серый туман.
— Где мы?! — испуганно вскрикнула Листик, Тиасса начала спокойно объяснять:
— Это ульм, или межпространство, здесь тоже можно ходить и делать это гораздо удобнее, чем через огонь. По огненной дорожке ты идёшь от одного большого огня к другому, а если тот огонь, к которому идёшь, погас, то и дорожка исчезла.
— Ага, — согласилась Листик, она уже успокоилась — здесь не так уж было страшно, и девочка с интересом слушала подругу, а та продолжала рассказывать, нарисовав очень пугающую ситуацию:
— Ну вот и представь себе, ты идёшь по огненной дорожке к большому огню, а он погас, ну, потушили, вот тебе не остаётся ничего другого, как вернуться обратно, к тому огню, через который ты на дорожку вошла, а если и он погаснет? Что тогда делать?
— Пойду туда, куда знаю, в домик огневушки, — ответила Листик и убеждённо добавила: — Там-то огонь никогда не погаснет.
— А если? А вдруг такое случится — океан зальёт все домики, представь себе — вдруг такое произойдёт, — продолжала настаивать на возможности этой кошмарной ситуации Тиасса. Листик растерялась, не зная, что ответить. Тиасса, улыбнувшись, обвела рукой вокруг:
— С ульмом такого произойти не может, он и в мире, и между мирами, только надо уметь его не только увидеть, его и войти в него. Как видишь, в него войти также легко, как и на огненную дорожку ступить. К тому же для этого совсем не нужен огонь, в ульм можно войти где угодно, а если умеешь, то и выйти где угодно.
— А ты умеешь, — тут же спросила Листик, Тиасса, продолжая улыбаться, ответила:
— Умею, но только там, где уже побывала. А там где хочу — не умею, для этого надо сначала "посмотреть".
— А как это "смотреть"? — снова спросила рыжая девочка, её подруга ответила, что сама она не умеет, но знает как. После очередного вопроса Листика, Тиасса стала объяснять, что это, мол, очень просто, это всё равно, что высунуться из огня. Примерно так, как если бы ты решила не выходить из огня, а только кому-нибудь показать язык, высовываешься и... Тиасса ещё не закончила говорить, как Листик куда-то двинулась, девочка с каштановыми волосами едва успела мёртвой хваткой вцепилась в свою подругу.
Приятно сидеть у камина и не спеша потягивать терпкое вино. Светлый эльф Зелирандус, так и делал. Нельзя сказать, что он бездельничал, просто совмещал приятное с полезным: смаковал вино и читал толстую книгу. Глянув в топку камина, Зелирандус улыбнулся, вспомнив Листика, как она ныряла в огонь и там спала, а сейчас, пожалуй, это ей не удалось бы — огонёк в камине едва горел. Зелирандус так вслух и сказал:
— М-да-а, маловат огонёк, Листику бы не хватило...
— Ага! — раздалось в стороне от камина, ближе к центру малого зала-комнаты. Там чуть заколебался воздух и появилась рыжая голова с большими зелёными глазами. Голова, сказав "ага", показала язык. Колеблющийся воздух сгустился, превратившись в облачко белого тумана, из этого тумана вывалились две девочки, рыжая — поменьше и с каштановыми волосами — постарше. Обе голые, а рыжая ещё и с высунутым языком.
— Листик, для того чтоб "посмотреть" или выйти из ульма, совсем необязательно высовывать язык! — сказала девочка с каштановыми волосами своей младшей подруге, а может, спутнице (они же вместе пришли, вернее, откуда-то вывалились!). Младшая обиженно ответила:
— Тиасса, ты же сама говорила — если ты решила выйти, то надо кому-нибудь язык показать. Вот! Только тогда высовываешься! Только высовываешься, а ты зачем-то меня ещё и в спину толкнула!
— Я не толкнула, а схватилась, чтоб ты не вывалилась неизвестно где, как я потом тебя найду? Я же не могу — "посмотреть", я же тебе об этом говорила!— возмутилась девочка с каштановыми волосами, услышав обвинения рыжей.
Надо отдать должное Зелирандусу, он быстро пришёл в себя и учтиво поклонился, приветствуя девочек, назвав старшую только что услышанным именем:
— Приветствую вас, леди Листик, и вас, леди Тиасса! Я рад вашему визиту, хотя, судя о вашему внешнему виду и тому, как вы появились, вы куда-то спешите. Но я прошу вас — будьте моими гостями! Мой замок в вашем распоряжении! Баня тоже, если вы её ищите и именно туда спешите.
— Не-а, нам туда не надо, — ответила Листик, Тиасса учтиво поклонилась:
— Прошу извинить нас за столь грубое вторжение и наш неподобающий для высоких визитов вид! Мы вас немедленно покинем...
— Как только нам дадут молока! — не менее учтиво чем Тиасса поклонилась Листик, вклинившись в речь подруги. Зелирандус, отвесив галантный поклон, ответил:
— Непременно, я с радостью предоставлю вам такую малость!
— Это он обрадовался, что мы к нему в баню не просимся, — прошептала Листик Тиассе, та укоризненно покачала головой. Зелирандус, услышавший, что шептала Листик, подмигнул Тиассе и распорядился принести молока. Естественно, одной кружкой не ограничилось, пока Листик пила Зелирандус и Тиасса вели светскую беседу: немного поговорив о магии, девочка рассказала эльфу-некроманту о последних событиях в академии. Была продемонстрирована камилястра (и не одна, их было сделано более десятка) и слеплена шлумислуна хищная, очень хозяину замка понравившаяся. Листик, выпив всё молоко, сообщила, что пора двигать за булочками, и посмотрела в камин.
— Э нет, давай пойдём через ульм, как я тебе показывала.
Услышав о межпространстве, Зелирандус удивлённо поднял брови, сказав, что знает, что это такое, но что туда можно попасть, слышит первый раз. Листик, гордо задрав нос, заявила, что не только умеет туда попадать, но и ходить там умеет и даже может оттуда куда-то смотреть. Тиасса улыбнулась и, надув щёки, совсем как это делала Листик, предложила ей это продемонстрировать. Листик щёки надувать не стала, а вошла в появившееся белое туманное облачко (получилось это у неё только с третьей попытки), утащив за собой Тиассу. Оставшись один, эльф-некромант посмотрел на гроздь камилястр, висящих под потолком, погладил заурчавшего чёрного зверя и тихо произнёс:
— Могу только сказать, что грядут большие перемены. Если появление Листика можно было бы считать случайностью, то её подружка Тиасса... Да, это неспроста, грядут какие-то события, не знаю, что будет и чем всё кончится!
Глава семнадцатая. Дороги и планы
Коммерция дело очень ответственное — это вам не карманы простаков проверять, хотя и там есть свои особенности и сложности. Но всё же... По карманам шарить было легче! Очень почтенный коммерсант Сэмуэль Клеренс почесал пишущей палочкой за ухом и передвинул камушки на счётной доске, коммерция — это прежде всего учёт! А учёт — тщательные подсчёты расходов, прибыли и всего остального, что можно посчитать! Вздохнул и что-то записал в толстой книге, при этом тихо сказал:
— Не знаю, что легче — булочки выпекать или вести учёт. Как Милета это всё раньше сама делала? Хотя... Объёмы коммерции теперь у нас совсем другие, дневной доход как от усиленной работы в базарный день.
— А что это за работа в базарный день, что приносит такой большой доход, и почему она должна быть усилена? А если доход меньше, то эта работа спустя рукава? — раздался чей-то голос сбоку и чуть сзади. От неожиданности Сэм подпрыгнул! Он сидел на внутреннем дворе пекарни, спиной к стене! Можно сказать — спина прикрыта, а то, что перед ним, Сэм видел! А тут кто-то сзади говорит — там же стена! Голос-то не сверху, как было бы, если бы кто-то взобрался на ограду пекарни, а прямо из стены! С тех пор, как геройски погибла Бурёна, Сэм большую часть времени проводил в пекарне или в её защищённом дворе, опасаясь без надобности выходить наружу даже днём, хотя при свете солнца у старых пристаней было безопасно, но, как говорится, бережёного и Ирха бережёт. А вот Альен, а теперь и Милета выходили без страха, даже ночью — с огневушкой никакая нежить, не говоря уже о "ночных работниках", связываться не хотела. Сэм уже привык к тому, что Милета тоже стала огневушкой и тоже может забраться в раскалённую печь или выскочить оттуда. Но тут-то печей не было, к тому же голос был незнакомый!
Надо отдать должное бывшему мастеру-вору, он перекатом ушёл в сторону, выхватывая широкий нож, и чуть не был повален на землю радостно вопящим Гарошем:
— Листик! Листик! Ты к нам надолго? А кто это с тобой?
