— Да вы не бойтесь, ничего преступного я делать не собираюсь, мне она нужна будет только для исследований, вот у герр Ричарда спросите.
— Ох, ладно-ладно, поверю тебе на слово, — всё же согласилась я на его предложение, после чего лишилась н-нного количества крови, но зато обзавелась белым лисёнком.
Только Рич к моему приобретению отнёсся с большим сомнением, обозвав его "домом для блох" и "бесполезной шавкой", а потом объявив, что мы немедленно уезжаем из города.
— Уже? — поразилась я.
— А ты хочешь, чтобы нас нашли? — резонно спросил он и указал на Мифьена. — Или его хочешь подставлять? А может, к Маргарите с Мальвиной вернуться?
Ни того, ни другого мне не хотелось, а потому я послушно пошла за Ричем вниз по лестнице. На улице уже стемнело, нас ждало такси.
— До Кашировска, — приказал водителю неприкасаемый, сев в машину следом за мной.
Таксист сделал погромче маленький телевизор, по которому шли новости, и завёл мотор.
— На улице Бакулёва неизвестные взорвали дом Артёма Зубакина, двадцать пять человек погибли, в том числе жена и дети бизнесмена, — прислушавшись, разобрала я слова журналиста третьего канала.
— Их убили? — повернулась к Ричу. Сердце пропустило несколько ударов и забилось с удвоенной силой.
— Не смотри так на меня, это не я. Планы, конечно, были сделать что-нибудь такое, но времени не оставалось. Так что, подозреваю, это заслуга нашего с тобой общего знакомого.
— Лёши? — сипло выдохнула.
— Карла. Лёша он только по паспорту, — притянув к себе, Ричард успокаивающе погладил меня по голове. Без его поддержки я, наверное, совсем расклеилась бы и заплакала.
Карл-Алексей.
Плохое настроение преследовало меня уже который день подряд. Помимо этого я немножко скучал по Себастьяну, кляня на чём свет стоит убившего его Рича. Много сил уходило на разборки с правоохранительными органами и лечение Кристиана и Дженнифер.
Кто-то, подозреваю, что Зубакин с Ричардом, похозяйничали в моей квартире и покалечили моих же (!) неприкасаемых, которые по сей день ни разу ещё не приходили в себя. Деньги утекали рекой, проблемы росли как на дрожжах.
Я жалел, что Зубакин уже умер, и нельзя отомстить ему ещё раз. Вместе с этим мне хотелось поговорить с кем-нибудь, высказать всё то, что не давало покоя душе, но Элена сбежала вместе с Ричем, а другого человека, кто спокойно мог выслушивать мои бредни, рядом не было.
Вчера я созванивался со своим заместителем, он сказал, что в Доме тоже не всё гладко. Бизнес отчего-то упал, все враги в округе перемирились и в услугах моих подчинённых больше не нуждались.
Что это, чёрная полоса жизни? Надеюсь, нет.
По идее, мне следовало пуститься в погоню за Ричем, чтобы наказать его за смерть Себастьяна, однако направиться папин любимчик мог куда угодно, ведь Россия — большая страна, и связей у меня здесь не так много, как хотелось бы. Да и нужно было сперва закончить дела в городе и разобраться, наконец, с деньгами Маэстро, а потом уже пускаться во все тяжкие.
С Арбузовым у меня, кстати, сложились неплохие отношения. По крайней мере, доверял я ему на порядок больше, чем покойному ныне Зубакину.
И вздумалось же этому засранцу, Артёму, подослать ко мне своих людей! Ну, забрал я с собой Элену на Урал и никого об этом не предупредил... чего из-за этого сразу убийство организовывать?
Тем более, послали на моё устранение настоящих дилетантов. Их было всего семеро, они несколько часов ходили за мной по пятам и не раз светили при этом оружием. В какой-то момент я не выдержал столь назойливого внимания к своей персоне и первым начал перестрелку с метанием острых и не очень предметов. Потом устроил допрос единственно-выжившему наёмнику, узнал, кто их направил, и заставил позвонить наркоторговцу и сказать, что дело выполнено. И ведь Артёмка поверил. Без видимых доказательств поверил, что я мёртв!
Ну, что... я в нём разочаровался.
Элена.
Месяц назад мы с Ричем приехали в небольшой городок Антарск, что находился близ границы с Моноем**. Этому предшествовало полмесяца пути автостопом и куча потраченных нервов, вызванных нашим побегом.
Неприкасаемый до такой степени запугал меня идущими по пятам убийцами, что вскоре я сама собственной тени стала бояться. Но по прибытию в Антарск, по существу не город, а большую деревню, мужчина сознался, что никакой погони за нами нет, и он просто хотел, чтобы я не препиралась и аки послушная овечка просто шла за ним.
Ох, как я на него тогда обиделась! И не разговаривала вплоть до того момента, пока он не извинился. Это было что-то с чем-то. Чтобы Рич и извинился... такое мне раньше разве что во сне присниться могло.
— Ладно, прощаю, — с барского плеча милостиво кивнула я, после чего Ричик огорошил меня новостью о том, что он нашёл нам новое жильё.
— А с городом что? Мы не будем здесь жить? — удивилась тогда.
Оказалось, что нет. Даже в той деревеньке, Антарске то бишь, Рич частенько терял слух, а иногда и зрение. Ему это быстро надоело, и он выкупил часть земли в глухом-глухом лесу вместе с домом, принадлежавшим когда-то какому-то богатею из столицы. Я не стала спрашивать, откуда у Рича деньги на такие покупки, дабы не разочаровываться в нём ещё больше. Однако маленькую пометочку на всякий случай себе сделала.
Помимо всего прочего я часто вспоминала о Мальвине. Действительно ли она считала меня своей подругой? Или это только я, наивная душа, так думала? Сейчас, когда её убили, правды уже не узнать. А Маргарита с Артёмом... после известия о том, что это они придумали мне онкологию, никаких тёплых чувств у меня к ним не осталось.
Рич такой подход одобрил.
— Как классно всё-таки гулять по ночам, — восторженно вздохнула я, подняв глаза к чёрному, звёздному небу и полной луне.
Тёплый ветерок подгонял в спину, рядом шёл человек, который мне очень и очень нравился, не смотря на своё страшное прошлое. Почти идиллия.
— Ну, наверное, — не шибко разделял моих восторгов Рич, глядя себе под ноги.
В последнее время мы с ним часто вот так прогуливались по дамбе, наблюдая за речкой и просто дыша свежим воздухом.
Являясь "совой", он невольно приучал и меня больше соблюдать "ночной режим" жизни. То есть спать с обеда до вечера, завтракать в полночь, а ужинать в полдень и много чего ещё.
Но что удивительно, живя в таком темпе, я со временем заметила, что начала меньше уставать и напрягаться и вместе с тем чаще улыбаться... интересно, почему так?
— О, смотри, там свет. Это люди?
— Да, — Рич остановился.
— Что такое?
— Подожди, я слушаю, что они говорят.
Пока он слушал — я смотрела. А оттого вскоре заметила, что в нашу сторону кто-то медленно крался. Этот кто-то был очень низкого роста и страшно уставший, судя по тяжёлому дыханию. И хотя мне не дано было, как Ричу, слышать того, что говорили люди с фонариками, которые, по меньшей мере, находились в трёхстах метрах от нас, я прекрасно понимала, что ищут они именно этого "коротышку".
— Стой, — неприкасаемый схватил за шкирку попытавшегося прошмыгнуть мимо нас беглеца, заросшего мужчину в грязной, вонючей одежде, от долгой носки ставшей настоящими лохмотьям.
Коротышка замахнулся на Рича ножом, но тут же получил по рукам и ногам.
— Ш-ш-ш, — катаясь по земле, шипел от боли он.
Ричард дал ему несколько раз по рёбрам и отошёл.
В моём присутствии он обычно парой тройкой ударов и ограничивался, нанеся серьёзные раны лишь один раз парочке подвыпивших хулиганов, напавших на нас по пути в Антарск. Меня жалел? Хотелось бы думать, что ему просто надоело убивать, но это, скорее всего, не так...
Тут прибежали люди с фонариками, вилами и лопатами, увидели скулящего коротышку и поспешили его скрутить.
— Извините, этот человек напал на нас, когда мы не дали ему пройти, — обратилась я к занятым мужикам, судя, по тем же вилам — деревенским. — Это преступник какой-то?
— Нет, девушка, это наш местный дурачок. Сошёл с ума в начале весны. Гулял по лесу, его чуть волки не сожрали, а он до сих пор туда щимиться, говорит, покоя хочет! — объяснил мне бородатый, высокий дядька, взвалив связанного беглеца себе на плечо. Коротышка больше не рыпался, наверное, они ему что-то успокаивающее вкололи.
— Он опасен?
— Вообще, нет, но когда его в лес не пускают — серьёзно звереет, как сегодня. А вы не боитесь в такое время по дамбе гулять? Здесь иногда волки да всякое шакальё лазит, — предупредил нас другой мужчина в светлом медицинском халате, накинутом поверх обычной рабочей одежды.
— Спасибо, мы знаем, — сказал ему до того молчавший Рич, положив мою руку себе на локоть. — До свидания.
С горем пополам, я научила неприкасаемого элементарным правилам приличия: здороваться, прощаться, благодарить — но в его исполнении даже такие простые слова всё равно всегда выглядели, как какое-то одолжение.
Ладно, так уж и быть здравствуйте! Ну, хорошо, хорошо, прощайте. Да подавитесь вы своим спасибо...
Примерно с таким выражением лица неприкасаемый выдавливал из себя слова вежливости. Безнадёжный тип.
Только стоило ему вдруг ни с того, ни с сего поцеловать меня или позвать с собой на прогулку, как все обиды разом пропадали...
Однажды, я спросила у него, как он ко мне относится, но нормального ответа, к сожалению, так и не получила. Рич пробубнел что-то неразборчивое и сбежал от меня в лес. Но если бы я была для него пустым местом, разве взял бы он меня с собой в Антарск? Стал бы вообще беспокоиться и заботиться? Вряд ли.
— О чём задумалась?
— Ни о чём, — соврала я, крепче сжав его локоть. И ведь сам предложил мне его. Ха.
— Я слышал, когда только собирался покупать дом в лесу, что в этих краях регулярно пропадают люди.
— Да? Ужас какой. А почему молчал?
— Пугать не хотел.
Логики в его словах было на дырку от бублика (как он собирался скрывать от меня то, что я рано или поздно узнала бы, живя здесь?), но всё равно мне стало приятно от такого признания.
Через несколько дней, когда я вместе с Ричем поехала в ближайшую деревню за продуктами, то невольно оказалась втянута в один неприятный разговор.
— Эля, ты же с мужем в лесу живёшь? — передав мне пакет с домашним творогом и сметанной, спросила рыжая Люба. С этой девицей я познакомилась недавно на базаре, когда искала у кого бы купить молока.
— Ну, да, — все в деревне почему-то считали Рича моим мужем, хотя никто из нас двоих никому ничего подобного не говорил. Я жителей деревни не переубеждала лишь потому, что не хотела лишних пересудов. Так-то для них всех я замужем, всё законно, а как выясниться, что мы с неприкасаемым просто живём под одной крышей, так начнётся: сожители, любовники или ещё чего похуже...
— А вы криков никаких у себя там не слышали? Просто дядь Костя на днях опять сбежал, и наши мужики его всё никак найти не могут. Сожрали его волки, однозначно, сожрали.
— Да, ладно тебе, найдётся ваш дядя Костя ещё. Я вот одна по лесу гуляю и ни одного волка ещё не встретила.
— Так никогда не поздно и на зверей, и на косточки, человеческие, обглоданные нарваться...
После этого разговора на душе остался тяжёлый осадок.
Тем не менее, жить в лесу было весело, а Рич так вообще сказал, что гораздо безопасней, чем в городе. Я вместе с Кубиком, своим грозным лисом, частенько бродила рядом с нашим новым домом, собирая грибы, и за полчаса вполне могла собрать объёмную корзинку опят или подосиновиков.
Жизнь текла своим чередом, но в один прекрасный момент неприятности снова постучались в дверь.
Натан Васильевич, глава деревни, пришёл к нам с сыновьями поздно вечером и попросил Рича помочь им разыскать пропавшего прошлым вечером мальчика. Неприкасаемый согласился и ушёл с ними на поиски. Только никто из мужчин не вернулся. Ни к утру, ни к обеду, ни к вечеру. Я с Кубиком прочесала треть леса, но так никого из них и не нашла. Женщины из деревни тоже.
— Их, наверное, медведи задрали. Или ещё кто... голодный... — рыдали у меня на кухне жёны и сёстры пропавших. Их основной версией были дикие звери, но я сильно сомневалась, что кто-либо из крупных хищников способен справиться с Ричем. Тем более, перед уходом он до такой степени вооружился всякими ножичками и кинжалами, что даже у старосты глаза на лоб полезли от удивления.
Так что, нет, вариант со зверьём отпадает. А если так, то... виноваты в их исчезновении люди. Но кто способен справится с выходцем из Дома неприкасаемых? Ответ один — другой неприкасаемый.
— Лёша, это ты... это из-за тебя... ты знаешь, где Рич? — набравшись храбрости, позвонила я бывшему другу.
— Что, кто говорит? — сонно спросил парень. Но едва он сообразил, кто ему звонит, как рявкнул в трубку:
— Элена?! Куда эта тварь тебя забрала? Где ты сейчас? И где он сам?
— Рич пропал, это ты с ним что-то сделал? — уже менее уверенно спросила я, а потом и вовсе испугалась, что сделала большую ошибку, позвонив главе неприкасаемых, и отключилась. Лёша, точнее, Карл даже возразить ничего не успел. Надеюсь, я не сделала ситуацию ещё хуже, чем она есть?
Задремав в зале прямо на кресле, я проснулась уже поздно ночью оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо.
— Рич? — неверяще пискнула я и бросилась ему на шею. Его одежда пахла старыми листьями и хвоей, волосы были в пыли, а руки в мелких царапинах. — Ты где пропадал столько дней? Мальчика нашли? А с теми мужиками, что за тобой приходили, всё нормально? — завалила я его вопросами, о своём звонке Карлу благоразумно умолчав.
— Да, нашли, но они все в овраг свалились, темно было, двое ноги переломали. Я за аптечкой пришёл. Есть у нас, кстати, что-нибудь, чтобы в дороге перекусить?
Рич быстро накидал в сумку всё, что требовалось для первой помощи, и мы отправились за старостой и его сыновьями. И хотя черноволосый пытался заставить меня сидеть дома, я всё равно увязалась следом.
Небо сегодня было просто чёрным, без луны и звёзд. Тени деревьев, шорохи в кустах, гул ветра порой заставляли меня испуганно замирать, из-за чего потом приходилось увеличивать шаг, дабы совсем не отстать от Рича. Благодаря нашим ночным прогулкам, видела в темноте я просто прекрасно. Не так хорошо, как он, конечно же, но тоже весьма и весьма неплохо.
Костюм я перед выходом из дома надела спортивный, Рич переоделся в стандартное обмундирование неприкасаемого, даже плащ с собой захватил и ещё кучу оружия. Да, некоторые привычки так быстро не выветриваются.
Первое время мы с ним молчали, потом Рич рассказал мне, где пропадал целых пять дней.
Оказалось, что мужчины зашли гораздо глубже в лес, чем планировали. То и дело они натыкались на следы мальчика, находили фантики от съеденных им конфет, клочки одежды, из-за чего, собственно продолжали двигаться вперёд. Когда лес перестал быть знакомым, идти стали медленнее. Как же они с такой осторожностью могли свалиться в овраг — я ума не приложу.
К обеду следующего дня мы пришли на место.
— Почему мы шли сюда часов семь, а тебя не было пять дней?
