Книга 4. Воздушный стрелок. Наёмник

— Ну что, готовы? — повернулся к девушкам наемник. Те дружно кивнули. — Тогда начинаем...

Первый день марта, несмотря на холод, выдался очень солнечным, а потому когда тяжелые, нарочито массивные, испещренные заклепками железные створки главного входа с шипением подались в стороны, в просторный, но довольно скупо освещенный зал хлынул поток света.

Юрий был доволен. Отец разрешил ему присутствовать на открытии мастерской по изготовлению гражданских ТК — первой в мире, между прочим. Но не это главное, прежде всего царевич был рад, что пойдет на открытие инкогнито! А это значит, что вместо двух десятков сопровождающих, крутящихся вокруг и не дающих по-человечески отдохнуть, с ним будет всего пятеро охранников, считая дядьку Игната... и не считая рынд, но те не станут лезть на глаза и портить настроение. Служба у них такая — видеть все, оставаясь невидимыми для окружающих.

Разноцветные ТК, или, как Юрий успел узнать из присланной вместе с приглашением цветной брошюры, СЭМы, конечно, были лишены вооружения и серьезной брони и потому смотрелись не столь брутально, как тяжелые машины в Арсенале или легкие комплексы кремлевского гарнизона. Но то, что их пилоты выделывали на полигоне, расположившемся за приземистой коробкой самой мастерской, которую владелица чисто по-девчачьи обозвала "ателье", поразило царевича до глубины души. Таких кульбитов в исполнении ТК он никогда не видел. Хотя неоднократно посещал боевые части и видел устраиваемые военными представления, в которых в том числе задействовались и тактические комплексы. Но там упор шел на боевую мощь, в крайнем случае на скрытность, а здесь... скорость, скорость и еще раз скорость. Да чего стоят одни только прыжки по бетонным блокам, стенам и площадкам. А уж когда алый СЭМ вдруг сиганул с двадцатиметровой высоты и, как ни в чем не бывало, перекатившись, поднялся на ноги, чтобы тут же продолжить покорение совершенно дикой полосы препятствий, одобрительно загудели все присутствующие.

Если до представления на полигоне среди гостей еще встречались унылые скептики, считающие поделки Бестужевой блажью и глупостью, то после продемонстрированных возможностей облегченных до предела машин, летавших по нагромождениям металла и бетона, словно на крыльях, даже самые отъявленные брюзги и консерваторы были вынуждены признать, что "в этой игрушке что-то есть".

— И почему эта девчонка не родилась лет на двадцать раньше? — тихо прогудел сопровождавший царевича дядька Игнат, бессменный воспитатель уже второго поколения правящего дома, в миру больше известный как генерал-майор Шапошников. — Я бы ее под крыло взял, и сейчас такие "ателье" по стране десятками считались бы. И все мальчишки мечтали бы о таком... СЭМе. Это ж какие кадры для нашей армии, а?!

— Так, может, еще не поздно? — улыбнулся Юрий, лукаво глянув на своего пестуна.

— Поздно, ваше высочество. — Возникший чуть в стороне от окружившей царевича свиты человек в форме охранника ателье демонстративно прижал ладони к груди, напротив сердца. Известный жест для одаренных. В таком положении ни одну технику не сотворить... если жить хочешь. Ярые, заслонившие Юрия, чуть расслабились, но внимания не ослабили.

— И почему же? — проигнорировав поведение своей охраны, осведомился царевич.

— Так ведь господин генерал хотел бы ее за своего внука выдать. Но тот нынче женат, а правнуки слишком малы, — проговорил охранник. — Но на случай матримониальных планов, которые после сегодняшнего представления, возможно, появятся у некоторых... излишне торопливых или самонадеянных личностей, спешу напомнить, что у Ольги Валентиновны уже есть жених, и другой ей не нужен.

— Вот как? — протянул Юрий. — Занятно. А я слышал, он где-то сгинул почти год назад.

— Слухи, ваше высочество, — отозвался безликий охранник. — Могу вас заверить, господин Николаев жив и здоров, хотя и вынужден пока вести весьма уединенный образ жизни. Но ведь это не навсегда...

— Беспокоитесь за семейное счастье друга? — поинтересовался Юрий.

— Можно сказать и так, — протянул наемник, после чего вдруг замер на миг и, глянув куда-то в сторону, почти тут же неглубоко поклонился царевичу. — Ого, это, кажется, по мою душу. Прошу прощения, ваше высочество. Вынужден прервать нашу беседу. Всего вам хорошего и... передавайте привет старшему брату от его верного вассала.

Юрий проследил за взглядом собеседника и увидел приближающихся к их компании трех рослых охранников. А когда царевич вновь повернулся к своему визави, тот сделал шаг назад... и исчез в моментально схлопнувшемся окне.

Приближавшиеся наемники застыли на месте, закрутили головами, но, видимо, получив приказ, тут же развернулись и скрылись в толпе гостей. Юрий же смерил взглядом своих охранников, покосился на дядьку Игната, шарящего взглядом по людям, невольно обходящим по широкой дуге их настороженную, готовую к бою компанию, и, вздохнув, махнул рукой.

— Едем домой, Игнат Павлович, — проговорил царевич. — Кажется, у меня есть новости, которыми брат непременно заинтересуется... а может, и отец.

— Да, ваше высочество, — ответил тот и двинулся к выходу, взрезая толпу, словно ледокол первый лед.

— Посмотрел? — спросил цесаревич. Его собеседник медленно, задумчиво кивнул. — И что думаешь?

— Ушлый мальчонка, — проговорил тот. — Шустрый, наглый... весь в деда.

— Мальчонка?! — взбеленился Михаил. — Этот "мальчонка" умудрился уйти из-под наблюдения и пропасть на целый год так, что о нем ни слуху ни духу не было. Я ж думал, его ЭТИ взяли, похоронил парня заочно. А он! Гранд, чтоб его! Знаешь, теперь я, кажется, начинаю понимать ниппонцев, столь яростно вырезавших эфирников у себя на островах.

— Себя тоже вырежешь? — хохотнул собеседник, но тут же посерьезнел. — В общем, так. Ты хотел слышать мое мнение — слушай. Судя по записи, точнее, по поведению Кирилла на ней, он не только от тебя ушел, он вообще от всех прятался. В том числе и от невесты с ученицами. Могу его понять: Вербицкий с Бестужевым просто по долгу службы притащили бы его к тебе. Но! За жизнью девчонок он следит внимательно. Учитывая же переданный привет... делай выводы, твое высочество. Этот лисенок просто так ничего не делает. По крайней мере, не в нашем случае.

— Угроза? — зло ощерился тот.

— Скорее, заявление о намерениях, — покачав головой, поправил его собеседник.

— М-м... с такой стороны эту клоунаду я не рассматривал, — признался Михаил и, задумавшись, побарабанил пальцами по мраморной столешнице. — Ну-ну... и что у нас получается?

— Самому просчитать его действия лень-матушка не дает? — усмехнулся собеседник.

— А ты мне тогда на что? — деланно изумился цесаревич, и сидящий в кресле мужчина тяжело вздохнул.

— Что ж. Ладно. Только коротко и по пунктам. Первое. Как я уже сказал, мальчишка скрылся от всех, иначе не драпал бы от охранявших ателье наемников, состоящих, на минуточку, на железном контракте в отряде его ватажника. Да и его собственное заявление об "уединенном образе жизни" говорит само за себя. Второе. За девчонками он наблюдает и не приемлет никаких игр с их участием. На это он намекнул явно и недвусмысленно. Вспомни его слова о Шапошникове. Третье. Год, на который ты хотел убрать его подальше от общества, истекает, и Кирилл считает, что срок его "несуществования" вышел. О чем он тебя и предупредил. Заметь, мог бы и просто выпрыгнуть чертом из табакерки, походя ломая нам планы. Ну и пятое. Он сам назвал себя твоим вассалом. Верным вассалом, прошу заметить. Исходя из того, что я о нем знаю, это... не пустые слова. К своей свободе Кирилл относится трепетно и давления, как ты уже успел убедиться, не терпит.

— Браво, друг мой. — Неслышно вошедший в комнату человек хлопнул в ладони. — Замечательный разбор. А теперь позволь, я скажу то, что ты ввиду своего подчиненного положения озвучить не решился.

— Государь... — Поднявшись с кресла, мужчина уважительно поклонился, а следом за ним и цесаревич склонил голову перед отцом. Тот пересек кабинет и, лишь с удобством устроившись в кресле, заговорил.

— Как ты думаешь, сын, о чем именно умолчал наш дорогой советник? — осведомился государь.

— М-м... не могу знать, ваше величество, — отозвался Михаил.

— Не гвардействуй, — скривился тот. — Ты и дня в армии не служил, так будь добр не строй из себя записного вояку. Думай, Михаил. Или прав советник? Лень-матушка одолела, мозги скисли? — Настроение правителя явно было где-то ниже точки замерзания.

Цесаревич принялся судорожно крутить так и этак увиденное в записи, но в голову, как назло, ничего не лезло. Вроде бы его недавний собеседник все объяснил... что тут еще добавить?

— Видишь, друг мой? Именно этого я опасался, когда вы уговаривали меня отдать Михаилу штат аналитиков, — перестав разглядывать задумавшегося сына, обратился государь к своему советнику. — Чужие умозаключения расхолаживают. Конечно, всегда проще выбрать один из предложенных вариантов действий, чем продумывать их самому. Но это непозволительно для управленца. Тем более для эфирника, способного разгонять собственное сознание и ускорять мышление до чудовищных пределов. Михаил! — Цесаревич вздрогнул и поднял взгляд на обозленного отца. — Забудь о выводах советника. Их нет. Вспоминай запись и думай. Сам. Или тебе ее заново прокрутить?

— Я бы взглянул, — осторожно кивнул цесаревич. Повинуясь взмаху руки правителя, экран вычислителя тут же включил остановленную запись с самого начала.

Вот Кирилл появляется в пяти шагах от группы Юрия. Разговор... интонации... не то. Сначала. Юрий идет в "коробочке" ярых, разговаривает с дядькой Игнатом. Останавливаются. Появляется Кирилл... Стоп. А почему Шапошников промедлил с указанием цели контроля?! Где... запись сначала! Лицо генерала крупным планом: вот оно! Дядька великолепно владеет эмоциями, но сейчас в его глазах мелькнуло изумление. Он НЕ ЗАСЕК появления угрозы. Это с его идеальной сенсорикой! Стоп-стоп-стоп... может, показалось? Назад, еще. Так... идут, фокус на лице Шапошникова. Точно, он не успел заметить появления Кирилла.

— Дошло? — В голосе государя послышались скрипучие нотки, словно железом по стеклу провели. — Вижу, дошло. Игнат прошляпил твоего "вассала". Прохлопал ушами. Разжаловать его, что ли?

— Кирилл не подошел, не протолкался через толпу, он появился в зоне контроля, словно все время там стоял, — тихо проговорил Михаил.

— Но его никто не замечал, — кивнул отец. — Скажу больше: сколько я ни крутил запись, я не успевал заметить момент его появления. Просто раз... и он есть. Но выглядит это так, словно иначе и быть не могло.

— Будь на его месте убийца — у тебя сегодня был бы траур по брату, — "добил" Михаила советник.

— В общем, так. — Государь поднялся с кресла и, глянув на своего "дорогого друга" и сына, заговорил жестким, не приемлющим возражений тоном. — Мальчишку под ненавязчивый присмотр. Никаких "игр" с его участием или участием его женщин. Не плодите врагов на пустом месте. Что с ним делать дальше, я сам решу. Негоже таким талантам пропадать в безвестности. А ты, Михаил, завтра же убываешь в расположение Ахтырского полка, в чине поручика. Интриги ты крутить худо-бедно научился, пора учиться командовать... заодно от дворцовых порядков немного отвыкнешь. И учти: узнаю, что ты и в полку начал свои "кошки-мышки" устраивать, — судьба Годунова тебе раем покажется. Понял?

— Так точно, ваше величество, — отбарабанил цесаревич.

Задавать вопрос о сроке "ссылки" он и не подумал. С обозленного отца станется его до полковничьих погон в гусарах продержать.

"Княжья пусть", или "княжья пустошь". Стены зала заседаний Думных палат Кремля украшены гербовыми щитами всех владетельных родов страны. Но после княжеского мятежа гербы инсургентов были сняты и расколоты, все до единого, Так в зале появилась пустая стена, прозванная "княжьей пустью". По мнению государя Василия Шестого, подавившего княжеский мятеж, она должна была напоминать Думе о судьбе изменников.

Итальянить (итальянская забастовка) — форма протеста, заключающаяся в исполнении бастующими своих обязанностей со скрупулезным следованием всем установленным правилам и инструкциям, что приводит к мгновенному падению производительности труда, а то и полной парализации производства.

Морхинино — в реальности — город Пушкино Московской области.

СБТ, так называемые Свободные Балканские Территории — государственные и псевдогосударственные образования, возникшие после развала Австрийской империи, не сумевшей удержать все нахапанное за полторы сотни лет завоеваний. Разобраться в государственном устройстве этого "монстра" почти невозможно, поскольку он слишком разнообразен. Здесь есть все, от городов-государств с абсолютной монархической властью и карликовых государств с авторитарным режимом — до парламентских республик и неприкрытой анархии. СБТ — известное место для натаскивания бойцов-стихийников и рай для наемников. Из реальных известных нам государств сюда входят территории Словении, Венгрии, Западной Румынии по линии Бистрица — Алба-Юлия — Тыргу-Жиу — Крайова, Хорватии, Сербии, Черногории, Албании, Боснии и Герцеговины, Македонии.

Стандартный Пищевой Набор Путешественника (шуточное сокращение авторства боярича С.А. Зотова).

Червонные бояре — здесь, бояре (служилые или вотчинные), чьи родовые имения расположены на условной территории Червонной Руси.

Экранолет (аэродин), в отличие от классических экранопланов, способен отрываться от экрана и держать большую полетную высоту, подобно самолету.

В реальной истории все, конечно, было не совсем так... или, точнее, совсем не так, но то в реальной истории...

Эллиот — название самого распространенного типа карманных пистолетов, можно сказать, аналог дерринджера.

Лоретка — вертихвостка, кокетка.

Батистовая фея, фея — эвфемизм для слова "проститутка".

Рота — здесь употреблено в значении "клятва".

РСУ — Рунная система управления (она же "оболочка"). ПО, используемое в технике от ЛТК и ТТК до боевых платформ и авиации.

ИРП — Индивидуальный Рацион Питания. Полевой набор пищи быстрого приготовления, содержащий дневную норму калорий и необходимых взрослому человеку веществ и элементов.

Тяжелый стреломет Симонова. Оснащенный мощным оптическим прицелом, пятизарядный стреломет предназначен для стрельбы на дистанции до четырех тысяч метров. В зависимости от типа снарядов, может применяться как против живой силы противника, так и против небронированной или легкобронированной техники.