О-оо! Похоже, моя маленькая месть свершилась! Лицо Дара вытянулось так, словно я предложила ему немедленно, причем своими собственными руками, недостающее подвенечное платье сшить, а потом самому же его и надеть!
— М-м-м, Слав,... — расстроено спросил он, — но, может, ты смогла бы.... Ну да, я всё понимаю, это твоя свадьба, и, конечно же, тебе хочется... милая, мне так жаль...
Сполна насладившись его растерянностью, я ухмыльнулась и уже своим нормальным голосом сказала:
— Да ладно тебе! Есть у меня подходящее платье, есть. Вот только не знаю, можно ли его надеть. И как в такую погоду носить...
Сообразив, что его только что слегка разыграли, Дар зашипел, словно весенняя гадюка. Хвала Богам, убийство невесты не входило в его ближайшие планы, так что, убедившись в том, что его укоризненный взгляд всё равно не вызывает во мне ни малейшего раскаяния, парень фыркнул и насмешливо прищурился:
— Что, ворот от подола никак не отличишь? Ну, пойдем, вместе попробуем.
Платье у меня и впрямь было, причем такое, что впору надевать и самой великой княгине. Если, конечно, ее потом муж за подобные вольности не прибьет.... Это был подарок Диннориэли, сама бы я никогда себе такое не купила. Узкое сверху, оно оставляло открытыми плечи и руки. Ну, то есть, совершенно открытыми! Судя по всему, мастер портной решил, не мудрствуя лукаво, всю ткань пустить на юбку, отжалив на лиф совсем чуть-чуть. Зато уж на юбке-то он оторвался! Плотный тяжелый шелк расходился широкой волной, угрожая затопить любого, кто осмелится подойти к обладательнице этого шедевра швейной мысли. В качестве уступки общественной морали и скромности к платью прилагался широкий шарф из той же материи, призванный слегка прикрыть чересчур откровенный наряд. Впрочем, эльфийская мода приветствовала и куда более вызывающие туалеты...
В жизни бы ничего подобного не надела! Но какого же моё платье было цвета...
Плотная серо-стальная ткань при малейшем движении начинала переливаться всеми оттенками цветущей лаванды и сирени. При ходьбе же по тяжелым складкам юбки и вовсе начинали струиться потоки лилового и фиолетового пламени. Не шелк, а волшебство! Ну как удержаться и не надеть такую красоту хоть разочек, на собственную свадьбу?! Тем более, коль скоро эта свадьба состоится в эльфийском лесу.... Я чувствовала, что просто не могу венчаться ни в чем другом! В том, что Дару моё платье понравится, я не сомневалась — в конце-то концов, чародеи не особо подвержены предрассудкам обычных людей.
Меня смущал лишь один вопрос.
— Дар, думаю, с подолом и воротом мы ещё разберемся... но как я сумею дойти до ручья в длинном пышном платье? По снегу? А там ещё и наматывать круги вокруг замерзшего ракитника? Ну, ладно, замерзнуть я не замерзну, можно же на себя накинуть полог тепла (очень полезное заклинание, раскопанное мною в записях княгини Светаны, матушки Дара; жаль, только, очень ограниченное в использовании: эти нестабильные чары необходимо постоянно поддерживать, что делает их совершенно бесполезными для путешественника, решившего переночевать в зимнем лесу.) Но как я буду скакать по сугробам?!
Дар призадумался. Покрутил платье. Оценил фасончик. Хмыкнул. Почесал недобритую щеку.
— Слушай, а тебе точно необходимо надеть именно это? — в его голосе звучало откровенное сомнение как в моем выборе, так и в моих мыслительных способностях. — Может...
— Нет! — я была тверже булатного клинка. — Не может. В конце-то концов, это моя свадьба, как ты очень верно изволил заметить.
— Но ты бы могла его надеть потом, когда мы с тобою будем венчаться в храме Молодого Бога...
— Ну да, ну да, — покивала я. — А теперь представь меня в этом платье, да в Преславице, да в главном храме. Немедленно анафеме предадут и камнями забросают! А уж папеньку твоего при виде столь откровенно одетой снохи точно родимчик хватит! Нет уж, в Преславице я пойду под венец закутанная по уши, в строгом соответствии с традициями, это ясно. Но вот сегодня... Дар, ну пожалуйста!
Мой чародей ещё раз внимательно вгляделся в мои умоляющие глаза, затем вздохнул и легонько дернул меня за косу.
— Вот что с тобою поделать? И на что только не пойдешь ради любимой!
— Спасибо! — радостно взвизгнула я, бросаясь к нему на шею. — А что ты придумал?
— Любопытство сгубило кошку, — усмехающийся Дар чмокнул меня в щеку. — Придет время — увидишь. Ты лучше иди одевайся, любопытная моя. Помочь со шнуровкой?
— Дар, — я укоризненно посмотрела на любимого, — ты разве забыл, что жених не должен видеть платье невесты?
Парень хмыкнул:
— Очень мило! Да ведь ты мне его уже сама показала! — но, увидав моё растерянное лицо, всё-таки сжалился: — Да ладно, не бери в голову. Для обряда магического венчания это неважно. Да и вообще это пустой предрассудок, так что можешь демонстрировать мне все свои наряды с чистой совестью. Ну, иди, иди, мне ещё нужно Зорану и Радошу светлячков отправить. Ты же всё-таки хочешь надеть свое невероятное платье и не застрять в нем в сугробе?
— Ты хоть оденься, холодно же! — мой чародей так и не удосужился накинуть на себя хотя бы рубашку.
— Да ладно, — легкомысленно отмахнулся он, — я быстро. Не замерзну.
С этими словами Дар шагнул в сени и распахнул дверь на крыльцо. Однако вместо того, чтобы выйти на улицу, он быстро обернулся и, нерешительно посмотрев на меня, сообщил:
— У тебя гость. Кстати, похоже, давно ждет.
Удивленно моргнув, я выглянула из-за его плеча — и ахнула. Прямо на ступеньках, на том самом месте, где накануне вечером расположились мы с Даром, нахохленной птичкой сидел трясущийся от холода Аллардиэль. Воротник теплой куртки поднят, так что из-за него выглядывают лишь самые кончики длинных озябших ушей; руки засунуты глубоко в рукава. При нашем появлении эльф даже не повернул головы.
— Ал, ты что? — как была, в одной рубахе и поршнях на босу ногу, я оттолкнула Дара, выскочила на крыльцо и крепко встряхнула парня за плечо. Тот обиженно глянул на меня и ничего не сказал. — Немедленно заходи в дом! Ты что, до смерти замерзнуть решил?! Ал, я кому говорю! Ну?!
По-прежнему молча Аллардиэль поднялся на ноги и прошел на кухню. Там, не раздеваясь, он медленно обвел взором моё жилище. Взгляд темно-синих глаз изумленно скользнул по неубранной постели — дверь в спальню, как назло, была открыта, неодобрительно задержался на обнаженной груди Дара, который, вместо того, чтобы отправлять светлячков, вернулся в дом и с теперь невозмутимо разглядывал нашего гостя, — а затем прочно обосновался на моих голых коленках. Было заметно, что эльф здорово ошарашен увиденным. Я слегка покраснела, запоздало сообразив, что кроме едва прикрывающей бёдра рубахи на мне ничего и нет. М-да, как-то неудобно получилось...
— Так, значит, это всё правда? — скривившись, словно ему в рот попала протухшая улитка, спросил мой друг. Его и так бледное лицо приобрело зеленоватый оттенок. На Дара он демонстративно не смотрел.
— А что именно? — сухо уточнила я. Мне, конечно, и так всё было понятно, но что за дурацкая эльфячья манера говорить намеками?!
— Мой отец сказал, что ты ответила категорическим отказом на предложение войти в наш дом. А вчера вечером, вернувшись с официального ужина, он сообщил, что ты выходишь замуж. Уже сегодня. За человека. Это так?
Ну, эльфы! Ну, молодцы! Вот что значит иметь длинные уши и хороший слух!
— Ал, — строго сказала я, — во-первых, познакомься с моим женихом. Дар, это Аллардиэль, мой хороший друг. Ал...
Эльф упрямо сжал губы и даже не глянул в сторону Дара, который едва заметно ему кивнул в знак приветствия. Я нахмурилась.
— Во-вторых, мой милый, я что-то не припомню, чтобы скрывала тот факт, что помолвлена, причем вовсе не с тобой. Разве я давала тебе повод думать, что может быть по-другому? В-третьих, мне казалось, что мы с тобою стали друзьями. А друзья так друг с другом не поступают. Если бы ты прямо пришел ко мне, а не стал вовлекать в свои сердечные переживания собственных родителей и самого Правителя Эрвиэля, то этим бы уберег и себя, и меня от нескольких довольно неприятных мгновений. Мне продолжить?
— Я думал, ты меня любишь, — несчастным голосом невпопад пробубнил Ал, не поднимая глаз. — Я решил, что ты будешь рада остаться в Священном Лесу навсегда. Со мною. Я хотел...
— Ал, солнышко, — перебив парня (а демоны его знают, до чего ещё он может договориться! выдержка выдержкой, но что-то Дар уже нехорошо так заулыбался...), я шагнула вперед, положила руки ему на плечи и заглянула в разобиженные синие глаза, — я действительно очень тебя люблю! Правда-правда. Люблю — как доброго друга. Как брата. Наша дружба помогла мне справиться со многими тяготами и дожить до самого лучшего дня в моей жизни. Спасибо тебе за это. Я была бы просто счастлива, если бы сегодня ты смог разделить мою радость. Я действительно выхожу замуж за человека, которого люблю больше жизни. Прости, если делаю тебе больно...
Ал укоризненно засопел. Как же, как же! Я вовсе не забыла о его упертом нраве!
— Я думал, что после всего того, что между нами было, мы с тобою...
— А что между нами было? — весело уточнила я, краем глаза замечая, что Дар, с интересом прислушивающийся к нашему разговору, чересчур ласково смотрит на эльфа. — Точно, между нами много чего было! Дай-ка, припомню... о! Между нами была большая грязная лужа, кот и двое детей! Вот уж это было точно.... Надеюсь, я ничего не упустила?
— Эх, Славка, — пробурчал расстроенный ушастик, — всё бы тебе шутки шутить! А я...
— А ты сейчас отправишься домой и немного подумаешь, стоит ли приносить нашу дружбу в жертву своему мужскому самолюбию. Мне бы очень хотелось, чтобы рядом со мною по-прежнему оставался надежный друг. Любимый друг, — подчеркнула я.
— Ну, ладно, я пошел, — мрачно сообщил Аллардиэль, осторожно высвобождаясь из моих рук. Мне в глаза хмурый эльф старался не смотреть.
— Иди, — кивнула я. — Если надумаешь — ритуал венчания пройдет в полдень у горячего ключа. Ты приглашен.
Ал уныло вздохнул, немного помедлил, словно желая ещё что-то сказать, а затем печально повел ушами и вышел, аккуратно прикрыв за собою дверь. Мы с Даром посмотрели друг на друга. Я виновато улыбнулась и слегка развела руками. Вот они какие, горячие эльфийские парни! Мой чародей насмешливо дернул бровью. Венчаться, срочно венчаться, пока собственную невесту прямо из-под носа не умыкнули!
Моя "вторая" свадьба разительно отличалась от "первой".
Тогда, в Дыре, отчаянно сопротивляющуюся меня волок к умирающему ракитнику сумасшедший старик, который с гораздо большим удовольствием порезал бы меня на лоскутки, но что поделаешь, есть такое слово "надо", и вот приходится жениться на строптивой девке, все достоинства которой заключаются в ее умении колдовать. Высохшая каменистая пустошь, призрачный, потусторонний свет ниоткуда, чахлый кустик у мертвого ручья. Магический круг, соткавшийся из крови зловещего колдуна. Отчаяние, чувство безысходности, боль, рвущие душу на части презрительные слова рассвирепевшего чернокнижника...
Сегодня всё было по-другому, всё иначе.
Мой любимый чародей бережно укутал меня в меховую накидку. Видимо, заклинание теплого полога в моем исполнении не внушало ему особого доверия, так что мягкий мех стал приятным дополнением к шелковому шарфу, едва прикрывшему плечи.
— Потом сможешь ее снять, — улыбнулся он, осторожно поправляя завернувшийся край. — Не волнуйся, я же тебе обещал, что ты будешь в своем драгоценном платье!
А я и не волновалась. Подумаешь, зима! Подумаешь, толстая накидка поверх роскошного сиренево-стального шелка!
Прежде, чем покинуть дом, мы ещё долго целовались в сенях. Должно быть, Зоран уже начал терять терпение, но нам было так трудно, почти невозможно оторваться друг от друга! Наконец, собрав волю в кулак, я вывернулась из сильных рук чародея и, тяжело дыша, принялась поправлять растрепавшиеся волосы.
— Любимый, лучше бы нам сейчас, всё-таки, отправиться к горячему ключу! Не то я могу подумать, что не так уж ты рвешься на мне жениться.... Конечно, я тебя понимаю: шаг-то больно ответственный! Это тебе не за печкой мурлыкать!
Дар расхохотался.
— Ах ты, ведьма моя ненаглядная! Вот даже теперь и не мечтай — никуда тебе от меня не деться!
— Можно подумать, что я пытаюсь, — довольно проворчала я.
Перед самым крыльцом меня поджидал сюрприз: ухмыляющийся Радош держал под уздцы Пилигрима, вычищенного волосок к волоску, в новой нарядной сбруе. Чмокнув оборотня в щеку, я подскочила к невозмутимому, как и всегда, коню и обхватила его крепкую шею.
— Мальчик мой, Пилигримушка, Хитрец мой любимый! Как же я по тебе соскучилась!
Умный жеребец терпеливо сносил мои нежности, однако морда у него была довольная. Пару раз он ткнулся мне в бок мягким храпом и ласково фыркнул.
— Ну, хватит тебе, хватит миловаться, — раздался откуда-то сверху хорошо знакомый ревнивый голос. Я подняла глаза: на луке седла удобно расположился Степка, пушистый, довольный жизнью, с пышным голубым бантом на шее. Эк он принарядился-то!
— Здравствуй, Степочка, — ласково улыбнулась я, быстренько прикидывая, не собирается ли кот устроить любимую потеху под названием "Позор моральным разложенцам, или Руки прочь от любимой хозяйки!".
— Здравствуй, здравствуй, — насупился Степан, но не выдержал и подмигнул. — Что-то мы вас заждались, молодые! Поди, всё ты, жених, невесте одеваться мешал?
— Что ты, Степа, совсем наоборот — даже иногда помогал, — кротко ответил Дар.
Радош даже всхлипнул от удовольствия.
— Ну, всё, новобрачные, — радостно хрюкнул он, — пора прощаться со свободой! Дар, давай уже, сажай Славку на Пилигрима.
— Эй, вы что?! — всполошилась я. — Смеетесь? Куда ж я вам в юбке на коня-то полезу?!
— Ну, вариантов, собственно, два, — Дар глубокомысленно посмотрел на мутноватое небо. — Или ты едешь на Пилигриме, или я несу тебя на руках. Выбор за тобой.
Короче, довольно скоро я очутилась на спине жеребца. Сидеть в обычном седле боком оказалось очень неудобно, но я мужественно терпела. Хотя от порога моего домика к горячему ключу вела невесть откуда взявшаяся утоптанная тропа, я сомневалась, что шелковые туфельки в тон платью — это та самая обувь, в которой хорошо гуляется по сырому снегу. Искушение же прокатиться на руках у любимого я подавила на корню как неподобающее. Степка, задрав пушистый хвост, весело поскакал вперед, крикнув, что пойдет всех предупредить, чтобы не расходились; посмеивающийся Радош вел недоумевающего (что-то я вас, люди, никак не пойму, что это вы такое задумали?) Пилигрима. Дар, видимо, решив буквально исполнить своё обещание и не спускать с меня глаз, замыкал нашу процессию. А я всю дорогу к горячему ключу удивленно вглядывалась вперед, туда, где нас должен был дожидаться Зоран, и где сейчас переливался яркими, необычными для зимнего леса красками широкий купол.
Когда до искомого ракитника оставалось шагов с сотню, не больше, я наконец-то сообразила, что же это за чудо такое, и негромко ахнула. Посреди заснеженного зимнего леса расположился маленький, созданный лично для нас кусочек лета!
