"Где же ты была, когда мы дрались с Зиэйр? Где же ты шлялась, зелененькая?
— Калак-Ча... почему ты называешь меня так? Что это значит?
— Ты носишь этот титул потому, что имя знает тебя, даже если ты не знаешь его. Но позволь мне высказаться прямо.
— Валяй.
— Тебя называют Носительница осколка, или Калак-Ча, потому что рядом с сердцем ты носишь частицу клинка Гит. И он всегда был у твоего сердца. Говорят, если вытащить меч гит из ножен, то он уже не вернется обратно. А сейчас его ножны — ты.
"Я не хочу!" Вопль бессильно рвался из глотки, из легких, из подсердечной теплой темноты... И застревал комком в горле.
— Клинок поет, и они слышат его, так же явно, как слышу его я. Он поет о ненависти Гит, о той войне, что она собиралась развязать... войне, которая стала бы концом для всех нас, если бы Зертимон не скрестил с ней клинки у Заявления двух небес.
— Я не просила о такой чести, — последнее слово я выплюнула, словно ругательство.
— Знай, только ты сможешь выковать заново меч Гит. Лишь ты сможешь владеть им и только ты сможешь освободить свою землю и свой народ от большего зла, чем то, что принесли иллитиды моему народу.
"Да плевать я хотела на твой народ! И на этих, как их ити...или...иллитидов!"
Я вскочила с камня, шагнула к гитзерай... Как же мне хотелось схватить ее за шею, сжать, сминая хрящи, ощутить затухающее биение жизни под пальцами. Увидеть, как отражается в пустых мертвых глазах закатное пламя.
— Значит, нам нужно пройти этот ритуал. Ты можешь рассчитывать на нашу помощь, — паладин ненавязчиво вклинился между мной и Зджаев.
— Иного пути нет. И пусть титул Калак-Ча станет боевым кличем тех, кто победит Короля Теней в битве.
Зджаев подняла голову и посмотрела мне в глаза. Немигающий змеиный взгляд светлых глаз:
— Я делаю это заявление — и оно сильнее чем связь Двух смертей в одну и равно по силе Заявлению двух небес, — голос ее вибрировал, — Я делаю Заявление трех во тьме и двух на свету. Когда двое встретят Короля в его крепости, это будет битва трех. И когда все будет кончено, двое нас пойдут в лучах света, и ты почувствуешь вкус настоящей свободы — словно Гит и Зертимон после того, как они разбили иллитидов на Краю Саграссы. Свою жизнь я вручаю тебе, Калак-Ча, и прошу позволения идти по твоему пути вместе с тобой.
Торжественно. Пафосно. Искренне. Но отчего я все же не верю ей? Быть может, потому что ее слова похожи на замшелое предсказание, на жутковатое старинное пророчество, смысл которого ты хочешь не понять, но понимаешь против своей воли?
— Черт с тобой, — я мотнула головой. В висках ломило от голоса гитзерай и множества сказанных ею слов.
— Клятва произнесена и принята, — Зджаев еще раз пронзительно посмотрела на меня поверх вуали и ушла.
Эта клятва была первой вассальной клятвой, которую я приняла. И последней тоже.
* * *
Ночь и правда выдалась бессонной, наполненной мутными тревожными сновидениями, вперемешку с невеселыми мыслями. Да еще Келгар храпел, чтоб ему провалится. И не помогали ни пинки, ни тычки, ни Шандрина ругань. Рейд, так тот вообще забрал одеяло и ушел ночевать в одну из палаток, которые остались от убитых нами лусканцев, а я, отчаявшись уснуть, до рассвета смотрела в высокий потолок, раз за разом прокручивая в голове подробности разговора с гитзерай. Мысли ходили по кругу, словно старая слепая лошадь на крупорушке.
Надо ли говорить, что под утро моя голова была тяжелой, а настроение — донельзя паскудным? И грядущий разговор с сэром Нивалем этого настроения никак не улучшил. Тем более, что о необходимости сей беседы сообщил молоденький солдатик, Серый плащ. Рано-рано поутру. И ведь не поленился поставить в известность всех моих спутников. Даже следопыта, судя по свежему синяку, который паренек время от времени потирал пальцами.
Сэр Ниваль встретил нас во внутреннем дворе крепости. Неподалеку уже устанавливали палатки какие-то мужики, сноровисто расчищая землю от камней и обломков. На самодельном столе, наспех составленном из пары бочек и нескольких досок, уже разложил какие-то свитки и пергаменты тот самый щуплый тип, который приехал вместе с царедворцем. За левым плечом Ниваля молчаливой тенью стояла раскосая смуглая девушка. Кольчуга из сотен мелких колец поблескивала на утреннем солнце, отражалось в резных навершиях двух изогнутых клинков за спиной. "Немая она что ли?" Я не слышала, чтобы девушка сказала хоть слово.
— Эта крепость знавала лучшие времена... но они еще наступят, — Ниваль широким жестом указал на окружающий пейзаж. Полуразрушенные стены, обвалившиеся дозорные башни, ворота, от которых после магической атаки осталось одно название. И это не считая донжона, в выбитых окнах которого свистел ветер. Вот уж точно — крепость знавала лучшие времена.
Тем временем царедворец продолжил:
— Эта крепость была уничтожена во время войны с Королем Теней. Это было тяжелое время, но мы выстояли тогда и выстоим впредь.
— Ни у кого зубы от пафоса не сводит? — хмыкнул следопыт.
Я глянула на Бишопа и улыбнулась, задавив в зародыше желание приложить к щеке ладонь и изобразить страдания от зубной боли.
Похоже, Ниваль обиделся-таки, потому что тон его стал иным. Вместо расслабленно-благодушного, он стал холодным, надменным и высокомерным тоном второго человека в государстве. После лорда Нешера, разумеется.
— Серша Ах`Д`Харн, лорд Нешер и я обещали тебе достойную награду за избавление города от лусканского некроманта Черного Гариуса. И мы намерены сдержать свое обещание...
"Что-то я мешка золота не вижу".
— Итак, — сэр Ниваль вытащил из поясной сумки небольшой свиток пергамента, перевитый золотистым шнурком с двумя алыми печатями.
— Лорд Нешер Алагондер отдает тебе эту крепость и прилежащие к ней земли в ленное владение.
"Что? Не надо мне никаких ленов и крепостей — заплати золотом".
Я мотнула головой. Упрямо. Зло. Теперь еще и крепость, в довершение к великой миссии по спасению мира. Дайте мне пинка, окатите ведром ледяной воды — я так хочу проснуться. Но никого мои желания не интересовали. Я, черт возьми, ножны волшебного мать-его-меча-Гит.
— Те люди, которых ты видишь здесь, находятся под твоим началом — можешь распоряжаться ими по своему усмотрению. Теперь ты капитан, ты служишь Невервинтеру, — меня передернуло от этой фразы и от ощущения собственного бессилия.
— Подготовь Крепость к войне, собери войско под свои знамена и будь готова ударить по врагу.
Ниваль усмехнулся, кивнув с сторону молчаливой девушки с мечами:
— Лорд Нешер прислал тебе офицера Кану Ли, она будет кастеляном крепости и поможет тебе в управлении, — восточница коротко и все так же молча поклонилась.
— Кроме того, мы наняли мастера Видла, который поможет тебе в восстановлении крепости, — тот самый щуплый мужичок засуетился, пытаясь одновременно сгрести в охапку все бумаги и рассказать как он рад и счастлив приступить к воплощению мечты всей своей жизни.
— Теперь ты хозяйка этой крепости...
"Ага, хозяйка развалин". Я не чувствовала себя ни хозяйкой, ни госпожой, ни капитаном крепости. Что за чушь. Это только в сказках девки с болот оказываются дочерьми королей или лордов.
— Ты заслужила этот титул верной службой и, кроме того, ты заслужила доверие лорда Нешера и мое.
"Твою ж мать, неужели стоило убить лусканского бойца на Арене, чтобы заслужить доверие столь высоких особ?
Я села на стол мастера Видла, отодвинув в сторону его бумаги.
— Кроме всего прочего, лорд Нешер передает тебе это золото для оплаты труда строителей, занятых на работах по восстановлению крепости. Это твоя земля. Защищай ее ради своего народа и ради Невервинтера, — и с этими словами сэр Ниваль ушел, оставив в моих руках грамоту о ленном владении и бумаги, по которым я могла получить в казначействе Невервинтера энное количество золота. Правда — исключительно на строительство крепости.
— Я не буду лгать тебе — восстановить это место будет непросто, — молчаливая восточница вдруг заговорила. Спокойно. Размеренно. Тихо.
— Однако, мастер Видл весьма искусен в своем ремесле и способен выполнить свои обещания, хотя он и несколько эксцентричен, — краем глаза я видела как этот самый мастер Видл, отчаянно жестикулируя, пытается дать понять рабочим, что именно он от них хочет добиться.
— ...да, крепость лежит в руинах, но мы сумеем превратить ее в истинный шедевр фортификационного искусства, — мастер словно сиял в предвкушении.
"Знать бы еще — на кой хрен Нивалю понадобилось присутствие остальных моих спутников при этом пафосно-дурацком представлении? Неужели он воспринимал их как моих слуг или мои... орудия? Незавидная участь, ничуть не лучше моей".
Впрочем, пусть сейчас с крепостью разбираются Видл и его работники, а нам стоит вернуться в город. Забрать вещи, переговорить с Дунканом и остальными, не принимавшими участие в вылазке.
Мерзкое холодное предчувствие скорых и не самых добрых перемен.
* * *
Все тяжкое бремя растолковывания остальной честной компании животрепещущего вопроса "А с какого хрена мы вдруг переселяемся в Крепость-на-Перекрестке? Да еще в начале зимы?" я переложила на широкие паладинские плечи. Он мужчина образованный, красиво и внятно свои мысли излагать умеет. Не то что девка с болот.
Впрочем, я, пожалуй, перестраховалась — новость была принята если и не восторженно, то по-крайней мере спокойно. Кроме того, в крепость собрался переселится и Сэнд, оставив вместе себя в лавке торгового элементаля.
Тем временем я перекинулась парой слов с Дунканом. Дядя вытирал слезы краем фартука и просил не забывать его, старого больного трактирщика. Я рассеяно кивала. Да, не забуду. Да, буду приезжать. Да, да, конечно... Но мысли мои занимало совсем иное — один из посыльных Эксла, паренек по кличке Волк, передал приглашение Деври поговорить. Приглашение, отказаться от которого невозможно. И пока остальные собирались, я отправилась к Экслу Деври, Вору Теней Амна и негласному правителю Невервинтера.
* * *
Из воспоминаний Дункана Фарлонга:
Так оно всегда и получается. Кажется, вот-вот все наладилось и снова судьба подбрасывает тебе единицу вместо шестерки на потертых игральных костях. Я уже успел привязаться, сердцем прикипеть к своей непутевой племяннице и вот она уже уезжает. Леди-капитан, не больше не меньше. Да вот только не в радость ей это было. Не живут дикие птицы в золоченых клетках, и ястреб никогда не станет клевать объедки. Пусть даже это объедки с королевского стола.
А самое хреновое-то знаете в чем? Не знаете? Тогда послушайте старого авантюриста — крепости просто так головорезам да бандитам не жалуют. Ну а дальше вы и сами уже догадаетесь — что да почем, чай не дети...
* * *
Дом Эксла Деври встретил меня знакомым едва уловимым ароматом пряностей и молчаливой охраной. Все как обычно. Комната с темными тяжелыми шторами, пара глубоких кресел возле горящего камина. Запах смолистых поленьев.
Эксл неторопливо поднялся мне навстречу. По смуглому непроницаемому лицу скользнули отсветы огня:
— Я рад снова видеть тебя, леди Ах`Д`Харн.
Непривычное обращение царапнуло слух. Но я улыбнулась. Расслабленно. Безмятежно:
— Давно не виделись, Деври.
Вор Амна прищурился, лишь на миг скрыв за тяжелыми веками влажные ягоды глаз:
— Располагайся, — и плавно повел рукой в сторону кресел у камина.
Мелодичный перезвон колокольчика и вскоре на небольшом столике появился серебряный узкогорлый кувшин с подогретым вином и пара кубков.
Эксл разлил вино. Над кубками поднимался ароматный, пахнущий пряностями пар:
— Я хочу тебя поздравить, — Деври отсалютовал кубком и улыбнулся, — В нашем столь щедром городе оруженосцы обычно так и остаются бледной безземельной тенью своего сюзерена. Тебе крупно повезло.
Я отпила глоток вина и промолчала. Несмотря на все улыбки и радушие Эксл оставался тем же самым Экслом Деври, Вором теней из Амна, негласным правителем города и деловым человеком. А потому все эти разговоры — неспроста, и значит нужно быть начеку и ждать подвоха. Что и случилось.
— Крепость-на-Перекрестке — прекрасное место, не находишь?
Я пожала плечами:
— Не считая того, что она почти полностью разрушена — да, там красиво. Лес, речка, небо голубое, — тихий смех, улыбка, спрятанная за украшенным чеканкой краем кубка.
— И это тоже, — снисходительно усмехнулся и сощурился на огонь Деври, — но дивная природа тех мест — совсем не главное.
Он достал из кармана трубку с длинным тонким мундштуком и расшитый серебром кисет. Неспешно набил ее, прикурив от лучины. Затянулся и выпустил серое колечко дыма.
"У него даже табак и тот пахнет пряностями".
Я отпила еще один глоток вина, пряности оставляли на языке горькое и немного жгучее послевкусие. Как и все разговоры с Экслом.
— Крепость находится на пересечении важных торговых путей и большая удача, что этот лен достался именно тебе, — Деври затянулся еще раз и указал влажным темным чубуком на меня.
— Это большая, невозможная, я бы сказал, удача, — он прищурился на миг, а затем продолжил, — и нужно быть дураком, чтобы не воспользоваться этим.
Очередное кольцо ароматного дыма, которое лениво поднялось к потолку.
— Каким образом воспользоваться? — в любом случае у меня не вышло бы отмолчаться.
— Крепость-на-Перекрестке может стать нашим форпостом в торговле. Определенно, сам Маск прочертил твой путь в Невервинтере.
"Нашим форпостом? Скорее твоим, Деври". Но от предложений Эксла Деври просто так не отказываются. Тем более — от таких. Я усвоила этот урок. Оставалось надеяться, что мой новый статус леди оставлял мне чуть больше свободы, чем прежде.
И я кивнула, допивая уже остывшее вино:
— Хорошо, я не против нашего сотрудничества.
Эксл затянулся еще раз. Смерил меня долгим изучающим взглядом сквозь плывущие в воздухе невесомые струи дыма. Черные глаза поблескивали в полутемной комнате, отражая тлеющее в камине пламя.
Тишина нарушалась только потрескиванием поленьев. Тишина и кольца дыма. Эксл смотрел на меня через сплетения табачных нитей и молчал, словно ждал чего-то.
Наконец Деври произнес:
— Я помогу тебе обустроиться в Крепости, — он затянулся еще раз, глядя в камин.
Я вытолкнула себя из кресла. Похоже, аудиенция была окончена.
На языке осталась горечь пряностей и смутное ощущение тревоги и недосказанности.
К оглавлению
13. Зима тревоги нашей
"Люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь,
нежели того, кто внушает им страх, ибо любовь поддерживается благодарностью,
которой люди, будучи дурны, могут пренебречь ради своей выгоды,
тогда как страх поддерживается угрозой наказания, которой пренебречь невозможно."
Н. Макиавелли. "Государь"
"Вот приедет барин — барин нас рассудит."