...
Мы переглядывались между собой. В глазах моих "подруг" мелькали и облегчение, и откровенный страх. Кажется, кое-кто из них планировал некоторые действия, способные вызвать усиление "неудовольствия" Его Величества, да хранит нас его воля от Повелителя Ничего.
— ... а тут еще эта... Сладенькая... — Продолжила возмущаться Силла. — И как она только осмелилась?!
— Ты о чем? — Деланно удивилась я.
— Но... разве твой Дом... — Силла посмотрела на меня растерянно. Она явно не понимала, что именно произошло.
— Боюсь, что после Сайленты мой дом... не в том положении, чтобы идти на конфликт с инквизиторами.
— С инквизиторами? — Тихонько спросила новенькая.
— Да. Она показывала Харну свое приглашение. Оно отправлено не министерством двора, как у большинства из нас, а Орденом Высоких инквизиторов. И составлено таким образом, что не подразумевает возможности отказа.
— Вот как... — Протянула Силла. — Значит...
— Да ничего это не значит. — Я перебила ее, пока наша покровительница не додумалась до чего-нибудь... недушеполезного. — Таких, конечно, немного, но я лично знаю еще как минимум трех девушек, которым приглашения пришли из Замка Семи глаз. В частности, Аилла из Ландышей, и Вермилия из Сирени, и...
— А еще семерых пригласил Храм. — Еще тише, чем раньше, произнесла Лана.
— И по десять от Очищающих и Благоверных. — Вмешалась Кайпа.
— А зачем церкви так много кандидаток? — Недоуменно воззрилась на нас Силла.
— Ордена ладят друг с другом не намного лучше, чем Великие Дома. — Пояснила Лана. — Очищающие уверены, что могли бы взять на себя функции Инквизиторов. А Благоверные и Храм Милосердия до сих пор надеются подмять Храм Виндикар. Правда, до прямых столкновений у них, как правило, дело не доходит, и свои разногласия они предпочитают разрешать чужими руками...
— А ты-то откуда про все это знаешь? — Раздраженно буркнула Ванда. Признавать собственное невежество ей не хотелось.
— Мои родители... Они — торговцы. — Энайна скривилась. — И они торгуют тем, что производит в своих владениях Храм Виндикар. Так что у нас в доме часто останавливаются... ой, то есть — останавливались, эмиссары Храма. — Новенькая явно смутилась. Все ясно: ее удочерили недавно, и она еще не успела привыкнуть к тому, что ее дом — Дом Льна, а не семья провинциальных торговцев.
— И часто эмиссары Храма вслух болтают о секретных вещах? — Мне и в самом деле было интересно.
— Никогда. — Твердо ответила Лана. — Но ведь сведения о раздорах в церкви секретными не назовешь: Конклав пытался объявить доктрину Храма Виндикар еретической чуть ли не во всеуслышание... И только внезапно вспыхнувшие боевые действия между Сиренью и Молочаем тогда предотвратили такой исход.
Я серьезно задумалась. Учитывая, что основанием для конфликта тогда послужило убийство двух Серебряных Дома Молочай неизвестными, в котором обвиняли Сирень, но так и не смогли представить доказательств — картина вырисовывалась... интересная.
— Да ладно Вам... — Как-то болезненно усмехнулась Силла. — Дела церкви — это дела церкви, и не нам в них лезть. А вот у нас теперь действительно проблема.
— Какая? — Удивилась Энайна. А я поймала себя на том, что точно знаю еще не произнесенный ответ.
— Элате. Элате Сладкая Смерть. Надо покончить с ней, пока она не покончила с нами. — Угадать ответ Силлы у меня получилось едва ли не дословно.
— Силла... — Снова раздался тихий голос Ланы. — А ты не боишься...
— Чего бы? — Удивилась наша предводительница.
— Хотя бы того, что тебя сейчас может слушать ассасин Храма. Мне много рассказывали по их способности.
— Ассасин Храма?! Ха-ха-ха... — Рассмеялась Силла. — И кто бы это мог быть?
— Например — я. Я — приемная дочь моего Дома. И про семью я вам уже рассказывала — она связана с Храмом. И...
— И именно поэтому ты — наименее подозрительна. — Прервала я Лану. — Настоящий ассасин не сказал бы такого никогда. А вот в семье Кайпы не так давно случилась какая-то... нехорошая история с похищением. Вроде бы, похититель очень неудачно выпал из окна, и только поэтому тебя, Кайпа, сумели вернуть живой, на что, в общем-то, никто и не рассчитывал. Да и характер у тебя сильно изменился: ты стала скрытной, сторонишься публичных мероприятий, на этот Бал тебя чуть ли не силком вытолкали... Так может этому придурку "помогли" выпасть из окна, а на самом деле он тут и вовсе не при чем, а на самом деле, вместо Кайпы домой вернулся ассасин-оборотень?
— Ты... ты... — Начала заикаться моя "заклятая подруга".
— А может быть, это ты, Линера? — Сладко улыбнулась мне Энайна. — Я вот слышала, что у Храма есть специальное заклятье, позволяющее превратить человека в виндикар так, что никто ничего не заподозрит...
— А что по-твоему, виндикар — не люди? — Возмутилась Лана.
— Нет, конечно. Они — ассасины, преданные, жестокие и коварные! Вот ты скажи нам: может такое быть, или нет?
— Не знаю. — Новенькая как-то жестко усмехнулась. — Меня как-то в такие тайны не посвящали...
Все замолчали. И в этом молчании разливалось неприятное ощущение, что все эти "дружеские" шуточки, которыми мы только что пытались уязвить друг дружку — вполне могу оказаться вовсе даже не шуточками, а самой настоящей кошмарной правдой.
Императорский дворец. Элате Сладкая смерть.
— ... и вот так и получилось, что на сегодняшнем вечере мне так и не удалось потанцевать. Жаль...
Магира только рассмеялась в ответ на мои сетования.
— И ты хочешь сказать, что тебе действительно жаль, что не вышло потанцевать, потому, что Император, да живет он десять тысяч лет, тебя вниманием не удостоил, а остальные парни подойти просто боятся?
— Ну... да. — Я смутилась. Да что же это такое? Всегда же спокойно врала, сохраняя совершенно нечитаемое лицо?
— Так я тебе и поверила. Скажи лучше — доэкспериментировалась до чего-то, чем хочешь поделиться с Его Величеством, да хранит нас его свет от мрака Повелителя Ничего.
— Ты даже не представляешь! — Я задохнулась. — Оказывается пространство заклинаний действительно можно спроецировать на любые четыре орта! Правда... правда Лентан говорил о трех, и это означало бы...
— О! Уже "Лентан"?! — Я охнула, осознав, что именно сказала. — Любопытно. Очень любопытно... Ты знаешь, я никогда особенно не интересовалась теми вершинами теоретической магии, где вечно порхаешь ты. Но вот о людях я могу кое-что рассказать...
— Не надо! — Вскрикнула я.
Меня трясло. Как я могла сказать такое? Назвать просто по имени самого Императора, да будет он благословен Столпами Света! Это... это недопустимо и кощунственно! Хорошо еще, что Маги прервала меня, и не дала моему кощунству стать бОльшим: ведь я собиралась сказать, что идеи Императора, да живет он десять тысяч лет, относительно анизотропности — не подтвердились, что было бы и вовсе...
Служанка из-за моей спины подала поднос с надушенным платком. Маги, очередной раз хихикнув, потянулась за ним, но я выхватила платок прежде, чем подруга смогла его коснуться. Легкой, слегка влажной тканью я протерла лоб и щеки, вдыхая изысканный аромат и наслаждаясь работой Мастера, причем — Мастера с большой буквы.
— Вот это прислуга у Императора, да живет он десять тысяч лет! — Восхитилась Маги. — Только тебе платок понадобился — уже подают, да не простой, а надушенный... Вот почему меня так не обслуживают?! — Губы подруги скривились в притворной обиде.
Я бросила платок на поднос и внимательно осмотрела служанку.
— Не думаю, что эта девушка имеет какое-либо отношение к Императору, да хранит нас его свет от лживых видений Повелителя Ничего. — Я сделала служанке знак, позволяющий ей удалиться. Но, когда она уже почти шагнула за порог, я продолжила фразу: — И передай пославшим тебя, что травить меня — напрасный труд. Я сама и есть яд.
Императорский дворец. Кто-то.
Дворец, что некогда был средоточием власти Империи, а ныне — всего лишь место жительства Императоров, тем не менее, никогда не спит. Суетятся слуги, в кухне готовят ранний завтрак повара, бдительно дремлет на своих постах неусыпная стража. Однако, главное освещение коридоров — выключено. И среди колышущихся в лунном свете теней скользит тень.
Бледная губительница удивленно заглядывает в окна. Говорят, когда-то, еще до катастрофы, знаменовавшей пришествие Повелителя, Луна была совсем другой... Но когда ужасный Повелитель Ничего сошелся в бою с Вестниками Света, капли священной серебряной крови долетели до Луны, и окрасили ее свет серебром Силы и Смерти. Так что многие из тех, чья суть Смерть и Сила — считают ее своей покровительницей, и радуются, когда очередное важное дело приходится на ночь полнолуния, хотя это и вызывает некоторые чисто технические трудности.
Вот и сейчас, под полной луной, среди теней скользит та, чьей целью является чужая жизнь. Она неслышно скользит по полу, и молчат детекторы магии, и не видят ее немногие часовые, которых еще не сморил сон в этот тихий ночной час.
По коридору проходит патруль имперской гвардии. Профессиональные телохранители, чьей работой является замечать убийц — проходят мимо тени, как мимо пустого места. И только один из них слегка задерживается, и внимательно смотрит туда, где притаилась тень. Взгляд глаза в глаза длится несколько секунд, после чего гвардеец отворачивается, и стремительно нагоняет своих товарищей.
— Эй, а вы слышали, что Анирр на днях вытворил?
Патруль взрывается хохотом, и скрывается за поворотом.
Тень скользит дальше. Мимо покоев Императора, да живет он десять тысяч лет, откуда, даже сквозь заглушающие чары доносятся стоны и счастливые крики Миюри Мятлик. Мимо каморки слуг, где две служанки в весьма... эротичной форме, чей фасон выбирал лично предыдущий Император, да будут милостивы к нему Столпы Света, ожидают: не понадобятся ли молодому хозяину и их услуги. Мимо комнат, где придворные тихо спали в своих постелях, либо сосредоточенно обдумывали детали очередного заговора, призванного возвысить их самих, либо же уничтожить соперников. Через парадную дверь тень проникает в гостевое крыло.
Вообще говоря, не далее чем полчаса назад тень выпрыгнула в окно именно этого крыла... Но по неким высшим соображениям, о которых тень не удосужились известить, необходимо было составить впечатление о проникновении извне. И поэтому тени пришлось совершить этот длинный и опасный забег, оставляя кое-где следы своего пребывания, которые будут заметны наметанному глазу тех, кто будет искать.
В гостевом крыле тени приходится труднее. Коридор освещен, и стража Домов, охраняющая потенциальных невест императора — не дремлет. Но для тени это хотя и представляет определенную трудность... но отнюдь не непреодолимую. Еще находясь в темном главном коридоре тень слегка колыхнулась, и стражи погрузились в тихую и уютную иллюзию того, что они бдительно стоят на посту, и не происходит ничего заслуживающего внимания. Вообще-то в этот момент на стражах должны завопить благим матом десятки амулетов, созданных специально, чтобы это предотвратить... Но амулеты молчат. Сила из-за грани мира лишь краешком коснулась их... и этого оказалось достаточно.
Дверь одной из гостевых палат открывается. Заботливо несмазанные петли должны завизжать, разбудив всех, снаружи и изнутри... но они молчат, и ничего не тревожит сладкого сна той, кто очень уж серьезно стремилась к императорскому трону.
Тонкая кисть извлекает из разгрузки изящный артефакт. Палец прижимает рычажок, совмещая половинки гравированной на металле заклинательной фигуры, и ярость духов огня вырывается из заточения. Их злоба рвется во все стороны, но зачарованный металл оставляет им только одну дорогу — туда, где проход наружу затыкает металлическая пробка. Духи, и так взъяренные пробудившим их заклятьем, еще больше разъяряются наличием преграды на пути к свободе. Они изо всех сил толкают эту преграду, стремясь вырваться, освободиться, и покарать посмевшего нарушить их покой. Но пока что у них получается только все быстрее и быстрее гнать проклятую преграду, растрачивая на это свои силы и свой гнев. Ярость их велика. Пробка, преграждающая им дорогу к свободе и мести, вылетает с легким хлопком... Вот, уже, сейчас... подлый колдун будет наказан... Но кольцо рун вокруг выхода из проклятого металла вспыхивает почти невидимым серебристым светом, и духи вновь оказываются заключены в разделенную пентаграмму, где и будут пребывать до тех пор пока их гнев снова не будет нужен.
— Псстт...
Шипит потревоженный и возмущенный прохождением пули воздух... И грандиозные планы спящей, планы, которые она уже начала претворять в жизнь, уже никогда не завершаться успехом. Они прерваны вместе с ее жизнью.
Тень, не потревожив охранных заклятий, выскальзывает в окно, широко распахнутое по случаю удушающей влажной жары. А через несколько минут в кровати одной из гостевых комнат сладко потягивается тихая и законопослушная дочь Великого дома.
Императорский дворец. Линера из дома Горец.
Войдя в комнаты Силлы, я резко остановилась. "Подруга" и покровительница металась только что не по потолку комнаты, и видно было, что она не только злится, что было для нее не редким состоянием, но еще и напугана, а вот это уже случалось далеко не часто. Честно говоря, такой нашу неустрашимую предводительницу я видела впервые.
Хотя поднялась я сегодня необычно для себя рано, но новенькая, Лана, уже сидела у Силлы. Девушка устроилась на диване в такой позе, как будто проглотила кол, и нервно перебирала складки юбки.
Хотя в нашем Доме с гибелью Ненужного принца в экстерменированной Сайленте и не осталось истинных прирожденных некромантов, но некоторая чувствительность к Той стороне — наше неотъемлемое наследство. И сейчас я однозначно ощущала, как комнату наполняет дыхание Вечной Леди.
— Что случилось? — Удивленно спросила я в пространство, через которое только что пролетела Силла.
— Что случилось?! — В голосе нашей предводительницы метался самый настоящий страх. — Ты спрашиваешь: "что случилось?"
— Я тоже хотела бы это узнать. Ты сегодня с самого утра не в себе. — Тихим, почти шелестящим шепотом произнесла Лана. Силла резко остановилась, как будто ударившись в стену.
Меня в этой фразе заинтересовали слова "с утра". В принципе, Серебряные девушки, которые не собирались пробовать найти свой путь на тропе войны, редко утруждали себя ранним подъемом. По крайней мере тогда, когда не было протокольных требований. Так что сегодня я встала необычно для себя рано и даже не особенно рассчитывала застать Силлу уже проснувшейся, не говоря уже о том, чтобы увидеть у нее гостей. Обычно же я просыпалась где-то к полудню. Но эта новенькая — уже сидит здесь, и, похоже, занимается этим уже некоторое время. Хотя да... она же недавно выявлена как Серебряная, а в мещанских семьях ранний подъем — скорее норма.
Между тем, Силла, слегка отдышавшись, протянула нам бумагу, на которой ровным, неопознаваемым почерком было выведено — "имя твое — в списке врагов".
