— Господа монархи — довольно бесцеремонно прервала обсуждение Тина. — Кажется, я понимаю, что все выжидают предложений партнеров. Каюсь, сама приложила руку к этому. Может быть, просто поделимся своими мыслями о будущем статусе этой новой территории?
Разговор пошел более результативно. Но обсуждение все равно затянулось на несколько дней. Не знали нынешние императоры, ханы и султаны что делать с новыми землями, если не присоединять их к своим территориям. Пришлось снова слушать лекцию Арнола по истории цивилизации Древних. Там были прецеденты на любой случай.
В итоге решили, по примеру Древних. Назначить внешнее управление и поручить это управление надгосударственной структуре. Идея эта, настолько увлекла всех, что в дальнейшем обсуждали только ее. Неформальная надгосударственная структура уже была — "Союз". Требовалось только преобразовать ее в формальную.
Как это сделать никто не знал. Арнол предложил обратиться за консультацией в Купеческую гильдию.
— Там, каких только многосторонних соглашений не заключали.
— От нас пусть Дамир будет на обсуждении — быстро сказал султан.
— От ханства я тоже завтра предложу кандидатуру — добавил Таррхан.
— Как они предложат, так и сделаем, дадим им срок в одну неделю. И чтобы через неделю решение было за подписью всех сторон — подвел итог император.
— Удивляюсь, как похоже, все повторяется — задумчиво произнес Арнол, когда они с Тиной гуляли по набережной Столицы, после того, как все эти утомительные дебаты завершились.
— Что именно? — Спросила Тина.
— Стремление, пользуясь своим положением, перепоручить другим свою работу — объяснил Арнол, и они рассмеялись.
Часть четвертая.
Глава 1. Наследник.
Подземный рокот нарастал, явно приближаясь. Талак совершенно случайно, заметил его появление. Он спал чутко, как того требует ночевка в черной степи, и проснулся от непонятного звука. Чуть позже, он понял, что это не звук, а еле ощутимая дрожь почвы. Ее источник двигался где-то под ним, под поверхностью, примерно со скоростью идущего человека.
Поначалу Талак не придал значения этому чуду. Оно было какое-то не очень чудесное. Просто непонятное, но обыденное. Но когда источник удалился от него, так далеко, что он почти перестал его ощущать, все же догнал его и стал прислушиваться. Источник продолжал двигаться в прежнем направлении.
Целый день Талак шел по поверхности за тем источником дрожи, а к вечеру заметил, что появился звук. Да и дрожь усилилась. Источник явно стал ближе. Но такое может происходить, только если он поднимается к поверхности.
Талак убедил себя, что боятся нечего, воин степи ничего не боится. Ему, возможно, когда-нибудь дадут клятву верности все племена черной степи. Это была его тайная мечта, но пока нужно было пройти испытание пустыней.
Он пошел на испытание пять дней назад, сразу, как только шаманы объявили о его совершеннолетии. Нужно было пересечь всю черную степь одному, без воды, без еды, без оружия. Тот, кто не сможет пройти степь, не станет вождем или шаманом, он сможет быть только рядовым воином.
Звук становился все громче, а дрожание почвы, он уже видел, а не только осязал. Под ногами танцевали песчинки. Талак решил отойти от центра немного в сторону, чтобы не оказаться на пути того, что выползет наружу. Он приспособился даже спать, не теряя "Чуда", как он его назвал. В первые два дня заметил, что оно движется строго по-прямой линии и, далеко обогнав его, без сил свалился в сон. Проснулся, когда вновь ощутил дрожание, которое уже невозможно было не заметить. Талак запретил себе спать, он очень не хотел пропустить момент выхода "Чуда" на поверхность.
Оно все равно вышло неожиданно для него. Звук внезапно изменил тональность и на поверхность выполз блестящий цилиндр, диаметром около полутора метров, а длиной метров десять. Это он потом понял, а тогда и слов-то таких не знал.
"Чудо" спросило его, кто он и что тут делает. Спросило не звуком, а как-то иначе. Слова как будто сами звучали в голове. Вначале он подумал, что слышит их, но потом понял, что звука нет. В тот момент, Талак понял, что "Чудо", настоящее чудо, вполне чудесное, как в сказках шаманов. И "Чудо" избрало его. Оно само ему это сказало.
Талак не понял, как оказался внутри. Там было тесно, прохладно и чисто. Он понял, что нужно не стоять, а сесть в кресло. Затем "Чудо" предложило утолить жажду и даже поесть. Оно сказало, что чувствует, его потребность в воде, еде и сне. После того, как голод и жажда были утолены, наступил долгий сон, с очень странными сновидениями.
Проснулся Талак не скоро и совершенно другим человеком.
Народ "Большой воды" гудел. Утром со стороны черной степи пришел Талак, юноша, который, как все считали, пропал в степи. Он пришел не так, как всегда приходят после испытания другие, изможденные пустыней. Талак был свежий и здоровый, в каждом его движении чувствовалась сила, а скорость их такова, что, порой казалось, что он мгновенно меняет свое положение.
Особым властным тоном, юноша рассказал, всем собравшимся на поляне старейшинам народа "Большой воды", о явлении ему откровения Богов. Никто бы не поверил мальчишке, но юноша доказал каждое свое слово.
Вначале он победил в единоборстве, самого сильного воина из охраны старейшин, затем двух, потом трех, а в итоге и весь отряд охраны старейшин. Не убивал, просто связал друг с другом какой-то нитью.
— Я друг, поэтому меня не нужно бояться — объяснил он порядком напуганным старейшинам, внезапно, оставшимся без охраны. — Я вообще не хочу ничего менять в сложившихся порядках. Но отберу нескольких человек для службы, они станут "Воинами Бога". А народ "Большой воды" только усилится с такими воинами и возвысится над остальными народами. Брать их, я буду из вашей охраны, по одному, раз в полгода.
С тех пор прошли века, а миссия, данная ему в откровении, так и не была исполнена. "Чудо" еще в том первом его сне, рассказало ему о великой миссии "Воинов Бога", о небесном огне, который очень давно сжег всех, и верных, и неверных.
Нескольких избранных, огонь пощадил. Они волею Богов оказались глубоко под поверхностью, в скалах. Постепенно жизнь их угасла и последний из них, снарядил "Чудо" в дорогу. Путь его должен начаться, когда возродятся источники силы неверных, и приведут его в движение. Оно должно будет двигаться до тех пор, пока не найдет человека, подходящего для продолжения миссии "Воинов Бога", даст ему силу и поможет воссоздать братство.
Все это Талак сделал, но миссию так и не исполнил. На всем обитаемом пространстве, теперь, вместо разрозненных племен, процветала единое государство, которое назвали Нова. Между крупнейшими его городами Полисом и Элинимум, курсировали по морю корабли, которые научило строить "Чудо". Рабы по всей Нове, строили здания, возделывали поля и растили новых рабов, из которых "Воины Бога" отбирали и воспитывали себе смену. Воинов уже больше сотни и они готовы на любой подвиг, а противника как не было, так и нет.
Племена, которых в первые годы присоединили к народу "Большой воды" не были теми неверными, о которых говорилось в пророчествах и легендах из прошлого. Легендах, которым десятки тысяч лет, тех, которые ему рассказало "Чудо" через шлем. Он служил и для общения с ним и для подготовки воина особой миссии. Который выполнит любой приказ не щадя жизни и тут же забудет о нем, как и о том, кто его дал.
Избранных, тех, кто может настраивать шлем влияния, как называло его "Чудо" было немного, всего десять человек. Раньше их было больше, но двоих полтора века назад отправили через океан на "Тайфуне", самом совершенном корабле его флота. На нем двоих жрецов братства, которым внушили через их же шлемы, что они не знают друг друга. Что с ним, неведомо до сих пор. Нашли они реального противника или до сих пор живут скрытно, неизвестно. Можно ведь прожить века, тайно пользуясь властью, которую дают артефакты. Одному дали шлем влияния, другому дубликатор.
Шлемов было всего три, без возможности изготовить еще. Талак долго думал, отдавать ли один из них миссионеру, но все же отдал. В Нове, их просто не к кому было применить, все и без того выполняли любой его приказ.
Дубликатор, тоже дало "Чудо", не сразу, а лишь когда избранные во главе с Талаком, освоили то, что "Чудо" называло науками. Это был чудесный аппарат, который позволял копировать любую вещь, которая в него помещалась. Причем копировать не рядом, а там, где указывал человек, даже в совершенно закрытом ото всех помещении. А еще, с его помощью можно было вытащить из запертого сундука все, что там находилось. Правда вытащить, измельчив в тончайший порошок, но ведь если это золото или серебро, то они от этого не становились хуже.
Внушили миссионерам искать цель братства там, за океаном, а если не найдут, то в определенный день, подготовить все для вторжения Талака во главе "Воинов Бога". Его сотня, справится с любой армией неверных. Талак уже привык, что каждый из "Воинов Бога" в бою стоит сотни обычных. Подготовка одного такого воина длилась полгода, что "Чудо" делало с ними в своем чреве, Талак так и не понял, хотя первым прошел эту процедуру. Оно объяснило Талаку, что воины выполнят любой его приказ и, не раздумывая отдадут свои жизни за него, или по его приказу.
Определенный Талаком день, уже наступил, и если те двое выжили, пора идти и ему, но проклятая неизвестность мешала принять решение. Не было понятно даже то, дошел "Тайфун" или нет до другого берега океана. Ни одно судно, посланное за ним, так и не вернулось. А капитаны тех, что заплывали далеко в океан, говорили, что куда бы ни шел корабль, везде штормит так, что ни один из них не рискнул двинуться дальше.
Талак решил подождать еще, а пока набрать новых кандидатов в воины. Если он все же решится на поход, сотни воинов мало, и его наместнику здесь, тоже нужно войско.
— Собирай своего парня. Девку твою тоже возьму, она мне подойдет.
На Фрама, с выражением насмешливого презрения, смотрел один из Воинов Бога, который только что выбил дверь его дома ногой, не утруждая себя ожиданием, пока ее откроет хозяин. Собственно хозяином в этом доме, как и в любом другом, воин считал именно себя, имея к тому все основания. Служение "Великому Жрецу", как давно уже именовали Талака, давала почти безграничную власть над обычными людьми.
Совсем обычным человеком, Фрам себя не считал. Владелец торгового каравана входил в купеческую элиту, но увидев перед собой Воина Бога, начисто забыл об этом. Они не отличали купца от раба. Фрам, как-то раз сам видел, как его знакомому, владельцу мясной лавки, один из Воинов Бога воткнул в живот нож, взятый с разделочного стола его же мясной лавки. Воткнул просто так, поддавшись какому-то своему минутному порыву. Фрам спас тогда соседа по рынку, воин ушел быстро и мясник не успел истечь кровью. Тогда впервые, Фрам усомнился в праве воинов, так вот распоряжаться чужими жизнями, но вслух об этой своей мысли, понятно, никому не говорил.
Он слышал о том бунте, который затеяли капитаны в порту Полиса. Тогда казалось, что власти Великого Жреца приходит конец. Против него вышли тысячи вооруженных моряков, как раз тогда, когда он проходил по набережной Полиса в сопровождении своей сотни телохранителей. Он сам и его люди, уничтожили всех бунтовщиков. Голыми руками раздирали их на части, убивали одним ударом, легко уходя от арбалетных болтов. Арбалетчиков убивали сразу, более одного выстрела, они просто не успевали сделать.
Когда все было кончено, Великий Жрец потребовал, чтобы на площадь залитую кровью бунтовщиков, прибыл глава города, и согнал туда всех горожан. Он долго говорил о своей высокой миссии, которую ему поручили Боги. О том, как он поступит с каждым, кто помешает ему на пути к истине. Все жители города замывали набережную от крови и останков тел. Ни одного бунта больше не было, нигде и никогда по всей Нове.
— Она еще очень мала для Вас — попытался протестовать Фрам. — Подождите хотя бы два-три года.
— Тем хуже для нее — смеясь, сказал воин, перед тем как пнуть Фрама.
— Как ее имя? — Воин стоял над ним, спокойно наблюдая, как он корчится от боли после удара.
— Аля — еле выдавил из себя Фрам.
Боль от следующего удара, было последнее, что ощутил владелец каравана, все имущество которого с этого мгновения отписывалось во владение братства "Воинов Бога".
Воин переступил через труп и прошел в дальнюю комнату. Там взявшись за руки, стояли юноша с девушкой, почти девочкой. Было видно как им страшно, особенно девочке. Она держалась из последних сил.
— Ты — воин указал на девушку — вечером приди ко мне вот сюда.
Он дал ей лоскут с написанным на нем адресом. Затем посмотрел на юношу. Долго рассматривал его со всех сторон, но в итоге, тоже дал лоскут с другим адресом и велел с утра прибыть туда.
— Ничего, кроме того что сейчас на вас надето, из дома брать нельзя. Это будет считаться кражей собственности братства "Воинов Бога" — приказал он напоследок, не сомневаясь, что они не осмелятся нарушить его слова. Красть у братства, не решится ни один человек во всей Нове.
Талак слушал отчет управляющего своими северными плантациями. Он редко вдавался в подробности и сам почти не занимался хозяйством. На то были управляющие, которые прекрасно знали, что с ними станет, если плантации не будут давать положенный урожай.
— Если не смог управлением добиться урожая, то может быть, в качестве удобрения лучше выполнишь эту задачу — как однажды пошутил Великий Жрец, перед тем как "уволить" одного из смотрителей плантаций.
Уже давно, все участие Жреца в управлении огромным хозяйством братства, заключалось лишь в сравнении его доходов, со средними доходами от аналогичных отраслей в Нове. А затем, либо растения на плантациях получали новую порцию удобрений, либо управляющие пополняли свои гаремы и сундуки.
Сегодняшний отчет управляющего был внеплановым. На плантации случилось происшествие, не страшное для его хозяйства, но неприятное. Один из рабов бежал. Причем бежал не в Нову, где его непременно бы отыскали, а в пустыню, каким-то чудом преодолев полосу черной нежити на севере. Искать его там не имело смысла, он сам подохнет максимум через неделю. Требовалось решить, что делать с надсмотрщиком, который допустил такую оплошность. Талак вдруг подумал, что ни разу не видел, как черная нежить пожирает человека, хотя сам придумал когда-то эту казнь.
— Отведите его на берег океана, на севере, я сам буду там, через неделю и решу, что с ним делать.
Черная нежить, была естественной границей Новы. Полоса жидкой черной слизи, к которой не рекомендовалось приближаться ближе, чем на метр-другой. Если в нее бросить камень, то он постепенно растворялся в ней, как бы погружаясь. Если в нее наступил человек, то он постепенно поглощался этой ужасной субстанцией, сохраняя полную ясность мыслей, не испытывая боли, погружался в нее как в болото, пока не исчезал в ней без следа. Насколько она была глубока, никто не знал. Пробовали опускать в нее шест, он исправно погружался, а когда его вытаскивали обратно, от него оставался обрубок, чуть длиннее того, что торчал над поверхностью.
