— Я не могу отключать свои Силовые чувства; не больше, чем ты можешь думать как дурак. — сказал Джусик. — И я получаю от них... предупреждения. Джедаи называют это уверенностью Силы. Я не вижу четких образов, но у меня есть чувство, что Джедаи однажды возродятся, точно так же как возродились Ситы. И лучшее, что мы можем делать, это держаться от обеих фракций настолько далеко, насколько получится, и уж точно — никогда больше не драться за них на их войнах.
Это была самая здравая идея, что Ордо услышал за весь день. Они нашли Зея и Скирату наблюдающими за работами по строительству вирусной кухни для Утан, и между ними не было видно ни следа враждебности; просто двое усталых мужчин старшего возраста, которые хотели бы, чтобы всё было немного иначе.
Зей не повернул головы. Он, похоже, пристально смотрел на Кова и Джинда, которые распиливали доски и вырезали в них связующие пазы. Когда-то он ими командовал.
— Где вы научились плотничать? — спросил он.
— По учебнику. — Джинд едва не добавил "сэр", но успел удержаться. — Так же, как Левет учится фермерствовать.
— А что вы строите?
Ков посмотрел на Скирату, ожидая его разрешения.
— Сарай. — наконец, сказал он.
Скирата вмешался в разговор.
— Доктор Утан работает над обращением ускоренного старения клонов. Ей нужна лаборатория побольше.
Не было смысла просвещать Зея насчет того, что в Кириморуте будут работать с живыми патогенами. Но как только он всё обдумает, и начнет разговаривать с Киной Ха и Скаут, пусть даже это будет тогда, когда они все будут уже далеко от Мандалора — он услышит всё: вирус FG36, и так далее, и все эти детали будут интересны Империи, и это будет крайне нездоровый интерес.
— Так, значит имперский гарнизон ограничился районом Келдабе? — спросил Зей.
— Насколько мне известно. — ответил Скирата
— И это вас не беспокоит?
— Не беспокоит и вполовину того, как беспокоишь ты.
— Кэл, я клянусь что...
Зей замер неподвижно. Он оглянулся через плечо, потом развернулся и уставился на дверь позади него. Ордо гадал, что привлекло его внимание, когда он увидел Кэда, выбежавшего наружу и замершего на пороге.
Теперь его было бесполезно прятать. Да и не было способа надежно спрятать его от Мастера Джедай.
— Вот как. — проговорил Зей. — Я почувствовал, кто это. Я и понятия не имел... бедный ребенок.
Джусик избавил Скирату от обязанности отвечать. Возможно, он сейчас чувствовал в Зее то, что больше никто не мог почувствовать.
— Да. — сказал Джусик. — Это сын Этейн. Сын Дармана. Теперь ты лучше понимаешь — какие тут ставки?
На глаза Зея навернулись слезы, и он присел, чтобы не возвышаться над малышом. Кэд, насупившись, осторожно двинулся к нему, потом взглянул на Скирату в поисках поддержки.
— Да. — ответил Зей. — Понимаю.
* * *
Лаборатория Утан, Кириморут.
— Так, и как ты собираешься его проверять? — спросила Скаут. Она выглядела совершенно иначе в лабораторном халате, перчатках, ботинках техника, и с шапочкой на волосах.
— Как ты узнаешь, работает он или нет?
Утан открыла дверцу холодильника и вытащила герметично упакованные образцы вирусов. Её впечатлила добычливость Гиламара. Ей хотелось бы знать — где он откопал медицинское и лабораторное оборудование, и как поставщик отреагировал на мандалорианца в полной броне, который заявился к нему и сунул такой вот список покупок. Впрочем для человека, который мог украсть операционный стол из медцентра, не было ничего невозможного.
— Ну, мне потребуется заразить тестовый объект модифицированным вирусом ринацирия, а затем подвергнуть его воздействию FG-тридцать шесть. — Утан поставила образцы в шкаф для биологически опасных препаратов и загерметизировала его. — Но нам нужен человек. Так что я планировала испытать это на себе. Если я выживу — значит это работает. Это чересчур важная задача, чтобы полагаться на компьютерное моделирование или изолированные клетки.
— Но тогда... откуда вам знать, что они вместе действительно сработают — вирус FG-36 и тот, второй?
— Это хороший вопрос.
— И это значит, что у вас тут сидят в бутылке смертоносные вирусы...
— Не совсем в бутылке, но насчет смертоносных ты угадала верно.
— Кэл и Мидж, должно быть, здорово тебе доверяют.
Утан расставляла контейнеры с ферментами и реактивами, готовясь к модификации ДНК ринацирия, и заново обдумывала сказанное. Да ей явно доверяли. Она действительно не думала об это в таких категориях, потому что... что ж, это была её работа. Она работала с опасными патогенами. И она в первый раз остановилась, чтобы задуматься — насколько они должны доверять ей, чтобы верить, что она не убьет их или даже не уничтожит весь их мир. Учитывая обстоятельства её первой встречи с клонами, она на миг почувствовала себя странно виновато.
Мой мир погиб. Они могли решить, что мне нечего терять. Что я всё ещё намерена уничтожить армию клонов.
Чем больше она об этом думала, тем тяжелее ей становилось.
Скаут была умной девочкой, она быстро училась и была очень ловкой. Она следовала её инструкциям до последнего слова — приготовить электрофорезный гель, стерилизовать пробирки и контейнеры, расставить разные ферменты, реагенты и питательные среды в точности по своим местам. Она не копалась и не роняла вещи — в отличие от очень многих лаборантов, которых Утан приходилось натаскивать в институте. До сих пор Утан не замечала — насколько точны и уверенны были движения джедаев, их глазомер и пространственное чутье. Но выражение лица Скаут говорило ей, что техника переключения и резки генов была ей интересна меньше, чем сама Утан.
— Вы бы использовали его? — Скаут искоса взглянула на неё. — Зная, что он делает, что это значит — вы сами использовали бы FG-вирус?
"Если бы ты спросила меня несколько дней назад... несколько недель назад..."
— Я никогда не думала о себе, как о чудовище. — проговорила Утан. — Я не чудовище. Разве не так? Я ничем не отличаюсь от других, как я думаю. Но какой-то частице меня хотелось бы знать, нет ли у меня слепого пятна в этом вопросе. И я думаю — имеет ли значение оружие? Важно ли количество убитых? Если я пристрелю врага из бластера или ты разрубишь врага своим мечом — никто не посчитает нас чудовищами. Скольких ещё нам надо будет убить, как, и по каким причинам — прежде чем мы перейдем ту грань, за которой становятся... чудовищами?
Скаут задумчиво пожевала губами.
— Это вопрос для Мастера-джедая.
— Для того, чтобы определять для себя вопросы морали, нам не нужны Мастера-джедаи.
— Пожалуй, я скажу что не знаю этого.
— Тебе доводилось убивать кого-нибудь?
— Нет.
— Но ты вооружена. И ты используешь свой световой меч, если тебе будет угрожать опасность.
Скаут, казалось, изучала лицо Утан на предмет отсутствия признаков чудовищности, и Утан почувствовала, что хоть та и была чужаком — ей жаль, что она не видела, как росла Скаут. Ощущение было странным — словно встретить дочь, которая появилась в твоей жизни лишь после очень долгого отсутствия.
Как Кэл и Руу. Должно быть, это порой ранит его. И её. Всё это потерянное время, которое никогда не вернуть.
— Пожалуй, да, если у меня не будет другого выбора. — наконец, ответила Скаут.
— Но это не отличалось бы от того, что делали бы вы — считая, что убивать приходится для самозащиты. Разница только на уровне ощущений. Не рассудка.
Утан улыбнулась ей.
— Я наслаждаюсь нашими спорами. Ты даже представить себе не можешь — до чего здорово вести интересный спор после почти трех лет, когда всей компании у меня было только сока-мухи, да третьего сорта докторишки, считавшие меня психом.
— Так, значит и сока-мухи вас тоже считали психом?
У Утан бывали моменты, когда давящая тяжесть от гибели Гибада не давала ей даже как следует думать. Она не знала, следует ли ей ненавидеть себя за другие моменты, когда она продолжала жить своей жизнью, и даже получать от этого удовольствие.
И всё же она рассмеялась.
— Я давала им имена. Мухам. Что ещё им было думать?
Из окна она видела стадо роб, рывшихся на опушке леса, и Мирда, следившего за ними с безопасного расстояния. Дикая жизнь кипела вокруг неё; существование, которое не слишком изменилось за пять тысяч лет минимум.
— И не чини, если не сломано. — пробормотала она себе.
— Извините?
— Ничего.
— Доктор, вы считаете что это правильно — заразить этим всех на планете? — спросила Скаут. — Это же просто возбудитель, который разойдется как любая другая болезнь. И как только его выпустят — избежать его не сможет никто.
— Давай смотреть на это так — сказала Утан. — Это куда этичней, чем смотреть, как Палпатин использует FG-36 по мирному населению, и знать что я могла бы их спасти.
Маме лучше знать. Не так ли? Но как только все узнают, что от вируса есть вакцина — Палпатин просто начнет использовать что-то ещё.
Это даст Мандалору фору в несколько шагов от худшего, что с ним могла бы сделать Империя. Если уж она не может скинуть Палпатина, то лучшее, что она может сделать — это позаботиться о планете, которая может стать хорошей занозой в его имперской заднице.
— Это слегка похоже на печку для пирожков. — Скаут оторвала взгляд от изогнутого транспаристилового кожуха небольшого шкафчика биозащиты, где образцы ДНК будут реплицироваться и разбираться на их генные компоненты. — Ого. Ты это слышишь?
Утан перестала встряхивать транспаристиловую колбу в руке. Благодаря акустике сельского дома и тишине в этой глуши звуки разносились далеко, но всё, что она могла услышать — это легкий гул голосов, то усиливавшийся, то затихавший. Это звучало непохоже на спор. За последние несколько дней она их слышала предостаточно. Женский голос. Не Бесани или Джилка... не Най... возможно Арла. Явно не Лазима или Кина Ха.
— Сходим и посмотрим, как только поставим в работу эту партию. — сказала она.
— Что бы там ни было, антигеном занимаемся в первую очередь. Что-то не так?
— Это Арла. Ей стало хуже.
Арла жила со страшными воспоминаниями. Может быть, медикаменты отключали их, а может быть они просто запирали её вместе с ними, и она не могла бежать или кричать. Травма по-разному действует на разные умы. Скирате это придало сил для выживания, Ордо научился большую часть времени держать это в стороне, а вот Арла просто не могла с этим справиться. В психологии не было правил, которых Утан могла бы придерживаться — в отличие от предсказуемого и упорядоченного мира микробиологии. Психология граничила с шаманством.
Гиламар выглядел с каждым днем всё более расстроенным, почти что винящим себя за то, что он не мог справиться с проблемой. Он тоже был человеком с болью в прошлом. Был ли тут кто-нибудь, избежавший своей доли трагедии или страдания? Утан так не думала. Это была колония для раненых и отверженных.
И для меня. Боль нашла и меня. Никто из нас не нормален. Но всё же, нормальные люди никогда не совершают ничего, достойного упоминания, ничего величественного, меняющего мир, или того, что находится на острой грани риска. Я сюда вписалась.
— Ладно, сейчас эту партию оставляем и вернемся позже. — сказала она. Она поставила колбы в шкафчик и запустила рабочий цикл подогрева. — Три часа. Сверь свой хроно. А теперь пойдем, и побудем общительными.
После нескольких лет одиночного заключения, Утан находила трудным привыкнуть к дому, полному жизни: около тридцати мандалорианцев, джедаев, клонов и прочих существ, которым выпал жребий быть рядом. Даже в прошлом, на Гибаде, она никогда не жила под одной крышей больше с тремя или четырьмя людьми. Она гадала, как это Скирате удается присматривать за всеми. Впрочем, по его стандартам, это была небольшая семейка. Ему ведь как-то удавалось присматривать и обучать не только Нулевых, но также и целый отряд больше чем в сотню коммандос. Как и Гиламару. И Вэу. Она считала это невероятным.
Гиламар стоял в коридоре, возле комнаты Арлы, с Джусиком и Джайнгом. Все трое переговаривались таким тоном, словно что-то пошло не так. В руках у Гиламара был инъектор и он наполнял его из пластиковой ампулы.
— Я могу чем-то помочь? — спросила Утан.
Гиламар поднял инъектор.
— Просто обсуждаем — использовать это или нет. Коктейль "свали с ног банту". Если честно, меня не радует накачивать её по уши себенодоном, но сейчас она сама себя калечит.
Утан слышала доносившиеся из комнаты звуки глухих ударов. Дверь была чуть приоткрыта. Звук был такой, словно кто-то стучал резиновым молотком по штукатурке.
— Это она?
— Ага. — Гиламар вздохнул и опустил подбородок к груди, словно нерф-самец готовящийся к драке. — Предпочитаю перестрелки. Или добрую старомодную потасовку на кулаках. Но вот скручивать дамочек мне как-то непривычно.
— Почему бы мне не попробовать? — предложила Утан. Она очень внимательно посмотрела на Скаут, стоявшую с закрытыми глазами возле двери. Джусик делал то же самое. Эти Силовые фокусы её беспокоили. — Она гораздо спокойней относится к присутствию женщин. Я не выгляжу угрожающе. И я знаю, как использовать инъектор без ущерба для мягких тканей.
— Нет. — Джусик, со всё ещё закрытыми глазами, протянул руку. — Можете считать меня жестоким шабуиром, но я скажу — оставьте её пока что. Ломка после отмены инъекций не лучшая штука я знаю, но в ней что-то... всплывает. Это чувствуется... рассудочным. Четким. Настоящим. Скаут, ты можешь это чувствовать?
Утан подавила позыв рассмеяться. Скаут, крепко зажмурившая глаза, откинула голову назад, сосредотачиваясь. Она была худенькой и невысокой, и Джусик был тщедушным по сравнению с Джайнгом и Гиламаром; и они выглядели как пара оголодавших бродяг, жадно принюхивающихся к чьему-то обеду. Но это было всерьез. Ученая внутри Утан протестовала против идеи диагноза через общение с чем-то невидимым. Ей были нужны лабораторные результаты, числа и реагенты, меняющие цвет.
— Да. — наконец, сказала Скаут. — Это чувствуется почти что словно чье-то ещё присутствие — но это она. Это более твердое. Я ощущаю это, словно... это может звучать глупо, знаю, но я чувствую большой блок темного гранита, который прорывается сквозь толстые покрывала.
— У меня кругом острые грани, контраст черного и белого. — добавил Джусик. Утан захотелось узнать — не были ли все джедаи синестетиками. — Словно что-то упорно возвращается в её рассудок; её старая личность, и это не то, что она хотела бы видеть.
— Он открыл глаза. — Очевидно, подавленная травма. Совсем не хотел с ней этого делать, но чувствую, что нам лучше выяснить — что это было.
— Думаю, мы это знаем, не так ли? — спросила Утан. — Стража Смерти, вырезавшая её семью и похитившая её.
— Чтобы помочь ей, нам надо знать точнее.
Гиламар явно задумался. Он всё ещё держал инъектор в положении заправки.
— А кто-нибудь проводил вам сканирование мозга? — поинтересовался он. — Отдам что угодно за взгляд на скан активности твоего мозга, когда ты чувствуешь такие вот штуки.
— Договорились? — хмыкнул Джусик, мрачно скривив губы. — Смотри, мы тебе такого можем нарассказывать...
