— Интересно... — Он развернул маленький скруток бумаги и со значением процитировал:
— "Ободриты (ободренцы) - нечто среднее между морально-этической сектой (с перспективой на новую религию) и общественным оппозиционным движением. Координирующего центра не имеют, действуют разобщенно, разлагая ("ободряя") общество и подготавливая его к противоправным действиям против нынешнего самодержавия. Единого централизованного управления не имеют также, объединены лишь схожестью учения, философских взглядов и мнений. Необходимы для расшатывания устоев государственной власти, а также как противовес и основная забота конторы господина Нариа".
— Нравится? — Радостно спросила Френ.
— Это что, и все? — Наместник позволил свитку скрутиться обратно, и, поманив девушку пальцем, засунул его на прежнее место. — Только теоретическая часть? А где практические разработки? Экономическая составляющая? Выводы?
— Шеф! Да не рожу же я тебе этих ободренцев!!! — Заверещала вампирочка, от избытка чувств соскочив с лакированной столешницы. — Я тебе что, начальник штаба? Я оперативный работник, мое дело — полевая разведка и диверсионные операции! А ты чего требуешь? Чтоб я одна заменяла всю Верховную Ставку?! — И замаршировала вокруг стола, демонстративно высоко поднимая колени, и декламируя невесть где выученный милитаристский марш:
— А нам наплевать, нам наплевать! Где умирать, где погибать! — Марш продолжался, пока не закончился стол. Дальнейший путь преградило кресло Наместника.
Де Морральен, давно уже привыкший к выходкам своей экспрессивной помощницы, взглядом велел ей сесть обратно. В смысле, на край стола, а не к нему на колени.
— В общем, так, — сказал он. — Плохо! Очень все плохо. Теоретическая часть на троечку, и то с огромным минусом. Общие тезисы проекта я тебе засчитываю, но пока не представишь четкий стратегический план листов на пятнадцать минимум — никакой тебе оперативной работы!
— Но, шеф... Почему я? Поручи Стиву!
— Ты проштрафилась, это раз. Стив постоянно пропадает в своем Храме — это два. И потом, даже если бы он не пропадал, все равно у него на стратегическое планирование не хватит банального опыта. Это, разумеется, три. Так что ты пока единственный мой помощник, на которого я могу переложить часть своих разработок.
— Но, шеф... — Заныла вампирочка.
— Никаких "но"! Не пущу гулять, пока не сделаешь домашнее задание. Хау, я все сказал.
Френсис обиженно вздернула носик. Ее любимый шеф, когда хотел, умел быть просто необыкновенно противным! Но сдаваться без боя вампир не привыкла, а потому, хотя и смирилась с поражением, не преминула подпустить шпильку:
— Сам бы лучше пошел, да проветрился! А то сидишь сиднем в Замке, как эльф!
— Как кто?!
— Эльф! Птица такая, сычик мелкий. Эльф называется, — с достоинством пояснила Френсис. Слезла со стола, и, демонстративно покачивая бедрами, удалилась из комнаты. Последнее слово осталось за ней.
— Ишь ты, эльф... — Покачал головой Хозяин. — Чего только на свете белом не бывает...
Но какая-то идея, похоже, появилась у него в мозгах. Словно надоело ему вдруг качаться в плетеном кресле перед камином, вот и поднялся Наместник, и вышел из малой комнатки, направляясь в большую залу. Ту самую, где на стене висело огромное зеркало в золотой вычурной раме, в которой переплелись, как лозы водяного леса, или как враги в смертельной схватке, львы, драконы и единороги. Самый большой и хищный дракон яростно скалил зубы наверху, в центре рамы, и его глаз отливал фиолетовым аметистовым благородством.
Наместник положил руку на край вычурной золотой оковки, и проговорил:
— Вертикальные зрачки, как вареные рачки, перепутаны награды — и медали, и значки... Ну-ка, зеркальце, покажи мне мир глазами врага моего — Наместника Эс-Тьери. Что-то он там поделывает, в тишине да безвестности...
Зеркальная гладь на мгновение затуманилась, а потом прояснилась, выдав четкое, но очень мягкое изображение. Картинка состояла из полутеней, из плавных переходов одного цвета в другой, свет и тьма в ней слово бы сосуществовали одновременно, наложенные друг на друга. Это была тьма, сквозь которую можно было хорошо видеть.
Довольно большой зал тонул в полумраке, который смотрелся до чужеродности мягко. Сложно было даже сказать, в чем заключалась эта чужеродность. Обладатель глаз, через которые смотрел Наместник, видел мир в совсем другом спектре, нежели люди.
— Так вот, значит, как видят мир эссы... — С любопытством в голосе прошептал де Морральен.
Это была невероятная наглость. Подключиться к сознанию старшего из детей Эссалона, главного местного полубога и Полководца Стражей Границы, чтоб увидеть то, что видит он сам... Это примерно то же самое, что в родном Мире Наместника Тьмы нахально подсоединиться к линии правительственной телефонной связи, царственно бросив: "Да вы общайтесь, ребята, я просто так послушаю". Кара должна была последовать незамедлительно, и она последовала. Изображение в зеркале вспыхнуло желтым огнем и погасло.
Наместник ничуть не расстроился. Он успел рассмотреть горящие газовые факелы, развешанные по стенам и ровно подсвечивающие голубыми огоньками, и многосотсвечовые люстры под потолком, почти не горевшие для создания интимной обстановки. Большие компании, малые группки и отдельные парочки людей, хаотично перемещающиеся по залу, тихая романтическая музыка без слов...
Эс-Тьери почтил своим присутствием какой-то из балов, даваемый смертным сыном человеческим. Хозяин — герцог, в крайнем случае граф, не ниже... Это был не королевский дворец, Наместник Тьмы хорошо его помнил.
Сейчас обе его руки бегали по изящным телам львов, драконов и единорогов, по воле художника переплевшихся то ли в любовном экстазе, то ли в смертельной агонии. Пальцы Хозяина легко касались то одного, то другого зверя, на пару секунд замирали, а потом продолжали движение. Со стороны это, должно быть, выглядело очень красиво, и совершенно бессмысленно.
Но это было не так.
Заинтригованный пока неясным планом, который начал складываться у него в голове, де Морральен искал заветную дверочку, которая могла бы привести его в этот дом. Он не мог еще свободно проникать в Эс-Дагар, если на той стороне не было кого-то из присягнувших ему людей, а потому всякий раз должен был выискивать подходящие лазейки.
А в этом деле Темным от века не было равных.
Де Морральен терпеливо искал, и, кажется, ему повезло... Стекло снова потемнело, и опять прояснилось, выдав на сей раз нормальное человеческое изображение. На той стороне тонул во тьме бархатный дамский будуар, и две любопытные, заранее чуть-чуть испуганные девчоночьи мордашки не мигая, смотрели в глубину своего зеркала...
Откуда быстро двигалась к ним, вырастая, темная, пока еще плохо различимая фигура.
По мере того, как она росла, уплотнялась и вообще материализовывалась Там, она медленно таяла, растворялась в воздухе Здесь. Когда Хозяин Темного Замка окончательно исчез — перенесся Туда, скрипнула входная дверь Бранной Залы N1. Френсис, подслушивавшая и подсматривавшая под дверью, вошла. Ее тонкие пальчики быстро пробежались по загривкам драконов и львов, и девушка с удовольствием залюбовалась возникшей перед нею фигурой...
Первое, что предстало глазам Наместника в интимном полумраке дамской комнатки, обшитой вишневым бархатом, были, что вполне логично, две симпатичных девицы в длинных шелковых платьях с глубокими декольте, сидевших на мягких пуфиках перед трюмо и довольно-таки бессмысленно на него таращившихся. Первые две секунды. Де Морральен, не удержавшись от мелкого мачизма, залихватски повел плечами, подмигнув обеим девушкам, и только-только собрался спросить "Чей я, собственно, суженый?", как немая сцена закончилась.
Та девица, что была чуть пониже ростом, попышнее и имела очень глубокие, влажные, мягкие коровьи глаза в обрамлении множества мелких локонов, среагировала первой. Маленький ротик распахнулся до невероятных размеров, и из него полился такой панический рев, что опытный маг едва успел установить на будуар акустический полог. Теперь за пределы этих бархатных стен не проникало ни одного звука, но радоваться де Морральену было еще рано.
Тускло мелькнула перед глазами какая-то серая полоса, и только нелюдская реакция позволила не ожидавшему такого Наместнику спастись от рубящего удара по шее мечом. Вторая барышня, в отличие от первой высокая, стройная, с фигуркой пропорций античной статуи его родного мира (как машинально отметил Аларик), приняв грамотную боевую стойку, целилась ему в грудь острием длинной, тяжелой полутораручной шпаги, правильное название которой Наместник забыл. Но в любом случае, совсем не для дамских ручек, между прочим, оружие, с одного удара любая башка пополам...
Отступив на шаг и заслонившись пуфиком, незадачливый визитер вскинул руки в примиряющем жесте. Весь мачизм и все пижонские намерения враз вылетели из головы. Он внимательно, с прищуром осмотрел девушку.
Ей гораздо больше пошли бы светлые волосы золотого оттенка. Очень красивое лицо в форме сердца, маленький подбородок, изящная линия губ, небольшие ямочки на щеках. Высокая — почти с него ростом, одета в золотое платье из панбархата и шелка, вырез подчеркивает небольшую, но зато идеальной формы грудь. Внешне было бы настоящее воплощение невинности, кабы не два локтя отточенной стали в руках и ярко-голубые глаза, горящие огнем боевой решимости. Девушка была воинственна и прекрасна, как богиня...
— Я пришел с миром. Я не причиню вам вреда, — мягко сказал он.
— Ага, как же! С миром из зеркала не приходят! — Боевито отозвалась она. — Будешь врать, поди, что суженый?
Наместник внутренне смутился. Именно это он и собирался "врать"...
— Я безоружен и не опасен. Я пришел в гости. Не надо меня убивать, пожалуйста.
— В гости ходят через дверь! Там стоит привратник и проверяет приглашения. Если бы у тебя было приглашение, ты бы им воспользовался. А ты проник в девичью спальню, как ночной... Как ночной... — Она замешкалась с эпитетом.
— Как ночной кто? — Ехидно спросил Наместник Тьмы.
— Как ночной... Соблазнитель! — Выдала она самое страшное, похоже, слово из собственного лексикона.
— Иииии!!! — На одной ноте, набрав кубометров пять воздуха в легкие, поддержала ее пухленькая.
Наместник тяжко вздохнул, нагнулся, переставил пуфик на шажок назад и сел на него, предусмотрительно не делая резких движений. Шпаги он, конечно, не боялся, но девушка ему искренне понравилась, и в отношении нее не хотелось прибегать к агрессивным действиям. Контакт следовало налаживать другими методами, в первую очередь — вербальными.
— Милая барышня, давайте вы опустите свое оружие, мы дружно успокоим вашу голосистую подругу и поговорим, как уважающие друг друга люди? Не хотелось бы впадать в менторский тон, но ваша шпага весит, по-моему, немало. Вы скоро устанете держать ее на весу, руки начнут деревенеть, а реакция замедлится. В результате чего вы почувствуете себя неуверенно, начнете меня бояться, и никакого диалога у нас не получится...
— Это ты меня боишься! — Грозно выдала она.
— Правильно. Боюсь! — Тут же согласился Наместник. — Боюсь того, что уши мои скоро лопнут от этого визга. Их предел прочности не рассчитан на такое издевательство.
Она прыснула, но тут же вновь сделалась серьезной.
— Я буду держать тебя в плену, пока на крики кузины не прибегут люди моего отца. Они схватят тебя, знай это!
— Боюсь вас разочаровать, моя прекрасная леди, но никто сюда не прибежит, — развел руками Наместник. — Бархат слишком хорошо глушит звуки...
— ИИИИИ!!!!! — Еще громче завизжала упомянутая кузина.
— Сил моих нет! — Всердцах вымолвил Наместник. Вытянул руку и сложил пальцы щепотью, будто поворачивая вентиль газового фонаря.
Крик, а точнее, истерический "вопль души" кузины с мелкими локонами прервался на вздохе. Влажные коровьи глаза удивленно моргнули, ротик раскрылся еще шире в протяжном зевке, и девушка, пробормотав "Как хочется спать...", сделала пару шагов и опустилась прямо в руки де Морральена. Не обращая внимания на разъяренную и напуганную (что очень тщательно, разумеется, скрывалось) красавицу со шпагой, он уложил ее кузину на маленькую софу у стенки, заботливо подложив ей под голову вышитую подушку. И вернулся на прежнее место. Амазонка наблюдала за ним с абсолютно оторопелым и ошарашенным видом. Он улыбнулся ей, подпустив в улыбку немного виноватости.
— Что ты с ней сделал?
— Всего-навсего усыпил. — Он вскинул руку, словно защищаясь от удара шпаги. — Нет-нет, с ней все в порядке! Она проспит до утра, потом проснется, а странный незнакомец в черном покажется ей всего лишь сном.
— Чем докажешь?
— Проверьте сами.
Боком, не выпуская его из поля зрения, а из рук — полуторной шпаги (Наместник вспомнил, наконец, ее название. Бастарда!), девушка приблизилась к спящей кузине и быстро наложила два пальца на бьющуюся на ее шее жилку. Лицо ее озарилось радостным облегчением:
— Спит...
Наместник сделал жест руками — "ну я же говорил!". Девушка перевела на него взгляд и шагнула к дверям. Ее рука опустилась на ручку замка, но пока не спешила ее поворачивать.
— Сейчас я...
— Вы хотите позвать людей своего отца. — Подтвердил Наместник.
— И вы ничего не имеете против?!
— Это ваше полное право. Хочу только заметить, что если вы исполните свои намерения, то никогда не узнаете, кто я такой, весь из себя странный, как и зачем попал сюда. Выдать меня вашему отцу вы всегда успеете. Но неужели в вас нет любопытства?
Девушка явно пребывала в замешательстве. С одной стороны, и характер, и этикет требовали немедленно выдворить из дамской спаленки этого наглого зазеркального типа, с другой... С другой стороны, восставало обыкновенное женское любопытство. Гадание дало потрясающий результат, такого они с кузиной никак не ожидали. И что ж теперь, взять да и выдать "суженого" телохранителям отца? В девичьей душе осторожность и хорошие манеры явно боролись с любопытством и искушением. Чтоб помочь победить своей партии, Наместник Тьмы сделал поклон высшей знати — глубокий кивок с прикладыванием правой руки к сердцу. И сказал:
— Простите, я забыл представиться. Меня зовут Аларик де Морральен. Целиком и полностью к вашим услугам.
— Ты дворянин? — Спросила она. И тут же поправилась. — Извините... Вы?
— Да. Но вам можно на "ты".
Возникла неловкая пауза. Девушка насупилась, размышляя, и приняла такой потешно-серьезный вид, что Наместник абсолютно искренне улыбнулся. Она на что-то решилась...
— Конечно, не полагается так, чтобы в комнатке девицы находился посторонний мужчина...
— Если это не ее отец или брат, — подхватил он. — Но в некоторых случаях, помнится, допустимо наличие законного жениха. А разве не на него вы сейчас гадали?
— На него! — Она улыбнулась уже лукаво. — Только гадала не я, а моя кузина. Но ей было страшно сидеть в темноте одной, вот и попросила меня...
— Неужели такую прекрасную девушку не интересуют женихи?
