— Тогда почему ты просто не сменишь ее образ, раз личина такая ненадежная? — удивился Эйрос.
На этот раз ответила я:
— Личину можно применить на каждом, но образ маг, или некромант, может поменять только себе. Потому что изменяется не только внешность, но и аура.
— В какой уж раз убеждаюсь, что ваша магия полная хрень, — со вздохом констатировал Эйрос и остаток пути с вопросами больше не лез.
Вот и показался дом отпевания, а за ним погост, огражденный невысоким частоколом.
Маг повел нас к могиле недавно похороненной. Небольшой холмик со свежей землею был украшен различными цветами и венками из белых, маленьких цветочков, которые священко называют "невестой". Эти венки обозначали, что умершая в скором времени должна была выйти замуж.
Я расстелила простынь на холмике, по краям расставив свечи. После чего сказала светлым: "Отойдите подальше и отвернитесь" и стала раздеваться.
— Глухой что ли? — буркнула я принцу, заметив, что он смотрел на меня удивленными глазами и уходить, или отворачиваться, явно не собирался. — Сейчас не подходящее время для любования моими прелестями, так что брысь!
Отошедший уже на пару шагов Котена вернулся. Словно нашкодившего мальчишку, который ослушался отца, он схватил принца за уха и поволок за собой.
— А зачем она раздевается? — послышался удивленный вопрос принца.
— Раз раздевается, значит надо! — отрезал маг.
Они отошли к самому частоколу, а потом и вовсе вышли за него, превратившись в черные силуэты.
— Пора! — сказала я себя и быстренько разделась донага.
Я, взяв в руки ритуальный нож, встала возле могилы и принялась читать заклинание. Стоило сказать первые строчки, как свечи вспыхнули зеленым, мрачным огнем, а за ним вторили выведенные мной "птичьи следы". Я, словно прочитав заклинание левитации, воспарила в воздухе, потом пролетела немного вперед, застыв над ромбом на простыне. Подул сильный ветер, но зеленый огонь на свечах даже не шелохнулся, лишь мои волосы забились, словно в страхе по щекам. Мой голос стал громче, а нож резанул руку. Кровь капала на чужую, смешиваясь в единое целое. Последние строчки заклинания и я выпускаю из руки нож, который попадает точно в центр нарисованного ромба. В следующую секунду простынь взлетела вверх, обтягивая меня словно слой второй кожи...
Когда я вернулась к светлым, уже в одежде священко, то принц пораженно выдал:
— Вот это да! — Потом обошел меня пару раз, глядя во все глаза на новую меня, и вынес вердикт: — Ты словно священко! Только слишком бледновата.
Я посмотрела на свои руки. Серая кожа стала белоснежно-белой с синими венами, словно длинные корни выросли под кожей. Наверное, сказывается болезнь, или девушка по природе была белокожа.
— Очень качественное заклинание, — это уже хвалили меня маг. — Даже придраться не к чему.
— То-то же, — с ухмылкой ответила я, поучительно подняв указательный палец вверх.
* * *
До деревни "Сухонька" бы добрались за семь дней. Могли бы и быстрей, но дорога простиралась через столицу Священной земли, а ее пришлось объезжать. Так как встречать и болтать по пути со священками — это одно, а лезть в столицу без документов — это другое.
Светлым никакие заклинания на себя применять не пришлось. Они просто оделись в костюмы священко и были приняты за своих. Только Эйросу пришлось спрятать свои волосы под соломенную шляпу, так как здесь непозволительно было мужчинам отращивать их ниже плеч.
Их вид в одежде священко был забавный, из-за чего я первые дни неустанно потешалась, а потом мне надоело, и я перестала. Они в скором времени тоже перестали хихикать надо мной, так как женское седло было похуже любовно-пыточного инструмента.
Легенду мы себе создали такую: я — захворавшая девушка, Эйрос — ее жених, а Котена — брат, и ехали мы встретиться с нашей сестрой, которая занималась врачеванием.
Одолженный мною образ оказался молодой девушки и Котена, в отличие от Эйроса, ей для брачного возраста не подходил. У священко женились рано, и в лет двадцать незамужняя девушка уже становиться старой девой, а парни в лет двадцать пять, понятное дело, старым дедом. Хотя, правда, заключалась в том, что маг попросту отказался даже для легенды притворяться женишком, отговариваясь тем, что даже в шутку не будет изменять своей жене.
Вообще, священко оказались очень приятными и дружелюбными существами. Повстречавшиеся нам на пути люди растрогано выслушивали нашу историю. Женщины мне сочувствовали и угощали чем-нибудь вкусненьким. Мужчины же сочувствовала жениху с братом и все норовили выпить с ним за мое выздоровление, из-за чего женщины с ними ругались и отбирали заначки.
В таком вот хорошем расположении духа мы и въехали в деревню "Сухонька" и, благодаря подсказкам тут же заявившихся зевак, без проблем доехали до постоялого двора "Ровна Хата". Постоялый двор был большой: два двухэтажных дома для постояльцев, небольшой домик-харчевня, конюшня. Масштабы этого заведения были не удивительны. Деревня "Сухонька" располагалась недалеко от границы с Истарой, а значит, тут часто останавливались передохнуть торговцы и путешественники.
Отдав поводья лошади Эйросу, я направилась в харчевню в поисках хозяина.
В харчевне было многолюдно, что не удивительно. Время было уже вечернее, поэтому постояльцы пришли отужинать.
Хозяин стоял за стойкой, самолично откупоривая затемненную бутылку. С удивлением я узнала бутылку, а потом и легкий запах вина, и даже возгордилась собой, признав в хозяине своего закупщика.
— Радостных вам дней и богатых постояльцев, мил-господин, — поздоровалась я с хозяином.
— И тебе, дева ясная, жениха побогаче, да здоровья покрепче, — раздалось в ответ.
— Мое имя Ефроня, — представилась я, — и ищу я сестрицу свою Марфею. Знаете такую?
— Отчего ж и не знать сестрицу-красавицу Вашу? — к чему-то усмехнулся хозяин, и ту он вдруг полез в карман и, достав маленький кусочек ткани, протянул мне. — Она давно Вас дожидается.
Я быстро выхватила лоскуток, увидев на нем знак княгини Миарин: белую азирию на круглом, зеленом листке.
Значит хозяин наш человек, а может и не человек вовсе.
— А не подскажите, где комната сестрицы моей, мил-господин?
— Отчего б, дева ясная, и не показать хоромы Вашей сестрицы-красавицы? — Хозяин весело подмигнул мне. — Как выйдете отседаль, так дом ближе к конюшне увидите. На второй этаж подниметесь, да во вторую левую дверь постучите, она и откроется.
— Благо Вашему дому, мил-господин, — с благодарностью ответила я и, взмахнув рукой, поклонилась, как и подобает благодарной священке.
Поначалу мне их манера речи жутко раздражала, а потом ничего, так привыкла и даже правильно ударения в словах говорить стала. Говорили слова они слегка растянуто, делая ударения на последний слог.
Когда я отвернулась и отошла на пару шагов от стойки, то услышала голос хозяина:
— И все же, какое великолепное вино!
Их харчевни я выходила с довольной, гордой улыбкой.
Оставив своих коней конюхам, мы вошли в "дом ближе к конюшне" и, найдя "вторую левую дверь", я постучала. Мне ту же открыли... В эту минуту мое сердце вдруг застыло, а потом забилось в несколько раз быстрее, так как на меня знакомыми серыми глазами смотрел северный колдун.
Он ни капельки не изменился. И не только в переносном смысле, но и в прямом.
Та же юношески ровная спина, широкая грудь, сильные руки, крепкая шея. Тот же озорной взгляд, еще не сформировавшиеся юношеские черты лица. Широкий, прямоугольный лоб, густые, но не слишком широкие брови, по-девичьи большие глаза, немного вздернутый нос, четко очерченные губы со слегка заостренной ложбинкой по центру и острый подбородок.
Казалось, что с нашей последней встречи не прошло и дня.
— Хейса. — Он не спрашивал. Он констатировал факт моего наличия возле "второй левой двери".
А мне вспомнились слова Хозяйки борделя "При обочине": "Вначале ты связалась с северным колдуном — лжецом и лицемером. Он ведь так и не рассказал тебе правду о себе? Конечно, нет! Как под юбку к тебе полезть так он смог, а правду открыть, смелости небось не хватило" и "Кто следующий? Дитя Акона? Хотя нет, с одним ты уже знакома".
Он, вообще, не изменился. Неужели он?.. Хотя нет. Души драконов хоть и бессмертны, но тела, в которые они вселяться, все равно стареют, а значит, северный колдун был не драконом. Но тогда кем?
— Дэрек? — К удивлению, мне очень легко было произнести его имя.
— Давно не виделись, — продолжил он приветливо, словно мы не виделись не пятьдесят шесть лет, а месяц от силы. — Ты сильно изменилась.
После этих слов я вдруг осознала одну истину. Как он понял, что это я? Ведь сменить облик, а это не накинуть на себя личину, при которой аура не изменяется!
— Ты меня видишь? — тупо спросила я. — Как?
— Давай ты зайдешь, и я все объясню, — ответил он, приглашающе отойдя от двери.
Зайдя в комнату, я увидела знакомую женщину (это был образ, который чаще всего использовала Азирии) и молодую, красивую девушку в чепчике, хмуро смотревшую на меня.
"Он себе эльфийку завел"... Значит, вот о ком говорила подруга.
Тут меня словно обдало ведром стуженой, колодезной воды. Я резко повернулась на каблуках и, увидев сидящее на кровати приведение, рефлекторно вытянула ритуальной нож.
С виду это был обычный молодой парень, вот только я как некромант видела, что это была просто иллюзия, под которой скрывалось желто-зеленая сущность привидения.
— Убери нож! — закричала подруга, а потом спокойнее добавила: — Он с нами.
— Я ее муж, — стесненно призналось приведение, смущенно мне улыбнувшись.
— Чей? — не поняла я.
— Ее, — указало приведение на княгиню Миарин.
Я вопросительно глянула на подругу, пытаясь переварить это заявление.
— Это долгая история, — хмуро ответила Азирия и с неодобрением глянула на новоиспеченного мужа.
— У нее такие красивые волосы, — мечтательно протянуло привидение, с любовью уставившись на княгиню... точнее, на позаимствованный ею образ.
— Верю, — сконфужено буркнула я одновременно для подруги и ее вдруг появившегося мужа.
Азирия перевела взгляд за мою спину и нерадостно сказала:
— И светлые тут. — После чего поднялась из кресла, в котором сидела до этого и добавила: — Выйдем. Им надо многое обсудить.
— Не хочу! — зло закричала девушка в чепчике.
Зря она так. Это для меня и Миры Азирия была подругой, а для остальных княгиней и будущей королевой Темных земель, которая очень не любит повторять дважды.
Видно, эльфийка это знала, так как стоило подруге перевести на нее удивленный взгляд и вопросительно поднять бровь, как она резко вскочила со своего кресла и, высокомерно хмыкнув, поспешно выбежала из комнаты.
— Это и к вам относиться, — сказала Азирия поравнявшись со светлыми, после чего покинула комнату.
Приведению она ничего не сказала и оно со словами: "Пожалуйста, не забудьте меня!" выбежало за ней. Котена последовал за привидением, а Эйрос остался стоять на месте, раздраженно глядя на северного колдуна.
— Не могли бы Вы выйти, — попросил Дэрек, смотря на принца тоже не слишком приветливым взглядом.
— Хейса, мне выйти? — переведя на меня взгляд, спросил принц, проигнорировав просьбу колдуна.
Я хотела ответить "нет", но со вздохом сказала:
— Да.
Если даже Азирия решила оставить нас вдвоем, значит, разговор был и, вправду, важен.
Кинув еще один раздраженный взгляд на Дэрека, Эйрос вышел, прикрыв за собой дверь.
Когда-то давно я не раз представляла себе, как случайно встречу колдуна. И даже представляла, как мы с ним заводим разговор, и я высокомерно игнорирую его, или выговариваю обо всей той боли, которую он мне причинил, или благодарю за то, что он подарил мне любовь... Одним словом, представлений о нашей встрече я себе напридумывала бесчисленное количество раз. Но сейчас, встретив его тут, я не знала, что сказать.
— Ты очень изменилась, — вновь промолвил он.
Когда-то мне хотелось измениться. Предстать перед ним красивой, сильной и гордой женщиной, чтоб он пожалел о расставании со мной. Но сейчас, смотря на него, не постаревшего ни на день, я поняла, насколько жалкие и мелочные были мои желания.
— В отличие от тебя, — хмуро подтвердила я, а потом серьезно спросила: — Так, кто ты?
Он прошелся и сел в кресло, а потом, не поднимая на меня взгляд, со вздохом сказал:
— Я — демиург.
Глава четырнадцатая
Желание
Я ошарашено открыла и закрыла рот, а потом зло прорычала:
— Издеваешься?
— Напротив, — хмуро ответил Дэрек. — Я впервые с тобой настолько честен.
— Так значит ты демиург? — язвительно спросила я, а потом ядовито добавила: — О, но тогда это все объясняет! И то, что ты меня кинул. И то, что не постарел не на день! Тогда, к чему сейчас такие откровения?! — закричала я, а потом ноги подкосились и мир поплыл...
... Это был океан. Похожий на наш, но все же иной. Он не был живым и не был мертвым. Он спал. Долгим тревожным сном, от которого порой очень трудно проснуться.
Но все же он был. И все же он должен был проснуться.
И тогда этот океан наполнится Жизнью...
— Хейса. Хейса!
Я открыла глаза и увидела серые глаза Дэрека. Он прижимал меня к груди, а я лежала на полу... точнее, только предательски подкосившиеся ноги на нем лежали.
— Это была только малая часть моей сущности, — зашептал взволнованный голос возле уха. — Извини, я думал, ты вытерпишь. — Я, было, открыла рот, чтоб задать вопрос, но меня опередили: — А раньше я маскировал свою ауру, поэтому ты меня и чувствовала, как обычного колдуна. И нет. Мысли я не читаю. Лучше смотри.
Дэрек помог мне подняться на ноги, а после сложил ладошки вмести и, когда развел их в стороны, в воздухе появился коричнево-зеленый шар.
— Это моя родная планета — Фэнриэн, и я один из ее создателей. Наша планета погибла, и нас приняли здесь, но с некоторыми условиями. Одним из них запрещало влюбляться в здешних обитателей, но я ослушался и на пятьдесят пять лет был наказан.
Выслушав его, я поняла, что если сейчас не присяду, то повторная встреча с полом мне будет обеспечена. Просеменив к креслу, я словно марионетка, которой вдруг обрезали ниточки, рухнула в кресло, не сводя с Дэрека ошеломленный взгляда. Когда шок немного спал, я удивленно спросила:
— Почему вам нельзя влюбляться?
— Для каждого на этой планете существует своя пара, — говорил Дэрек с трудом, не смотря мне в глаза, — и мы можем нарушить судьбу, если полюбим, и нам ответят взаимностью.
— Нам? — в непонимании спросила я
— Нас четверо, — ответил новоиспеченный демиург. — Мать, отец, я и брат... точнее сестра.
— Поэтому ты меня видишь под этим обликом?
— Да.
— И твое имя не Дэрек?
Демиург сконфужено потупился и честно ответил:
— Да. Мое имя Фаорлэн.
— "Фэнриэн", "Фаорлэн", — задумчиво попробовала я поломать себе язык. — Видно у твоих родителей с фантазией туго.
— Фэнриэн — имя моего отца, — резко ответил демиург, но потом со вздохом добавил: — Но ты права, поэтому мне больше нравится имя Дэрек.
