Марсианин. Книга первая

-Я осматривал ножи, которые фигурируют в деле. Возникает вопрос, откуда они взялись на Марсе? Это ножи специального назначения. Один, как известно, был у нападавших, другой у Климова. Антон же, как мне сказали, отобрал на днях нож у рабочего рудника Николенко. А тот Николенко тоже был участником драки в кафе. Откуда у вахтовиков это оружие? Не самоделки, а фабричные образцы. Надо с ними серьезно разбираться.

-Знаете, Кабыш, — прервал его Мишин, — не превышайте своей компетенции. Ваше дело эффективно организовать розыскное мероприятие. Пока мы не видим результатов.

-Все это взаимно связано, товарищ капитан. — Павел подчеркнуто назвал звание Мишина, вкладывая в это те же подтексты, что и Мишин, упорно не называя Кабыша майором. — Я обоих этих ребят закрыл у себя на базе. И они будут там сидеть, пока не пребудет комиссия. А вам я не доверяю. Климов привел к вам вахтовика, у которого он изъял нож, в кабинет. Почему привел? Почему вы его отпустили.

-Прекращай этот базар, — разъярился Мишин. — Я перед тобой отчитываться не собираюсь. Знай свое место!

Кабыш побагровел и отчетливо произнес: 'Я подам подробный рапорт о происходящем'.

— Да пошел ты! — Отмахнулся Мишин. Но видно было, что он нервничает. Однако собравшись, он закончил совещание. Поблагодарил Треядкина за информацию. Извинился за резкость, объяснив это нервозной обстановкой и переживаниями по поводу судьбы пропавшего товарища.

Вечером он звонил по закрытому каналу и ругался.

-Твои бестолочи ничего путем сделать не могут! Засветились по полной. Куда их теперь девать?

-Придется зачищать...

— Ага, зачисти. Они под замком у Кабыша. Его волчары глаз с них не спускают. Да и кем? У меня нет никого. Этот-то хорошо спрятан?

-Пока спрятан. Будет нужда, еще глубже спрячу.

-Набрали уголовников. По шее ему накостыляли, так в нем гордость взыграла. Мордобой решил устроить, вместо того, чтобы дело делать.

-Это специально было сделано. Чтобы расстаться было не жалко и вопросов не возникало...

— У меня есть предложение, — сказал Мишин. — Надо с нашими посоветоваться. Если они поддержат... Корабль будет через два дня. Высидит твой два дня?

-Ну, если твои усердствовать перестанут, то высидит.

-Кабыш как с цепи сорвался. Неуправляемый. Я приказал прекратить обыски, но вряд ли он послушается.

-Была бы гарантия, что они его на месте кончат, можно было бы и отдать... Пока же будем прятать...

Глава двадцатая

Антон очнулся и застонал. Может быть, он стонал и в забытье, но тогда он не слышал своего стона. Нутро словно выгорело. Его вырвало. Судя по всему не в первый раз. Легкие — словно ободрали наждаком или обожгли кислотой. Казалось, воздух насыщен ее парами. Вокруг голубоватый сумрак. Или это в глазах туман? Он тяжело поднялся и огляделся: штольня, большой зеленый ящик с откинутой крышкой. С трех сторон стены. Вдалеке — яркое сияние. Там выход. Шатаясь и придерживаясь за стену, пошел по туннелю на свет. Но не дошел: путь ему преградил автоматчик. Был он в униформе незнакомого образца и довольно потрепанной. — Пошел назад, — сказал он, направляя на него ствол. Между ними было шагов пять. Да и сил бороться у Антона не было. Он молча повернулся, и пошел обратно. Но успел увидеть за спиной у охранника синюю гладь озера. Удивился ее яркости и праздничной красоте. Но это удивление прошло вторым планом. Отметил он это между делом. Другое было важней. Страшно болела голова. Это, пожалуй, было главным, это мешало сосредоточится на чем-то еще. Антон растер затылок и вдруг замер пораженный. На нем не было маски. Он стоял в зоне наката без средств защиты. Выходит, его специально притащили сюда, чтобы вырвать из нормальной человеческой жизни. Опустившись на колени, застонал от отчаянья и боли. Душевной боли. В первый момент его охватила паника. Но это было недолго. Он тот час же устыдился этого, про себя отметив, что, наверное, такое состояние же переживает пассажир тонущего корабля, оказавшийся блокированным в каюте. Спокойствие вернулось к нему, потому что ситуация в общем-то была привычной. Стандартной для любой боевой операции. Или выжил или погиб. Правда, там было кое-что поважней этой главной альтернативы, которая для человека военного имеет очень важное, но второе значение. Первая — удалось ли выполнить задание? Погибнуть, выполнив порученное было предпочтительней, чем остаться живым, не выполнив. Жить в зоне наката он не собирался. Но и под пули соваться всегда успеется. Что уж теперь? Выход у него один. Но спешить с этим не стоит. Зачем-то они его сюда притащили. Вот с этим стоит разобраться. Это и есть его боевое задание. И еще он подумал, что стрелять они, скорей всего, не станут. Пришить могли тише и дешевле. Спящего ножом, например. Он заглянул в ящик, достал из него пакет. В нем была небольшая канистра с водой, нарезанная буханка хлеба, пластмассовый армейский контейнер с кашей. Была там и ложка. Небольшая, пластмассовая, хлипкая. Вот и оружие. Сойдет за неимением лучшего... Есть не хотелось. Не до еды было. Он умылся и попил. Замыл следы рвоты на куртке. Затем передвинул ящик ближе к выходу и улегся за него. Часовой попытался запретить, но он послал его, не стесняясь в выражениях. И тот отстал. Хорошо хоть не связали. Ну, дураки. Теперь не свяжут.

Что же все-таки случилось? Кому он мешал? Что им нужно? Явно тут не обида вахтовика, тут что-то другое. Хотят получить доступ к информации, которой он владеет? Но кто? Мишин ее и так получил и получал бы дальше. Значит, кто-то еще. Тот, кто играет в другой команде. В какой? Иностранная разведка? Криминал? Может быть, и то, и другое. Усольцев имел какие-то темные связи. Цилиндрики он сбывал контрабандой кому-то... Значит, есть и такие. Головная боль потихоньку уходила, дышать становилось легче. Он закрыл глаза и стал дремать, но вдруг мысль об изгойстве порвала сон. Сердце екнуло и обомлело. Антон вдруг понял, что это навсегда. Что нет возврата не только на Землю, но и к нормальной жизни здесь, на Марсе. Подобное 'навсегда' приводило его в отчаянье в детстве, когда он думал о смерти. Навсегда, значит безвозвратно.

Он, кажется, задремал. Потому что очнулся, услышав голоса. Тяжелый бас вахтовика узнал сразу.

— Спишь, майор?!— Крикнул он, затеняя свет на выходе.

— Что надо?

-Поговорить.

-Иди, если не боишься, — сказал Антон и сунул ложку в рукав.

Вахтовик подошел. Но впереди него, мешая нападению, стояли двое. Один с автоматом. Они были без масок, а значит — отселенные. Скорей всего, бойцы из разогнанной охраны Усольцева. Марсиане. Раз дунуть. Того, что был без автомата, Антон узнал. Коля Сляднев. Тот самый, которого он допрашивал в туннелях в первый день после прилета. Следнев явно стеснялся своей роли и упорно отводил глаза.

-Что другими прикрылся? Боишься — маску возьму поносить?

-Она тебе больше не понадобится, — ответил Вахтовик спокойно. Не было в его голосе не насмешки, ни злости. — Слушай сюда. Будешь вести себя хорошо, будем кормить и поить...

-И в сортир водить?

-Это нет. Обходись своим помещением. Ящик у тебя вместительный. Короче, отдыхай, пока шум не уляжется. Дня через три поговорим. И не дергайся. А то пиф-паф.

-Это ты бабе своей скажи, — ответил Антон. Я же тебя, шестерка, насквозь вижу. Кормить будете в любом случае, а стрелять — нет. Давай проверим. И плюнул с удовольствием. Далеко плевок на марсе летает. Вахтовик обтер пластиковое забрало маски. Видно было, как он скривил рот.

-Ну что ж не стреляешь? Хоть плюнь в ответ... — Засмеялся Антон.

Конвой занервничал. Напрягся.

-Расслабьтесь, скидухи, если жить хотите, — шикнул на них Антон. На этом и расстались.

Потом он лежал за ящиком и думал. Зачем все это? Зачем он мне этих дохляков показал? Зачем три дня дал? Что они затеяли? Понимает же, что работать я с ними не буду. Особенно после этого. Понимает, что чуть зазеваются, и им конец. И все равно держат почти без охраны. Руки не связывают. Выход открыт.

Несколько часов он отлеживался. Организм понемногу адаптировался к напитанному парами стекла воздуху. Потом поел. После чего, взяв котелок, потопал к выходу.

-Тебе чего? — Окликнули его.

-Помыть надо, — отвечал он, — продолжая идти.

-Там мойте, у вас есть вода. — Сказал Сляднев, обращаясь на 'вы'. Он нерешительно вступил в коридор.

-Кончилась. Давай, Коля, быстренько сполосни посуду. — Он бросил котелок охраннику в лицо и сделал рывок. Коля растерялся был схвачен и притиснут к груди. Какое-никакое, а прикрытие. От пули он не спасет, но стрелка необходимость палить по своим остановит. Хотя бы на несколько секунд. Так и вышло. Автоматчик сидел метрах в семи, прислонившись к валуну. Увидев их, подскочил, вскинул оружие. Антон с силой толкнул в его сторону трепещущее тело, и по дуге, с поворотом рванул вперед. Он слышал звонкий щелчок затвора, но выстрелов не последовало.

Это Антон зафиксировал уже после того, как вышел чуть слева от автоматчика, в одно движение перехватывая оружия и нанося удар локтем в голову. Покрутил в руках автомат. Проверил магазин. Есть патроны. Повезло? Или автомат не должен был стрелять?