— Привет, я ждала тебя, — поздоровалась ученая.
— Привет, — кивнул шпион, проходя в лабораторию.
— Ну что, огрёб-таки во время схваточки? — сделала приглашающий жест она.
— Огрёб, — не стал спорить кардинал, ложась в гроб, — Даже я не всегда побеждаю.
— Ну да... Что такое Легион по сравнению с парой студентов?
— Да уж... — поморщился Чезаре, — Студенты ЗШН настолько суровы... В самом деле, если бой с Джейком еще можно засчитать как ничью, то против Анны я откровенно опозорился.
— Стареешь, — констатировала Рейко, — Пора уже искать себе замену, плодить потомков и уходить на покой. Акелла промахнулся.
— Угу, в моем возрасте несолидно бегать за киборгами с пистолетом, — усмехнулся он, — Но, увы, 'хочешь сделать что-то как следует — сделай сам'...
Если по-честному, то 'хочешь, не хочешь, а больше все равно некому'. Но это уже было бы нытье и жалобы, чего гордый итальянец не мог себе позволить.
— Хорошенькое у тебя 'как следует', — хихикнула учёная, — Неслабо тебя потрепали.
— Могло быть хуже, — возразил Чезаре, — Если бы этим занялся я же, но полгода назад, было бы непременно...
Действительно, самым рациональным решением был бы расстрел из укрытия без учета риска задеть Лилит. Полгода назад он практически так и поступил... Что едва не стоило Марии жизни. Иногда рациональное решение оказывается наихудшим: потому что хоть агент и должен уметь абстрагироваться от эмоций, они тоже даны человеку не просто так. Это было, пожалуй, самым тяжелым уроком, вынесенным им из событий Весны, и сделавшим его на шаг ближе к сложному понятию 'человек'.
— Кстати, ты в курсе? — сменила тему Рейко, — Пешка всё-таки поймала Балу, и, по моим сведениям, его ждёт невероятно жуткая кара.
— Узнала о добытой им 'секретной информации'? — предположил шпион.
— Тут и узнавать нечего было: он просто нагло ввалился в женскую душевую, объяснив это тем, что в мужской засел Гуро, — преподавательница чисто по-кошачьи фыркнула.
— А знаешь... — задумчиво ответил Чезаре, — Я ему верю.
— Почему? — округлила глаза она.
— Если бы он ввалился туда затем, зачем парни обычно подсматривают в женской душевой... То с чего бы ему подсматривать за Пешкой? Нет, он бы подгадал момент, когда там мылась бы Елена, Кирия или, скажем, Алиса, которая Брайс...
Он перечислил наиболее красивых из студенток... и мысленно порадовался, что Мария, как преподаватель, не моется в общей душевой, а располагает своей собственной.
— Хотя, конечно, есть и другой вариант. Если так уж сложилось, что его интересует именно Пешка, то он мог и упустить этот момент. 'Красота в глазах смотрящего', и все такое.
Ему, конечно, было легко говорить, учитывая, что внешность Марии не только выбирали они вместе, но еще и из вариантов, предоставленных Культом Красоты. Хотя, учитывая, что он называл ее прекрасной, еще когда она была наушниками у него на голове...
— Не смеши меня, — усмехнулась Рейко, — Пешка и Балу? Он — типичный хулиган, а она — типичная цундере. Вместе они могут быть только после маленькой кровопролитной войны.
— Тоже вариант, — ухмыльнулся Чезаре, — Противоположности притягиваются...
— Только вот разрушений такие противоположности создадут... — преподавательница хихикнула, — Ничего, сегодня вечером по сети будет плавать видео с переодетым в платье Балу.
— Страшная месть... — хмыкнул кардинал, — И после этого я жесток?..
— Так а кто студентов жестокости учит? — пожала плечами Рейко, — Разве твой предмет не стоит у Пешки в обязательных?
— Похоже, что Пешка и сама кого хочешь научит... — рассмеялся он.
— Правда? — притворно подняла брови ученая, а затем выключила сигма-проектор и открыла крышку, — Кстати, ты теперь как новенький.
— Это хорошо... — философски заметил Чезаре, поднимаясь, после чего вдруг без видимого перехода заговорил о деле, — У меня есть рабочая гипотеза по делу 'крота'. Кое-что в записи противоречит ей: кажется нам не хватает каких-то деталей мозаики; но... Скажи, у нас есть надежное средство определения лжи?
— Надежного нет, — Рейко пригубила шоколадное молоко, налила то же в стакан Чезаре, а потом вдруг оскалилась, — Хотя не совсем... У нас же есть Патридж.
— Думаешь, это разумно? — усомнился он, — Патридж не проявляет враждебности, да, но... Она все же сестра Лазурного Тюльпана. Я бы скорее остановился на ненадежных, но более контролируемых сыворотке и полиграфе.
— Родственник сигма-террориста — ещё не сигма-террорист, — пожала плечами Рейко, — Не думаю, что у Лесли есть причины любить родича. Всё же принудительное сигма-облучение, а затем ещё и стазис-тюрьма — это не очень приятно.
— Причины причинами, а родство тоже не стоит сбрасывать со счетов...
Эти слова звучали не совсем уверенно: у самого шпиона представление о родстве ограничивалось сторонними наблюдениями и смутным воспоминанием о далеком детстве.
— Я пока что не возьмусь с уверенностью предсказать, чью сторону предпочтет Патридж; поэтому этот путь кажется мне как минимум не менее ненадежным... С той разницей, что полиграф или сыворотка не станут обманывать нас сознательно.
Рейко пожала плечами.
— Полиграф могу обмануть даже я. Ментоскоп еще не протестирован на практике. А сыворотка просто дико отключает тормозящие участки мозга, и под ней можно узнать, что Хэйтем приехал за Робином на розовом единороге и устроил ему горячую ночь любви на третьем уровне Doom'а.
Она снова пожала плечами.
— А если использовать их вместе, то полиграф всегда будет показывать ложь, даже в ответе на вопрос 'Вы — мужчина?'.
— Проблема в том, — покачал головой Чезаре, — Что как раз предатель может предложить Лесли то, чего она больше всего хочет. Свободу от ошейника и от игр Нарьяны. Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что они ее бесят. Мы ей этого предложить не можем.
Помолчав, Чезаре добавил:
— Что ж, в таком случае лучшим вариантом будет не предпринимать радикальных действий, пока мы не получим каких-либо подтверждений. Пожалуй, тебе стоит при случае сообщить Нарьяне о наших подозрениях... Пока не будет убедительных улик, лучше — без конкретных имен.
Учёная кивнула.
— Хорошо... а вот то, что нам нечем заинтересовать Лесли — плохо.
Рейко сделала очередной глоток.
— Нужно что-то придумать, и это без вариантов. В обязательном порядке.
— Что надо, я даже не сомневаюсь, — хмыкнул Чезаре, — Но что именно — не представляю... Ладно, по поводу подозрений. Скажи-ка, Хэйтем в последнее время делал что-нибудь, что могло вызвать дополнительные подозрения?
— Хм... кроме того, что Нарьяна доверила ему свою дочь? — с максимально невинным видом поинтересовалась Рейко.
— Занятно, — усмехнулся кардинал, — Но я говорил о другом. Мне кажется, нелишне будет сказать Валькельхайну, что мы подозреваем Хэйтема в предательстве, и посмотреть, что получится.
— Вообще никаких проблем не будет, — ответила учёная, — Это же Хейтем. Он всегда себя странно ведёт.
— Значит, стоит попробовать, — кивнул шпион, — Так что там с дочерью Нарьяны?..
— Для начала, тот факт, что она есть, — Рейко, кстати, выглядела не столько удивлённой, сколько гордой, — Ноэль Годлайк. Оцени претенциозность имени и фамилии!
— Скромная, — ухмыльнулся Чезаре, — Держу пари, она портит Нарьяне легенду одним своим возрастом?..
— Ты имеешь в виду ту легенду, в которой Нарьяна всем беззастенчиво рассказывает о том, что она подключается к розетке вместо питания и на глазах у студентов ест батарейки?
— Не совсем, — Чезаре ухмыльнулся еще шире, — Я имею в виду легенду, что Нарьяна — всего лишь обычная двадцатилетняя студентка. Дочь достаточного для обучения возраста в нее вписывается хуже, чем никак.
— А, в это тут уже давно никто не верит, — отмахнулась женщина, — Для внешнего же мира у Нарьяны нет никакой дочери. Даже фамилии различные: Согаи и Годлайк. И внешностью они не сходятся, даже расы различные. Общие только косоглазость и рыжие волосы.
— А я разве спорю? — хохотнул шпион, — Разумеется, связи нет. Совершенно никакой.
— Хотя... Есть еще одна общая черта. Имена на 'Н'.
— По такой логике, — ехидно заметил кардинал, — Можно дойти до того, что Норма получила место президента студсовета через блат...
Рейко чуть не подавилась молоком, а затем резко стукнула чашкой по столу, и посмотрела на Чезаре так, будто он только что сказал что-то невероятно важное и, что самое главное, гениальное, но сам об этом не догадывался. Он вопросительно поднял бровь, ожидая пояснений.
— Нет, — торопливо покачала головой ученая, — Точно нет. Она ведь не косоглазая, хотя... У неё же есть веснушки...
Чезаре выразительно посмотрел на нее, склонив голову набок, показывая, что ее реакция не осталась незамеченной.
— В общем, — подвела итог своим измышлениям японка, — У Нарьяны реально хватило бы мозгов, чтобы подкинуть фальшивую дочку.
— Зачем?
— А чтоб никто не догадался!
— Не догадался до чего? — до Чезаре доходило слабо, — Ты хочешь сказать, что она акцентирует внимание на фальшивой дочке, чтобы отвлечь его...
Женщина коротко кивнула.
— Думаю, да, это сделано специально. В конце концов, Ноэль ведь слишком уж очевидна.
— Возможно, — пожал плечами шпион, — Весь вопрос в том, что она скрывает таким образом.
— М-м-м... как насчёт личности настоящей дочери? — предположила она.
— Вариант, — согласился он, — Хотя с тем же успехом это может быть и что-то совсем иное.
Рейко выжидающе посмотрела на Чезаре, видимо, решив, что у него уже есть какая-то конкретная версия. Он в ответ развел руками:
— Я пока не могу судить, что именно это может быть. Однако... Когда она объявляла о проекте 'Дарвин', у меня сложилось впечатление, что она что-то недоговаривает.
— Мой опыт говорит о том, что Нарьяна часто недоговаривает не потому, что хочет что-то утаить, — вздохнула Рейко, — А потому что не понимает, что нужно сказать что-то еще. Так что тут будет верно сказать, что Нарьяна недоговаривает всегда.
— Возможно, — ответил Чезаре, — Но у меня сложилось впечатление, что проект 'Дарвин' преследует какую-то цель помимо того, что она сказала.
— Хм... а что, если он преследует ту же цель, что и ложная дочка? — поинтересовалась доктор Кеншу, делая очередной глоток молока.
— Это уже бритва Оккама. Лишние сущности. Сколько бы ни было ложных маневров, чтобы они имели смысл, за ними должен скрываться хотя бы один истинный.
— Хм... и какой из них может быть истинным? — вопросила учёная, — Как ты думаешь?
— Пока что — никаких идей. Но одно могу сказать точно: обман 'Затмения' — не главное, чего она сейчас пытается добиться.
— Но не последнее по важности, — отметила Рейко, — Без обмана Затмения мы уже следующей весной будем чересчур ограничены в средствах.
— Это так, — не стал спорить Чезаре, — Но во-первых, до следующей весны у нас запланированы два конца света, а во-вторых... Это решение ведь далеко не оптимально. Я даже больше скажу: оно одно из самых худших, какие только возможны в данных условиях. И в то же время оно было подано в ультимативной форме: не то что без внимания к контрдоводам, а даже без возможности их высказать. Следствие: главной задачей было задействовать решение. Вывод: важны средства; а цель в той или иной степени отличается от заявленной.
— М-м-м... например, оправдать уход Нормы с поста? — предположила женщина.
— Норма пришла к власти без особого участия Нарьяны, — пожал плечами кардинал, — Не думаю, что ей оно потребуется, чтобы уйти.
Учёная пожала плечами.
— А почему нет? Уйти проще, чем прийти, а вот уйти незаметно и на законных основаниях...
Она подняла руку и сделала какой-то неопределённый жест, который обычно переводится 'как-то так'.
— Да уж, незаметность прет из всех щелей, — ехидно усмехнулся Чезаре, — Думаю, даже если Нарьяна сейчас обнародует информацию о Седьмой Концепции, большинство студентов вообще не обратят внимания...
— Кстати, о седьмой концепции, — хихикнула Рейко, — Нарьяна нашла решение. Знаешь, какое? Рождество!
Она махнула рукой в сторону сигма-проектора.
— Для того Хронос и тестируем.
— Рождество? — переспросил Чезаре.
— Ну, да. По времени, с некоторой натяжкой, подходит, да и исторически, рождество выросло из Йоля. Иными словами, мы все оденемся Санта-Клаусами и полетим раздавать подарки, чтобы вызвать бурю положительных эмоций, которая сметёт нечисть к чертям собачьим.
Чезаре пару раз глуповато моргнул:
— Эмм... Это шутка?
— Нет, это совершенно серьёзно. Проведённые в школе исследования подтвердили парочку интересных теорий, которые до этого можно было строить только по обрывкам документации. Помимо природных духов, вроде драконов, существуют духи антропогенные, созданные чаяниями и эмоциями людей. Иными словами, каждый человек немножко маг, однако настолько слабый, что его сил не хватает создать сущность без объединения с другими людьми. То есть, любое суеверие становится правдой, если в него верит достаточное количество человек.
Ученая подняла палец.
— Кроме того, абстрактная энергия стремится присоединиться к равнозаряженному чёткому образу. Иными словами, куча горя и печали усиливает тёмных духов.
— Это все понятно, — ответил Чезаре, — Сознание определяет бытие, практически тот же принцип, что и с демонами Легиона. Но вот то, что предлагается с этим делать...
Он махнул рукой, показывая, что не может подобрать слов, чтобы охарактеризовать предложенный сюрреализм.
Рейко подняла пальчики сложенные буковкой 'V' и состроила кавайную мордашку.
— Будем массово заряжать людей позитиффчиком, ня!
— Что-то мне подсказывает, что смех и фейспалм — не те эмоции, что нужны для уничтожения нечисти.
— Смех вполне подходит, а если и фейспалм будет позитивным, то и он пройдёт, ня!
Чезаре молча покачал головой. Было видно, что эту затею он как-то не оценил...
— У тебя есть идеи получше? — поинтересовалась Рейко, вновь прикладываясь к молоку.
— Хм... Должным образом освещаемая военная победа над нечистью? Распыление веселящего газа? Расстрелять всех недовольных?
Шпион помотал головой и пригубил молоко:
— Честно, у меня нет более осмысленных вариантов. Но как будет работать эта затея, я не в силах себе представить.
— Военная победа над противником, который получает силы от войны? — подняла брось Рейко, — Вот именно поэтому ты и преподаёшь политологию, а не богословие.
— Не поэтому, — ответил Чезаре, но тему развивать не стал.
— В любом случае, пока что, это самый рабочий из вариантов. Тонкое место там одно: нехватка людей. Иными словами, придётся привлекать студентов.
— Жизненный опыт и знание человеческой натуры подсказывают мне, что они будут ржать.
— Но это же весело и позитивно, ня! — ученая с мировым именем вновь состроила кавайную мордашку.
Чезаре негромко фыркнул, не желая продолжать спор. Он понимал, что переубедить их не сможет. Как не сможет и увильнуть от участия в этом позорище: пока будущее Марии зависело от левой пятки Нарьяны, он был по-прежнему связан по рукам и ногам. Остается, что называется, расслабиться и получать удовольствие... И заранее составить иллюзию, под которой его ни одна собака не узнает!
