Я уже собиралась так и поступить, но мелькнувшие в трёх сантиметрах от головы жуткие когти заставили нырнуть за ближайшее дерево.
— Не могу! — только благодаря невиданной удаче мне удалось избежать встречи с очередной бестией, — освободи меня!
С очередным рывком я почувствовала, что могу двигаться в полную силу, а магия вновь струится по венам привычным теплом.
Щит. Быстрее!
Я наконец-то смогла распрямиться в полный рост, и, не опасаясь в любую секунду быть проткнутой насквозь, огляделась.
Святые Хранители.
Небо было по-настоящему чёрным из-за налетевших тварей, и мне с трудом удалось устоять на ногах, когда в паре сантиметров от моей головы в невидимую преграду с размаху врезалась оскаленная морда.
— Что с ними делать?!
— Убивать!
Вся территория вокруг щита моего недруга, совершенно неожиданно ставшего соратником по битве, уже была усеяна трупами. Вот только в небе этих тварей оставалось в десятки раз больше.
— Их слишком много!
Не получив ответа, я стиснула зубы, выругалась и прикрыла глаза.
Это только кажется, что убивать сложно. На самом деле тяжело только поначалу, когда ты, смотря на неподвижную, раскинувшую крылья бестию, твердишь себе: "Так было нужно. Либо они — либо ты". А когда счёт убитых идёт уже на десятки, тебе некогда заниматься рефлексией, ты просто смахиваешь со лба пот, и, чтобы сэкономить силы, стараешься зацепить заклинанием хотя бы парочку этих тварей.
Что и говорить, Орилейнд встретил нас более чем неприветливо.
— Кто это вообще такие?!
— Рукокрылы! — спина моего спутника уже не была столь прямой, как десять минут назад, а левая рука начала подрагивать мелкой дрожью.
— Вы не заморачивались над названием! — в панике проорала я, мимоходом уложив ещё парочку рукокрылов.
Да сколько же их?
— Ты можешь достать их чем-нибудь помощнее?!
— Артана не хватит!
Точно... Это я могу отбиваться хоть до тех пор, пока стою на ногах, а вот он... Я не успела заметить, но на открытие портала наверняка ушла большая часть!
И, словно подтверждая мои мысли, уже через пару минут когти одного, особо крупного рукокрыла, пусть еле-еле, но смогли проникнуть сквозь край щита моего недруга, оставив красные следы на его плече.
— Нет! — меня так ошеломил собственный окрик, что от растерянности я чуть не растеряла концентрацию.
А, собственно, почему нет?
Я ведь этого хотела? Ещё два дня назад, перебирая листы полицейского отчёта, я желала фальшивому Яну Гиллу поскорее сдохнуть. Именно так, без аллегорий и прикрас, я мечтала для мерзавца о самой настоящей смерти.
Так вот она, совсем близко.
Тогда почему я с таким ужасом смотрю, как твари одна за другой разрывают прозрачную грань купола?
Да только потому, что хотела сделать это сама!
Из глубины души поднималось странное чувство. Нет, странным оно не было, удивляло другое — такой огромной, всепоглощающей злости я не испытывала никогда. Сейчас я могла крушить этих тварей сотнями, находя удовольствие в звуке ломающихся костей и крыльев, упиваясь видом того, как неподвижно замирают ещё тёплые тела, а чёрные блестящие глаза стекленеют, подёргиваясь белёсой плёнкой.
В ушах зашумело, а к горлу подкатила тошнота, потому что злость и ненависть, становясь всеобъемлющими, просились наружу. Больше всего это походило на хрипящих, рвущихся с цепи собак, которым дай волю — уничтожат всё живое.
Я не должна. Я не такая. Я — не это зло...
Ноги больше не держали, и я упала на колени, обхватив себя руками. Щит исчез, я просто растеряла всю концентрацию, вот только острые когти не торопились впиваться в податливую плоть. Да даже если бы и впились... с каким удовольствием я сжала бы пальцы на трепещущем горле этой твари!
Нет.
Так не должно быть.
Это неправильно! Чёрт возьми, неправильно!!!
— Убирайтесь прочь! — я орала что было сил, вкладывая в крик всю ту ненависть, что сейчас просто кипела в венах, всю злость, что не давала дышать, всю боль, что, обдирая горло, рвотой вырвалась наружу.
Меня выворачивало долго. Может, он ненависти, вот только уже к себе, может от страха, что вот это — навсегда, а может, ещё от чего.
Вот только когда я нашла в себе силы распрямиться и открыть глаза, над головой было чистое небо, и только куча остывающих изломанных тел напоминала о недавней бойне.
Они улетели. Все до единого.
Испугались той сущности, что всё же вырвалась наружу?
Сейчас некогда об этом думать. Нужно встать, на всё ещё трясущихся ногах сделать несколько шагов и остановиться напротив того, кто вернул меня в Орилейнд.
Правда, в покрытом многочисленными ранами и кровью теле с трудом можно было узнать преуспевающего на почве торговли главу отдела распространения. Рукокрылы, кажется, задались целью не только не оставить живого места, но и до неузнаваемости обезобразить того, кто десятками заставлял их сородичей камнем падать на землю.
Мне его жаль?
Не знаю. Наверное, этим он сполна расплатился за всё, что совершил. Ну а то, что карающей дланью выступила не Наследница...
Я вполне могу с этим...
Стоп. Мне показалось?
Совершенно точно нет. В месте, где на горле человека прощупывается пульс, отчётливо билась едва заметная жилка.
Он ещё жив.
Я растерянно уставилась на собственные руки. А потом, уже не соображая, что собираюсь сделать, закрыла глаза и разомкнула до сих пор отдающие горечью губы.
Раны затягивались медленно и неохотно, всё же размеры когтей у особо крупных рукокрылов достигают длины моей ладони, но горло и сердце не затронуты, а с остальным я как-нибудь справлюсь.
Я не задавалась вопросом, зачем сейчас спасаю того, кому ещё недавно совершенно искренне желала смерти, сознание просто отмечало наиболее повреждённые места, подсказывая, куда лучше направить усилия в первую очередь. И уже через пятнадцать минут человек около меня застонал и сделал попытку открыть глаза.
А вот это сейчас лишнее.
— Я ненавижу тебя, — почти прошептала я, произнеся вызывающее крепкий сон заклинание, — знал бы ты, как ненавижу за всё то, что ты совершил. Но разве я буду лучше, если хладнокровно брошу умирать здесь?
Конечно, ответа не последовало.
Забрать у него артан и свою сумку заняло совсем немного времени, а потом я со всех ног бросилась в противоположную сторону, потому что где-то недалеко за спиной находится замок ненавистного Ордена, а бойня, что стихла несколько минут назад, вполне могла привлечь тех, с кем мне сейчас встречаться никак нельзя.
* * *
Кровоточащие ноги я залечивала прямо на ходу, уже всерьёз раздумывая о том, чтобы снять натирающие кроссовки и бежать босиком. Останавливало только то, что обувь, пусть и столь неудобная, была какой-никакой, но защитой от острых камней, сучков, да и просто колючих веток.
Со сбитым дыханием приходилось сложнее. На исходе второго часа непрерывного бега лёгкие горели огнём, но остановиться, чтобы сделать несколько глубоких вдохов или же просто отдышаться, я боялась.
Лес кончился неожиданно, и, не успей я резко затормозить, уже летела бы вниз с обрыва, в самом низу которого с оглушительным шумом неслись потоки воды, судя по всему, той самой реки, что проходила под землёй на границе Экресса и Орилейнда.
Я растерянно замерла на самом краю. Спускаться вниз форменное самоубийство, а если бежать вдоль обрыва, рано или поздно на кого-нибудь наткнусь, и не факт что встреча не закончится подвалами в замках Ордена.
Остаётся только одно.
Что ж... Всё же я никогда не была последней на уроках физкультуры.
Зашвырнуть сумку на другую сторону обрыва не составило труда, а вот собственный прыжок вышел куда хуже. Ободрав локти и колени, я бессильно упала на самом краю, и, не успей схватиться за торчащий из земли корень, точно свалилась бы вниз.
Сердце бешено колотилось где-то в горле, ноги гудели и тряслись мелкой дрожью, но я заставила себя встать, закинуть сумку на плечо и двинуться дальше.
Силы оставили меня ещё через час, когда я кулём свалилась на какой-то поляне. О лесе здесь напоминал только низкий кустарник, а наваленные в беспорядке огромные валуны наводили на мысли о приближающемся горном массиве.
Прислонившись спиной к одному из таких камней, я откинула голову назад и постаралась отдышаться. Солнце почти село, и над головой одна за другой начали появляться первые звёзды. Я устала до такой степени, что не было сил даже думать. События последних суток сплелись в тугой хаотичный узел, и чтобы начать вычленять из него хоть что-то осмысленное, следовало хотя бы привести скачущий круговорот мыслей в относительное подобие порядка.
А ещё нужно как-то не дать себе заснуть.
Иначе одним Хранителям ведомо, где я могу проснуться.
Вот только задача представлялась невыполнимой, потому что жёсткая поверхность камня уже казалась мягкой и тёплой подушкой, и я с силой прикусила мякоть ладони.
Сколько человек может прожить без сна? Что-то около пяти дней?
Наверное, я всё же пропустила момент, когда измученное сознание провалилось в сон, потому что валуны и звёздное небо исчезли, а перед глазами начали проноситься яркие блики и образы. От одних веяло жаром, вторые приносили прохладу воды, а от третьего на лицо легло дуновение ветра. Не сразу пришло понимание, что это крылья огромного существа, которое приближается слишком быстро, чтобы успеть заслониться или отскочить в сторону.
Я открыла глаза, тяжело дыша, но кошмарная иллюзия никуда не делась. Она только уменьшилась в несколько раз, и сейчас я, от страха забыв даже бежать со всех ног, как заворожённая смотрела на крылатое нечто, которое, сделав очередной взмах крыльями, неловко приземлилось на каменистую землю. В первую секунду пришла мысль, что это один из рукокрылов вернулся закончить начатое, но потом...
— А ну, стой, бестия! — высокий мальчишеский голос раздался где-то вдали, и я замерла, боясь дышать, потому что узнала и голос, и существо, что уже на коротких лапах неловко ковыляло в мою сторону.
Я когда-то думала, что больше неспособна на слёзы, но они сами навернулись на глаза и перешли в рыдания, стоило обнять за шею заметно подросшего дракона.
— Не бойтесь его, он просто...
Я заставила себя поднять голову, чтобы в свете факела увидеть окаменевшего Ивара. Не знаю, сколько мы смотрели друг на друга, пока он, отбросив факел в сторону, не кинулся мне на шею.
— Жива...
Глазам стало горячо, и я, изо всех сил прижимая мальчишку к себе, вновь разревелась.
— Ивар! Я ведь говорил, что ты с ним не справишься, так какого чёрта...
Сердце остановилось. Я отстранилась и, поднявшись, на нетвёрдых ногах сделала шаг вперёд.
Нао больше ничего не говорил — просто смотрел, побелевшими пальцами сжимая в руках древко факела.
На то, чтобы сделать ещё один шаг, потребовались неимоверные усилия, зато кулак в похудевшую скулу впечатался неожиданно легко, а потом голова закружилась, потому что он перехватил уже занесённую для следующую удара руку и прижал меня к себя.
Знаю, целоваться под изумлённые возгласы приближающихся членов Сопротивления не очень-то и прилично, но, закинув руки на шею однокласснику, я в очередной раз наплевала на всё, даже на сохранность собственных рёбер, потому что судорожное ответное объятие совершенно неожиданно ответило на большинство вопросов и даже на те, которые, казалось, ответа вовсе не требовали.
* * *
Мне давно не было так тепло и спокойно. Привалившись к боку одноклассника, я сонно скользила взглядом по Лигии, сосредоточенно подбрасывающей дрова в недавно разведённый костёр, Маттиасу, который сжал меня в объятиях едва ли не сильнее Нао, а теперь вызвался залечить содранные локти и колени, и ещё двум членам Сопротивления, имена которых узнать пока не успела. Зато удалось разглядеть их лица: похожи как две капли воды. Значит, в этом мире тоже встречаются близнецы.
— Как вы меня нашли?
— Вообще, это не мы, а Эриас, — Ивар погладил чешуйчатую морду, которая устроилась на моих коленях, и, как Нао не пытался, не желала двигаться даже на сантиметр.
— Эриас?
— Ой, — мальчишка смутился, — ты же не знаешь. Это имя дракона. Извини, это ведь ты его нашла, значит и называть тоже должна была ты, просто он рос, и надо было заниматься его воспитанием, а без имени...
— Прекрати, — я подняла руку и потрепала мальчишку по голове, — имя замечательное.
— Ну так вот, — просиял Ивар, — несколько часов назад он буквально сошёл с ума. Вообще, он очень спокойный, мы даже не держим его на привязи, но сейчас... Рвался вперёд, точно собака, почуявшая след, и нам ничего не оставалось, как бежать за ним.
Несколько часов назад портал выкинул меня в том лесу. Он смог... почувствовать?
— Так вы были недалеко?
— Прям, — мальчишка фыркнул, — пришлось открывать портал.
— А как вы узнали, куда? — я почесала за чешуйчатым ухом. Не знаю, нравится ли это драконам, но Эриас вдруг потёрся мордой о мою ладонь.
— Он дал понять, — Маттиас справился с последней ссадиной, — это часть его магии. Скоро сама увидишь.
— Какой ты молодец, — я провела ладонью по обвившему мою ногу хвосту, — как вы его прячете?
— Он сам прячется, — с удовольствием сообщил Ивар, — оказывается, его магия позволяет отводить глаза всем любопытствующим. Поначалу мы прятали его в сумке, но он так быстро его растёт, что однажды просто разрезал дно хвостом.
— Разрезал? — я с сомнением покосилась на вполне гладкую чешую.
— Там шипы, — пояснил мальчишка, — просто он их обычно прячет. Ну так вот, он преспокойно выбрался наружу, и никто, совсем никто его не заметил!
— Понятно, — я опять зевнула, — здесь безопасно? Замок Ордена...
— В другой стороне, — Маттиас, упреждая дальнейшие вопросы, поднял руку, — завтра расскажешь. На тебе лица нет.
— Но мы заночуем здесь?
— Да. А утром будем убираться отсюда.
Я не стала спрашивать куда. Оказывается, не так уж плохо, когда решения за тебя принимают другие.
— Спи, — Маттиас кинул в мою сторону свёрнутое одеяло, и только теперь я заметила нескольких лошадей, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу.
— Спасибо.
— Нао. Ты тоже.
— Но я...
— Не обсуждается! — в сторону одноклассника полетело второе одеяло.
— Эй, — я почти силой оттащила Нао в сторону, — ты когда в последний раз спал?
— А ты? — он в упор глянул на меня.
— Неважно, — я передёрнула плечами, — что с тобой? За весь вечер не произнёс ни слова.
Одноклассник не ответил, кидая на землю одеяло.
— Нао... Ты не виноват.
— Вот только этого не надо, — он выглядел по-настоящему злым, и я вздохнула.
— Знаешь, я была в Японии...
— Где?!
— Дома... Завтра расскажу, подробно, но... Нао... У тебя замечательные родители.
— Ты видела их? — голос звучал ровно, но одноклассника выдали дрогнувшие пальцы.
— Да. Прости, но я... В общем, они сейчас думают, что ты в Швеции, учишься по обмену... Ты сердишься?
— Как ты их убедила?
