Следом за мальчишками на дороге стали появляться представительницы прекрасного пола. Женщины, что постарше, прямо на ходу повязывали на голову платки и поправляли одежду, девицы заплетали косы, а малышня, бежавшая рядом с матерями и сестрами, разинув рты и пошире распахнув глазенки, взирали на новоприбывших, как на экую волшебную невидаль.
Анна тоже не отставала и во все глаза наблюдала за жизнью и бытом средневековых жителей. Первое, на что она обратила внимание — на их одежду. Сельчанки в основном ходили в свободных платьях — нечто среднее между сарафаном и туникой, а поверх у всех были повязаны длинные светлые фартуки, у некоторых на поясах висели небольшие мешочки, притороченные тонкими ремешками и еще какие-то железяки, по внешнему виду напоминающие ключи. Что самое интересное, ни у кого из присутствующих не было обуви, только на ногах нескольких старушек Анна разглядела башмаки, сильно смахивающие на наши обычные чуни.
По мере приближения конного отряда, все, кто подходил к дороге, низко кланялись своему сеньору, а увидев рядом с бароном еще и незнакомую девушку, восседающую на огромном жеребце, провожали любопытными взглядами и тихими перешёптываниями...
Проехав еще несколько закоулков, всадники остановились у самого высокого из домов, возвышающегося надо всеми хижинами, как минимум еще на один этаж. Именно там собрались все мужчины поселения и громко поприветствовали своего господина. После чего вперед вышли три седовласых дядьки, судя по виду, это и были те самые старосты, с которыми барон должен будет обсудить дальнейшую судьбу деревенских полей.
Поздоровавшись с публикой, Деймон спешился и, осторожно прихватив Анну за талию, помог ей спуститься на землю. Мужчины, все как один, с вежливым интересом уставились на незнакомую девушку, мало того, что приехавшую вместе с их хозяином на одной лошади, так еще и в одном седле...
-Милорд, мы очень рады, что вы смогли найти время и почтить своим вниманием нашу скромную обитель,— сделав шаг вперед, произнес самый пожилой из мужчин и поклонился,— сынишка давеча прибежал из замка и сообщил, что ваша милость к нам ехать собираются, так жена целый стол наготовила. Прошу, не побрезгуйте и уважьте старика — отведать простой деревенской пищи. Рона моя — кухарка знатная, похлебку лучше всех в деревне готовит...
-От чего же, с удовольствием отведаю,— вежливо согласился Деймон, чуть склонив голову,— за вкусной едой и о делах сподручнее разговаривать...,— потом он глазами нашел Анну и тихо поинтересовался,— вы не будете возражать, если мы заглянем на огонек к нашему старосте?
-Нет-нет,— завертела она головой,— конечно, нет. Я так с удовольствием!
Тем более ей было очень интересно посмотреть, что там внутри: где спят, на чем едят, да и вообще, как живут крестьяне того времени. Обстановка, декор, атмосфера. Так сказать, на себе ощутить всю тяжесть средневекового быта. Такого ведь ни в одной исторической книге не прочтешь, а тут все настоящее, реальное, подлинное. Еще и руками пощупать можно... Красота!
Барон одобрительно кивнул и, что-то негромко скомандовав своим рыцарям, двинулся в сторону двухэтажного сельского дома. Деревенские мужики расступились и Анна, в сопровождении Деймона и трех его верных рыцарей, на всякий случай, прикрывавших их спины, ступила на порог чужой обители...
В доме их очень радушно встретила миловидная женщина средних лет, судя по всему, супруга старосты — та самая Рона, что лучше всех готовит похлебку. Анна вслед за бароном, так же приветливо поздоровалась с хозяйкой и их тут же провели к щедро накрытому столу. Чего здесь только не было: и запечённое мясо, и жареные цыплята, и несколько видов похлебок, по виду сильно напоминающие наши супы, и тушеные овощи, сыр, мясная нарезка, много разной зелени и свежих фруктов, из которых особенно выделялись яблоки. Большие, насыщенно красного цвета, они были настолько красивы, что просто манили всех присутствующих своим божественно— роскошным видом.
Барона Вольфа, естественно, тут же усадили во главе стола, Анне выделили место слева, а рыцарей рассадили по правую руку от их господина. Все остальные места заняли старосты и еще несколько мужиков из тех, что встречали их во дворе. Как поняла Анна, все, кто не смог поместиться, остались ждать снаружи, чтобы первыми узнать свежие новости и услышать последние распоряжения нового хозяина их деревень...
Пока мужчины негромко разговаривали, обсуждая общие темы, Анна с интересом рассматривала окружающее ее убранство. Если в наших деревенских избах центральное место занимала русская печь, то в английских — все пространство у стены отводилось огромному камину, сложенному из серо-коричневого кирпича. По разбросанным рядом с печью корзинам, глиняным кувшинам и мискам, а так же огромным крюкам, с которых свисали копченые окорока и тушки разнокалиберных птиц, должно быть, именно здесь вертелась основная жизнь средневековой крестьянской семьи. Кроватей, топчанов или каких-либо лежанок видно не было, но судя по лестнице, ведущей наверх, спальные места находились на втором этаже...Оконца в доме были небольшими, из-за чего в комнате было немного темновато. Хотя может, это ей, привыкшей к электричеству, не хватало света, все остальные были вполне довольны и ложку мимо рта еще никто не пронес. Вскоре, беседа добралась до самых важных и волнующих тем, зачем, собственно, и был приглашен барон. Скромно сидя рядом с 'мужчиной своей мечты' и слушая его немногословную речь, Анна раз за разом ловила себя на мысли, насколько сметливый и тонкий у него ум. Он никогда не выпирал свое 'я', насильно подчиняя и заставляя принять свое решение, как единственно верное. Он внимательно выслушивал все доводы старост, потом задавал несколько уточняющих вопросов и через некоторое время выносил свой вердикт. И что самое важное, все его решения были очень толковыми и рассудительными. Даже Анна, помнящая о сельском хозяйстве только то, что им преподавали в школе и в ВУЗе, должна была признать, что некоторые предложения, высказанные Деймоном, были разумными и весьма здравомыслящими, а некоторые из них озадачили и загнали в тупик даже самих жителей деревни.
'Странно, а сам говорил, что совсем не смыслит в земледелии..., — подумала Анна, видя, вытянутые от удивления лица местных мужиков,— будет возможность, поинтересуюсь, откуда у него такие глубокие познания деревенской жизни.'
Из разговора стало понятно, что к господским владениям барона относятся три больших деревни и двенадцать пахотных полей. Вскоре старосты принялись обсуждать каждое поле по-отдельности, расхваливая достоинства одних и подмечая недостатки других. Если честно, после пятого, Анна начала откровенно скучать... Чуть правее она заметила небольшое оконце, в которое, по мере беседы мужчин, начала все чаще и чаще заглядывать... Сначала она увидела мальчишку лет десяти-двенадцати, который осторожно ступая по земле, нес целую охапку глиняных изделий. Следом за ним шла маленькая девчушка, на вид лет семи и тоже в руках держала несколько красных кувшинов. Через пару минут они возвращались, но в руках у них уже ничего не было, но проходило еще какое-то время и картина повторялась...Еще раз мальчишка с чашками, а позади — девочка с кувшинами.
'Интересно, куда они все это носят и зачем?'— заинтересовалась Анна и снова засмотрелась на возвращающуюся назад парочку, руки у которой опять были пусты. Даже на расстоянии было заметно, что дети, скорее всего, брат и сестра. Тонкие фигурки, одинаковый цвет волос и очень похожие лица, за километр кричали об их близком родстве... Вскоре мимо окна прошел мальчик и, затаив дыхание, Анна стала ждать девчушку... И вот, немного погодя, на горизонте показалась малышка, только на этот раз она несла не два кувшина, а все четыре. Из-за высоких горловин глиняных изделий, которые она умудрилась поставить один на один, было видно только ее белокурую макушку...
И в эту секунду девочка вдруг неосторожно оступилась и два верхних кувшина не удержались и полетели вниз...Послышался глухой звук удара кувшинов о землю и бряканье разбитых черепков не заставили себя долго ждать. Вцепившись в два целых кувшина, малышка с ужасом взирала на свою потерю, а когда поняла, что случилось непоправимое, вся сжалась и молча заплакала...
От вида сжавшейся фигурки, Анна не выдержала и поднялась с лавки.
-Милорд, я выйду на минуточку,— быстро прошептала она,— мне тут надо...
-Анна, что-то случилось?— встревожился он и, нахмурив брови, окинул всех присутствующих зорким взглядом.
-Нет-нет, все нормально,— она выдавила из себя вежливую улыбку,— я ненадолго...я быстро...,— соседи по столу приподнялись, чтобы отодвинуть скамью и дать девушке пройти. Анна, мельком взглянув на стол, схватила с блюда самое большое и красивое яблоко, и, поблагодарив растерянную хозяйку за вкусную еду, выбежала из дома. Единственное что, она успела заметить, как барон кивнул одному из своих рыцарей, молча приказав последовать за ней...
Оказавшись на улице, Анна быстро сориентировалась на местности и побежала в ту сторону, где в последний раз она могла видеть ребят. Долго искать не пришлось. Малышка все также находилась рядом со своей потерей, только теперь она стояла на коленях возле разбитых черепушек и пыталась соединить их воедино. Два целых кувшина стояли возле нее, а вот мальчишки пока видно не было...
-И чего мы так горько плачем?— опустившись на колени рядом с ребенком, дружелюбно поинтересовалась Анна у девочки,— это же просто посуда...
-Это папа сделал...сам,— всхлипнула она и заплакала еще горше,— он целый месяц старался, ночи не спал, а я... я... я...
-Понятно,— участливо кивнула Анна,— а ты разбила...
-Разбила...— безутешно согласилась девочка, уныло глядя заплаканными глазами на расколотые куски.
-А знаешь, умные люди говорят, что посуда бьётся на счастье,— со знающим видом, сказала Анна,— правда-правда, я это точно знаю...,— заговорщически прошептала она и для пущего эффекта, еще и кивнула.
-Честно?— наконец в печальных глазах девчушка зажглась махонькая искорка надежды,— так они разбились на счастье?
-Конечно,— подтвердила Анна,— а для чего же еще...
-Значит, моя мамочка выздоровеет?— искра надежды разрослась до пламени веры и волшебного ожидания.
-Э-э-э, да, наверное,— нахмурилась девушка,— а что с твоей мамой?
Ответа не последовало, потому что через дорогу к ним бежал высокий светловолосый мужчина и тот самый мальчик — братишка девочки.
— Госпожа, госпожа, не сердитесь на нее,— взволнованно начал мужчина, как только приблизился,— мала она еще...не ведает, что говорит...Простите, это я недоглядел...
Опешив, Анна поднялась с колен и в полном недоумении уставилась на мужчину. Тут же рядом с ней, как из неоткуда материализовался рыцарь барона и принял оборонительную стойку.
-А она ничего плохого не сказала,— глядя на мужчину, ровно проговорила Анна,— наоборот...Девочка очень расстроилась, что кувшины разбились, вот и расплакалась,— вспомнив про яблоко, которое все еще сжимала в руке, она протянула роскошный фрукт ребенку. Увидев такую красоту, девочка, благоговейно взяла презент и, прошептав тихое 'спасибо', прижала его к груди.
-О, Господи,— облегченно проговорил мужчина,— Слава Богу! Чего только не подумал...Спасибо Вам, миледи! Спасибо!— еще раз облегченно выдохнул он,— Джуди, малышка,— он посмотрел на дочь,— не плачь, ты же знаешь, я сделаю еще...Это всего лишь глина...
-Но ведь ты так тяжело трудился, чтобы мы смогли их продать и нанять маме лекаря,— тихонько проговорила девчушка...
-Скажите, а что с ней?— Анна обратилась к мужчине,— мы как раз с Джуди говорили о том, что ее мама больна...
-Не знаю,— пожал плечами светловолосый мужчина,— у нее всю жизнь с дыханием проблемы были, а тут овец стригла и в обморок упала. С тех пор лежит, хрипло дышит и все время задыхается...Даже говорит с трудом.
-А мне можно на нее взглянуть?— нахмурившись, спросила Анна. Она конечно, стоматолог, но общий терапевтический курс им все же преподавали...Глядишь, может сможет чем помочь..,— видите ли, я тоже лекарь...
-Вы лекарь?— очень удивился мужчина, а потом как-то сразу сник,— я пока не смогу вам ничем заплатить,— негромко проговорил он,— завтра ярмарка в городе...Простите, госпожа, не представился, меня зовут Робин — я здешний гончар, — он низко ей поклонился, — а это мои дети: сын — Мэтью и дочь -Джудит.
-Очень приятно,— кивнула девушка,— а я Анна — новая экономка в замке вашего господина.
-О-о-о,— у мужчины вытянулось лицо,— вся наша деревня наслышана, как вы эту мегеру и в хвост, и в...,— не договорив, он смутился и замолчал,— простите, я не должен был этого произносить...
-Если вы про Марлу, то мегера — это вы как-то мягко про нее,— весело улыбнулась Анна,— я бы назвала ее стервозной гадиной, — тихо, чтобы не услышали дети, добавила она и тут же уловила две мужских дружных ухмылки: первая от гончара, а вторая — от того самого рыцаря, которого послал барон для ее охраны. Видимо, эта крыса их тоже достала по самое 'не хочу'...,— а по поводу оплаты, не переживайте,— она вновь обратилась к Робину,— буду благодарна, если вы мне подарите один из ваших замечательных кувшинов. Только мне нужно с крышкой. Сможете такой сделать?
-Конечно,— кивнул Робин,— можете выбрать любой из уже готовых или объясните мне, какой вам надо и завтра же вам доставят его в замок...
-Ну, вот и договорились,— кивнула довольная девушка. Если кувшин выдержит 'временной' переезд, то проблема с доставкой сюда соли и сахара решится сама собой. А может и какие-нибудь жидкости получится пронести...Главное, попробовать, а там видно будет!— Теперь ведите, посмотрим, что случилось с вашей женой...
Воодушевившись, мужчина прихватил дочь на руки, сыну велел отнести целые кувшины в повозку, а сам в сопровождении Анны и ее охранника повел их к себе домой.
-Тут не далеко,— сказал он,— за поворотом, первый дом.
Вскоре они прошли поворот и наткнулись на самый настоящий 'пряничный домик' из сказки...Со стороны парадной развернулся целый пейзаж. На переднем плане виднелась голубая лента реки, плененная крутыми каменными берегами, прописанными настолько четко, что были заметны даже небольшие сколы на графитовых валунах. Чуть выше пролегла широкая цветущая поляна, теряющаяся где-то в темно-зеленой чаще леса... а дальше Анна, как завороженная стала рассматривать необычайно точно прорисованную семейку оленей, что вышли на опушку, пощипать свежую траву... Даже издалека было видно, как мать-олениха с опаской взирает вдаль, опасаясь за жизнь своих маленьких оленят...
-Ничего себе!— восхитилась Анна, рассматривая стены дома, ярко расписанные весьма одаренным мастером.
-Это все жена,— увидев восторг на лице своей гостьи, решил пояснил Робин,— заставила меня из глины сделать плиты и заложить ими стены, а расписывала она все сама...
-Очень красиво,— кивнула Анна,— она у вас очень талантливый художник и цвета подобраны и исполнение такое, что кажется, будто олени живые...
-Спасибо,— поблагодарил Робин,— я передам ваши слова жене. Ей будет очень приятно...
