Я бы с радостью отказался от предложенной чести, но увы, слишком беспокойные настали времена. Верность сейчас ценится даже больше способностей. А я регенту верю. Пусть злопыхатели болтают, что это из-за того, что Южный Баннорн граничит с Гвареном. Я уверен: если и есть человек, способный спасти Ферелден от Мора, то это Логэйн. Чем было сопротивление до того, как к нему присоединился Мак-Тир? Пустым местом. Мятежную королеву Мойру выдали сами ферелденцы, в числе которых, увы, был и мой отец. И только когда во главе восставших встали Мэрик и Логэйн, орлесианцы начали терпеть поражение за поражением. Да, если бы не таинственная гибель короля несколько лет назад, дела сейчас обстояли бы совсем иначе!
И жаль, безумно жаль, что сын не унаследовал талантов своего отца. Кайлан был лишь бледной тенью Мэрика. А его идея сближения с Орлеем... Нет, союз — дело хорошее. Но Кайлан на пару с Эамоном планировали не союз, а развод с Анорой, династический брак с Селиной и последующую унию! Очевидно, кому достались бы все выгоды от этого "союза".
Не мне судить Логэйна и его военные решения. Уверен в одном: если бы под Остагаром архидемон был бы повержен, в Ферелдене скоро разразилась бы гражданская война.
Впрочем, её угроза до сих пор реальна. На сегодняшнем докладе регент вряд ли услышит что-то хорошее.
— Сир, я принёс новости, — склоняюсь в поклоне. Регент, работающий с бумагами за огромным столом, нетерпеливо кивает. Он облачён в простой тёмный дублет, знаменитые доспехи стоят на стойке в углу. Пламя камина бросает на них странные отсветы. На краю стола примостился кубок с вином. Нетронутый.
— Садитесь, Сеорлик. — бывший фермер обращал на этикет мало внимания. — Банны собирают ополчение?
— Как ни странно, нет. Скорее всего, в Каэр Осуине они решили дожидаться подходящего момента.
— С одной стороны, это хорошо, но я предпочёл бы врага перед собой гадюке в постели. Кто знает, когда они нанесут удар? Жаль, что денег на армию так мало. Не думал, что Кайлан доведёт казну до такого состояния.
Направление мыслей регента мне не нравилось.
— Ваше Высочество, я вынужден настаивать! Нам нельзя принимать предложение Каладриуса!
— Почему? Эти тунеядцы сидят в эльфинаже и никак не пытаются изменить свою судьбу, — на лице регента появляется презрительная гримаса, — пусть послужат Ферелдену хотя бы таким образом. Магистр платит немалые деньги, и он продумал операцию надлежащим образом.
— Если хоть кто-то узнает, что с вашего разрешения подданных Ферелдена продают в рабство, скандал будет жутким. А недоброжелателей у вас хватает. Слишком рискованно, деньги тевинтерцев того не стоят.
Регент встаёт со стула и некоторое время смотрит на языки пламени, бушующего в камине.
— Возможно, вы правы, Сеорлик, — заключил Логэйн, вернувшись за стол. — Обойдёмся без этих средств. Так о каких новостях вы говорили?
— Ваше высочество, я взял на себя смелость избавиться от храмовника Ирминрика.
— Что?! — Логэйн ударил кулаком по столу. — Сеорлик, вы сошли с ума! Убийство храмовника — это грех...
— За этот грех я отвечу перед Создателем в свой черёд, — твёрдо встречаю пылающий взгляд Логэйна. — Я не знаю, о чём думал Рендон, когда брал в плен Ирминрика. Если бы ему удалось сбежать, или, скажем, его кто-то вытащил бы из темницы... Вы представляете, как отреагирует банна Альфстанна на рассказ своего брата? Что предпримут банны Ферелдена, когда будет доказана ваша причастность к болезни эрла Эамона? Это была бы катастрофа. Поэтому Ирминрику пришлось упокоиться на дне Недремлющего моря, да примет Создатель его бедную душу.
— Впредь всегда — слышите, всегда? — предупреждайте меня о своих намерениях, — проскрежетал Логэйн, — особенно — о подобных намерениях.
— Слушаюсь, сир, — склоняюсь в поклоне. Я пытался снять грех с души Логэйна, но он не собирается прятаться за исполнителями. Что же, ему виднее. Но про судьбу Освина, сына банна Пика Дракона, я всё же промолчу. Юноша так настойчиво пытался докопаться до правды, так стремился обвинить тейрна Логэйна... Закономерно, что в итоге он погиб на дуэли с сэром Ландри. Мне практически не пришлось вмешиваться в эту историю.
— Что насчёт того орлейского лазутчика? — регент вернулся к текущим делам.
— Сожалею, Ваше Высочество, его так и не удалось взять живьём. Единственное, что удалось узнать из имеющихся бумаг — этого Серого Стража звали Риордан.
К моему удивлению, Логэйн помрачнел ещё больше и пробормотал себе под нос "жаль"...
— Почему, Ваше Высочество? Конечно, лазутчик мог знать нужную информацию, но общая интрига уже ясна: Серые Стражи активно подстрекали Кайлана к союзу с Орлеем.
Логэйн ответил не сразу.
— Сеорлик, вы никогда не задумывались, почему для победы над Мором так важны Серые Стражи? Империя Тевинтер в древности была мощнейшим государством Тедаса, но она не могла справиться с Первым Мором почти два века — пока не появились Серые Стражи и таинственным образом не спасли её. И эта история повторялась раз за разом, во время каждого Мора. Армии сражались, но побеждали Серые Стражи. Преувеличения летописцев, или за этим правда кроется что-то особенное? Но что? Стражи — непобедимые воины? Нет. Большинство Стражей неплохо тренированы, но мои гвардейцы не уступают им в подготовке. Они берут количеством? Нет, по сравнению с дружинами и тем более ополчением их не так много. Владеют могущественной магией? За исключением предосудительного интереса к магии крови, об этом ничего неизвестно. Тогда почему же именно Серые Стражи побеждали Мор уже четыре раза подряд?
Сдаётся мне, регент задаётся пустыми вопросами. Впрочем, не моего ума дело.
— Не знаю, сир.
— Я тоже не знаю. А хотелось бы... Жаль, что этот Риордан погиб. Из Стражей под Остагаром не уцелел никто.
— Ваше Высочество, согласно последним известиям, некоторым удалось выжить. Верные люди из Лотеринга сообщили, что их селение посетило трое уцелевших Стражей.
Дожидаюсь благосклонного кивка Логэйна, ожидающего подробностей. Интересно, примет ли он мой план? Впрочем, моё дело — предложить. Решать регенту.
— Ваше Высочество, я нашёл способ... уладить эту проблему.
Выглядываю в приёмную и киваю ждущему там посетителю. Он заходит.
Тщательно подогнанный кожаный доспех. Меч и кинжал. Аккуратно уложенные светлые волосы. Острые эльфийские уши. Насмешливая улыбка на лице.
— Антиванские вороны приветствуют вас!
29. Некоторых магов к запретным ритуалам лучше не допускать
Орен Кусланд
И опять нас приветствует ценный северный пушной зверёк. Только собрался умереть спокойно...
— Глупый вопрос: спящих разбудить можно?
— Нет. Они не проснутся. Кроме тебя и Бетани, я могу поддерживать троих человек. Максимум — пятерых. Слишком крепко привязана к Амалии.
— Этого должно хватить. Кстати, если победить демоницу в Тени — заклятие исчезнет? — уточняю на всякий случай, а то в реальности такой неканон начался...
— Как? — ответила вопросом на вопрос Китти. — Я могу выйти в Тень, но буду слаба, как простой смертный. Ну, чуть сильнее, но это ситуацию не меняет! Может быть, Бетани справилась бы, она девочка способная — но её в Тень я тоже не вытащу.
— То есть исчезнет. Хорошо. Бери Бетани и иди к мельнице.
— Амалия спрашивает — зачем?
— Там подземный ход в замок начинается.
— Ага, возиться со стеной не придётся. Тогда успеваем. Проникнуть в замок, убить носителя демона... Амалия, нам придётся убить Коннора! Ну как ты не понимаешь, выхода другого нет!
— Может быть, и есть. Посмотрим, — а ведь Эля могла Йована и убить, и прочь прогнать...
Шейла берёт меня на руки, и в этот момент музыка распускается завораживающими, невыносимо притягательными аккордами.
Нет! Не сейчас, пожалуйста, только не сейчас! Изо всех сил кусаю кулак, помогает слабо. Держаться! Держаться, ничтожество!
— Китти. Найди... Йована. Перенесёт Бетани... в Тень. Иначе... убить Коннора.
Самое важное сказано, но "просто важного" ещё много. Безумно много.
И что особенно гнусно, музыка — приятна. Её хочется слушать, ей хочется внимать, ей хочется отдаться и не думать больше... Собраться! Не спать! Ну, давай, недолго уже осталось!
Потом, много-много позже, мою ладошку берёт чья-то рука. Бетани. Прикосновение Солнышка тянет меня назад, в реальный мир. Ведь я же спас её! Это было невозможно, но я спас её! По сравнению со сделанным, продержаться ещё полчаса — сущая малость...
— И откуда ты всё это знаешь, Орен? Про подземный ход, Редклиф, Серых Стражей? И ведёшь себя не как семилетний ребёнок.
— Иногда я жалею, что отказалась занять твоё тело, — ответила Китти. — Шучу, Амалия, разумеется, я шучу.
Демоница посмотрела на меня и уверенно заявила:
— Шучу.
— Не только это знаю.
Говорить трудно, но возможно. Музыка отступила. Знаю, что ненадолго. Но и то хлеб.
— Слушайте внимательно. Это не бред. Когда-то эльфийский бог Фен'Харрел создал Завесу, отделившую реальный мир от Тени. Это была катастрофа, погубившая цивилизацию эльфов и духов. В течение десяти лет Фен'Харрел вернётся под именем эльфийского отшельника Соласа. Он хочет уничтожить Завесу, и это погубит уже нас. Не знаю, как предотвратить...
Речь выпивает силы, отвлекаюсь, балансирую в каком-то пограничном состоянии. Ну, ещё немного!
— ...никогда не слышала, чтобы Завесу кто-либо когда-либо создавал, — задумчиво отвечает Китти. — Впрочем, я не так уж опытна и могущественна. Никогда даже не мечтала войти в свиту к кому-либо из Недозволенных.
— У Соласа будет сфера, — прерываю демоницу, — Он отдаст её Корифею. Корифей — это древний тевинтерский магистр, вошедший в Чёрный Город. Он заключён в древней темнице Серых Стражей недалеко от Киркволла, в горах Виммарк. Заклятия обновлял Малкольм Хоук, проникнуть могут только Хоуки. Корифей хочет войти в Тень во плоти и стать богом. Он использует сферу, чтобы создать Брешь, по всему Тедасу возникнут незакрываемые разрывы Завесы. Солас ошибётся, отдав сферу. Он решит, что Корифей погибнет при взрыве. Он не знает, что Корифей уже научился возрождаться...
Как же меня достали эти провалы...
— ...точно знаю, что отец выполнял какое-то задание Серых Стражей, — взволнованно объясняет Бетани. — Именно их заступничество позволило папе и маме сбежать в Ферелден. Но папа никогда не рассказывал, что это за задание! Так что это не бред. Солас, Корифей, какая-то сфера, разрывы Завесы. Это звучит как бред, но это не бред!
— Где мы? — оглядываюсь. Да, это явно смахивает на тюрьму, а не на санаторий. Кто там в клетке валяется? Хвала Митал, Йован жив! — Китти, разбуди Йована.
На этот раз мне даже удалось не отвлечься. Ну, почти.
— ...предложил магию крови. Мне бы следовало промолчать, но... К счастью, Элайна отправилась в Круг магов, она обещала привести помощь.
— Вот только помощь опоздала, — невесело усмехается Бетани. — Проблему с демоном надо решать сейчас, немедленно. Ритуал магии крови... мне не нравится эта идея. Совершенно не нравится. Но если выбирать между убийством ребёнка и жертвоприношением... Не знаю.
— Нужно разбудить Изольду и Тегана, — отвечаю я.
— Да, пусть решает банн, — осторожно соглашается Йован. Бетани молча кивает.
Убранство замка проходит как-то мимо меня. Ну замок и замок, сам в таком жил, сейчас главное — в сознании удержаться. Бетани о чём-то размышляет — то ли о сложившейся ситуации, то о моих откровениях. Амалия эмоционально убеждает Йована в том, что Китти — хорошая. Маг крови не спешит соглашаться. Компания из малолетней одержимой, статуи, отступницы и меня явно привела его в замешательство. А уж когда он ляпнул "где вы достали этого голема"... Вот уж кто точно за словом в карман не лезет, так это Шейла. И вовсе не потому, что карманов у неё нет.
Изольду и Тегана обнаружили в главном зале. Видимо, они засиделись допоздна, что-то обсуждая, да так за столом и уснули. В этом же зале на лежанках спало несколько мужчин — в кольчугах, с оружием под рукой. Наверное, те самые рыцари. Опасность они принимали всерьёз, осознавали, что находятся под одной крышей с могущественным одержимым. Вот только недооценили угрозу. Да её все недооценили.
Сажусь на стул, смотрю, как Китти берёт за руку сначала банна, потом эрлессу. Да, а ведь им объяснить происходящее будет ещё труднее, чем Йовану.
— Китти, Шейла не могли бы вы подождать за пределами замка? Боюсь, незнакомцы отнесутся к вам подозрительно.
— Оно не хочет представлять меня хозяевам? Оно стесняется? Или считает, что я недостаточно хороша для сражения с демонами?
— Шейла, если дело дойдёт до боя с Коннором, мы тебя пригласим. Но пока я надеюсь, что демона удастся победить в Тени, а туда тебя взять не удастся. К тому же на Редклиф могут напасть порождения тьмы, — ведь те огоньки никуда не делись, так и маячат на грани восприятия.
Уф. Послушались. Китти-то согласилась сразу — она не хочет, чтобы Амалия наблюдала за ритуалом магии крови. Шейла поартачилась и уступила. А там и Теган с Изольдой проснулись.
Сижу, напоследок слушаю музыку, наблюдаю, как Бетани вводит проснувшихся в курс дела. Маленькая одержимая девочка в её рассказе отсутствует. К счастью, присутствующие слишком ошарашены, чтобы задавать вопросы про подземный ход. Банн попытался разбудить своих людей, тщетно. Спят они тревожно, но просыпаться не собираются. После этого итог у обсуждения мог быть только один.
— Если моего сына можно спасти, то мы должны выбрать этот вариант! — Изольда прекрасна. Она защищает своё дитя с самоубийственной отвагой, и это наделяет её какой-то нездешней, потусторонней красотой. — Я уже предлагала это, и повторю снова. Если моя кровь и моя жизнь способны спасти Коннора, то я согласна с такой ценой.
— Нет, — прерываю отважную женщину, — жертвой буду я.
— Орен! Нет! — панически вскрикивает Солнышко.
— Да, Бетани. Всё равно я тяжело и безнадёжно болен. Может быть, проживу день, может быть, неделю. Вряд ли дольше. Не переживай. Пожалуйста. Всё очень неудачно вышло, не так, как должно было быть. Но тебя я спас, и это главное. Ты только не забывай, что я тебе говорил, хорошо? — Бетани судорожно кивает. Ты моргаешь? Собираешься плакать? Не надо, Солнышко. Я наделал множество ошибок, но умудрился исправить хоть некоторые из них. И ещё одну смогу. Всё лучше, чем превращаться в безмозглого вурдалака.
— Это... это очень самоотверженно с твоей стороны, дитя, — банн Теган тоже потрясён. До этого он едва обращал на меня внимание. Йован направляет в меня какое-то заклинание, скорее всего, лечебно-диагностическое. Хмурится.
— Орен... мы можем... поговорить? Наедине?
Киваю, встаю со стула. Музыка чуть притихла, сколько-то время у меня осталось.
— Учтите, я заразный.
Выходим в соседнюю комнату.
— Орен... какого рода твоя болезнь? Если это то, о чём я предполагаю...
— Скверна, — скидываю капюшон, — я слышу музыку архидемона и скоро превращусь в вурдалака. Ко мне лучше не прикасаться, — черноволосый парень тяжело вздыхает.
