— Нее... Рано мне еще, — приоткрыв один глаз, отмел я его предположение. — Тут другое.
— И что же? — разом поскучнел Апанас, возвращаясь к прежнему положению тела.
— Задумка есть интересная... Хочу одну штуку попробовать сделать из тех, что у нас с Риткой дома широко используются.
— И что за штука такая?
— Для начала грибную ферму — она попроще делается, а после теплицу какую следует.
— И что за зверь такой эта "грибная ферма"?
— Погреб такой, длинный, темный, где в специальных кадках грибы растут съедобные. Круглый год, — пояснил я.
— Так грибов и так в лесу, как грязи. За пару дней бабы на всю зиму затариваются: солят, сушат, маринуют. Для чего эта "ферма-то"?
— Свеженькие-то они всяко лучше? — пожал плечами я.
— Ну, положим, может из этой затеи польза выйти. Не большая, но все же польза. А " теплица" — это что такое? — задумчиво огладил бороду Апанас.
— Это такой длинный прозрачный дом, у которого внутри огород разбит. Нормальный такой, хороший огород. Чем он хорош, так это тем, что сажать в нем можно начинать, еще когда снег толком вокруг не сошел. И до самой поздней осени все растёт.
— Баешь ты складно, а сможешь сделать-то?
— Не попробую — не узнаю. Потому и прошу кусок земли по плоше какой-нибудь. Совсем негодящей. Хоть лесом заросшей, хоть сором, хоть выродившейся, хоть и вовсе глинистой или каменистой. Все одно там скапывать все под основание, — пояснил я свою мысль. — Только бы от деревни не далеко, чтобы ребятня потом присматривать за ними могла.
— Ребятня? А что не сам?
— По первости сам, а после других научу, что и как делать. А ребятишки — они же лучше взрослых новому учатся. Да и дел там по идее не так, чтобы много будет... Ну, я так думаю.
— Ладно, — вздохнул Апанас. — Парень ты вроде толковый, может и правда чего путное сделаешь. Когда тебе земля-то нужна будет?
— Да, чем быстрее, тем лучше, — пожал я плечами. — Сегодня покажешь — в ночь и начну.
— Спать по ночам надо, а не херней страдать! — неодобрительно заметил Апанас.
— Не могу, — сглотнул неприятный ком в горле я. — Кошмары мучают. Только глаза закрываю, как возвращаются...
— Просто кошмары или воспоминания? — посерьезнел Апанас.
— Второе. Несколько месяцев уже уснуть не могу... Пока на озере в одиночестве сидел вообще чуть умом не тронулся. Не помогали ни йога, ни медитации...
— Что ж ты такое повидать-то умудрился, что так тебя ломает. Молодой же еще совсем. Не ужто на войне побывать довелось?
— Слава Творцу, на войне не приходилось, Дядь Апанас. Но ужасов на земле и без войны хватает. Не хочу я говорить об этом, не дозрел еще. Пойдем ты мне лучше участок покажешь, да я работать начну, пока на стены бросаться не начал да на луну выть.
— Ну, пошли, раз так все серьезно, — сказал Апанас, поднимаясь с завалинки. — Только, сколь бы ты от кошмаров не бегал, все одно догонят...
* * *
Участок оказался у самой околицы. Опушка леса. Видать Апанас не особо-то загорелся моими идеями. Или решил работы побольше подкинуть, чтобы мысли плохие отогнать. Кто знает? Я всяко доволен остался. Подумаешь кусок леса пятьдесят на сто метров, который свести и скорчевать надо, прежде чем работать начинать?
Я сердечно поблагодарил его, попросил разрешения инструментом общинным пользоваться для расчистки и проводил его до избы. Все равно за рабочей одеждой идти, ведь угваздаюсь я по самые не балуйся...
* * *
У опушки уже ждала Ладора. Сегодня она была в светло-салатовом платье эльфийки, и с прической той же эльфийки, даже головной убор из этих сложных цепочек подобрала именно такой. Вылитая Арвен из великой саги Профессора! Я присмотрелся — тот самый кулон на шее присутствовал.
А еще у нее в руках был меч в ножнах. Я глазам не поверил — полная копия меча Арагорна из Властелина Колец. А заодно и еще одного знакомого мне меча. Того самого, что сломался при падении на пол тронного зала перед Альраа. Обломок которого прервал существование Мао.
— Здравствуй, Ладора, — поприветствовал я ее вежливым, церемонным поклоном.
— Здравствуй, Логин, — прислонив меч к дереву, изобразила книксен она.
— Выглядишь потрясающе, — сказал я. — Но вот наличие такого аксессуара, как меч в твоем облике, меня несколько смущает.
— Я подумала, что лично тебе, для расчистки этого участка, меч подойдет больше, чем топор. Я не права?
— Пожалуй, — согласился я, глянув на те инструменты, что принес с собой. Стволы в полтора-два обхвата с моими навыками и силой, действительно длинным двуручным мечом рубить удобнее... С одного удара. У топора длинны лезвия просто не хватит для такого фокуса. — Но почему именно такой?
— Навевает воспоминания?
— Есть немного.
— Так это он и есть, — ошарашила меня Ладора.
— Но как? Он же был сломан...
— Она его перековала. Отыскала мир, где есть Гномы, причем именно те Гномы, которые Мастера по работе с Металлом. Договорилась с ними, именно договорилась, честь по чести. Передала им все четыре обломка...
— Четыре? Я вроде бы по Инферно с одним бегал...
— Три остальных в ножнах оставались. Ножны сгорели, осколки остались. Она бережно хранила их все то время, что ты завоевывал Домен Мао.
— Забавная она, все же... Беречь всякий хлам... Я этот меч в оружейке короля, призвавшего Героев в тот мир, просто за потрясающую похожесть на один киношный клинок цапнул... А она из него целую реликвию сделала.
— Но ведь реликвии именно так и появляются. Артефакты становятся именно артефактами, а не просто рядовыми, пусть и хорошими вещами, только в руках легендарных личностей. Личности делают артефакты, а не артефакты личностей.
— Как-то не задумывался об этом, — почесал я затылок. — У тебя-то он откуда?
— Я не закончила: она передала все четыре обломка Гномам. Те перековали меч, сделав его снова целым. А она после этого закалила клинок в восьми Сердцах Доменов Мао.
— Восьми? — удивился я. — Было же три.
— Было три. Еще один ты создал, отдав ей планету. Два соседних она завоевала силами четырех подвласных тебе. Еще два присоединились добровольно.
— Деятельная дамочка, — вздохнул я.
— Этого не отнять, — хмыкнула Ладора. — А меч... Не поверишь — она попросила помощи у богов. Помощи в том, чтобы передать его тебе. Я откликнулась на ее просьбу. Обещала отдать лично в руки, — протянула богиня мне ножны с обретшим уже такую весомую историю клинком. Его ведь теперь с полным правом и основанием можно назвать Легендарным и дать Имя.
Я принял меч и извлек его из ножен, поднял его лезвием вверх, крестовиной перед лицом.
— Ну, здравствуй, Меч-который-был-сломан! — поприветствовал я оружие. Естественно он ничего не ответил. Может быть в руках какого-нибудь Арагорна он сиял бы мистическим светом, а в руке демона пылал инфернальным пламенем, но в моих руках он был просто меч. Хороший, удобный, крепкий с виду меч. — Стоит проверить тебя в деле! Сходить, что ли еще Домен Мао какой захватить? Или даже парочку. Теперь-то это куда как проще будет...
В глазах Ладоры появилась тень беспокойства.
— Не парься, шучу я! — вздохнул я, опуская клинок. — Сейчас площадку под теплицу и грибную ферму расчищу и попрошу тебя вернуть его А... Ей, — чуть было не совершил ошибку я, произнеся в слух имя демонессы. Ведь ей и шепота моего хватит, чтобы тут же "явиться на Зов Повелителя". Проверено. — Он, конечно, удобный... в бою. Но таскать его постоянно с собой... А то еще вдруг потеряю... А он, насколько я понимаю, вроде ножа моего — даже богу может неприятностей доставить? Так?
— Так, — подтвердила мои опасения Ладора. — Убить — не знаю, но ранить точно может.
— Вот и вот-то. Потеряю его где-нибудь при внезапном перемещении, а кто-то найдет. Явно ничего хорошего из этого не получится. Так что пусть у себя его хранит. Если уж когда-нибудь он мне понадобится, то у нее и возьму.
— Хорошо, я передам ей меч и твои слова о сохранности, — кивнула богиня.
— Но сперва поиграюсь немного, — улыбнулся я. А какой бы мальчишка не захотел поиграться с такой игрушкой? А мне как раз Апанас советовал быть собой, не париться и не изображать непонятно кого.
Так что я отложил ножны, перехватил поудобнее меч и начал крутить сначала известные мне ката, потом бой с тенью, а после и вовсе свободную импровизацию-танец с клинком.
А все же хороший меч! Как влитой в руки ложится, словно живой в них пархает. Слушается идеально. Удобный. Таким бы я того Мао раза в два быстрее удвоил. Точнее поделил. На верхнюю и нижнюю половину.
Даже вновь мысль мелькнула: позвать Альраа и побыстрому пару непокорных соседей ее покорить.
Но — нет! Теплица важнее! Мао от меня никуда не денутся, если уж совсем приспичит. Я остановился.
— Выглядит завораживающе, — сказала Ладора. — Настолько красивый танец, что даже забываешь о его смертоносности.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Самому прям понравилось. Но, пожалуй, пора приступать к собственно работе.
— Я отойду, на всякий случай, — сказала богиня и отступила от опушки шагов на тридцать. Я пожал плечами и двинулся к ближайшему дереву.
Взмах, и дерево медленно заваливается срезанное чисто, словно скальпелем. Новый взмах, и следующее повторяет его судьбу.
Навалив десяток деревьев, я понял, что делаю глупость и работаю не эффективно: посрубать все деревья на участке не долго, но вот разгребать потом образовавшиеся завалы — это совсем уже другой вопрос. Так что пришлось отложить меч и браться за топор, так как обрубать сучья и ветки им все же сподручнее.
А дальше работа закипела. Срубить мечом, обрубить сучья топором (или мечом, если очень уж толстые), оттащить ствол в сторону, аккуратно уложить его вместе с другими, согрести ветки и оттащить их в другую сторону, где свалить их все в одну кучу — подсохнет, потом сожгу: зола в качестве удобрения мне еще пригодится, когда саму теплицу закончу и возьмусь за грядки.
Ладора же... Посмотрела, поняла, что я приноровился и больше уже не валю все подряд, а действую аккуратно, перебралась поближе... И развлекала меня пением.
Нет, правда! Она пела баллады.
Вам когда-нибудь пела богиня? А мне пела! Потрясающе красивый голос у нее. Откуда-то лилась тихая музыка, аккомпанирующая ее пению. С ветвей деревьев ей подпевали соловьи (естественно не тех деревьев, что я срубал) и какие-то другие птички... Одно слово — богиня.
Я даже старался шуметь поменьеше. И даже получалось.
Каких-то два часа, и вся площадка оказалась вырублена, стволы и ветки оттащены, остались одни только пни с идеально ровными и зеркально гладкими срезами.
Я вложил меч в ножны и с церемонным поклоном передал его закончившей петь богине. Та приняла его и исчезла. Я же взялся за корни первого пня...
В детстве я читал сказки про богатырей, и в одной из них, про Илью Муромца говорилось, что он корчевал пни на родительском поле, вырывая из земли те, которые до этого десяток коней не могли вырвать. Я тогда не понимал смысла этих строк.
Теперь понимаю — Илюша был пиздец какой сильный парень! Пень из земли выдрать — это не толпу демонов покрошить, тут реально поднатужиться надо.
Но упертость характера и страх закрыть глаза заставляли напрягаться, выдавливать из себя еще немного, и еще немного, и еще совсем чуть-чуть, ну и еще немного после немного сил... Пни начали поддаваться. А после я и вовсе приноровился.
До самого рассвета, с которым я пошел отмываться, Ладора больше не появилась. А я, хоть сам этого и не ожидал, закончил полностью с рассчисткой поля, теперь уже своего поля. И даже пни все в третью кучу оттаскать успел. Что тут скажешь? Я — молодец.
* * *
глава 61
— Ты чего это чумазый такой? — поинтересовался подошедший к колодцу Апанас. — Где перемазаться-то так умудрился?
— Пни корчевал, — ответил я, опрокидывая на себя ведро воды, прямо на одетого, чтобы хоть немного сбить грязь перед тем как начать оттираться как следует. — Тяжелое, кстати, занятие — ужас!
— То есть ты сразу за корчевку взялся? — удивился Апанас. — Я думал, сначала лес попилишь. А ты, выходит, сразу и за то, и за то взялся. Спилил — выкорчевал, спилил — выкорчевал... Эдак ты долго возиться будешь.
— Да нет, с лесом я закончил. Завтра копать начну, — заметил я, пытаясь отскрести смолу от кожи. Получалось с большим трудом. Даже мыло не особенно помогало.
— Это как это? — нахмурился Апанас.
— Долго рассказывать, — отмахнулся я. — Сейчас отмоюсь хоть более-менее и пойдем на месте поглядим. Заодно посоветуешь, как что лучше поставить будет.
— Сходим, — согласился Апанас. — Но сначала позавтракаем.
— Обеими руками "за"! — улыбнулся я. — Ладно, пойду в в баню — основную грязь сбил, теперь можно и нормально помыться...
* * *
Апанас стоял рядом со мной на опушке открыв рот и выпучив глаза. Он переваривал увиденное уже третью минуту. При этом даже не говорил ничего, просто стоял и смотрел.
К исходу четвертой он с собой справился. Рот прикрыл, проморгался и повернулся ко мне.
— Ты где успел за ночь бригаду лесорубов сыскать? Да таких справных? — спросил он. — Познакомь с их старшим. А то мы как раз дальнюю лядину в этом году чистить собирались.
— Эм... — даже сразу не нашелся, что на это ответить я и почесал в затылке. — Где бы я бригаду ночью нашел? И чем расплатился?
— Но ведь... — повел он рукой на расчищенное пространство и аккуратно сложенные бревна.
— А причем тут бригада? — удивленно ответил я.
— Ты издеваешься, да? Потешаешься над старым человеком? — со вздохом и укором посмотрел на меня он.
— Какой же ты старый?! Ты еще в самом расцвете сил, Дядь Апанас! — не стал отрицать я.
— Вот ведь... У меня это вот, — снова повел рукой он. — Просто в голове не укладывается, — Апанас подошел к сваленным в кучу вывороченным пням и устало уселся на один из них. Я уселся на другой пень рядом с ним. — То есть, это действительно ты один, всего за одну ночь сделал?
— Не один, — ответил я. — Ла... ра еще помогала.
— Баба, в корчевке леса? — скептически поднял бровь он.
— Зачем в корчевке? — не согласился я. — Она беседой развлекала, песни пела, чтобы скучно не было...
— А рубил ты чем? — провел он рукой по зеркально гладкому срезу пня. — Никогда такого следа не видел. Не пила и не топор точно...
— Мечом, — пожал я плечами. — Лара приносила опробовать.
— Мечом? Дубы рубить? Не верю! — помотал головой Апанас. Я встал с пня. Подошел к ближайшему стоящему на изрядно отодвинувшейся опушке дереву, благо пни были свалены недалеко и закатал на правой ноге штанину выше колена, чтобы не порвать ее случайно.
Я подошел и без замаха ударил по стволу ногой. Без замаха — не значит слабо. В месте удара дерево в два обхвата толщиной переломилось и с грохотом упало на землю.
Апанас смотрел на это остекляневшим взглядом. Нижняя челюсть его отвисла и рот приоткрылся. Я раскатал штанину обратно, вернулся к пню, сел рядом и тоже стал смотреть в ту же сторону, что и он.
Минут пять прошло, пока староста не нарушил молчание.
