Mass Effect: Immortal Code

Где-то на этом моменте, Лелуш по новому взглянул на Ияму. В свете открывающихся обстоятельств... перед ним сидел другой человек. Не совершенно другой, но далекий от того образа, который был в его уме. Его история очень хорошо укладывалась в логику происходящего. Он сразу понимал, что с Иямой что-то нечисто, слишком нелогичными иначе казались действия правительства его второй родины. Да и в бою Юто показал себя далеко не так плохо, как Лелуш мог бы ожидать от пилота впервые оказавшегося в боевой ситуации, имея за плечами меньше года опыта.

— Какой счёт?

— Пятьдесят четыре победы, шесть поражений. ELO лучше чем в го.

Ияма легко улыбнулся. Но Лелуш знал подобную улыбку.

— Что произошло?

— То же что и всегда. Большие деньги. Ставки. Якудза. Когда ты один за одним громишь чемпионов, некоторые люди начинают терять деньги и делать неправильные выводы. В общем, после того, как я несколько раз не согласился на щедрые условия в погоне за куражом...

На этих словах Ияма расстегнул рукав своей рубашки, обнажая кожу, по которой змеилась сетка глубоких шрамов. — Тогда они меня отпустили, но на ринге, особенно в Японии, я показываться теперь не мог. Я был в полнейшем раздрае. Пытался утопить горе в алкоголе и вечеринках... — Ияма замолчал, допивая содержимое бутылки.

Это были очень знакомые принцу слова. Даже слишком знакомые.

— Но это не помогло. Чувство поражения, несправедливости, которое гложет тебя изнутри, не даёт спать по ночам, — прервал затянувшуюся паузу Лелуш.

Его собеседник усмехнулся.

— Отчего-то я не удивлён, что вы понимаете, сэр. Но да, вы правы. Депрессия делу особенно не помогала, так что в какой-то момент я начал отчётливо понимать, что так дальше нельзя. Я постарался вымарать эту часть своего прошлого из памяти, посвятил себя той игре, в которую я всё ещё мог играть... и даже добился кое-каких успехов — парень кивнул в сторону стены с трофеями. — Но прошлое пришло откуда не ждали.

— Внучка премьер-министра? — с иронией осведомился Лелуш.

— Она самая. Богом клянусь, я не знал, кто она такая, до самой постели! На той вечеринке все были в масках. Впрочем, сам виноват, должен был распознать важную шишку. Хлестала Клико как виноградный сок, да и Сваровски у неё на шее явно стоили как пара аэрокаров. Но в постели — сущая бестия! Даром что неопытная... В общем, мне ещё повезло, что это была просто внучка премьер-министра. А то я слышал что британнская принцесса отчего-то любит Токио...

Лелуш ощутил мимолётный приступ злости. Ияма слишком легко разбрасывался именами, которые значили многое для других людей. На секунду он представил, что случилось бы, будь на месте безымянной внучки или же Лили Наннали... Гиасс Короля имеет весьма широкий спектр применений, а на фантазию ви Британния никогда не жаловался.

— Собственно говоря, так всё и случилось. Меня задержали спустя три дня и привезли прямо в резиденцию к Кану-доно. Там меня поставили перед простым выбором — или стать солдатом, сесть в кабину Шинкиро, стряхнув пыль со старых навыков, после чего героически жениться на девушке которая от меня без ума или же тихо сесть далеко и надолго. — Улыбка Иямы была почти маниакальной. — И вот мы здесь. Что скажете командир? Как вам моя слезливая история?

— Не очень-то слезливая. И что-то мне подсказывает, что услышанная мной версия несколько отличается от истинного положения дел. — Лелуш закинул пробную удочку. Нет, он не сомневался, что Ияма не врал в общем. Но некоторые важные детали наверняка были специально замолчаны. Он слишком хорошо знал насколько часто такие вот складные истории обрастали очень тревожными подробностями.

Ияма, достав ещё одну бутылку лагера легонько ударил ей о чашку своего командира.

— У вас хорошая интуиция, Командир. Но мы оба хорошо знаем о том, какова цена секретов. Боюсь, что, в отличие от вас, я не смогу заплатить цену за раскрытие моих.

Лелуш напрягся. Вся эта ситуация ему была знакома. И если учитывать слова МакРемитц, то он имел некоторое представление о том, кто находится на другом конце поводка.

Заботило ли это его? Это был сложный вопрос. Вопрос его личности был довольно щепетильным моментом, о котором ви Британния весьма сильно заботился. Однако, положа руку на сердце, он не мог точно сказать, что двигало им больше: необходимость конспирации или же простая привычка, ассоциируемая с маской, что сейчас лежала в ждущем его аэрокаре.

В любом случае, игра велась почти в открытую, но его это заботило весьма мало. Кто бы ни дёргал за нитки, они хорошо осознавали риски, поэтому чинить проблемы до определения исхода войны они не посмеют. Что же до того, что делать дальше... время покажет.

Лелуш допил остатки чая.

— В таком случае... было ли им интересно?

Ияма явно удивился такому вопросу, но в лице почти не изменился.

— Нет, не было. У меня сложилось впечатление, что они знали... больше.

Что-то подобное ви Британния и подозревал. Очень сложно не сложить два плюс два, когда о подобном тебе намекает наследник престола. Даже Суз... нет, даже Тамаки бы справился с подобной умственной гимнастикой.

— Как я и ожидал. Я вас понял, Ияма. Но с чего вдруг такая открытость? Не думаю, что они бы одобрили. — Не то, чтобы мотивация его подчинённого была столь важна в текущей ситуации, но хотя бы из чистой вежливости и капельки человеческого любопытства, задать подобный вопрос было необходимо.

Парень улыбнулся.

— Много причин. Уважение к вам, профессиональная гордость, нежелание быть простым камнем на чьей-то доске, чувство справедливости — выбирайте сами.

— А как же 'использовать вас для решения собственных проблем?' — Лелуш отзеркалил улыбку Юто. Право слово, всё происходящее было по-настоящему забавным времяпрепровождением. Его подчинённый действительно знал толк в коротании времени за интересной беседой. Не то, чтобы это было слишком оригинальным способом... к чему-то такому он уже давно привык за годы Чёрных Восстаний, но возможность напомнить себе о днях столь недавно минувших была была неплоха.

— И помыслить не мог, Зеро. Но если вам будет угодно. — Юто ни капли не изменился в лице, однако они друг друга поняли.

Как аккомпанемент исчерпавшей себя теме разговора, со стороны входа послышался звук садящегося аэрокара.

Что же, его рыцари прибыли. Настала пора раскрыть карты относительно его планов на завершение этого затянувшегося конфликта.

* * *

Четыре часа спустя.

Его память не соврала ему. Он действительно знал эти координаты, пусть и в отличной от этого записи. Сложно было не узнать то место, в котором он провёл всё своё детство. Впрочем, определённого труда это ему действительно стоило.

Виллы Ариесов не существовало как здания уже больше ста лет. Он корил себя за это, но дворец его матери, первый из подарков Чарльза зи Британнии своей Императрице был тем местом, о котором люди должны были забыть. Слишком много памяти о нём было в том месте. Слишком много тёплых воспоминаний было связано у него самого с этим местом. Слишком много 'слишком'.

Поэтому, стоило Реквиему по Зеро свершиться, как сработали запалы в зажигательных бомбах щедро разложенных его солдатами по этому месту. В своём стремлении сжечь все мосты связывающие его с прошлым Лелуш был готов пойти на всё.

И вот, теперь он снова здесь. Спустя годы и столетия. Он знал эти места, знал эти поляны и сады, находящиеся в удалении от основных дорог. Но всё здесь было другим. Повинуясь воле времени и трудам садовников, леса вокруг стали ещё гуще и выше, вздымаясь в небеса громадами, обрамлёнными желтеющей листвой.

Само же место, где ранее находилась вилла, теперь выглядело как огромный сад, укрытый куполом для поддержания искусственного климата. От небольшой парковки, предназначенной максимум для двух-трёх шаттлов, к биокуполу вела одинокая узкая дорожка, вымощенная булыжником.

Выйдя из аэрокара и прихватив букет, Лелуш не оглядываясь направился в сторону здания. Ещё в процессе полёта сюда он понимал, на что идёт. И от того, не самая длинная дорога до теплицы тянулась бесконечной тропой из благих намерений.

Лелуш ви Британния шёл в свой личный ад навстречу со своим величайшим страхом. И каждый его шаг, каждый стук каблука отдавался эхом из воспоминаний.

'Как прошёл твой день, Братик?'

Каким бы демоном Лелуш себя ни считал, какими бы титулами и проклятиями его ни награждали беснующиеся толпы, какие бы поражения он ни терпел — у него всегда оставалась надежда. Последний бастион его естества, его веры в то, что дела, которые он творил, будь они великими или ужасными — были на благо и служили правому делу.

Но с каждым его шагом его последняя иллюзия истончалась, словно дым на ветру, оставляя его наедине с очевидной, но страшной истиной.

'Саёко рассказала, что если сделать тысячу журавликов, то твоё желание исполнится.'

Даже изрежь он руки в кровь и сложи тысячу, да хоть миллион бумажных журавлей — всё будет так же. Сказки всегда остаются сказками, что лишь дают детям возможность мечтать о том, что кажется несбыточным.

Нет, человеческие желания и мечты всегда имеют шанс на исполнение. Но зачастую, ценой исполнения собственных желаний становятся чужие. Это он знал, как никто другой. Потому что именно этот путь он прошёл от начала и до конца.

Чужие мечты и надежды он использовал как ступени для того, чтобы возвести башню, с вершины которой можно было диктовать волю небесам. Но в отличие от полузабытой историей легенды, ему это удалось.

'Я бы хотел, чтобы мир был добрее'

Но в конечном итоге, даже его мечта не принадлежала ему. С вершины собственного эгоизма, он взял мечту той, что была ближе всего к его сердцу и превратил её в свою цель. Почему эгоизма? Потому что в его понимании, не было ничего эгоистичней, чем отрицание мира в пользу кого-то одного. Но, наверное, это и делало его человеком. Этот эгоизм.

Двери биокупола бесшумно распахнулись, и ему в нос, вместе с теплым воздухом, обдавшим его лицо, ударил стойкий запах лилий, что Наннали так любила. И это была правда — теплица утопала в белом. Во все стороны тянулся казавшийся бесконечным ковёр из этих цветков.

'Кто это? Лелуш, Лелуш это ты?'

Возможно, будь он мудрее, Лелуш бы уже смирился с потерей Наннали. Это был уже далеко не первый раз, когда он терял её. Сперва было Чёрное Восстание, когда бесчеловечный Гиасс его отца подменил его воспоминания, заставив поверить в то, что у него был лишь брат. Затем было первое использование F.L.E.I.J.A., поглотившее губернаторский дворец... но каждый раз у него была надежда. И каждый раз его чаяния о том, что Наннали осталась жива, воплощались в жизнь.

Но не в этот раз. И именно в этом была его финальная плата и последнее наказание за всё то, что было совершено ради Реквиема по Зеро. Возможно, именно в этом и состояло наказание от 'Бога', которому Лелуш посмел приказывать. Реквием в своей гениальности не учитывал лишь одного-единственного факта, сбрасывая со счетов один единственный нюанс.

Дьявол должен был умереть. Но, как и полагается истинному Дьяволу — он оказался бессмертен. И в отличие от своего Библейского тёзки — Лелуш находил существование во льдах Седьмого Круга гораздо более комфортным наказанием, нежели то, которому он оказался подвержен.

'Брат, ты пришёл за мной.'

Её настоящая могила не была грандиозной или помпезной. Это было бы не в её духе. Простая белая памятная стела, глядя на которую сложно было бы догадаться, что это могила одной из самых могущественных женщин своего времени, если бы она стояла посреди обычного кладбища и не была окружена полем из цветов под сводами биокупола.

— Да, Наннали. Я наконец-то здесь.

Не заботясь о собственной одежде он аккуратно опустился на колени, перед единственным человеком, у которого он по настоящему был готов просить прощения за свои грехи.

— Я... я не думаю, что это было нашим лучшим решением, Наннали. Тогда... тогда мне казалось, что пройдёт совсем немного времени и... Мы увидимся вновь. Но... этого не случилось. Мой план, самый безумный и маловероятный из всех, которые я когда-либо придумывал. Величайший гамбит в человеческой истории сработал, несмотря на то, что его создатель не верил в то, что это возможно.

Теперь он чётко осознавал это. Нет, где-то глубоко внутри самого себя он знал это и раньше, но... его идея должна была обернуться прахом. Даже стесав острые углы противоречий и сплотив людей в горниле мировой войны, он не верил, что ему удастся создать мир без войн — мир, который хотела Наннали. Но в кои-то веки его план сработал лучше, чем он того ожидал.

Надгробная плита была мокрой и холодила кожу его лба.

— Возможно, мне стоило переиграть всё заново. Джеремия мог отменить Гиасс на Сузаку и я смог бы изменить условия нашего... мира. Помиловать членов Ордена, перевербовать Шнайзеля... я не хотел, чтобы всё закончилось так.

'Ты обещал, братик.'

— Я знаю, что я обещал тебе это, Наннали. Обещание, которое я сдержал, несмотря ни на что. Но... простишь ли ты меня за то, что я жалею о том, что не смог провести это потерянное время с тобой?

Эхо его воспоминаний молчало, но он сам прекрасно знал ответ на свой вопрос. Наннали не смогла бы винить его за это. В этом была вся она. Даже закалённая его предательством и прожитыми годами, она вряд ли бы смогла сказать что-то иное.

— Впрочем... мы снова оказались правы, сестрёнка. Наш мир снова нуждается в Чуде... которое мне придётся им предоставить. Я сделал что мог, Наннали. Пролетел на другой край Галактики, угрожал пришельцам, угождал лжецам, превратил самый большой космический корабль который я видел в одноразовую игрушку, способную на полёт лишь в один конец. И уже завтра я улетаю для финальной битвы за то будущее, которое ты создала.

Двадцать часов до запланированного старта эскадры из практически всех боевых кораблей, которые Земля смогла мобилизовать.

— Я не знаю, смогу ли я вернуться сюда, Наннали. Не знаю, хватит ли у меня сил, позволят ли мне сделать это ещё раз. Возможно, это мой последний разговор с тобой. Но я хочу, чтобы ты знала. Я сделаю всё для того, чтобы сохранить Землю такой, какой ты оставила её мне.

Титаническим усилием воли Лелуш заставил себя подняться с колен. Лилии, что он взял с собой, сейчас выглядели блекло по сравнению с тем бесконечным садом, где она покоилась, но это было всё, что он мог сделать на данный момент.

Слёзы текли по его лицу, но это мало заботило Девяносто Девятого Императора. Все маски были сброшены, а последняя иллюзия пала, оставляя его в безбрежном одиночестве.

Но последний долг всё ещё звал его.

— Я люблю тебя Наннали. Всегда любил. И всегда буду. Прощай, сестра. Спасибо за всё. И... мне правда жаль.

Тишина была ему ответом.

_______________________________

Примечания:

*Немного АУ для атмосферности. По идее оно должно называться "Денали", но поскольку Британния базируется в Северной Америке уже века так четыре...