Друзья

— Здесь написано то же самое, — сказал герцог после прочтения письма. — Если я правильно запомнил карты, Тарск примерно в пятидесяти лигах отсюда.

— До него лиг на двадцать больше, — поправил Лабер, — но дня за два дойдёте. Утром встретите дорогу, которая соединяет этот тракт с идущим к Барму.

— Передайте королю, что мы выполним его пожелания, — сказал Лар и обратился к тысячникам: — Господа, поспешим! Уже темнеет, а до реки ещё три лиги.

— Хватит идти пешком, — сказал Дарк жене. — Бери коня и поедем рядом с отцом.

Они вместе с другими офицерами слушали королевского посланника, а когда колонна возобновила движение, забрали своих лошадей у коноводов и до остановки на ночлег продолжили путь верхом. Этим вечером было так жарко, что решили ночевать под открытым небом. Даже близость реки не давала прохлады.

— Хорошо, что мало комаров, — лёжа на одеяле, сказала Вела, — а нас, наоборот, много. Будут кусать тех, кто лёг ближе к воде, — нам меньше достанется. Дарк, сегодня уже девятый день, а я по-прежнему ничего не чувствую.

— Сила уже есть, — отозвался лежавший рядом муж. — Скоро ты её почувствуешь. И ещё у тебя начала меняться аура. Она потускнела, а в центре появилось тёмное пятно.

— А у тебя?

— Я почему-то не вижу свою ауру, но Борис говорил, что она очень похожа на божественную, только меньших размеров. У него тоже не было никакого свечения, только чёрное пятно.

— Летает, зараза... — прислушалась девушка. — Интересно, Лану кусают комары?

— Спросишь при встрече, — зевнув, ответил Дарк. — Дорогая, давай спать? Завтра твой отец, чтобы выиграть время, будет гнать нас весь день.

— Отвечай! — повысил голос Марк. — Это правда?

— Правда, — нехотя признался Улад. — Но, ваше величество, мы же решили использовать все средства! Если этого не сделать, какая польза от мальчишек? У нас не получается вынести своих мёртвых с поля боя...

— И ты придумал убивать тех, кого мы завербовали в своей половине Доршага! Ты в своём уме? Если об этом узнают...

— Стараемся делать так, чтобы не узнали, и убиваем не всех подряд, а выборочно. Через два дня должны опробовать их на сорголах.

— Если узнают, я сам тебя убью, подниму и отправлю воевать! — пообещал король. — Такие убийства прекратить! Создавайте команды сборщиков тел, а часть мальчишек отправляйте туда, где уже сражаются. И не забудьте о щитоносцах!

Столица государства сорголов была одновременно и столицей провинции Кош — некогда самого большого из королевств, подмявшего под себя соседей и возглавившего коалицию, одержавшую окончательную победу в войне за объединение. Средоточием центральной власти был не совет Коша, а небольшой дворец, в котором жил и работал верховный глава. По закону он мог отменить решение совета любой из провинций, но такое случалось не каждый год. Для вмешательства требовались очень веские причины, а за злоупотребление своими правами главу могли переизбрать. Сейчас хозяином дворца был бывший глава совета провинции Марта Кэбел Самкей. Он не вмешался, когда приморские провинции занялись завоеваниями вновь открытых земель, решив, что их советы справятся самостоятельно, а ему выгодно выждать. Не было ясности ни с размером новых территорий, ни с их хозяевами, ни с тем, как пойдёт война. Эта тактика оказалась неудачной.

— Зря вы не вмешались! — сердито выговаривал ему приехавший глава совета провинции Бошкай. — Мой генерал разочарован тем, как идёт война! Никакой подготовки войск и их взаимодействия! Каждый что хочет, то и делает! Это чревато не только большими потерями, с которыми ещё можно как-то мириться, но и задержкой!

Этот глава был уже пятым за последние три дня, и он не сказал ничего нового: все визитёры говорили одно и то же.

— Не беспокойтесь, Эрбль, — ответил он. — Уж кто-кто, а вы должны знать законы. Советы провинций вправе осуществлять захваты открытых ими земель, но обязаны делиться захваченным.

— Они поделятся, — проворчал глава, — только вначале займут лучшие земли! И у тех, кто не воевал, будет шаткая позиция!

— Что вы предлагаете? — спросил Кэбел.

— Мы уже готовим войска, но не имеем своих возможностей их переправить. И мы такие не одни! Есть и другие провинции с побережьем и большим флотом, но им придётся огибать весь Терм и пользоваться чужими портами.

— Ваши войска переправят, — пообещал верховный, — только потом их нужно снабжать, а в этом мне могут отказать. У флотов воюющих провинций ограниченные возможности. Их советы используют много купеческих кораблей, а от этого страдает торговля. Вы говорили о несогласованности в действиях, но увеличение численности войск только добавит неразберихи. На вашем месте я подождал бы.

— И чего мне ждать? — рассердился Эрбль. — Пока разберут лучшие земли?

— Почему вы думаете, что война будет быстрой и закончится победой? — тоже рассердился Кэбел. — Пока в ней нет больших успехов. Захватили почти незаселённое побережье и с трудом продвигаются по нескольким дорогам, неся большие потери! Как бы ещё не обратились к вам за помощью!

— Во всех провинциях перенаселение, и эти потери...

— Стрелков они заменят, — согласился верховный, — а офицеров? Оружия много, но не для такой войны. И пороха скоро не хватит. Запасы невелики, и не всё можно использовать из-за длительного хранения, а пороховые заводы обеспечивали карьеры, а не воюющие армии. Судя по тому, что мне сообщили, открытые земли очень велики и заселены многочисленными воинственными народами. У нас лучше оружие, но они прекрасно знают свою землю и легко восполняют припасы, а нам мешают леса и нехватка кораблей. А если испортится погода? Все рассчитывали на быструю победу, поэтому кинулись за океан без должной подготовки и помощи. Подождите, её ещё попросят.

— А если нет?

— Тогда пусть воюют сами, а потом делятся завоёванным!

— Сейчас пойдёте! — сказал мальчикам сержант. — По дороге прутся краснокожие, на которых опробуем ваше "мясо". Будете идти сзади, поэтому покойнички вас прикроют и не понадобится другой защиты. Если их побьют, прячьтесь в лесу!

— Сколько там сорголов? — спросил старший из трёх ребят.

— Не знаю, я их не считал. Сделаете это сами!

У каждого было в подчинении три десятка поднятых покойников, которые внешне не отличались от живых. Вот только убить их вторично было не так легко. Такой покойник сражался без страха и усталости, не чувствуя боли, пока у него целая голова.

Получив команду, мёртвые воины вышли на дорогу и обнажили мечи. Ещё одна команда — и они быстрым шагом пошли навстречу сорголам.

— Как вы думаете, нас убьют? — задыхаясь от бега, спросил самый маленький из мальчишек.

— Не болтай, а то отстанешь! — оборвал его старший. — Если потребуется умереть, умрём во славу нашего короля! Лично я буду счастлив!

Глава 34

Как и предсказывал Дарк, весь день торопились и шли почти без отдыха. В Тарск прибыли ночью, сэкономив таким маршем один день. Выспаться не получилось, потому что сорголы были уже в лиге от города и герцог поднял всех с рассветом. Солдаты ночевали на городских площадях, а офицеров поселили в казарме городской стражи. Там же остановился и Даргус, отклонивший гостеприимство городского главы. Совещались в самом большом помещении казарм — трапезной. Здесь же присутствовали городское начальство и возглавлявший остатки посланных к Барму солдат Торы граф Кёльм.

— Расскажите об обстановке, — обратился к нему Лар.

— Нас сегодня должны были смять, — медленно подбирая слова чужого языка, ответил граф. — Краснокожих раз в пять больше и их оружие не сравнить с нашим, поэтому держались только за счёт магов. Враги боялись мёртвых и не знали, как с ними бороться, но это уже в прошлом. Поднятых покойников успешно отстреливают, а нам мешают забирать убитых. С засадами тоже ничего не получается, потому что у каждого соргола теперь есть щит, который не пробьют стрелы. Можно достать болтами, но для этого нужно сблизиться, да и мало арбалетов...

— Значит, только открытый бой... — задумался герцог. — Пробовали устраивать баррикады?

— Бесполезно! — махнул рукой Кёльм. — Краснокожие стреляют в них из каких-то труб и убивают защитников. А растащить стволы с их силой ничего не стоит. Дважды пробовали ставить метательные машины, но враги издали расстреляли их прислугу. Оставляем заслоны на поворотах дороги, но к этому готовы и используют тяжёлые щиты на колёсах. Их не пробивают болты, а вот наши доспехи врагам не мешают. Сходились и в рубке, но и в ней сорголы побеждают за счёт силы. Мы наносили им большой урон нападением из засад и мертвецами, но это уже в прошлом.

По мере того как он говорил, с лиц офицеров Даргуса исчезли улыбки.

— Что можете предложить? — спросил Лар у Дарка.

— Сколько у вас мертвецов? — спросил тот у Кёльма.

— Вечером было около сотни, — ответил граф.

— Предлагаю засаду, — сказал юноша. — За поворотом дороги поставите мертвецов, а для меня сделаете гнездо на одном из деревьев. Я должен видеть дорогу, а сам оставаться невидимым. Дети не нужны, я сам буду управлять поднятыми.

— Мертвецы убьют с десяток сорголов и будут перебиты, — возразил граф. — Вас не увидят, если не станете стрелять, но и вы...

— Сделайте! — надавил на него Дарк. — И лучше бы вам поторопиться, пока мы не сели в осаду!

Через свечу он сидел в кроне росшей возле дороги ели, а в сотне шагов от неё с мечами в руках застыли живые мертвецы. За поворотом дороги слышались крики и звуки стрельбы, которые быстро приближались. Вскоре появились защитники, многие из которых были ранены. Не обращая внимания на поднятых, они поспешили в сторону города. За этим участком дороги наблюдали многие, в том числе и жена, но делали это с безопасного расстояния, не открываясь врагам. Когда из-за поворота дороги выкатился поставленный на два колеса большой щит, мёртвые молча бросились на спрятавшихся за ним краснокожих. Кого-то сорголы сбили с ног, нескольких нападавших свалили выстрелами в голову, а с остальными им пришлось драться врукопашную. У врагов было преимущество в силе, но мёртвые не обращали внимания на раны и их было больше, поэтому они быстро перебили своих противников. На крики избиваемых прибежали их товарищи, которые начали теснить поднятых, убивая их вторично одного за другим. Сами они при этом тоже несли потери. Дарк поднимал красные тела и заставлял их воевать на стороне людей. Отдавать приказы поднятым можно мысленно, главное — знать язык. При этом он использовал не известное магам заклинание, а полученное от богов. Первое связывало труп с поднявшим его магом и тянуло из него силы, а при втором оживлённый мог питаться сам. Для этого нужно было кого-нибудь убить. Чем больше было убитых, тем меньше становилось различий с прежней жизнью. Заживали раны и можно было есть и дышать, только еда не отменяла потребность в силе. Восполнить её убийством или получить от мага — решал уже сам оживший.

Сначала никто из сорголов не понял, что произошло, потом они растерялись. Только что поднятые мертвецы не потеряли сноровки и не чувствовали страха, в отличие от своих ещё живых товарищей, число которых стремительно сокращалось. Убитые тут же вставали и включались в сечу. Огнестрельное оружие уже разрядили, поэтому уцелевшим краснокожим приходилось драться мечами. Те, кто выбегал из-за поворота, не успевали понять, что происходит. Они падали убитыми и пополняли число бойцов Дарка. Когда таких стало больше сотни, он поспешил слезть с дерева и повёл их в атаку. Естественно, маг шёл не первым, а самым последним.

Пока сорголы поняли, с кем они дерутся, их стало на две сотни меньше. Гремели выстрелы, и в дорожную пыль падали окончательно убитые тела, но вскоре ружья и пистоли были разряжены и потерявшие сердце гиганты обратились в бегство.

Приказав толпе мертвецов идти по дороге и убивать всех, кого они увидят, Дарк вернулся к месту засады и увидел бегущую к нему Велу, вслед за которой торопливо шли офицеры во главе с Даргусом. Подбежав, жена бросилась ему на шею.

— Зачем плакать? — сказал он. — Я обещал тебе не рисковать?

— А зачем ушёл вместе с убитыми? — уняв слёзы, спросила она. — Мог даже случайно нарваться на пулю!

— Между мной и стрелками стояла целая толпа — какие пули? А пушек там не было.

— Дочь, потом будете обниматься! — сердито сказал подошедший Лар. — Отчитайтесь, граф!

— Сорголы потеряли три сотни бойцов, — ответил Дарк. — Я поднял их и погнал на юг. Будут идти по дороге и убивать тех, кого увидят. Эти мертвецы могут получать силу убитых. Если учесть, что такого никто не ждёт, дел они натворят. Могут убить не одну сотню своих, да ещё сильно напугают. Несколько дней мы точно выиграли. Если хотите, можно попытаться занять свободную сейчас часть дороги.

— Граф! — обратился герцог к полковнику Берусу. — Узнайте, где наши кавалеристы и отправьте их в разведку. Пусть двигаются по дороге и собирают брошенное оружие. Да, снимайте с тел пояса и котомки. Вернутся, как только услышат шум драки или увидят неприятеля. Если никого не встретят, пускай едут с таким расчётом, чтобы вернуться до темноты!

Эмурдай выбежал из палатки с ружьём в руке и с удивлением уставился на орущих солдат.

— Что случилось? — спросил он у стоявшего неподалёку тысячника.

— Всё плохо, генерал, — ответил офицер. — Это те, кого послали в разведку и оставили в укреплённых постах. Они перепуганы до невменяемости и требуют, чтобы их отправили обратно на Терм!

— Эй вы! — крикнул толпе Эмурдай. — Кто-нибудь объяснит, почему вы оставили свои посты и нарушаете дисциплину?

Крик был достаточно громкий и привлёк к нему внимание большинства солдат. Не прошло и минуты, как генерал оказался в их окружении.

— Я объясню! — громко, но не срываясь на крик, сказал один из них. — Нам говорили, что белолицые слабы и не знают пороха, но умолчали о том, что наши павшие станут нас же убивать! Они не просто оживают, как уже было раньше, а бросаются на нас словно дикие звери! Убить таких можно, только прострелив им головы, а это не так легко сделать!

— Почему? — удивился Эмурдай. — У нас нет даже шлемов, как у белокожих.

— Потому что это не покойники белокожих, а наши! — закричал сотник Баркой. — Они не подставляют головы под пули, они прячут их и уворачиваются!

— Как же вы позволили забрать тела? — спросил генерал. — И неужели было так много павших?

— На это отвечу я! — протолкался к нему один из солдат. — Я единственный уцелел из отряда сотника Борзая и видел, как убитые тут же поднимались и набрасывались на своих товарищей! Как можно воевать с таким противником? А потом они бежали за нами, убивая одного за другим! Ближние посты вырезаны, здесь собрались только с дальних. И эти... скоро будут здесь! Можете воевать, генерал, а я хочу вернуться! Лучше жить дома впроголодь, чем быть убитым здесь и после этого убивать их!

Солдаты, на которых он показал рукой, одобрительно зашумели.

— Что здесь происходит? — спросил подошедший член совета.

— Случилось что-то непонятное, Эхтой, — сказал ему Эмурдай. — Наши погибшие сами встают и начинают убивать сорголов, и не так тупо, как это делают убитые белолицых, а не давая стрелять себе в голову. Если это действительно так, я не знаю, как воевать дальше.