— Цел? — Сириус втащил крестника в машину.
— Вроде да, — Хендри покрутил головой. — Не сказал бы, что ты торопился...
— Так уж вышло, — Сириус вздохнул. — Сам понимаешь, какой хаос тут творился... Ну ладно, возвращаемся.
На стадионе царило нездоровое оживление, если не сказать хуже. Шумели трибуны, носились туда-сюда авроры, то и дело появлялись бойцы Сириуса с пленными или убитыми...
Дамблдор, Фадж и Амелия Боунс о чём-то увлечённо спорили в судейской ложе, однако стоило появиться Хендри, как спор сразу же затих.
— Хендри, ты в порядке? — осведомился директор. — Сможешь рассказать, что случилось на этом кладбище?
— Разумеется, — Хендри кивнул. — С чего начать?
— С того момента, как ты взял кубок.
Рассказ Хендри занял едва ли не больше времени, чем весь ритуал — он старался описать происходившее как можно подробнее.
— И вы в это верите?! — взвился Фадж. — Совершенно ясно, что мальчишка просто врёт...
— А своим глазам вы верите, Корнелиус? — осведомился Дамблдор, кивнув на Тонкс, аппарировавшую к пьедесталу для чемпионов и бросившую на землю очередной труп. — А Сириусу? Волдеморт возродился, и это непреложный факт... И я, между прочим, предупреждал, что это почти неизбежно. Сейчас он бежал, часть его сторонников мертва или схвачена, но это его не остановит — только задержит, и вряд ли надолго...
— Но... но... — заблеял Фадж. — Что же нам делать?!
— Первая толковая мысль с вашей стороны за весь день, министр, — хмыкнула Боунс. — И кстати, мне бы тоже хотелось это знать. Нет, аврорат я мобилизую, но мне нужны полномочия...
— А знаете, мне пришла в голову любопытная мысль, — заметил Дамблдор, поглаживая бороду и искоса поглядывая на министра. — Здесь присутствуют министр магии, глава аврората и председатель Визенгамота, место это вполне пригодно для публичного объявления, а если уж ситуация не является чрезвычайной, то я и не знаю, какая же ещё заслуживает такого звания...
— Я, кажется, улавливаю ход ваших мыслей, и он мне нравится, — ответила Амелия Боунс, провожая взглядом двух авроров, тащивших отчаянно матерящегося Малфоя-старшего, — но давайте обратимся к министру. В конце концов, это же его прерогатива...
Министр тоже всё понял, и это ему не нравилось. Очень сильно не нравилось, но выступить против Визенгамота и аврората он не рискнул — тем более, что если что-то и могло спасти его, то только Сентябрьский протокол.
— Кхе-кхе..., прокашлялся он. — Да, господа, мне бы не хотелось этого делать, но выбора у нас, увы, нет. Сонорус!
— Леди и джентльмены! — пронеслось над квиддичным стадионом, на трибунах которого бушевало людское море. — В связи с возникшей чрезвычайной ситуацией Министерство магии в соответствии с постановлением Визенгамота от шестого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года объявляет военное положение и вручает аврорату и его главе Амелии Боунс чрезвычайные полномочия в сфере общественной безопасности. С этого момента любые распоряжения леди Боунс столь же обязательны к исполнению, как и постановления Министерства.
Мёртвая тишина. Молодёжь в недоумении переглядывалась, маги постарше судорожно вспоминали когда-то слышанное от родителей — и только те, кто помнил Войну, поняли всё.
Война. Война, какой не бывало вот уже пятьсот лет, когда две розы раскололи магическую Британию надвое...
— Живой, скотина, — выдохнула Гермиона, обняв Хендри. — Неужели это было обязательно?!
— К сожалению, да, — Хендри зарылся носом в волосы девушки. — Седрика он бы просто убил, от Сириуса сбежал бы и снова напал тогда, когда мы были бы меньше всего к этому готовы... А я был необходим ему во-первых, для возрождения, а во-вторых, для показательной расправы. Со вторым пунктом, правда, вышла накладка... Кстати, Барти поймали?
— Сбежал, — покачала головой Гермиона. — Проклятье, что же теперь будет?
— Ну... Хендри оскалился. — Кому-то — Ватерлоо, а кому-то — Изандлвана...
Он вскинул голову, и над затихшим стадионом раздалось:
— Alba gu brath!
Откровения
— Хендри, ты не мог бы зайти ко мне? — Дамблдор, по обыкновению, выглядел совершенно безмятежно. — Я не отниму у тебя много времени, на Хогвартс-экспресс ты точно не опоздаешь.
— Разумеется, — согласился Хендри. Речь наверняка пойдёт о вчерашнем, и вполне возможно, что Дамблдор приберёг что-то важное для разговора наедине — вчера было слишком много суеты.
Что ж, Хендри угадал...
Поднявшись вместе с ним в свой кабинет, Дамблдор, не глядя на него, заговорил:
— Это касается твоих снов, Хендри... И не только. Впрочем, начну издалека. Ты ведь знаешь, что такое хоркрукс?
— В общих чертах, сэр. А что?
— Твои сны, признаюсь, напугали меня — я опасался, что Волдеморт пытается захватить твой разум. Мы с Сириусом потратили немало времени на исследования, и только вчера, после твоего рассказа, всё окончательно встало на своё место, и мы поняли, что случилось на самом деле... Всё оказалось гораздо хуже, чем кто-либо мог ожидать, Хендри. В ту ночь, когда Волдеморт убил твоих родителей, его душа раскололась сама по себе, и осколок оказался в твоём шраме. Да, Хендри, ты — один из хоркруксов Волдеморта, о чём он даже не догадывается.
— Это... Очень неприятно... — выдавил Хендри. — И что же теперь делать?..
— Ну, — Дамблдор пристально посмотрел на него, — есть шанс — только шанс — что Волдеморт, попытавшись убить тебя Авадой, убьёт хоркрукс, а не тебя. Если он вообще ей воспользуется, если мы не ошиблись в расчётах... Слишком много "если", мальчик мой...
Вероятно, это была какая-то разновидность шока, но Хендри не чувствовал вообще ничего. Эмоции просто выключились, и мозг с чудовищной скоростью и абсолютно бесстрастно перебирал и отбрасывал возможные решения.
— Это единственный способ?
— Знаешь, Хендри, — вздохнул директор, — я не знаю. Я, директор Хогвартса, ученик Фламеля, прозванный Мудрейшим — не знаю. Видишь ли... Есть магия, что оставил нам в наследство Мерлин — строгая наука, разумная, подвластная цифрам... Та магия, которую изучают в школах. А есть другая — та, что была прежде. Тёмная, смутная, древняя... Сплетение знаний и веры, догадок, озарений и желаний. Она забыта, как забыто умение делать каменные инструменты, но её осколки всё ещё живы. Да, Хендри, Огни беды загорались за тысячи лет до того, как предки кельтов пришли на острова... И я знаю их силу, как и ты. Но достаточно ли её — мне неведомо. Я могу сказать тебе только одно: это твоя жизнь и твоя битва — решать тебе. Но что бы ты ни выбрал — я поддержу тебя. Без всяких условий и оговорок.
— Спасибо за информацию, сэр, — Хендри встал, — кажется, я знаю того, кто может решить эту задачу.
В кареты грузились не в Хогсмиде, а прямо перед замком под охраной наёмников. Гостям выделили отдельную площадку, на которой и обнаружилась Луна в компании толстенького молодого японца в очках. Японец сосредоточенно рисовал в альбоме, и Хендри, не удержавшись, заглянул, проходя мимо. Рисовал японец Нимфадору с монструозной винтовкой, но почему-то в юбке, при этом с каждым новым наброском винтовка становилась всё длиннее, а юбка — все короче...
— Зимнее Безмолвие, — негромко произнёс Хендри, остановившись рядом.
— Поговорим в карете, Летнее Дитя, — отозвалась Луна, прострекотала что-то по-японски, поклонилась художнику — видимо, тому самому мангаке-сквибу и отправилась вслед за Хендри к карете.
В карету загрузились втроём — сам Хендри, Гермиона и Луна. Разговор предназначался только для них троих...
— Зимнее Безмолвие, — Хендри нервно поправил очки, — ответь мне — можно ли использовать то, чем вы очистили диадему Ровены, на живом существе?
— То — нет, — покачала головой Луна, — но есть другой обряд. Что тебе в том?
— Видишь ли, выяснилось, что ещё одним, причём незапланированным, хоркруксом оказался я сам.
Гермиона ойкнула. Луна, выдохнув какое-то трескучее слово, судя по интонации — ругательство, протянула руку к шраму, коснулась его и закрыла глаза.
— Да, — прошипела она. — Скверна спит... Но я не смогу помочь тебе, Летнее Дитя — это дело Лета. Я могу лишь призвать... И тебе понадобится помощь девы, которой ты можешь вверить свою жизнь и душу.
— Ты поможешь мне... Ла Команданте? — Хендри и сам не понял, почему назвал девушку прозвищем, данным Луной.
— Разумеется, Летнее Дитя...
— Да будет так, — Луна открыла окно и пронзительно свистнула. Несколько мгновений спустя в окно влетел знакомый сокол, уселся на подставленную левую руку, и Луна заговорила с птицей на пиктском. Сокол внимательно слушал и даже иногда клекотал, словно отвечая хозяйке -а может, действительно отвечая...
— Лети, Гвалхвавед!
Проводив сокола взглядом, Луна сообщила:
— Сокол Лета будет ждать. Ты расскажешь ему всё, Летнее Дитя. Следуй его словам.
Разговор заглох — говорить о хоркруксе не хотелось, о чём-то другом — не получалось... Так все трое и молчали до самого Лондона.
Только на перроне в Хогсмиде Колин, которому вчера так и не удалось добраться до мастера, попытался расспрашивать Хендри о вчерашнем.
— Только тем, кого кусала змея, стоит говорить об этом, — покачал головой Хендри.
В Лондоне их ждала только Мэг со своим пикапом.
— А где все? — удивился Хендри, остановившись посередь дороги.
— В замке, — Мэг выбросила окурок в урну. — Грейнджеры тоже. Какого дьявола вы вообще устроили?
— Положим, устроили это не мы, а Самозванец четырнадцать лет назад, — поморщился Хендри, — но да, история получилась не из приятных. Ты ведь уже в курсе?
— Только в самых общих чертах.
— Тогда, думаю, тебе тоже стоит послушать эту историю целиком — может, даже подскажешь чего-нибудь, — Хендри забрался в машину, помог устроиться Гермионе и захлопнул дверцу. — Хотя она тебе точно не понравится...
— Она мне уже не нравится, — сообщила Мэг, заводя мотор и выруливая со стоянки. — А ещё больше она не понравится Дункану...
Пикап свернул в неприметный проулок, протиснулся в узкий проход между глухими стенами — и исчез.
За столом оставалось четыре свободных места — для самого Хендри, Луны, Мэг и Гермионы.
— Семейный совет в расширенном составе, — Хендри криво усмехнулся и сел. — Ладно, что мне рассказывать?
— Про хоркрукс все уже в курсе, — ответил Дункан. — Про то, что от него можно избавиться — тоже. Как ко всему этому отнёсся Дамблдор?
— Предложил подставиться под Аваду Самозванца, — сообщил Хендри. — он считает, что это может убить хоркрус, а не меня, но вероятность... пятьдесят на пятьдесят — или сработает, или нет.
— Дамблдор... — протянул Дункан. — Впрочем, ничего другого я и не ожидал. Это всё?
— Ну, ещё он заметил, что магия бывает разная, и заклинания и ритуалы — не одно и тоже...
— Теперь ты понимаешь, для чего я призвала тебя, Сокол Лета? — прошелестела Луна.
— Воистину так, — согласился сидхе.
Он подошёл к Хендри, коснулся шрама — тот отозвался странным зудом — постоял несколько секунд, прикрыв глаза, а затем резко убрал руку и произнёс:
— Скверну смоют две крови. Приходи в сид Лох Клеат в день, когда твой год начнётся — Зимнее Безмолвие укажет путь тебе и Ла Команданте...
— Я не собираюсь отпускать свою дочь чёрт знает куда!..
— Ты можешь прийти в сид, Ловец Рассвета, — заявил Сокол Лета, — но ты будешь лишь гостем.
— Дэн, не нарывайся, — вроде бы негромко, но так, что слышали все, произнесла Эмма, — ничего ей не грозит, а вот тебе... Сам знаешь, у меня богатая фантазия...
Дэниэл Грейнджер явно был очень хорошо осведомлён о богатстве фантазии супруги и предпочёл промолчать.
— Две крови... — задумчиво протянула Анна. — Слыхала я об этом обряде, да... Твоей дочери действительно ничего не грозит, не беспокойся.
— И кстати, раз уж нас приглашают в сид, — снова заговорил Дэн, — мне бы не хотелось на следующий день обнаружить, что нас не было пару веков...
Оба сидхе фыркнули, и Луна укоризненно произнесла:
— Ловец Рассвета, неужели ты веришь в эти сказки?
— Ta ma de! — выдал Хендри, рухнув на кровать. Настроение и так было отвратным, маячивший впереди непонятный обряд его ничуть не улучшал, а перспектива проходить месяц с лишним с куском Волдеморта в голове и вовсе бесила. Единственным утешением — и то крайне слабым — можно было считать лишь тот факт, что кусок Волдеморта не застрял в каком-нибудь другом месте...
— Ta ma de! — повторил Хендри, рывком сел, потряс головой и перебрался за компьютер. Несколько кликов мыши — и вперёд...
Серые стены. Кровавое небо. Орды монстров. Что ещё надо, чтобы потратить пару часов?..
Впрочем, пары часов ему не дали — не прошло и часа, как явился Тим Алленби. В замок он, правда, не сунулся, но зато принялся орать под окном — благо, комната Хендри находилась в башне. Всего минута первобытных воплей — и Хендри, сохранив игру, выскочил из комнаты, пронёсся по двору, выскочил за ворота и сходу заехал Тиму в челюсть. Тот почти увернулся, так что кулак лишь скользнул по лицу, и пнул Хендри в голень. Хендри в долгу не остался, приложив Тима прямым в печень, получил лбом по носу, но сумел сбить противника с ног. Увлечённо тузящие друг друга парни скатились с холма и теперь валялись на траве, глядя в небо.
— Хар-рошая была драка, — выдохнул Хендри, заклинанием ремонтируя покорёженные очки.
— Ага, — согласился Тим. — Я же говорю — нельзя как следует узнать человека, пока не подерёшься с ним... У тебя планы какие? А то ребята тут собирались вечеринку устроить — можно как раз к твоему дню рождения собраться.
— Меня тут не будет, — мотнул головой Хендри. — Клановые дела и всё такое...
— Понятно... — протянул Тим. — Слушай, я тут одну книжку нашёл про доисторическую Европу — про трёхликую богиню и всё такое прочее...
— Хочешь, я тебе эту Старую Европу живьём покажу? — фыркнул Хендри.
— Это как?
— А очень просто, — Хендри приподнялся, опираясь на локти. — Видишь блондинку на стене?
Тим лениво проследил за его взглядом, увидел поднявшуюся на стену Луну... И тут же рывком сел и принялся судорожно рыться в карманах.
— А, вот он, — облегчённо вздохнул Тим, вытащив здоровенный гвоздь. — Я уж подумал, что потерял...
— Вот она, твоя Старая Европа, — сообщил Хендри. — и гвоздь тебе не поможет, это не фейри. Это Зимняя сидхе-полукровка...
— Если это ещё и твоя девушка...
— Нет, это её лучшая подруга, — успокоил его Хендри. — Ладно, ты как хочешь, а я домой — дела, блин...
Дела и правда имелись — "Ежедневный Пророк" наконец-то вышел и даже добрался до Шотландии, и Хендри требовалось узнать, как Министерство намерено подать вчерашние события. Замолчать их — как, несомненно, хотелось бы Фаджу — уже не выйдет, не тот масштаб...
В "Пророке" оказалось немало интересного...
Прежде всего, оказалось, что Фадж лежит в Мунго с инфарктом, временно исполняющим обязанности назначен некий Руфус Скримджер, бывший командующий аврората. Если верить крёстному — типичный бюрократ, неглупый, но совершенно безынициативный карьерист.
