— Знаешь, Вит, за завтраком такие вопросы лучше не решать, подавиться недолго. Ты лучше присядь, хорошо?
Разумеется, рыцарь тут же насторожился.
— Андрей?
— Поговорить нужно.
— Если это по поводу моего сына и леди Гарилики, то говорить тут не о чем. Любовь должна быть закреплена священными узами брака.
— Не спорю. Но, может, не стоит так торопиться?
— Разве я тороплюсь? — Витаус интеллигентно улыбнулся сыну и будущей невестке, — Именно из-за не желания излишне давить на молодежь, я хочу познакомиться с леди Изольдикой, мамой Гарри.
— Я тоже считаю, что ты торопишься, — вставил Финик.
Витаус повернулся к нему. Вздохнул.
— Ты ведь понимаешь, что мной движет.
— Понимаю. А вот ты, похоже, даже не допускаешь мысли, что между ними может быть всего лишь невинное увлечение.
— Нет! — возмутился уже не Вит, а Улька. И кто этого правдоруба за язык тянул? Нет чтобы подыграть, а не мистера Принципиальность из себя строить!
— С твоей стороны, возможно, но с её, — всезнающе протянул Финик.
— Не смей даже намекать на это, — ледяным тоном бросил Пауль.
— Мать юной леди, насколько мне известно, не отличается кротостью нрава. У нее две дочери, обе от разных мужчин.
— Лучше замолчи, дядя Фин, иначе я буду вынужден вызвать тебя на поединок чести.
— Судя по всему, в своем университете ты забыл, как я в последний раз отшлепал тебя мечом плашмя.
К чему бы привела их перепалка под изумленным взглядом Витауса, не знаю, но счел за лучшее вмешаться.
— Хватит. Замолчите оба. У обоих рыльце в пушку, так что цыц!
Разумеется, рыцари уставились на меня, как два козла на новые ворота. Но меня уже несло.
— Витаус сядьте, я вас прошу.
— Не думаешь же ты, что я... — начал тот с прохладцей в голосе, но умолк под моим взглядом и опустился в кресло рядом с Фиником. Остальные тоже расселись. Кто-то на ковре, кто-то в других креслах.
— В общем, так, — начал, устроившись рядом с Иром, который облюбовал подлокотник одного из кресел, словно специально оставленного для меня. Оперся локтями на колени, устроил подбородок на сцепленных в замок руках, посмотрел на Вита с Фиником и продолжил, — Зайдем с другой стороны. Я встречался с леди Изольдикой и с её старшей дочерью.
— Когда? — искренне удивился Витаус, — Их ведь не было на родительском дне.
— Ошибаетесь. Были. Правда, Изя к нам позже присоединилась, и все же. О том, что отец Фа присутствовал на родительском дне, тоже не сразу стало известно.
— Каарь Инойс, — тихо произнес Вит и перевел взгляд с меня на сына, потом обратно. — Хочешь сказать, что Гарилика не оборотень, пусть даже неинициированный.
— Хочу. Кстати, откуда вы про оборотня узнали?
— Когда их с Паулем вместе увидел, справки навел, — мимоходом обронил рыцарь, глядя на Гарри, и задал новый вопрос, — И не ифрит.
— Нет.
— Кто же тогда? — в этот момент Виттебранд-старший больше всего напоминал мне айсберг. Надвигающийся и непреодолимый. Как тот, что протаранил брюхо легендарного 'Титаника'.
Он ждал от меня ответа, а я пришел к выводу, что нужно его чуть лучше подготовить к тому, что я собирался сказать. Финик пока молчал, но цепким взглядом следил за каждым моим движением. Я не собирался менять позы, но до того, как успел заговорить, почувствовал, как чужие пальцы провели по напряженной спине, вниз от лопаток к пояснице. Это мог сделать только Ир. И от этого его жеста мне стало спокойно и легко. Я улыбнулся и откинулся в кресле на спинку.
— Знаете, — сказал самому главному рыцарю в этом замке, — Она вначале до колик боялась, что именно Улика раскроет её секрет. Потому что их магии изначально в чем-то похожи. И Гарри считала, что именно рыцарю драконоборцу не стоит доверять больше остальных. Думаю, она в первую очередь по этой причине присоединилась к темной половине класса, даже не помышляя о том, чтобы общаться со светлой.
— Потому что на светлой половине был мой сын? — ровным голосом уточнил Вит, но я не успел ему ответить.
— Хватит! — Финик вскочил и широким шагом направился к окну. Застыл, глядя вниз на двор замка. Потом, не оборачиваясь, сказал, — Она — выверна, Ус, а я — дракон. Не было никакого двоюродного племянника старика Выборга. Им изначально был я. Просто после смерти твоего деда, к продолжительности моей жизни могли бы возникнуть вопросы, вот и пришлось сменить ипостась на более молодой вариант.
А потом он резко выдохнул и повернулся лицом к старому другу.
Я же лихорадочно пытался подсчитать, сколько он тогда тут среди рыцарей живет? Он сказал 'смерти деда', в среднем, если верить Иру, люди на Халяре живут до трехсот лет, значит, четыре поколения получается. Вит сказал, что ему нет ста пятидесяти, тогда... выходит пятьсот лет как минимум. Плюс-минус сотня и в ту и в другую сторону. Круто! В стане врага... нет, защищая тех, кого должен считать врагами, от своих же сородичей. Вот это номер.
— Ты присоединился к его отряду незадолго до подписания первого соглашения о ненападении, — тихо заметил Вит, неотрывно глядя в глаза Финика.
— Хотел убедиться, что мы не зря соглашаемся на этот союз.
— О союзе в ту пору даже речи не шло.
— У вас — нет. Но мы живем иными категориями времени и уже тогда понимали, что следующим этапом станет полноценный мирный договор, а за ним союз, последний, к слову, если верить слухам, будет заключен в самое ближайшее время.
— Слухам, Ус?
Но дракон не стал отвечать. Он заговорил о другом.
— Выверны легко сходятся с людьми, и легко от них рожают. Так что в ближайшее время, когда её организм подстроиться под Пауля, тебе не придется беспокоиться о внуке, возможно внуках, но... только представь, на что ты обрекаешь девочку этим замужеством? Она и её дети, твои внуки, будут обречены наблюдать за тем, как умирает их отец.
— Думаешь, если я запрещу сыну любить её, это что-то изменит?
— Ты, по крайней мере, мог бы попытаться.
— Дядя Фин! — тут же запротестовал Улька. Остальные пораженно молчали. Даже мне такое в голову не приходило, а ведь я сам еще недавно был в схожей ситуации.
— Не мели чушь! — обрубил старого друга Вит, — Я этого делать не стану.
— И что же, просватаешь в жены сыну выверну? — и снова этот ироничный тон, который мне так не понравился, когда Фа только привел Финика к нам.
Витаус попытался что-то сказать, но выпустил из легких воздух, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза ладонью. Могу его понять. Слишком много информации, новостей, которые не просто переварить и принять. Потом старший рыцарь отнял от лица руку и посмотрел на своего друга-дракона.
— Сначала я хочу на вас обоих посмотреть. — И сразу же обратился к Иру, все так же сидящему на подлокотнике моего кресла, — Можно как-то весь двор закрыть, чтобы кроме нас их никто не видел?
— Сетью? — уточнил Ир, — Я могу. Но будет лучше, если обращаться они станут по очереди.
— Хорошо, — обронил Вит и посмотрел на Финика.
Тот демонстративно пожал плечами. Потом рыцарь бросил взгляд на Гарри, та кивнула и даже попыталась робко улыбнуться ему. Витаус тяжело вздохнул и поднялся из кресла. Потом обратился ко мне.
— Знаешь, начинаю понимать вашего ректора. У тебя, судя по всему, талант всех на чистую воду выводить, но так... он тебя просто с ума сойти можно!
Пришлось виновато потупиться и тоже встать. А что, собственно, я мог сказать ему на это? Что не виноват и это все ребята сами учудили? Да и Финик, который тут уже полтысячи лет живет, явно не мой грешок. Но я смолчал. Зачем чего-то доказывать, ведь в чем-то Вит прав. Это можно было бы назвать талантом, правда, если по мне, есть куда более близкое по своей сути определение. Это не дар, это наказание. И для меня самого, и для тех, кому не посчастливилось со мной пересечься.
Мы вышли во двор. Большой. Мощеный крупным камнем. По нему туда-сюда сновали слуги и прочий замковый люд, но, стоило появиться нашей компании, все посторонние как-то быстро улетучились по своим делам, коих, как я понимаю, было немало. Нас накрыло сияющей сферой. Ир постарался. Витаус встал рядом со мной и мерцающим у самой кромки очерченной магией границы. Ребята расположились чуть в стороне от нас.
Первой в центр сферы вышла Гарри. Её трансформацию я уже не раз видел, так что она не стала для меня неожиданностью. Золотая выверна — небольшой двулапый дракон, которому переднюю пару конечностей заменяют крылья. Глаза золотые, ресницы пушистые. Красиво. Улька сразу же подошел к ней и положил ладонь на переднюю часть морды. Я уже видел этот жест, когда они впервые знакомились по-настоящему. Поэтому у меня появилось стойкое ощущение де жа вю, которое полностью улетучилось, когда Гарри снова стала человеком, и её место в центре нашей потайной сферы занял Финик. Вот уж кого следовала один раз увидеть, чтобы на всю жизнь запомнить: выверна — это не дракон, а так, мелкое подобие, а вот дракон — это да, просто гора. Иру даже контур защитный расширить пришлось. Благо мерцающий быстро сориентировался, а то Финик бы точно в нем не поместился и нас бы своей тушкой расплющил.
Разумеется, я принялся рассматривать новоявленного дракона во все глаза. И не только я. Так что корону на хвосте, да-да, именно на хвосте, первым заметил глазастый Машка. У Гарри хвост заканчивался золотым наконечником в форме сердечка, у Финика небольшой восьмизубой короной природного происхождения, то есть это был такой костяной нарост. Прелюбопытная штука. Разумеется, я, как самый наглый, тут же, после изумленного Машкиного возгласа, шагнул по ближе, чтобы получше её рассмотреть, за что был удостоен суровым взглядом дракона, от морды до хвоста покрытого белоснежной чешуей.
— Ты бы еще пощупать попросил! — проворчал он, недовольно.
Голос у него звучал грубо и хрипло. Но слова можно было легко разобрать. Хотя, с переводчиком это в целом не проблема.
Разумеется, я тут же задрал голову, встретился с ним глазами, и дракон все понял без слов.
— Нельзя! — рыкнул он и, обернув хвост вокруг себя, схватился за него передними лапами.
Конечно, меня тут же на ха-ха потянуло. Сначала просто хихикнул, потом не удержался, отвернулся и заржал. За спиной послушалось недовольное сопение. Громкое сопение, следует признать. Дракон же! Но смех из меня быстро выветрился, когда я услышал рядом с собой голос Вита.
— Очень мило, — сказал рыцарь, причем таким тоном, что я сразу просек — запахло жареным, а Вит продолжил, — Королевский дракон. Вот, значит, как?
— Хуже, — и кто меня в такие моменты за язык тянет? — Король Дракон. Вот он кто. Глянь только на Гарри. — И тут же повернулся к белому чешуекрылому, — Кстати, Финик, Гарилика сказала, что ты пропал из родных пенатов триста лет назад, а по моим подсчетам ты в Аналое полтысячи лет околачиваешься, если не больше.
Дракон покосился на меня, хотел уже ответить, но вмешался Вит.
— Старик Выборг пока здоровье позволяло регулярно наведывался к тетке в деревню, по крайней мере, он так всем говорил.
— А, когда он умер, в замок его племянничек заявился?
— Да, — согласно кивнул рыцарь.
Вот и раскрылась страшная семейная тайна.
— Хорошо держишься, — неожиданно прокомментировал дракон в сторону Виттебранда-старшего.
— А что еще мне остается? — тихо спросил на это Вит.
— Если поразмыслить, есть много путей, — философски заметил Финик.
— Безусловно, — помедлив, подтвердил Магистр рыцарской Ложи, посмотрел на дракона и ровно, без особых интонаций, сказал, — Превращайся обратно, старый друг, поговорить надо, — и тут же глянул уже в мою сторону, — с тобой тоже. А ты, — это он сказал Иру, — с ребятами чем-нибудь познавательным займись.
Разумеется, Ир тут же рот открыл, чтобы возмутиться такому приказному тону, но я вовремя его за руку схватил. Мерцающий впился в мое лицо взглядом, пришлось склониться к нему и тихо попросить.
— Пожалуйста, Ир. Это важно.
— И чем мне с ними заниматься?
— Да хоть по две палки с каждой стороны двора поставьте и мяч погоняйте, а то вдруг навыки совсем пропадут? Стыдно потом перед командами будет.
Разумеется, мои ушастые эльфы тут же услышали, о чем я толкую. У них тут не уши, а локаторы какие-то!
— Слушай, а это мысль! — оживился Алый, словно только что не произошло роковое драконье развоплощение.
— Я бы тоже не отказалась сыграть, — поддержала его Иля.
Тем временем Финик снова принял человеческую форму, и Ир, заметив это, убрал защитный контур. Первое, что сделал Вит: протянул старому другу руку. Тот замешкался лишь на долю секунды, потом крепко пожал и широко улыбнулся. Похоже, эти двое поняли друг друга. Гарри стояла рядом с Улькой и смотрела на старшего сородича огромными глазами, беспомощно открывая и закрывая рот, не в силах вымолвить ни слово. Так велико было её потрясение. Еще бы! Король Дракон и на службе у рыцаря. Нонсенс! Но я уже понял, что в этом мире ничему удивляться не стоит. Тут, не подозревая ни о чем, бок о бок живут с теми, кого издревле считают злейшими врагами, и ничего, все живы. Даже здравствуют. Вот что творят с людьми, эльфами и прочей нечистью предрассудки. Ага. Еще и о комплексах не стоит забывать. Единственное: сдается мне, что на этих каникулах моя сфера деятельности несколько расширится. Ведь налаживание отношений между двумя расами не в одном конкретно взятом классе, а в двух соседствующих странах — это уже не сколько из отросли психологии, сколько к социологии ближе. Социумы, блин! Один драконий, другой рыцарский. Теперь попробуй разберись, с чем их едят!
Глава 8
Рыцарь предполагает, дракон располагает
Витаус Виттебранд
Это не удивление. Это больше похоже на обиду. Глупую, иррациональную, совершенно не делающую мне чести как рыцарю, так и Великому Магистру Ложи, и все же, мне было именно обидно смотреть на них. Ладно Гаррилика и мой сын, оба юные, незрелые, глупые дети, испугавшиеся, что будут не поняты и отвергнуты. Хотя от сына такого недоверия я не ожидал. Но Кай меня не просто удивил, он вынудил меня задуматься над тем, а так уж я близок ему, как мне всегда казалось.
Хорошо, я могу понять, что он молчал во времена деда и даже отца. Но я... Меня он фактически вырастил, так как отцу всегда было недосуг со мной возиться. А мать была слишком занята собой. К тому же, я был первым полноценным магом, родившимся Виттебрандом, в каждом из которых издревле жила искра, но на полноценное пламя дара её никогда не хватало. Поэтому меня воспитывал Фаниник, который тоже был не обделен магическим талантом. И я всегда считал, что могу доверять ему как себе. Но оказалось, что все совсем не так. И дело не в том, что он дракон, более того, Король Дракон. А в том, что все эти годы он скрывал это от меня. Даже после смерти отца, который, что уж греха таить, всегда был слишком консервативен, чтобы с ним нормально мог поговорить кто-то из детей Заоблачного Края, пусть и живущий в нашем замке еще со времен первого мирного соглашения. Не понимаю. Неужели он думал, что я отвернусь от него. Как он мог думать так?
