-Так, — уже куда более серьезным тоном произнес Асколь. — И для чего?
-Чтобы вывезти из Моря Бродяг...скажем так, весьма ценные записи. Пока с вами работали целители, я успел тут всем порядком надоесть, но тем не менее, выяснил...при Альберте больше не было никаких вещей, кроме Сферы. Он наверняка где-то спрятал то, что нам нужно. Если я их упущу, мне...мне в общем, придется очень нелегко. Голову, может, и не оторвут, зато прятаться придется порядочно. Вы обещали мне помочь, так ведь? — немец чуть повысил свой слабенький голос. — Так что в итоге? Тоже отмахнетесь от меня или все же сдержите слово?
-По старым условиям, — подумав, выдал Асколь. — Протез для моего человека, и, возможно, я обращусь к тебе в будущем...если мне снова понадобится помощь.
-Вы не смеете втягивать мастера Юста в свои грязные дела, — вновь заговорила кукла. — Вы и так доставили нам достаточно неприятностей.
-А его игрушечные солдатики чуть нас всех не покрошили, так что мы уже рассчитались, я думаю, — быстро парировал Асколь. — Итак, если ты согласен, я хочу только одного. Возьми уже себя в руки и скажи — какого хрена ты от меня сейчас хочешь?
-Допросите Блаха. Сейчас, — резко ответил маг. — Пока его не увезли. Пока им не занялось ваше Бюро, или, того хуже, Башня. Эта информация не должна уйти к ним...одни просто все уничтожат, а другие...Башня, и этим все сказано.
-Я должен знать, о чем спрашивать, не так ли?
-Это вы знать не должны, — упрямо повторил Юст. — Спросите, куда ушли дневники. И, как скажет, добейте его.
-Что?
-Что слышали! — взорвался маг. — Мы тут с вами не в игрушки играем! Демон, Сфера, все эти убийства — это все цветочки по сравнению с тем, что он утащил и кому, возможно, передал! Они могут устроить вещи в тысячи раз хуже, если мы их не остановим сейчас! И, что самое главное, это наше дело! Наше и ничье больше!
Вот это истерика...
-Сделаю, что смогу, — мрачно ответил Асколь, оставив себе этими весьма общими словами обширное поле для маневров. — А ты держись тут и никуда не лезь, если приключений не хочешь, — он взглянул на куклу. — Уж постарайся, чтобы его не угробили после какого-нибудь неосторожного высказывания. Тут компания такая...сами понимаете.
-Можете не беспокоиться на этот счет, — холодно произнесла Ютте. — Я скорее умру, чем позволю причинить вред м...
-Хорошо, хорошо. Вот тут и сидите. К Лете не суйся, — экзекутор позволил себе улыбнуться. — Судя по ее отсутствующему взгляду она сочинила минимум шесть интересных вещей, которые можно с тобой сделать в той обстановке.
Оставив мага со своей куклой прятаться за углом, Асколь медленно направился назад, чувствуя, что если сейчас ему придется встретиться вновь с набором плоских шуточек Леты, он определенно свернет кому-нибудь шею — хорошо бы ей. А ведь еще хорошо бы сообразить за это время, что теперь делать...
А что-то делать со всем этим определенно было нужно — и срочно. Возня с Блахом — прикрытие? Было почти очевидно с самого ее начала. Вот только хоть все, опять-таки, с самого ее начала, прилагали уйму сил, чтобы найти тех, кто за ним стоит, никаких результатов это не дало. Вспомнить все те данные, что они получили от Могилы — так даже там все руками лишь разводили: злобный нелюдимый инвалид, жертва постоянных жестоких шуток, ни с кем толком не общался, никогда...наткнуться на Сферу, принять то жуткое Замкнутое Поле...по отдельности еще можно было бы записать в случайности, вместе — никак. А теперь немецкий заморыш, из которого так и тянет вытрясти все, что он знает — и ведь можно же вытрясти, если предположить, что он сейчас и правда в настоящем своем теле — требует заткнуть Альберта, пока он не сболтнул что не надо и кому не надо...
Уставшее сознание работало отвратительно, с большим трудом складывая картину происходящего из теперь уже почти всех имеющихся в распоряжении деталей во что-то ровное и красивое. Юлиан и глава Бюро одинаково хотели наложить лапы на Сферу для усиления своих позиций — в случае Верта, впрочем, еще и для того, чтобы было чем давить на позиции чужие. Атлас, похоже, больше интересовал сам Блах и его необычная защита, Башня как обычно защищала свои интересы и свои шкуры. Но вот Могила...они могли послать кого-то и посильнее той девки с повязкой на глазу да нервного отпрыска Вайтлей, которого он, Асколь, по сути сам втравил в это дрянное дельце. Не хотели привлекать лишнего внимания к основной проблеме? Да нет, тоже вряд ли...
Голова трещала нещадно. Хотелось спать, хотелось бросить все это куда подальше. Вот только один раз он уже так поступил — а спустя шесть лет Юлиан встретил его как глава Дома Резни. Нет, давать ему шанса схватиться за что-то мало-мальски ценное он не имеет права. Не имеет и все тут.
Когда он зашел в палатку, Лета, само собой, улыбнулась.
-Все же вернулся, — торжественно произнесла она. — С чем пожаловал?
-Блах хотел меня видеть, так? — каждое слово он выталкивал из себя с великим трудом. — Дам ему пять минут. Веди.
Шатер, в котором спрятали Альберта Блаха, был куда как выше и шире прочих, да и охранялся он подобающим образом: трое у входа, еще трое расставлены по периметру. Лета, чьи огромные ботинки оставляли в грязи глубокие следы, остановилась, мрачно взглянув на рыцарей.
-Еще не скопытился?
-Нет, — коротко ответил один. — Хотя пытался раза три.
-Просто чудесно, — хмыкнула Лета. — Кат?
-Услышу, что ты рядом где-то притаилась — оторву голову, — просто пообещал экзекутор, пригибаясь и заходя в шатер.
Жалкое внешнее подобие человека, забинтованное, опутанное проводами, электродами и ремнями, с наклеенными на лоб, виски и шею черными, напоминающими копирку, бумажками, где были выписаны разнообразные хитрые знаки, с руками и ногами, прикованными к кровати — таким предстал перед ним сейчас Пустышка. В изголовье его булькали капельницы и трещали, плюясь бумагами, какие-то приборчики, мутные, закатывающиеся глаза изучали потолок шатра, а побелевшие губы жевали какую-то пластиковую трубочку.
-Ну что, доигрался? — тяжело вздохнул Асколь.
Злости не было, ненависти и подавно. Была лишь чудовищная усталость.
Альберт зашевелился на своем ложе, увидев его. Слабо застонал, распахнул шире свои потухшие, и, кажется, изменившие свой цвет глаза.
-Отец Кат... — вслед за горловым хрипом последовали и слова. — Можно...ближе? Я вас почти не вижу сейчас. Только пятна.
-Не думал, что у тебя были еще и проблемы со зрением, — мрачно заметил экзекутор, подтаскивая себе стул.
-Они...не хотели оставлять мне Мистические Глаза. Сломали...все сломали...
-Понятно, — односложно ответил палач, хлопая себя по карманам и вытаскивая помятую сигаретную пачку. — Хотел меня видеть, Пусты...Альберт?
-Д-да, — выдохнул со свистом Блах. — Вас...знаю. Их нет.
-И что ты хочешь?
-С-спросить, — простонал Альберт. — Что...что теперь будет?
-Как только уборка закончится, тебя допросят. Либо здесь, либо увезут на чаепитие в Похоронное Бюро, — Асколь щелкнул зажигалкой. — Думаю, ты имеешь право знать, что тебе и так осталось не очень долго. После такого...плотного контакта с этой тварью определенные последствия неизбежны. Не буду врать, что мне жаль или забивать тебе уши каким иным дерьмом. Ты сам к этому шел.
-Почему...почему так?
-Почему? — Асколь выдохнул дым, взглянув в мутные глаза Блаха. — Потому что ты зашел за черту. Потому что ты убил своих родителей. Потому что ты замочил еще кучу народу, и собирался замочить еще больше, чтобы удовлетворить свою...чем бы оно ни было. Потому что ты впустил в себя демона. Тебе достаточно?
-Почему...почему я? — Блах задрожал. — Почему я должен был так страдать?
-А почему я? — палач медленно затянулся. — Почему я должен был стать тем, кем я стал? У тебя есть ответ? Нет? Вот и не требуй их у других.
-Не говорите...не говорите чуши. Что вы знаете...
-Мы оба из богатых и древних семей, Альберт. И в обеих наших семьях были разные старые, но далеко не славные традиции, — Асколь говорил медленно, смотря не на Блаха — на стенку напротив. — У магов нечасто бывает выбор, знаешь. У меня тоже не было.
-Да что вы понимаете... — проглотив грозящие хлынуть слезы, прошипел Альберт. — Из-за вас я стал калекой...
-Не я воспитал тебя трусом.
-...отец выбросил меня прочь! Меня...меня оставили одного! — провыл Блах. — Ваша-то семья, небось, во всем вам помогала!
-Моя семья, — Асколь медленно стряхнул пепел, постучав по сигаретке. — Моя семья передала меня Дому Резни, когда стало ясно, что я готов стать тем, кем должен был стать. На этом их участие в моей жизни закончилось.
-Не...не понимаете. Это...я не мог...это...я там один был, а они все...все...это несправедливо!
-Мою мать зарезали ради той мелочи, что у нее была при себе — лир двести, кажется. Люди, которых меня в то время учили защищать. Семья не пошевелила и пальцем — ведь она отказалась заниматься ее делами, значит, стала чужой. Расскажи мне про справедливость, вместе посмеемся.
Они замолчали — оба — и длилось это молчание добрых минут пять. В конце концов, Блах не выдержал.
-У вас еще есть сигареты?
Асколь даже поперхнулся дымом от удивления.
-Не думал, что ты куришь.
-А я и не курю.
Вздохнув, Асколь снова достал пачку.
-Последняя, — пробормотал он, извлекая на свет измятую сигаретку. — Э, да ты и держать-то не сможешь. Спалить себя надумал?
-Вряд ли...получится.
Еще с минуту он сомневался. Отчаянно хотелось напиться — чем угодно, лишь бы мыслей не осталось. Потом встал, и, доковыляв до кое-как приподнявшегося — насколько позволяли ремни и кандалы — Блаха, вставил сигарету ему в зубы. Щелкнул зажигалкой. Альберт, шумно вдохнув, зашелся кашлем и выплюнул сигарету на пол.
-Гххха-ость, — прохрипел Альберт. — Как вы это...вообще...
-Успокаивает, — коротко ответил Асколь, наступив на тлеющую сигарету. — Правда, привыкнуть нужно.
-У меня...не хватит...времени.
-И то верно.
И вновь повисло молчание.
-Это...отец Кат...
-Что? — взглянул он в помутневшие от вредоносных чар и слез глаза.
-Я...меня же не простят, да?
-Господь простит, — пожал Асколь плечами. — В наши обязанности входит только организовать вашу встречу.
-Я...я просто хотел, чтобы они все заплатили. Потому что я...потому что это все...мне так больно было...и одиноко...
Асколь молчал.
-А уже...ничего нельзя сделать?
-Нет, Альберт. Впрочем, одну вещь можно.
-К-как...
-Мы знаем, что ты не сам все это начал, — помолчав, произнес палач. — Что кто-то подсунул тебе и Печать, и Сферу, и много чего еще.
-И...вам-то что?
-Это из тебя вытрясут в Бюро. Поверь мне, они умеют вытаскивать на поверхность то, что хотят. А многим из них попросту нравится этим заниматься.
-Вы...
-Мне нечего тебе предложить, кроме быстрой смерти. Поверь мне, это лучше, чем попасть к ним. И уж точно лучше чем когда ты начнешь медленно умирать от контакта с той гадостью.
-Я...нет...нет, нет! — лицо Альберта исказилось от ужаса. — Я не хочу...не хочу!
-Они будут делать с тобой все, на что хватит их извращенной фантазии. И сколько захотят. А ведь еще и вопросы станут задавать. Ты скажешь мне, кто тебя использовал. Я позабочусь, чтобы Бюро ничего не досталось.
-Нет...нет, — пробормотал Блах. — Нет! Не так! Я жить хочу!
Лицо его задрожало, из глаз потекли слезы.
-Убивают! Он меня убьет! Убьет! — заорал Блах со всей силы, заметавшись на своей кровати, словно пойманная в сети рыба. — Кто-нибудь! Пожалуйста!
-Альберт! — рявкнул Асколь, вскочив со своего места. — Ты не знаешь, что...
-Она вас найдет! — взвыл Блах. — Найдет и прикончит! Вы пожалеете о том, что родились на свет, когда встретитесь с ней!
Топот, крики. В шатер ворвались, быстро оттесняя его от Блаха, трое рыцарей — те, что несли вахту у входа.
-Прошу прощения, — довольно-таки грубо произнес один. — Вам придется уйти.
-Мне разрешили с ним поговорить, Лета р...
-Ваш разговор окончен.
-Значит, он снова начал орать и топать ножкой, — меланхолично произнес Юст. — Так, получается?
-Так.
Сидя на какой-то старой трухлявой скамейке, они лениво наблюдали за тем, как та бригада, что работала на крыше здания, теперь разворачивает еще одно сооружение малопонятного назначения за оградой, у кромки леса. Кукла прохаживалась рядом, вороша ногами опавшую листву.
-Что, теперь прятаться будешь?
-Как повезет, — пожал плечами маг. — Я свободный агент, не забывайте. С меня мало что можно взять. Волнует только Шифра...она же меня ненавидит. Вернусь домой, пережду какое-то время, и займусь своими делами. У меня заказов непочатый край, знаете ли. Всем нужны либо куклы, либо протезирование, либо какие-нибудь автоматы похитрее. Либо вообще все вместе.
-Так быстро сдаешься. Нетипично для мага, — голос Асколя был устал и задумчив.
-Я просто знаю, за что стоит сражаться, вот и все, — вздохнул немец. — В настоящий момент...скажем так, я могу позволить себе еще одно такое приключение в ближайшее время, но не больше. Потом нужно будет вернуться к личным проектам.
-Смотри не перестарайся, а то приду и по твою душу.
-Да что вы. Ничего запрещенного. Из того, что могу вам сказать — иногда это просто масштабные поисковые операции, которые я финансирую из своего кармана время от времени. Одна в Антарктиде, одна в...неважно, там все равно результата пока нет, — маг вновь устало вздохнул и принялся массировать пальцами виски. — Иногда просто подбрасывают наводки на разные редкости. В том числе и живые. Если интересно, посылаю кого-нибудь за ними. В последнее время и это уже стало довольно тоскливым делом.
-Я так понимаю, ничего конкретного, — вставил свое слово палач.
-Конкретно хотелось бы проработать несколько старых вопросов, касающихся полноценных искусственных тел на замену тем мешкам с костями, в которых мы рождаемся, поднять наши древние теории. К сожалению, половина там в наши дни уже пыль, тысячу раз опровергнутая, а другая все равно не способна помочь не сойти с ума, оказавшись в этой новой клетке. Именно поэтому я не вижу проблем об этом говорить с вами, — Юст грустно рассмеялся. — Для этого всего нужно просто отгородиться от всех годика на два и засесть за работу.
-О семье не думал?
-Почему же? Я изучаю нашу историю, ищу ниточки...они не могли так просто взять и погибнуть, там должен был остаться след...
-Я в другом смысле.
-А? Нет, что вы. У меня сейчас нет никого, кому бы я хоть сколько-то мог довериться...почти нет, скажем так. К тому же мне все еще несколько тяжело долго поддерживать общение с кем-то. Куклы предсказуемы, контролируемы. Покорны. А если нет, это всегда легко исправляется. С людьми всегда сложнее. Их исправить тяжело, иногда почти невозможно. После стольких лет с куклами, знаете, было сложно привыкнуть к тому, что кто-то может иметь свою волю.
-А что твоя Ютте? С ней легко или тяжело?
-Я...я просто хотел иметь кого-нибудь рядом в те годы. И создал ее, — уклончиво ответил маг. — Трудная работа. Однако, окупилась. А что будете делать вы?
