Но работа некоторых обитателей виллы "Розы Гликерии" в Катуанской школе гладиаторов была временной. Сэлли и Брон, решили перебраться в Царский город. Как оказалось Брон (всё-таки он был не тем молодым и неопытным парнем, каким теперь выглядел) оказался неплохим кузнецом, а денег у этой пары было достаточно, чтоб открыть свою мастерскую. А вот Рист, который узнал, что Вилия не дочь его старшей сестры, а она сама, решил остаться на вилле у Лики и, как она сказала когда-то, стал очень неплохим садовником, как оказалось — это его призвание. Вилия, взявшаяся ему помогать, осталась с братом и их собирались поселить в старом доме. Остались с Ликой Феса и Кора, очень привязавшиеся к девочкам. Рена, тоже осталась, а вот Руфина и Роса, ушли к своим новым мужьям, селянам из окрестных деревень. Лика никому из них не препятствовала, даже дала денег, как она сказала — на обзаведение хозяйством. В общем, все были довольны (относительно), в том числе Лика и Дикой.
Подруги, часто летали на охоту к своей скале, вершину этого неприступного останца они приспособили для своих нужд, а именно оборудовали там небольшой походный лагерь, где можно было не только ночевать на ветру, как раньше, а в тёплой хижине. Там же в отдельном сарайчике хранили свою добычу. В общем, девушки оборудовали на вершине скалы, неплохое убежище, где можно было: с комфортом отдохнуть, пожарить мясо, приготовит горячий напиток и даже сварить кашу. К тому же рядом (довольно далеко, если идти пешком, рядом для дракона) было селение охотников, где в храме Артедики охотницы было довольно уютное помещение для богини, где тоже можно было с комфортом переночевать и даже остаться на несколько дней. Появление богини охотницы всегда было праздником, ведь подруги прилетали не с пустыми руками. Лика, всегда приносила двух, а то и трёх козлов, так что повод для праздника был. Но однажды, селяне пожаловались на то, что недавно приезжал сборщик подати и был очень удивлён, что ему ничего не дали, поэтому он обещал вернуться с отрядом аскеров и полностью взыскать недоимку. Дика возмутилась, она же наказывала местному начальству, не трогать эту деревню. Но как выяснилось, это инициатива не здешнего наместника, а одного из визирей султана приехавшего в эту провинцию с инспекцией. Каким-то образом до него дошло, что жители здешних гор не платят налоги. Как оказалось, во всех селениях этих гор построили храмы какой-то Артедики охотницы и перестали подчиняться здешнему наместнику. А тот махнул рукой на этих непокорных, их не так уж и много было (всего пять селений), собирать с этих бедняков налоги — ещё та морока, много не возьмешь, а сборщикам и аскерам платить надо, то есть — это мероприятие — сбор налогов не окупается. Но бакшиш хитрые горцы наместнику заносили всегда, он-то был раз в пять меньше тех налогов, которые требовалось платить. В общем — все были довольны, наместник получал мзду, а горцы экономили и славили богиню охотницу. Но видно, кто-то донёс о творящемся здесь безобразии султану, или великому визирю, вот и приехал визирь рангом ниже, это бесчинство местных жителей прекратить, а именно — храмы неизвестной богини порушить, а недоимки полностью взыскать. Визирь решил начать с зачинщиков, именно с этого селения охотников, оно было первым на дороге в горы (вообще-то это была не дорога, а широкая тропа, а от этого селения к остальным вели тропы поуже). Далеко в горы визирь идти не хотел, он решил примерно наказать жителей именно этого селения, чтоб устрашить и привести к покорности остальных.
Лика и Дика, после праздника устроенного в их честь (на нём были не только жители этого селения, но и остальных четырёх), не улетели, а остались ждать визита визиря и его аскеров. И вот настал день, когда колонна аскеров во главе с визирем вошла в селение и направилась к храму Артедики, стоящему на центральной площади. Вокруг храма (в некотором отдалении от него собралась толпа местных жителей, Дика, чтоб избежать лишних жертв, приказала никому не вмешиваться), а в его дверях, стояли две босоногие девочки в коротких туниках. Местные жители, молча стояли и, похоже, чего-то ждали. Сидящий в седле наместник, грозно нахмурив брови, махнул рукой и приказал: — Толпу разогнать, зачинщиков схватить, эту хибару — развалить, сравнять с землёй так, чтоб и следа не осталось!
Шеренга аскеров двинулась к храму. Лика тихо сказала, обращаясь к Дике:
— Ну, грозная богиня, покажи эту свою грозность.
— А как? — растерянно спросила Дика, Лика посоветовала:
— Этим ретивым дай по шее, а тот наглец, пусть поцелует своего кона в зад.
— Это не конь, это кобыла, — поправила подругу Дика. Лика пожав плечами, посоветовала поторопиться:
— Какая разница, эта часть тела у них не отличается. Хотя... если это не конь, а кобыла, пусть два раза поцелует, надо же даму уважить. Действуй, пока эти придурки до нас не дошли.
— А ну стоять! — закричала аскерам Дика, те послушно замерли, не потому, что выполнили команду, их ноги словно приморозило к земле. Лика протянула руку в сторону визиря и Дика повторила слова рекомендации подруги. Визирь сам не понимая, что делает, слез с лошади, обошёл её и, подняв ей хвост громко туда два раза чмокнул. Лошадь не ожидавшего такого выражения почтительности, дёрнула ногой, не ударила, а именно дёрнула, но этого визирю хватило, он отлетел на три шага, упал и затих. Те аскеры, которые не пошли к храму, а оставались на месте смотрели на всё это с выпученными глазами, их командир, придя в себя первым, закричал:
— Лучники стреляйте в ведьму, убейте её!
Но не все аскеры выполнили команду этого начальника, те, которые пришли с наместником да и он сам, опустились на колени, они узнали этих девочек. Но те, кто не знал, натянули луки и выстрелили в спокойно стоявшую девушку. Выпущенные в Дику стрелы, упали к её ногам, она подняла одну и, рассматривая её, сказала:
— Это не срезни, с такими неудобно охотится, хотя... можно попробовать.
В это время, снова выпущенные стрелы упали туда же, куда и выпущенные раньше. Дика укоризненно покачав головой, вздохнула:
— Ну что мне с ним делать?
— Если со стрелками, то по шее, а с их командиром... — начала Лика и прервалась, её пришла в голову какая-то мысль и она сказала, — их командиру, по шее не надо, он же не стрелял, хотя... его надо особо наказать, чтоб не давал дурацких команд. Воткни ему стрелы в задницу! Не надо все, двух будет достаточно.
Сказано, сделано, две стрелы вылетели из общей кучи, сделав петлю над головами присевших в испуге стрелков, воткнулись в ягодицы командира аскеров. Тот громко завопил, а Дика поинтересовалась у Лики:
— Чего это тебя сегодня это место заинтересовало? То поцеловать, то стрелы воткнуть туда.
— От дурной головы всегда страдает что? То-то же, — ответила хихикающая Лика и закричала, обращаясь к аскерам, — всё поняли? Или продолжить? Не гневите великую богиню, а не то она вас всех в длинноухих ослов превратит!
— Лика, у меня так не получится, — шёпотом сказала Дика, Лика так же, шёпотом ответила:
— Они же этого не знают, а мы им не скажем, что ты не сможешь. А теперь давай их пуганём как следует.
— Давай! А как?
— Кулаком, только не огненным, а воздушным, так, чтоб никого не убить. А тех, которые на коленях не трогаем. Они ведь уже видели, на ком летает богиня охоты и на что она способна, — ответила подруге Лика, показав на наместника и его аскеров. Воздушный кулак ударил визиря и его аскеров, не очень сильно ударил, но при этом их протащило по камням шагов шесть, семь, но этого оказалось достаточно. После чего Дика, нахмурив брови и протянув вперёд руку с пылающим на её ладони таким немаленьким факелом, сказала:
— Чтоб я в моих горах больше вас не видела, если придёте сюда снова, так просто не отделаетесь! Это моя земля, я, Артедика охотница здесь хозяйка, понятно? А теперь бегом отсюда!
— Молодец, так их! Покажи гнев богини! — захихикала Лика. Дика, ещё больше нахмурив брови, громко сказала:
— Да, я такая! Грозная, но справедливая, а ты стань драконом! — последние слова были сказаны Лике, при этом Дика тихо добавила, — домой пора, загостились мы тут.
Лика, снимая тунику, низко поклонилась (при этом, не переставая хихикать) и сказала:
— О грозная, но очень справедливая богиня! Слушаю и повинуюсь!
Визирь и его аскеры, увидели огромного взлетающего зверя, на спине которого сидела грозная богиня-охотница. Это придало им силы и они побежали быстрее.
Вот так Лика и Дика развлекались, никто им не мешал, но однажды такая спокойная жизнь девушек закончилась и причиной этого был император, вернее, события с ним связанные.
Вестником того, что Лика потребовалась Гонорию, для выполнения чего-то важного (возможно и конфиденциального) стал императорский курьер, приехавший вечером (всё-таки до столицы, или от неё, надо было ехать больше чем полдня). Курьера выслушали, а потом его самого, возницу его кареты и восьмерых охранников (эти приехали не в карете, а верхом) посадили ужинать. Лика и Дика в трапезе не участвовали, они удалились на берег моря, на свою скалу, где и начали обсуждать причину приезда курьера.
— Смотри-ка, император не просто курьера прислал, а ещё с таким внушительным, я бы даже сказала — почётным, эскортом, видишь, эти ребята в парадных доспехах. Когда Касторуса сюда везли, никакой охраны не было, мол, забирайте и убирайтесь, — хмыкнула Лика, Дика предположила:
— А может это не почётный эскорт, а как раз охрана, чтоб мы не сбежали по дороге к императору. Зачем аж восемь стражей.
— Вряд ли они для того, чтоб нас стеречь, видишь, это не эквиты, а катафрактарии, причём в парадных доспехах. В таких доспехах драться или кого-то догонять крайне неудобно (не знаю как удирать — это делать можно в чём угодно), такая одёжка и амуниция хороши только для торжественных шествий, ну, там овация или триумф. Если их так разодели, то это, скорее всего, для того, чтоб показать — какое уважение нам оказано, — произнесла Лика и предложила, — а давай слетам к императору и выясним — что ему от нас надо. Пока курьер и его охрана трапезничают, а это не скоро закончится, Феса не меньше семи блюд выставит, да ещё каких — не оторваться!
— Давай, — согласилась Дика и девочки связав свою одежду в узелки, вошли в воду.
Император стоял у окна своего кабинета и задумчиво смотрел на новые, свежеокрашенные ворота, которые были значительно массивнее старых. У него за спиной почтительно замер Дементий, который старался не мешать высокому полёту мысли своего господина, хотя думали они об одном и том же — выдержат ли эти ворота новый визит Лики и её подруги. Выдержав паузу, Гонорий резко повернулся и коротко бросил:
— Ну? Что ты об этом думаешь?
Его советник, который не успел собраться с мыслями, вернее, отвлечься от того, о чем размышлял, ответил:
— Думаю, экселенц, что не выдержат. Они их сломают как те, которые были раньше.
— Я тоже так думаю, — согласился Гонорий, но тут же поправился, — я не об этом спрашивал. Я о нашем курьере, которого мы послали к этой девице. Как думаешь, она согласится?
Дементий ничего не успел ответить, его глаза сделались круглыми и большими. Гонорий увидев реакцию своего советника, на, казалось, такой простой вопрос, удивился, но поинтересоваться — чем вызвана такая реакция не успел.
— А на что я должна согласиться? — раздался голос от окна. Резко обернувшийся император увидел ту, о которой только что спрашивал, рядом с ней стояла её подруга. Как эти девушки там оказались, было совершено непонятно! Окно находилось на верхнем этаже башни, добраться до него, взбираясь по стене, было невозможно, ведь стена башни была совершено гладкой. Да и если бы кто-то не то, что лез к окну, а просто проходил через двор, Гонорий стоящий у этого окна это обязательно увидел бы! Да и усиленная охрана не дремала. Император посмотрел на ворота, они были целыми и закрытыми! Он перевёл взгляд на девушек, на их мокрые туники, но ничего не спросил, не успел, так как Лика пояснила:
— Да, мокрые, потому что мы спешили. Как узнали, что ты за нами курьера послал, решили, дело очень важное, не терпящее отлагательства, вот и поспешили. Ворота ломать не стали, прошлый раз ты же расстроился из-за такой мелочи, вот теперь открывать не стали, мы их просто обошли.
Император снова ничего не сказал, только переглянулся со своим советником, они оба посмотрели на запертые ворота, стражников около них, на стражников на надвратной башне, на примыкающую к воротам стену, где тоже были стражники. Все эти стражники не проявляли никакого беспокойства, чего бы не было, если бы они увидели посторонних, а эти девочки, ведь были посторонними! Как незамеченными можно было обойти стену и стражников, да ещё так, чтоб никто ничего не увидел! Лика, которой надоело молчание императора и его советника, вежливо поинтересовалась:
— Ну, чего звали? Что-то хотите сказать? Или просто соскучились? Хотите на нас посмотреть, так смотрите, а потом мы домой пойдём, надо ещё вашего курьера выпроводить, хотя... сразу это не получится, он будет не в состоянии двигаться. Ни он, ни сопровождающий его конвой.
— Не сможет двигаться? Это почему? — испуганно спросил император, представив самое худшее, что могло случиться с курьером. Лика улыбнулась, она поняла, чего испугался император и подробно пояснила:
— Обожрутся, Феса и Кора замечательно готовят, у них это получается так вкусно, что оторваться невозможно, они как раз сейчас курьера и его сопровождающих угощают. Твой курьер и сопровождающие его так объедятся, что до завтрашнего вечера будут не в состоянии двигаться.
Лика хихикнула, а Дика с важным видом кивнула, подтверждая слова подруги. Гонорий и Дементий очередной раз переглянулись, император многозначительно кашлянул и его советник начал рассказывать:
— У нашей империи возникли некоторые разногласия с Персиянским султанатом, нельзя сказать, что серьёзные, но весьма принципиальные. Ограниченность наших ресурсов не позволило уладить эти незначительные разногласия обычным путём, чтоб прийти к обоюдному согласию и удовлетворению, мы вынуждены пойти на незначительные уступки, надо сказать весьма весомые, но...
— Ну да, очень незначительные некоторые разногласия и уступки, короче говоря, у вас была война и вы её проиграли, или проигрываете. Вот вам и приходится идти на весьма весомые незначительные уступки, а это что? Полная капитуляция или частичная? Ладно, это ваши проблемы, а что вы хотите от нас? Чтоб мы выиграли эту войну? Я очень неуверенна, что это у нас получится, вследствие, как вы метко выразились, ограниченности наших ресурсов, — недослушав советника, Лика высказала своё мнение. Советнику ничего не оставалось, как подтвердить все её догадки. Лика переглянулась с Дикой и девушки в ожидании замерли, глядя на императора, тот вздохнув, сказал:
— Вы правильно всё поняли, нам требуется мир, любой ценой, но не за любую цену, извините за каламбур. Мы не можем сейчас продолжать войну, но и Персиянский султанат в таком же положении, султану тоже нужен мир, так докладывают наши разведчики. И нам теперь нужно...
