— Все получилось! Я полностью здоров, голова не кружится, ничего не болит!
— Прекрасно, Жилберто, — сделал два медленных хлопка в ладоши Натан. — Думаю, теперь мы полностью готовы к штурму.
— Зачем тебе такой наряд, Жилберто? — удивленно спросил Эрик.
— Ну а как же, — развел руками бразилец. — Мы не можем допустить, чтобы весь отряд слег без сознания, добравшись до тассурских постов. Поэтому я с утра провел три часа на лестнице, по которой ты поднялся в Эскандар. Плотная тканевая повязка на лицо и очки, защищающие глаза, сделали свое дело, как видишь.
— Разумно, — согласился Эрик. — Я даже не думал об этом.
— То есть мы тоже должны обвязать себя этими бинтами? — возмущенно воскликнул Фадрайн, вставая из своего кресла и подходя к Жилберто. — И нацепить на лицо кузнечные очки? Не каждый в отряде согласится на такое.
— Я полагаю, значение имеет только маска на лицо и защита глаз, — примиряюще произнес Натан. — Прочие детали костюма не так важны. Можно, если мы успеваем, сделать защитные детали костюма подобающими гвардии Эскандара.
— Идти в бой, закрывая лицо, — удел разбойников, — отчеканил Фадрайн.
— Зачем же идти с повязками в бой? — возразил Натан. — Отряд только пройдет через гиблые места, отравленные испарениями тхури, а как только мы подойдем к тассурским постам, можно будет снять маски и очки.
— Ты меня убедил, чужеземец, — улыбнулся Фадрайн. Мелкие морщинки пробежали по его лицу, и Эрик вдруг увидел, что командир отряда куда старше, чем показался на первый взгляд.
— Почему ты все время говоришь "мы", Натан? — неожиданно спросил Эрик. — Ты тоже пойдешь на штурм?
— Нет, конечно, — чуть растерянно улыбнулся Натан. — Не мое это дело — лезть по коридорам. Мне и по лестнице-то тяжело бывает подняться, ноги уже не молодые. Кроме отряда Фадрайна, в путь отправятся Жилберто и Клайд.
— Кто такой Клайд? — удивленно переспросил Эрик.
— Один из помощников Жилберто. Ты его наверняка уже видел. Ему на вид лет восемнадцать, длинные волосы, нос горбинкой, одет во что-то серое, и отовсюду торчат всякие хлястики и ремешки.
— Это он научил меня обращаться с крюками и страховкой, — подал голос Жилберто, усаживающийся в свободное кресло.
— Припоминаю, — неуверенно согласился Эрик. — А я? Я же тоже в отряде?
— А это ты сам решай, — пристально посмотрел на него поверх очков Натан. — Твое дело. Откуда мне знать, чего ты там натерпелся в подземельях. Может, у тебя дыхание перехватит, стоит тебе вновь спуститься на глубинные ярусы. Да и состояние здоровья твоего, опять же, лишь тебе известно, Эрик.
— Когда выступаем? — после некоторой паузы ответил Эрик.
— Послезавтра перед рассветом, — хрипло кашлянув, произнес адъютант. — Еще нужно, как я понимаю, изготовить все эти повязки, проинструктировать всех наших воинов. Но если ты сомневаешься, то лучше оставайся.
— Я не сомневаюсь, — произнес Эрик, немного подумав. — Конечно же, я должен идти с вами. Так будет лучше.
Он вспомнил существо из глубины, и ощущение неотвратимого рока, злой неумолимой судьбы нахлынуло на него, как будто жизненное течение само несло его куда-то к гибельным порогам. Свой выбор Эрик уже совершил в Адене, и теперь казалось неправильным от него отступать. Он лишь надеялся, что причудливая смесь эмоций, клубившаяся у него в голове, не очень заметна по выражению его лица.
— Хорошо, — одобрительно произнес Фадрайн. — Карты картами, но человек, который недавно был в тех местах, может оказаться полезным. Тем более, если у него есть в этом деле личный интерес.
— Натан, будет хорошо, если ты сейчас поподробнее мне расскажешь о маршруте, — продолжил Эрик. — Я хочу знать дорогу в совершенстве — на тот случай, если вдруг окажусь в стороне отрезанным от остальных.
— Не хочешь, чтобы получилось, как у вас с Даймондом? — с почти незаметной иронией в голосе произнес Натан.
— Не хочу, да, — согласился Эрик, переводя взгляд на карты. — Итак, расскажи мне для начала про этот загадочный замурованный ярус.
Несколько часов Эрик дотошно выяснял детали экспедиции, и если Жилберто вскоре заскучал и покинул зал, а Натан к концу обсуждения вспотел от усталости и посадил голос, то эскандарцы, напротив, выглядели довольными. Судя по всему, Фадрайну и его адъютанту понравился основательный подход их будущего спутника, к тому же Эрик во время беседы затронул несколько важных вопросов, которые ранее в штабе штурма не рассматривались.
Наконец, за окном стемнело, и Натан попросил пощады, сказав, что ему больше нечего рассказать Эрику, — остальное придется выяснять на месте.
Вернувшись в филиал и поужинав пивом с копченым мясом и эскандарским мягким черным хлебом, Эрик решил пораньше лечь спать, помня о том, что штурм был назначен еще до первых петухов.
Петухов в этом мире, правда, не было, но Эрик в любом случае предпочитал просыпаться самостоятельно, а не по будильнику. В филиале использовались будильники тассурского образца — примитивные механические таймеры с очень тугой пружиной, которые сначала еще нужно было завести на требуемое количество часов. Звенели эти бронзовые гиганты долго и очень противно.
Проснулся он в итоге еще затемно. За окном где-то вдали виднелись костры, невесть кем и для чего разожженные. Эрик поставил греться пиво, а сам, по пояс голый, стоял перед окном, разглядывая фигурки людей вдали. Костры загорались и гасли, но он так и не понял, с какой целью.
Когда-то Кортес с несколькими сотнями человек разрушил целую империю, благодаря в том числе лошадям и мушкетам, но главное — благодаря граничащей с идиотизмом самоуверенности и ограниченности. Если бы он хоть на момент понял, насколько огромна страна перед ним и насколько она отличается от Испании, то испугался бы и утратил веру в свое превосходство. Но этого не случилось, и империя ацтеков исчезла с лица земли.
В Службе собралось достаточно конкистадоров, чтобы нечто похожее могло случиться и со всем этим странным миром.
Впрочем, этот мир и сам имел какие-то планы по отношению к Службе. Эрик пожалел, что бесценный слиток призрачной меди остался у Жилберто, который считал его всего лишь полезной для работы субстанцией. Он все еще не понимал, каким образом у них так легко получилось создать взрывчатку, так подходящую именно для пробивания туннелей. Конечно, могло действительно оказаться, что магический металл понимает того, кто его хранит, но ведь никто и никогда не писал в книгах о подобных свойствах... Хотелось проверить эту идею, попробовать заставить слиток сделать что-нибудь еще.
Но дело было даже не в этом. Призрачная медь была редка настолько, что не далеко не все и знали о ее существовании. Почему в безвестной подгорной пещере этот слиток подвернулся под руку именно ему? Почему он вообще взял его и сохранил? Если металл этот действительно обладает неким самосознанием или управляется чей-то могущественной волей, то ничего хорошего это не сулило. Обезьяньи лапки и кольца всевластья никогда не приносили своим владельцам ничего, кроме ужаса и бед.
Внизу, в заросшем высокой травой палисаднике перед зданием, кто-то закурил. Заслышался хриплый кашель — да, это был Натан. Не спится, видимо, главе филиала в такую ночь.
Накинув рубашку и вставив ноги в сандалии, Эрик спустился по лестнице на улицу. Мокрая трава хлестнула по ногам. Натан, не оборачиваясь, медленно проговорил:
— Малая луна наползла на большую луну. Затмения, конечно, не получилось, но выглядит красиво.
Эрик поднял голову на небо. В рваной дыре среди сплошного облачного покрова было видно, как в центре желтого круга расположился голубоватый выщербленный диск малой луны.
— Зловеще, — произнес он, подходя ближе к Натану.
— Особенно если знать, что это означает в эскандарской астрологической традиции.
— И что же?
— Тщетность, забвение, бесславное поражение, — произнес Натан. — Малому не одолеть большое. А если сочетание звезд или лун видно через разрыв в облаках, то это усиливает предсказание. Впрочем, в Эскандаре небо редко бывает безоблачным.
— Ты в это веришь? — спросил Эрик.
— Нет, — сказал Натан, выдохнув клуб пряного дыма. — Не верю.
— В любом случае мы выступаем только через сутки, — заметил Эрик. — Так что луны успеют разойтись.
— Это правда, — заключил Натан. — Но я все равно не могу не беспокоиться. Не умею не беспокоиться. Как в такой ситуации вообще можно не переживать? А в этом мире еще и нет табака. Приходится курить всякую всячину, какую удастся купить.
— Нас ведь не станут убивать, Натан, — попытался успокоить собеседника Эрик. — Нас попытаются взять живыми. Войны ведь формально нет.
— Вот именно, — продолжал распаляться Натан. — Все это держится на условностях, на древних правилах и истлевших от времени сводах дипломатической этики. Пока традиции соблюдаются — это военная игра. А если что-то произойдет? Если тассурским воинам будет за что мстить? К тому же в туннелях могут быть капканы, самострелы, ложные кирпичи в полу. Хтарглаф, правда, говорит, что все ловушки должны были давно уничтожены, но он-то ведь не ползал по тем заплесневевшим коридорам.
— У нас опасная работа, Натан, — ответил Эрик. — Еще не так давно за мной гнался разбойник-дьяволопоклонник, совсем недавно меня чуть не разорвал эзхат, всего несколько дней назад я думал, что никогда не выберусь из подземелья. С нами будет шестьдесят отборных гвардейцев — это же просто выезд на курорт.
— Многим в Службе, и мне в том числе, удалось десятками лет не подвергать свою жизнь опасности, — Натан вздохнул и стряхнул длинный нарост пепла на траву. — Впрочем, я понимаю, что вся наша деятельность основана в том числе и на том, что в этом мире небезопасно путешествовать, тем более с ценными грузами.
— Кем ты был на Земле, Натан? — неожиданно перебил главу Эрик.
— Кем я только не был, — усмехнулся пожилой еврей. — Был даже полицейским, около года. Разве что в действующую армию не успел попасть. В последнее время преподавал в университете иврит.
— И давно ты здесь?
— Тридцать лет, — Натан затянулся, выбросил окурок плетеной сигарки и достал из переднего кармана жилета еще две. — Будешь это курить? Купил их сегодня в лавке, торговец сказал, что их привозят с северо-востока. Говорил, что они приносят удачу, продлевают жизнь и укрепляют здоровье, но эти торговцы все, что привозят из мест вдалеке от осей, так рекламируют.
— Давай, — согласился Эрик. — Удача и здоровье еще никому не мешали, да и зябко сегодня что-то.
— Час назад прошел град, — произнес Натан, зажигая черную сигару, скрученную из тонких листьев вроде ивовых, и передавая ее Эрику. — С неба сыпало мелкими льдинками с довольно острыми краями. Неприятное явление, в общем. Впрочем, лед этот уже и растаял, и следа не осталось. Никогда такого раньше не видел, хотя сколько уже лет здесь живу. Этот мир никогда не перестает удивлять, несмотря на все свое спокойствие.
Насыщенный, густой дым отдался в горле хвойным привкусом и быстро согрел легкие. Кашлять и плеваться от него не хотелось. Вообще, на Земле Эрик никогда не курил, да и в этом мире такого желания у него раньше не возникало, но что-то в этом экзотическом куреве было такое, что ему захотелось попробовать. Пока что ощущалось лишь тепло и легкая отстраненность, хотя последняя могла быть вызвана и слишком ранним пробуждением.
— А этот Фадрайн толковый парень? — задал вопрос Эрик.
— Да, поумнее многих других, кого я встречал, — ответил Натан, ежась и заправляя теплый свитер в брюки. — Не то чтобы он мне сильно нравился, есть в нем какая-то червоточинка. Думаю, он отъявленный садист, но это, к счастью, компенсируется его приверженностью дисциплине и чувством собственного достоинства. Его хорошо иметь в друзьях, к тем, кого он считает своими, он относится со всей душой. Фадрайн не особо похож на большинство здешних командиров, и для нашей задачи он подходит лучше их всех. Он человек с фантазией.
— Понятно, — произнес Эрик.
Несколько минут они курили молча. В ночной тишине лишь холодный ветер прерывисто шуршал травой.
Возле дома напротив пробежал флуфф — мелкий, забавно шарообразный полудомашний зверек с острой мордочкой. Заметив животное, Натан тряхнул головой, словно приходя в себя.
— Приезжай еще в Эскандар, когда все закончится, — глуховато произнес Натан. — Можешь даже попросить, чтобы тебя перевели в этот филиал — думаю, Пирсон будет только рад этому.
— А как же твоя решимость выступить против него?
— Выступить? — усмехнулся Натан. — Нет, это не совсем то, что я собирался сделать. Я действительно хочу поговорить с сэром Альфредом при первой возможности, но пока что у меня нет причины ехать в Аден.
Эрик пристально посмотрел на Натана, тот отвел взгляд и промолвил:
— Жизнь сложнее, чем тебе кажется, Эрик.
— Да ничего страшного, Натан, — ободряюще произнес Эрик. — Я и сам справлюсь.
— Этого я как раз и боюсь, — под нос пробормотал себе Натан.
Перед штурмом Эрик спал, как убитый, однако проснулся даже раньше, чем нужно было, полностью отдохнувшим и в хорошем настроении.
Облачившись в новую одежду, специально приобретенную предыдущим днем, под покровом ночи Эрик отправился к опорной башне, где размещался штаб отряда Фадрайна. Несмотря на неурочный час, людей на улице хватало. В некоторых легко было узнать других участников штурма, другие, как казалось, попросту вышли поглазеть. В Эскандаре считали, что нет таких военных секретов, которые нельзя было бы разглашать своим родственникам и членам клана — предателей здесь испокон веков не было.
Добравшись до башни, Эрик спустился в подземный тренировочный зал. Судя по всему, там собралась уже большая часть отряда. Кто-то рубил мечом деревянного болвана, кто-то начищал оружие до блеска, праздно отдыхающих среди штурмующих не наблюдалось.
Заметив знакомое лицо в дальнем углу, Эрик поспешил туда.
— Приветствую, Хтарглаф. А где наш командир?
— Он..., — седобородый адъютант на выдохе вонзил в чурбан острие секиры, — будет через несколько минут. Сейчас Фадрайн разговаривает — ха! — со старейшинами в своем кабинете наверху.
Эрик восхитился мощью движений немолодого воина. Свой кинжал он даже не стал доставать из ножен. Впрочем, на ближайшей стене были развешаны огромные металлические боевые орудия.
