Прощай, Вран! Прощай, несчастный брат, сломившийся под напором дракона. Прощай, Сариил, который стал заложником войны...
Габриэль прикрыл глаза ладонью, вглядываясь в вывески на незнакомом языке. Ориентироваться сложновато, если не считывать с мимо проходящих слимов. Но вряд ли им понравится такая наглость. И законы здесь не позволяют касаться чужой ауры без разрешения.
Ноги от полуторачасовой ходьбы гудели невыносимо, а потому пришлось опуститься на ближайшую лавку и отдышаться. Но давно зревшая в горле жажда лишь обострилась. Купить воду? На что, если карман пуст... Руки искали хоть намек на мелочь. Бесполезно. Придется искать источник. Такие всегда открывают на площадях. И еще в ночлежках. Достаточно спросить помощи для странствующего путешественника. Но пока Габриэль должен найти нужный вокзал, чтобы выбрать маршрут. И приберечь золотое украшение, оставленное в пупке Змием. Придет время, и оно отправится в ломбард.
— Желаете что-нибудь? — ломаный вранский привел юношу в реальность. Высокая, стройная слимка, с гранатовой кожей, конечно же, отметила третье столетие. И была в самом расцвете сил. Такие с удовольствием используют крылатых в качестве проституток, которых обучают во вране. Слимы обладают мощным биополем, весьма разнообразны в сексуальных утехах. Их женщины наделены от природы длинным и толстым серпообразным членом, который они обычно не используют с мужчинами, зато ангелы заводят слимок чрезвычайно. Известны факты, что богатейки покупали на ночь не одного светлого, а по три-четыре.
— Ничего, — голубые глаза поднялись на хозяйку дома. Конечно, он опустился на лавку. Непозволительно. Правила диктуют заплатить за пользование каждым личным предметом.
Маленькие агаты глаз с надбровными лысыми дугами сканировали Габриэля внимательнейшим образом. Слимка опустила взгляд на простого покроя свитер, затем полюбопытствовала брюками и обувью. Остановилась на тонких щиколотках, оценила руки ангела.
— С вас один длан за отдых, — тихо объявила она, ставя руки в боки и теперь походя на длинную жердь.
— Простите, я не знал, что это платно. Я всего несколько часов в вашей стране, — начал оправдываться Габриэль, подскакивая и раскаянно улыбаясь, но слимку мало трогали слова. Она ожидала денег, а потому протянула к юноше ладонь.
— Один длан, — повторила более настойчиво. Помолчала выжидательно и добавила: — Полиция иначе...
Ангел запаниковал. Не успел он приехать, а уже вляпался в дурацкую историю, грозящую арестом, а значит и разбирательством, и выяснеием личности. Наверняка, уже обнаружилось, что Антре Каранте не получил документ. Наверняка...
Слимка схватила Габриэля за запястье и потянула за собой, в дом.
— По другому заплатишь, — заявила она нагло, пользуясь растерянностью юноши. Но именно тогда на лавочку плюхнулся совершенно отвязного вида бродяга, который раскинулся на досках и во весь рот зевнул. Теперь открыла рот слимка.
— Чего выпялилась? — заявил он почти беззубым ртом. — Не купила лавку!
— Ах ты! Мелкий воришка... — хозяйка дома на мгновение отпустила рукав Габриэля, чтобы отметелить нахала, но тот резво вскочил и побежал прочь, не упустил своего шанса и Габриэль, который очнулся лишь на небольшом квадрате площади, выложенной цветной плиткой, с бьющим посередине источником; возле него резвилась местная ребятня.
Ангел сразу направился утолить жажду, опустился прямо на камни в нарастающем отчаянии. Он и раньше бывал в таких городах. Молодые миры быстро подвергались влиянию врана, перенимали обычаи и традиции частично или полностью. Здесь все иначе, лишь полицейские подтверждают, что демоны взяли контроль над портовой страной. Сохранилась архитектура, изящная, с лепниной на домах на морскую тематику. Улицы напоминают лучи, соединяющие большие круги площадей.
Забыть о неприятном инциденте, сосредоточиться на цели. Слимка, наверняка, не станет поднимать скандал из-за такой ерунды. И все обойдется.
Юноша перевел дыхание, тяжело поднялся, чтобы отправиться в путь. Несколько раз он спрашивал у местных про вокзалы, но либо не правильно понимал разъяснения, либо сам плутал по городу. А тем временем приближался приморский вечер. И становилось неуютно пребывать под открытым небом. Потому что никогда не знаешь, что произойдет в следующую минуту и чем отличаются дневные суматошные улицы от ночных.
Свет солнца погас так же внезапно, как закрываются подсолнухи перед грозой. Спустилась внезапная синяя ночь, зажглись над домами золотые фонари, и многочисленные бездельники и торговцы появились со своими переносными лавками, полными разнообразных сластей, пирогов, выпивки. Площади окрасились яркостью своеобразного карнавала торговцев и покупателей. Звучала музыка бродячих музыкантов, в палатках разыгрывались представления и мини-спектакли.
Габриэль практически пробирался через улицы в поисках уединения и отдыха, пока не оказался в каком-то небольшом парке. Именно здесь он и устроился на траве, чтобы забыться горькими воспоминаниями.
Произносить про себя запретное отныне имя? Нет, юноше не приходило этого в голову. Гораздо сильнее мучила его вина за свою отчаянную глупость, которую так сложно назвать доверчивостью. Конечно, ангел и раньше встречал среди существ подлых, жадных, тщеславных, но определять поведение правителя врана как пороки?.. Скорее, суть, истинность предназначения. Не следует удивляться тому, что Сейшаат играет сам с собой, ревнует к Малалу, зная, что это он сам. Наказывает других, чтобы наказать себя. У хаоса не бывает никакой логики. Последоваттельности действий. Вот и теперь— достаточно странно, что великий дракон отказывается от лакомого куска...
Суул утверждал, что из милосердия. Неправда. Змий расчетлив...
Шаги по дорожке заставили Габриэля насторожиться. Приподняться из травы и вглядеться в фигуру, которая пересекала парк. Давешний бродяга. Он рылся в помойках, ища что-нибудь съесное. Что-то громко говорил на слимском. И ангел был уверен, что это ругательства, до того смачно звучали выражения. Ангел поднялся во весь рост, управляемый желанием поблагодарить незнакомца, пошел к нему навстречу, рассекая волны травы. Вероятно, мужичок скитается очень давно и прибыл он сюда для того, чтобы устроить жизнь, но немилосердная судьба лишила несчастного всего...
Возможно, другому бродяга врезал бы за такую наглость, но Габриэль — Агнц от рождения — внушал доверие и симпатию простым мыслящим существам, не наделенным магией и мощной энергетикой.
— Привет! — юноша остановился в нескольких шагах от разворошенной помойки. — Спасибо за помощь утром...
Бродяга поднял глаза и нахмурился, а затем сплюнул на землю.
— А-а-а, — протянул он, почесывая шею и затылок. — эти слимки трахают все, что покрасивее. Старая сучка решила поживиться бесплатно. Ты торговать собой приехал? — спросил он безо всякой злобы или подвоха. — За услугих таких, как ты, на Желтой улице много платят. Быстро получишь теплое местечко и сутенера.
Габриэля передернуло. Конечно, в портовом государстве всегда найдется место проституткам и ворам, и бродягам, и торгашам, и много кому еще.
— Мне нужно попасть в порт Лагры на паром. — юноша был уверен, что бродяга укажет точное направление и наконец объяснит все внятно.
— А паспорт и деньги у тебя есть? — поинтересовался он. — Прости, но внешний вид определяет твое место. А выглядишь ты, скажем, не внушительно.
— То есть?
— Билет стоит почти тысячу дран. И это на нижней палубе. Где ни кормежки, ни удобств. — бродяга пошел по дорожке дальше в парк. — А вот прохвостов и негодяев полно... — очередное потрошение помойки. Юноша позади вздохнул. Сколько этот человек скитается, если так опустился? У него рваная одежда. Он неделями не моется. Кишит паразитами и...
— А ты знаешь, где вокзал?
— На другой стороне города. Там не товарные доки. Каждый день утром отходит большой экипаж... — бродяга достал недопитую бутыль с вином и опустошил до конца, до последней капельки, затем посмотрел на Габриэля. — Тут недалеко ночлежка, — заметил он. — Меня не пустят, но ты чистый. Сгодишься им для полного комплекта.
— То есть?
— У тебя документы, ты путешественник. Накормят, уложат спать. Показать?
Юноша кивнул. От долгой дороги глаза слипались, усталость мешала соображать. А потому ангел последовал за бродягой с доверчивостью ребенка, заплутавшего в чужом мире. Он шел оглядываясь, удивляясь тому, что здесь не шумит карнавал торгашей. Что домики низкие и какие-то убогие. И одеваются тут неброско, скромно.
— За воротами, — мужичок постучал и отступил в стророну, предоставляя Габриэлю общаться в содержателями заведения самому.
— Кто? — в окошке появилась неблагодушная с виду слимская рожа.
— Говорят, у вас есть ночлег... — запинаясь начал ангел. От чего-то стало очень неуютно на этой пустой улице, где даже ветер не издавал ни звука.
— Документы...
Юноша протянул карточку. Слим очень долго и пристально изучал каждую печать, а потом в воротах щелкнул замок и открылась маленькая дверца. "Заходи, заходи", — махал издалека бродяга. "Все лучше, чем без крыши", -подумал ангел и переступил порог неизвестности.
Это действительно оказалась ночлежка, каких много в больших городах. Одноэтажный барак, столы на улице под навесом от непогоды — так дешевле, чем строить отдельное здание. Десятки душ с тяжелыми судьбами, нуждающиеся в милосердном внимании. Габриэль так давно не открывал зерцало, чтобы освещать радостью чужие сердца. Чтобы изменять их судьбу капельками света, которые помогают духу укрепиться, а разуму найти правильные решения в выборе пути.
Лишь себе ангел помочь не умел. И теперь, сидя и поедая простую похлебку из овощей, он вспоминал, как путешествовал через реальности, чтобы добраться до врана и вызволить брата.
Холодные северные державы сменялись богатыми торговыми государствами, небольшие поселения — бескрайними столицами. Но всегда ангел находил одну объединяющую — несчастных, обездоленных. Они могли не быть нищими. И жили весьма даже комфортно иногда, но страдали... от влияния великого врана, потому что отличались именно великим светлым духом.
— Насытился? — слим-распорядитель забрал у ангела тарелку. — Пойдем со мной, покажу тебе койку. Много в это лето вас, путешественников. Говорят, в столице появилась новая святыня, привезенная из разрушенного приата.
— Святыня? — юноша отряхнул руки после трапезы, поднялся из-за стола с грацией настоящего лейлы. Слим оценивающе смерил стройную фигурку в длинном свитере и обтягивающих брюках.
Ангелы так хороши! И всегда выделяются среди прочих бродяг. У этого слим заметил отменное личико, не менее отличную фигуру. И в голове сразу возникла подлая мысль.
В бараке отдыхали около двадцати странников. Верхние полки почти целиком пустовали, зато внизу уже заняли все места. Слим указал Габриэлю на верхнюю крайнюю полку. Оставалось лишь забраться туда, устроиться и закрыть слипающиеся веки.
Юноше снился Змий. Его зеленые глаза, как небо озерного края. Его нежые поцелуи, разжигающие бурлящие потоки в чреслах. Его неистовая страсть и объятия, в которых суета жизни отступала. Снилось, что дракон входит в тело и сжигает яростным желанием. Много раз, до самого изнеможения.
Габриэль открыл глаза. Темнота. Скованность и боль в мышцах, головокружение. Юноша попытался подняться, но оказалось, что связан по рукам и ногам. И что едет в неизвестном направлении. Он ощущал вибрацию, слышал речь, но слов не разбирал.
Конечно же, бродяга поставляет в ночлежку не только постояльцев, он доставляет туда и тех, на ком можно поживиться. Не зря слимские особи так любят низкие развлечения. Сеть их клубов — распространенное явление. И догадаться весьма несложно, куда теперь едет маленький фургончик.
Габриэля втащили в комнату с маленьким зарешеченным окном, бросили на кровать и закрыли с той стороны дверь. Юноша помнил, как высокие слимы развязывали его в холле незнакомого дома, монотонно переговариваясь между собой. А потом повели добычу по коридору, постоянно подталкивая под лопатки. Можно было бы сопротивляться, но слимы слишком огромны и сильны, чтобы вступать с ними в пререкания, если у тебя нет защиты.
Ангел сел. На той стороне, на второй кровати, лежала девушка. Обнаженная, прикрытая легкой простыней. Сначала Габриэль подумал, что пленница спит, но потом понял, что она без сознания.
Голова свесилась вниз, руки болтались безвольно... Ангел подошел ближе, затем аккуратно уложил незнакомку на подушки. Он с интересом разглядывал женскую особь. Золотистая, словно дорогой бархат, кожа. Тонкие руки, на запястьях татуировки охрой: извилистые цветки и символы какого-то ритуального действа. Маленькая аккуратная грудь с темными сосками. Юноша еле сдержался, чтобы не прикоснуться и не попробовать бугорки на ощупь. Крутые бедра переходят в стройные ноги. Если бы можно было любоваться их изяществом и красотой, но время так быстротечно.
Габриэль убрал шелковистые каштановые волосы с лица и понял наконец, почему эту девушку тоже запихнули в каменную тюрьму. Она прекрасна. Юна. Ее хотят продавать каждую ночь на слимском рынке проституции и получать огромные барыши за чужое унижение и боль.
Пленница застонала, попыталась повернуться, и стал виден кровавый подтек на ее скуле. Уже заживший практически, но наверняка болезненный. Небеса! Как жестоки миры под пятой врана.
Внезапно девушка открыла глаза, захлопала ресницами и потянула покрывало на себя, а затем вся вжалась в стену. Испугана, затравлена, измождена... Она давно здесь и, наверняка, подвергалась наказаниям за строптивость.
— Я Габриэль, — ангел старался быть как можно ласковее. — А ты?
Темные глаза продолжали смотреть на юношу, в их глубине дрожал страх.
— Мора, — наконец произнесла шепотом. — Что ты хочешь? Тебя Кванс прислал?
— Кто такой Кванс?
— Мой хозяин.
— Разве слимы содержат рабов? — Габриэль чувствовал, как нервная дрожь от пленницы передается и ему.
Мора некоторое время молчала. Взгляд ее опустился на красные запястья ангела, еще не отошедшие от веревок.
— Тебя тоже поймали, — констатировала девушка уже смелее. — Кванс покупает только элитный товар. Он здесь вроде как главный в городе. — глаза красотки бесстыдно оглядели юношу. — Если тебя сунули ко мне, значит пойдешь как элитные услуги... Ты понимаешь? — Мора причмокнула языком. — Иначе будут бить.
— Тебя, видимо, частенько, — Габриэля трясло. Всего день он был на свободе, чтобы вляпаться в неприятности опять.
— А ты вообще откуда? — Мора тяжело вздохнула, перешла на более дружелюбный тон. — Ты меня прости за грубость. Все мы тут для них способ заработать. Слимы только внешне вроде дружелюбные, на самом деле еще те звери. Уроды поганые... Тссс, — она руками оттолкнула ангела и замахала, чтобы тот вернулся на место. Одновременно с этим громыхнул засов в двери, и на пороге появились два слима — огромных, с черной кожей и алыми глазами. У обоих висели на поясах палки и скрученная веревка. Каждый направился к своему пленнику.
