— Но я понимаю вашу точку зрения, — продолжил он. — Им обоим было бы трудно передвигаться незамеченными. И ни у одного из них не было много поклонников, и не потребовалось много времени, чтобы распространился слух о том, что любому, кто их сдаст, полагается солидная награда. Которая, кстати, все еще на месте. Так что, если вы правы насчет этого, вы трое получите довольно много денег. Достаточно, чтобы жить на...
— В течение чуть более семи лет, если разделить на три части, — сказал Абрамс. — Мы уже выяснили это.
Сабуро кивнул и посмотрел на него, вопросительно приподняв бровь.
— Это звучит примерно так. Что подводит меня к моему следующему вопросу. Если это так, то почему вы все еще хотите получить работу?
— Ну... — Абрамс взглянул на остальных троих, затем снова повернулся к Сабуро. — Мы не можем гарантировать нашу информацию. Мы думаем, что она хороша, но никто не может знать так или иначе, пока это не будет проверено, и если окажется, что мы ошибались, нам все равно нужна работа. И — теперь я говорю за себя — когда я услышал, что вы наняли Кейлу, — он мотнул головой в сторону Барретт, — я начал задаваться вопросом, не наймете ли вы меня. Я знаю, как сильно она ненавидела то дерьмо, которое творили Мисти. Если она нашла способ отойти от всей этой кучи дерьма — и людей, которые считали это хорошей идеей — и сделать что-то позитивное в своей жизни...
— Я не святой, Сабуро. Возможно, я ненавидел кое-что из того, что требовала "работа", но я шел на это, чтобы поладить. Никогда не думал, что мог бы это изменить, но я и не пытался, кроме того, что делал все, что мог, чтобы сдержать грубое дерьмо фрилансера. Когда я услышал, что Кейла пытается сделать что-то правильно, что-то, что могло бы хоть немного компенсировать то, что мы все четверо сделали, было частью...Ну, я хотел войти. Мне бы очень хотелось, если бы я мог начать смотреть в зеркало по утрам.
Он замолчал, выражение его лица было более чем немного смущенным, и Сабуро откинулся назад, чтобы созерцать его в течение нескольких задумчивых секунд тишины. Затем он посмотрел на Туминелло и Бурханова.
— А вы двое? — спросил он.
— Я никогда не думала об этом так, как Джейк, — сказала Туминелло через мгновение. — Но теперь, когда он облек это в слова, да. Да, я думаю, что это большая часть того, что происходило в моей собственной голове, даже если я никогда не смотрела на это прямо. Я имею в виду, что я выгляжу чертовски лучше, чем он, — она мимолетно улыбнулась Абрамсу, затем снова посмотрела на Сабуро, — но я тоже вроде как избегаю зеркал.
Сабуро кивнул и перевел взгляд на Бурханова, который немного раздраженно пожал плечами.
— Эй, я в порядке с зеркалами, — сказал он. — Однако это не значит, что мне нравилось все, что делали Мисти. Я не ищу здесь никакого искупления. Но я не из тех, кто сидит на заднице, пьет пиво и толстеет, и, по крайней мере, я знаю, что это то, что я могу сделать. Поступая правильно, я имею в виду, не так, как это делали Мисти. И если я смогу помочь сделать что-то из этого правильным, тогда да. Я согласен на это. Что, черт возьми, мне еще делать?
Он спокойно встретился взглядом с Сабуро, и бывший нападающий Баллрум слегка улыбнулся, а затем кивнул.
— Хорошо, — сказал он. — Я найму вас всех для лечения Свинки, отчасти из-за того, что вы только что сказали, но — честно говоря, здесь — в основном потому, что вы пришли по рекомендации Кейлы. Возможно, в будущем я найду другие причины порадоваться, что сделал это, но сейчас это главное. Она бы не привела вас сюда, не посоветовавшись сначала со мной, если бы у нее были какие-то серьезные оговорки.
— Справедливое предупреждение, босс. У Эстебана что-то вроде вспыльчивости.
Сабуро бросил на молодого человека не более одного взгляда.
— Научись контролировать это. И что бы ты ни делал, не выходи из себя из-за меня. — Ровный тон, с которым он это сказал, сделал это еще более угрожающим, а затем он предостерегающе поднял палец. — Но — вы все некоторое время будете на испытательном сроке.
— Да, конечно. — Абрамс кивнул. — Это само собой разумеется.
— Тогда ладно. — Сабуро встал. — Давайте начнем действовать.
Люди, сидевшие перед его столом, поднялись на ноги. Быстро, кроме Барретт, из-за ее больной ноги.
Туминелло выглядела немного испуганной.
— Э-э, мистер... а, Сабуро. Никто из нас не взял с собой ничего из нашего снаряжения.
На этот раз он одарил ее настоящей улыбкой.
— Ты думаешь, я настолько глуп, чтобы начать тактическую атаку с командой, которая никогда не тренировалась вместе? Нет, нет — и дело не только в тебе. Свинка все еще приходит в порядок. У нас пока нет никаких тактических штурмовых групп. Это означает, что мне пришлось бы обратиться либо к Дрешер, либо к Великому Альянсу за предоставлением войск, и день, когда будет хорошей идеей использовать солдат или космопехотинцев для полицейской работы, — это день, когда мы достигнем тепловой смерти вселенной.
Он направился к двери.
— Нет, мы начинаем с чего-то другого. Прежде чем вы начнете даже думать о тактической операции, вам нужно знать местность, куда вы отправляете своих людей. И я думаю, что как раз знаю того парня, который поможет нам разобраться в этом.
Башня Хьюго де Фриз
Город Мендель
Планета Меза
Система Meзa
— Ты здесь в первый раз, не так ли? — сказал Антон Зилвицки, указывая на стол для совещаний примерно в пяти метрах от того, что он решил назвать своим рабочим местом. Что, по мнению Кейлы Барретт, было примерно так же уместно, как назвать роскошную яхту шлюпкой.
— Присаживайтесь, — продолжил он. — Я останусь на своем рабочем месте, но могу передать вам все интересное, что найду.
Версия Зилвицки "занять свое место" — по крайней мере, в том, что касалось его рабочего места, — напомнила Барретт о том, как кто-то втискивается в кабину какого-то трансатмосферного гонщика. Обычным смертным для поиска данных требовалась только виртуальная клавиатура. Но только не ему.
Конечно, он был знаменит, по крайней мере в определенных кругах, такими вещами.
— Да, — сказал Сабуро, устраиваясь на одном из стульев. — В последний раз, когда я видел тебя на работе, ты все еще был в Новом Ростоке.
— Им еще предстоит слишком много перестроить. Повсюду рабочие и ремонтные боты. Что делает поддержание какой-либо реальной безопасности практически невозможным. Это место, — он махнул рукой, — раньше было центром обработки данных для анализа внутренней разведки. Поскольку их больше не существует, я решил, что им тоже больше не нужно все это пространство и пылящееся здесь оборудование.
— Итак, ты присвоил это.
— Я ничего не "присваивал". Я расписался за это, — сказал ему Зилвицки, и Сабуро улыбнулся.
— И что же ты подписал, если я могу спросить?
— Документ. Я уверен, что это где-то было записано. Арианна может знать, что с ним случилось. — Он указал на дверь в стене справа от себя. — Она там, если ты хочешь спросить ее. — Он пожал плечами и повернулся обратно к своей консоли. — Дай мне поработать. Это займет некоторое время.
Он не появлялся почти час, а когда появился, то только для того, чтобы перейти на другое рабочее место. Он ввел команды, и над настольным проектором появилась голограмма.
— Ты можешь войти сюда? — сказал он в наушники, затем посмотрел на посетителей. — Я думаю, было бы хорошей идеей привлечь к этому Арианну.
Он махнул рукой в сторону голограммы перед ними.
— Это фактическая схема — официальная схема — комплекса штаб-квартиры "Джессик". На ней не показаны какие-либо потайные комнаты, но очевидно, где они находятся. Если вы посмотрите здесь и здесь, — он выделил разделы, на которые он ссылался, — а затем сравните то, что показано, с официальными чертежами башни, а не только с их этажами, в файле Службы безопасного строительства и выдачи разрешений...
Появилась другая голограмма с большей подсветкой.
— ...вы можете легко увидеть, что там слишком много неиспользуемого пространства, согласно планам башни. Итак, одна из них лжет нам.
Арианна Макбрайд вошла в комнату, когда Сабуро, Барретт и трое новобранцев ВОПМ изучали дисплей. Антон помахал ей, и она прошла, чтобы занять место за дополнительным терминалом во главе стола для совещаний.
— Это не очень подробно, Антон, — сказал Сабуро. — Нам понадобится более точная информация, прежде чем мы сможем совершить налет на объект.
— Не учи своего дедушку сосать яйца. И прежде чем вы спросите, я понятия не имею, откуда взялось это выражение. Я просто знаю, что это значит.
— Которое... что?
— Которое заключается в том, что глупо изводить себя до смерти, пытаясь расшифровать схемы, которые были намеренно разработаны, чтобы быть непостижимыми, когда быстрый и простой анализ других, гораздо более понятных данных может раскрыть архитектора, который в первую очередь разработал первоначальные планы. Ну, архитекторов, я бы сказал. Это может быть любой из этих трех человек.
Схема исчезла, ее заменили изображения и досье трех архитекторов. Один был мужчиной, а двое других — женщинами.
— Как я уже сказал, это может быть любой из трех, — сказал Зилвицки, — но в значительной степени это должна быть эта. — Он выделил изображение одной из женщин. — Я бы сказал, по крайней мере, с вероятностью восемьдесят процентов.
— Почему ты думаешь? — Сабуро замолчал. — Не бери в голову. Я поверю тебе на слово. Так где же нам ее найти?
— Зачем вообще идти искать ее? Я уже нашел ее адрес. Почему бы нам просто не вызвать ее по видео и не сказать, что мы хотели бы с ней поговорить. Вот.
— Она может сбежать от этого.
— Вряд ли, — сказала Арианна. — Посмотри на ее послужной список. Вряд ли это профиль человека, который идет на риск. Все в ее жизни, похоже, она делает по правилам. Кроме того... дай мне минутку.
Ее руки двигались по виртуальной клавиатуре. Менее чем через пятнадцать секунд на голограмме появилось изображение двери в жилой башне. Она выходила в приятно просторный, но не слишком огромный подъездной коридор всего с двумя бегущими дорожками.
— Это ее входная дверь, — сказала Арианна. — Это место, где она жила с тех пор, как окончила колледж. Вы видите это благодаря камерам безопасности в общественных местах ее башни. Если не считать пожарной лестницы с сигнализацией, это единственный выход из ее квартиры. Так что мы узнаем, когда она переступит порог. Если мы действительно захотим, и если Сабуро знает удобного судью — а я уверена, что он знает, — мы можем активировать функцию аварийного локатора на ее унилинке, не предупреждая ее, что позволило бы нам отслеживать ее в любой точке планеты, по крайней мере, пока она не сняла его. Но в этой башне много камер слежения, не говоря уже о том, что они охватывают все пути общественного доступа в городе. Если мы с Антоном, работая вместе, не сможем отследить ее с помощью этих камер — или обмануть и использовать ее унилинк, если придется, — я съем одну из своих новых туфель.
Она наклонилась и мгновение поработала над ногой, затем подняла очень стильную синюю туфлю.
— Эту, на всякий случай, если я проиграю. Это моя правая туфля, а моя левая нога больше.
— У меня есть комбинация ее вызова, — сказал Зилвицки. — Поехали.
? ? ?
Арианне никогда не грозила опасность заняться папутисфагией, что было даже к лучшему, поскольку, в отличие от кожи, вещества, используемые для изготовления современной обуви, были совершенно невосприимчивы к кипящей воде.
Архитектор добралась до южного входа в башню Хьюго де Фриз так быстро, как только было возможно человеку. Сандра Туминелло ждала ее и проводила на лифте до логова Зилвицки на восемьдесят седьмом этаже. Она заметно нервничала, когда вошла.
— Я Лилиан Хартманн, — выпалила она почти перед тем, как переступить порог. — Что все это значит?
Зилвицки, который уже встал, вежливо указал на стол для совещаний.
— Пожалуйста, мисс Хартманн. Присаживайтесь. Нам нужно вам кое-что показать.
Она осторожно опустилась на один из незанятых стульев, затем застыла, когда он вернул голограмму к жизни.
— Я полагаю, вы узнаете это, не так ли? — Его тон был таким же вежливым, как и раньше, но выражение ее лица стало враждебным... или, возможно, защитное было бы лучшим описанием.
— Я не сделала ничего плохого! Во всем, что я разработала, нет ничего противозаконного.
— Уверен, что нет, — сказал Сабуро. — На самом деле, я совершенно уверен, что все зависит от кода — и, возможно, от некоторых других. Но хотя то, что вы спроектировали, может быть законным, тот факт, что никто так и не удосужился предоставить отчет об этом в Службу безопасного строительства и выдачи разрешений, нарушает несколько законов. Кстати, я не строю догадок на этот счет. Мы проверили это.
Хартманн открыла рот, но он поднял руку, прежде чем она смогла заговорить.
— Мисс Хартманн, мы не заинтересованы в предъявлении обвинений по этому поводу. Я просто указываю вам, что мы могли бы. Что нам нужно, так это люди, которые, как мы думаем, прячутся в тех секретных зонах, которые вы спроектировали, — он указал на голограмму, — и любая помощь, которую вы можете нам оказать в выяснении того, как арестовать их, никого не убивая. Или не причиняя им вреда, если это возможно.
Хартманн откинулась на спинку стула. Выражение ее лица оставалось напряженным, но враждебность начала сменяться простой тревогой.
— Вы не сможете проникнуть быстро или легко, — сказала она. — И вы никак не можете сделать это, не включив сигнализацию.
— А как насчет газа? — спросил Зилвицки. — Не могли бы мы ввести какой-нибудь нокаутирующий газ в их систему подачи воздуха?
— Это не сработает. — Хартманн покачала головой. — Мои клиенты были непреклонны в вопросах безопасности. Мы встроили детекторы, которые обнаружат что угодно — любое вещество, даже если детекторы не могут его проанализировать, — которое не соответствует стандартному составу атмосферы Мезы — кислород, азот, углекислый газ и тому подобное. И если они обнаружат что-либо лишнее в этой смеси, они отключат все воздухозаборники системы и обратятся к человеческому надзору, чтобы решить, является ли вещество токсичным. И если нет никаких человеческих контролеров — или если они есть, и они говорят об этом, — они работают на рециркулированном воздухе как можно дольше. Что измеряется в днях, даже если они максимально заполнены, а не в часах или минутах. Я не могу точно вспомнить, сколько, но это близко к неделе.
Зилвицки нахмурился.
— Не очень многообещающе, — сказал Сабуро. — Хотя я действительно не хочу пытаться пробить себе путь внутрь.
— Энергия, — сказала Барретт. Все смотрели на нее, но она смотрела на Зилвицки. — Их офисы все еще подключены к электросети?
— Да, — сказал Зилвицки. — И это мысль. Если бы мы отключили электричество, рано или поздно им пришлось бы выйти. Особенно, если мы отключим внешние воздухозаборники в то же самое время, когда у них отключится кондиционер, и запечатаем их, оставив только воздух внутри их убежища.
