К тому же Артурия вернулась в очередь с невозмутимым выражением лица, кажется, уже за одиннадцатой порцией, так что она не выглядела страннее или хуже остальных, делая это.
Плюс Машу достаточно давно не ела рис, и пережила только что сражение с противником, чуть было не погибла от действий Гавейна, и услышала полную историю Бедивера, так что она заслуживала хотя бы подобную компенсацию за все ее проблемы.
Очередь же в это время продолжала двигаться постепенно, проталкиваясь к Таваре, продолжающего накладывать порцию за порцией, печально вздыхающего каждый раз после этого, бормоча себе под нос что-то вроде "и почему она не могла дать мне в придачу бесконечный бочонок с саке?"
К моменту, однако, когда очередь добралась до Машу, Тавара, явно окончательно уставший от повторения одних и тех же действий, зачерпнул огромную горсть риса, бесцеремонно шлепнув ту в свою тарелку, после чего, подхватив ту в свои руки, повернулся к своему товарищу,— Араш, я пошел — теперь выдача на тебе.
-Я ожидал,— названный Арашем арчер, тот самый, "процедурно сгенерированный лучник номер один", сделал шаг на место Тавары, двинувшегося сквозь людскую массу словно ледокол, размеренно идущий к своей цели — а именно, к ужину,— Вот и вся попытка удержать наши имена в секрете... Хотя, на что еще мне было рассчитывать в текущих условиях?
"Араш..." — Галахад внутри Машу отозвался в момент, когда та придвинулась к арчеру, пришедшему на смену прошлому — "Погоди... Араш-лучник из персии?!"
Машу напрягла свою память на мгновение вновь, прежде чем воспоминания вновь удовлетворили ее запрос на это имя.
Араш, легендарный герой древнего Ирана, прозванный лучшим из всех лучников этой земли, герой положивший конец ведущейся войне — по легенде после продолжавшейся войны кочевых орд и жителей древнего Ирана двое правителей заключили соглашение, что граница их владений пройдет по тому месту, куда упадет стрела лучшего из всех лучников иранцев...
И Араш, забравшись на самую высокую гору, вложил в свой выстрел столь силы, что его стрела пролетела сорок дней пути и несколько тысяч километров, а избыток силы буквально разорвал его тело на части — настолько велико было его самопожертвование и желание окончить войну лучшим из исходов...
К тому же как герой, выпустивший стрелу с такой силой, что он погиб от одного этого шока, и так, что та преодолела тысячи километров — вполне логично было предположить, что Араш должен был быть одним из легендарных Арчеров — точно также, как можно было предположить, что он был более чем силен среди всех героев.
На страшный вопрос того, почему именно он выглядел как самый обычный из всех обычных лучников, это, впрочем, не отвечало.
Однако, добравшись до большого чана с рисом Араш, не обращая внимания ни на что остальное только мгновенно протянул руку к Машу,— Сожалею, но ничего кроме риса у нас действительно нет.
-Эм, без проблем.... — Машу ответила на автомате, после чего, спустя пару секунд, отошла в сторону от общей толпы людей, после чего мгновенно наткнулась взглядам на Тавару, устроившегося у ближайшей тонкой стены дома, быстро работая палочками, что тот умудрился найти даже в текущих условиях.
Артурия же обнаружилась в толпе людей вновь — судя по ее виду только получив новую порцию она проглотила ее ровно по пути до конца очереди, устроившись в ту вновь.
-Тебя что-то беспокоит? — Бедивер, вновь выпавший из зрения Машу, появился в виде спокойного голоса рядом с ней спустя мгновение — с собственной порцией,— Или просто не нравится вкус риса без всего?
-Нет, просто... Многое произошло,— Машу на эти слова только покачала головой, прежде чем вернуться к своей порции, найдя подходящий столовый прибор,— Можно сказать, что я просто немного устала за сегодня... Ментально и морально.
-Понимаю,— Бедивер также кивнул на эти слова, опершись о стену дома,— Сражение с Тристаном, а потом появление Гавейна, да еще и мой полный рассказ — до этого ты слышала только краткую версию...
-Кстати говоря, об этом... — Машу понимала, что время для ее признания уже прошло, да и само это признание в текущих условиях не значило ничего особенного и могло просто забыться, но по итогу решила, что если она все же решила признаться Бедиверу об этом в прошлом — было слишком глупо сейчас просто позволить ее решительности рассеяться,— В общем... Прошу прощения, Бедивер, но я прослушала твой рассказ в прошлом, когда ты сообщал его мне и хотела в этом признаться... В общем, прошу прощения!
Машу кивнула серьезно, будто бы речь не шла о чем-то тривиальном, заставив Бедивера взглянуть на нее чуть удивленно, после чего чуть улыбнуться,— Если тебе нужен ответ ответ — то я прощаю тебя... Но ты могла бы и не говорить об этом, это не так важно.
-Наверное,— Машу отвела взгляд, смущенная теперь своими несвоевременным извинением, попытавшаяся мгновенно оправдаться,— Просто я подумала, что я все же прослушала твой рассказ, и он казался важным для тебя, и я пропустила его мимо ушей и... В общем, вот.
-Хех,— на эти слова Бедивер только допустил смешок, прежде чем отвести взгляд в сторону Артурии, в очередной раз проделывающей трюк с исчезновением еды из ее тарелки во время ее движения из начала в конец очереди,— Забавно... Я провел тысячу лет скитаний, а что-то хорошее произошло со мной только под самый конец моего пути...
-Конец? — Машу взглянула на усталого рыцаря Круглого Стола,— Это не конец. Точнее — ты вернешься в Трон Героев после своей смерти и однажды еще появишься вновь в каком-нибудь мире и у тебя еще будет множество других историй...
-Это... — Бедивер опустил взгляд на свою руку, после чего перевел его на Артурию задумчиво, прежде чем немного улыбнуться,— А может быть ты и права. Может быть и правда так будет. Может быть в Троне Героев найдется небольшой уголок даже для меня...
На мгновение Бедивер посмурнел, прежде чем отвлечься вновь, вернувшись к уже остывшей порции риса в своих руках,— Ладно, нам стоит вернуться к еде, а то нам не останется добавки. Мешок Тавары должен быть бесконечным... Но я бы не рискнул ставить тот против аппетита моего короля.
С этим замечанием Машу была вынуждена согласиться.
* * *
Медленное раскачивающееся на песчаных волнах движение паланкина было почти гипнотизирующим для любого стороннего наблюдателя — движения Медб по пустыне были плавными и неспешными, словно прорезающий путь огромный корабль, так что даже Ассасин ощутила, как ее усталый, но многократно тренированный разум начинает клонить в сон за время путешествия к дворцу Озимандии...
В который сама Ассасин не хотела отправляться — но каков был ее выбор? В конце концов в своей текущей форме она представляла из себя даже не третьесортную Слугу, а, в прямом смысле, одну сотую от третьесортной Слуги.
То, что она сбежала в прошлом от преследователей, от Гарет, направленной по приказу Львиной Богини, можно — и нужно было — в первую очередь отнести к чудесам и случайным совпадениям в реальности, чем к логическому исходу какого-либо плана.
Она отдавала себе отчет о том, что она может погибнуть на своей миссии по разведке — более того, можно было сказать, что она ожидала момент своей гибели в тот момент, когда она только поняла о том, что за ней были отправлены лакеи Камелота.
У Ассасинов не было ничего, что они могли предложить влиятельным фигурам вокруг Камелота. Они не могли предложить свою верность идеалам Крестоносцев, сохраняя религиозную веру, которой придерживались всегда. Не могли предложить материальной выгоды для Озимандии, являясь лишь брошенной кучкой оказавшихся в одночасье на скалах истории наемных убийц, отчаянно пытающихся продлить жизнь окружающих их беженцев хотя-бы на несколько дополнительных дней . И не могли предложить возможности разрешения конфликта Семирамиды с Первым — даже если по какой-либо причине кто-то из них бы задумался о подобном святотатстве — Первый, Истинный Хассан, уничтожил бы их в то самое мгновение, когда они бы только решили восстать против него и против их собственных корней, крепости Аламут.
Поэтому все, что оставалось секте ассасинов в текущей ситуации, это медленно, день за днем, жертвовать одним за одним, истекая кровью в бессмысленной попытке продлить жизнь хотя бы на день...
Оставаясь в подобной обстановке — было вполне ожидаемо то, что восприятие Хассан было вполне однозначно. Каждая миссия не просто была потенциально последней — это всегда было в норме для ассасинов — каждая миссия должна была быть последней.
Быть неожиданно спасенной неизвестными Слугами посреди попытки как можно дороже продать свою жизнь, выигрывая не жизни слуг Камелота, а секунды, то те потратят на то, чтобы догнать убегающую жертву и вернуться домой — вот что было действительно неожиданно для Хассан.
Хотя, помимо самого факта спасения не стоило недооценивать неожиданность и личностей ее спасателей.
Три королевские персоны сразу заинтересовались в немощной Слуге, которую и Слугой то назвать можно было лишь по большому недоразумению.
И не королевская, но от того не менее приметная персона Санцзан Сюанцзан — тот самый монах, или, если быть точнее, та самая монашка, что отправилась в Путешествие на Запад... В этот раз, правда, пройдя значительно дальше Индии и растеряв своих компаньонов по пути.
-Что-то не так? — путешествующая пешком, сохраняющая на лице сияющую улыбку, будто бы она в данный момент переживала, возможно, лучшее путешествие своей жизни, а не бродила по пустыне, направляясь в чертоги одного из величайших правителей всех времен, вышеупомянутая Санцзан сконцентрировала свой взгляд на медленно плетущейся Хассан,— Устала?
-Нет,— после нескольких секунд размышлений все же ответила Хассан — не то, чтобы она даже технически могла сделать свою ситуацию хуже, что бы она не сказала в данный момент и какую бы она ситуацию не раскрыла.
-Тогда почему ты на меня так пристально смотришь? — совершенно не уловив тона ответа Хассан Санцзан только улыбнулась, продолжая двигаться сквозь пустыню... Хотя, наверное, Хассан стоило догадаться раньше, что Слуга, известная за одно большое путешествие, не станет неожиданно испытывать проблемы с путешествиями.
В любом случае, Санцзан все продолжала смотреть на Хассан, заставив ту ответить — честно, даже, что было большой роскошью в текущей ситуации,— Я переживаю по поводу Озимандии... Встреча с ним — совершенно не то, что мне хотелось бы пережить... Хотя, возможно, мне не стоит переживать по этому поводу — встречу с ним я и не переживу.
Услышав эти слова Медб, спокойно путешествующая на своем паланкине, едва обращая внимание на Ассасина, отвлеклась от своего созерцания пустынных дюн, перемешанного с любовными мечтаниями о ее следующей встрече с Аинзом, взглянув на Хассан — и заставив ту внутренне напрячься.
-Почему? — Санцзан же только задала вопрос — вполне искренний, судя по ее тону,— Озимандия, конечно, выглядит немного страшного — но он совсем не страшный!
Осознав свои слова спустя мгновение, Санцзан попыталась исправиться,— То есть, он страшный, но не в плохом смысле. Он довольно добрый и щедрый...
Заметив то, как Нитокрис — а не узнать главную подручную Озимандии Хассан не могла — только радостно закивала на эти слова в подтверждение, Ассасин могла только безрадостно неслышно хмыкнуть себе под нос.
Озимандия был правителем — более того, правителем высшей из всех категорий. Он был милосердным тираном, но все же тираном — с полагающимся ему высокомерием и гордыней, и потому лучшей реакцией из всех на бесполезного Ассасина от него было бы, скорее всего, указание выставить того за дверь.
Учитывая же то, что Первый Хассан до этого уже являлся Озимандии — не с целью убить, если бы это было так, то Озимандия уже был бы мертв — но все же оставив тому "отметину на память." И, странным образом, это никак не отразилось на восприятии Первого Озимандией — если сказать откровенно, Озимандия лишь проникся уважением к тому — огромным уважением. И потому отношением Озимандии к секте Ассасинов был не гнев, как к последователям Истинного Хассана, а презрение, как к его недостойным подражателям — что тоже сыграло свою роль в прошлом, когда Озимандия отказался предоставить помощь "носителям имени, недостойным этого имени."
-Прошлые события,— обтекаемо ответила Хассан, после чего отвела взгляд от Санцзан. С другой стороны, если подумать об этом так, то гибель от рук Озимандии в его дворце по сути представляла из себя отложенную гибель от рук преследователей из Камелота.
-Хм, интересно... — Медб, до того взиравшая на эту сцену, перевела взгляд на Нитокрис,— Что же, это неплохой способ проверить тебя, Нитокрис.
-Меня?— Нитокрис немного удивилась словам Медб, однако спустя мгновение смогла взять себя в руки, чувствуя, как ее былая готовность помочь Озимандии, во что бы это ей не стало, разгорается вновь. Не то, чтобы она могла помочь Озимандии конкретно в этом случае, однако любая проверка ее качеств позволяла ей показать себя готовой помочь Озимандии в его нелегких обязанностях правления... Как минимум перед самой собой,— Я готова!
-В этом случае ты должна была догадаться сама о том, что эта проверка вовсе существует, а не полагаться на мое четкое указание о существовании проблемы,— Медб покачала головой чуть разочарованно,— Но, я полагаю, бессмысленно ожидать от ребенка, играющего в правителя, ума правителя. Хорошо, в данном случае...
Медб немного высунулась за пределы своего трона — из-за ее миниатюрной фигуры, впрочем, ей пришлось опереться на подлокотники ее паланкина, из-за чего ее вид оказался похож на ребенка, радостно выглядывающего из окна родительской машины,— Проблема первая. Ты, так или иначе, все же участвовала в спасении Хассан перед собой.
-Немного, я почти ничего не сделала... — Нитокрис мгновенно потупила взгляд, заставив Ситу, молчаливо передвигающуюся рядом, протянуть руку и чуть потрепать Нитокрис по волосам, разгоняя тучи над ее душой.
Медб, впрочем, продемонстрировала куда меньше милосердия и только кивнула,— Именно так, твой вклад ничего не значил... Однако он все же был — и хотя с личной точки зрения тот не значил ничего — с формальной точки зрения не признать это нельзя.
-Я тоже участвовала! — Санцзан, демонстрируя еще меньшее понимание придворного — или вообще любого этикета — попыталась высказаться тоже, заставив Медб бросить на нее злой взгляд.
-Я помню об этом,— Медб произнесла совершенно не радостно, вспоминая об атаке Санцзан, отправившей Гарет прочь,— Но наказывать тебя за твою глупость сейчас не в моих интересах. Но поверь, я не забыла.
-Что?— Санцзан моргнула в непонимании, но Медб уже отбросила общение с той в сторону, вернувшись к Нитокрис.
-С одной стороны — ты только что спасла человека — хотя само по себе это событие не столь значимо в глазах Озимандии — если ты откажешься от поддержки спасенной, то это отразиться на твоем имидже как правительницы, точно также, как и на имидже Озимандии — к тому же, говоря начистоту, у тебя нет возможности отказаться от поддержки Хассан, поскольку ты являешься лишь одной из вложивших свои усилия в спасение Слуги,— Медб кивнула спокойно, прежде чем перевести взгляд, проигнорировав Санцзан, чуть боязливо избегающей взгляда Медб, на саму Хассан,— С другой стороны — та, ответственность за кого теперь лежит на тебе, и ты ничего не можешь теперь сделать с фактом того, что ты также участвовала в ее спасении, как бы ничтожно это участие ни было — однако Озимандия не одобряет существования Хассан по своему личному решению — не говоря уже о том, что появление новой неизвестной и, говоря начистоту, бесполезной Слуги в его святая святых, в его дворце, ни в коем случае нельзя назвать обдуманным шагом... Не говоря о том, что ты все же ведешь наемного убийцу, Слугу класса Ассасин, из секты Ассасинов, на встречу с правителем — и это при том, что на него уже было совершено фактическое покушение другим Ассасином в прошлом.
