— Что же здесь безнравственного?
— Видите ли, мы используем любовь, страсть — как движущую силу, источник вдохновения, кнопку включения. Но когда она перестает приносить плоды, мы перекрываем ее, вызывая страдания, которые, в свою очередь, так же плодотворны. А когда они стихают, мы способствуем возникновению новой любви.
— Наверно, — мой голос дрогнул немного,— Нарушители хотели бы вернуть прежнюю любовь, а мир считает ее бесплодной, непродуктивной, то есть бесполезной для развития...
-... А иногда и опасной. Вы — умница, Полина, вы все верно поняли. Любовь и страсть — ценнейшие дары верхних уровней. Сильное чувство, сдирает оболочку с нежного, ранимого, пульсирующего слоя фуэрзы, обнажает ее суть, предоставляя нам возможность выявить главный талант игрока и направить его в нужное русло. Любовь — не цель, а средство.
— Но когда она заканчивается, это воспринимается как несчастье!
— В мирах Голденгейта — несчастье— это невозможность реализации талантов и возможностей.
-Дэниэл, а почему вы мне все это не рассказали сразу?
— Как показывает опыт, это было бы совершенно бесполезной тратой времени. Вопросы, возникающие в процессе, запоминаются и усваиваются лучше. Так что не сердитесь, все в порядке.
— Нет, не все в порядке! — воскликнул вдруг Валентин, отрываясь от компьютера. — Полина, что же вы молчите? Дэниэл, есть серьезная проблема — дисюнион, рассоединение! Они произвели ребут слишком быстро, без учета всех параметров. Полина, почему вы не упомянули о том, что после ребута потеряли е контакт с реалом? Ваша проекция отсоединилась и существует сама по себе. Вы не могли этого не заметить!
— Я заметила. Сначала вообще контакта не было, а потом кое-что восстановилось. Сейчас есть плоское черно-белое изображение с помехами — видимость пропадает то и дело, а звука совсем нет.
— Главная проблема, что у вас нет ментальной связи, вы не можете свободно обмениваться информацией двух миров.
— Я думала, что это восстановится само по себе, со временем, не хотела никого беспокоить по пустякам...
— Типично кукольное поведение — ничего не делать, и ждать пока проблема сама рассосется, — улыбнулся Дэниэл. — Однако нам предстоит серьезная работа по восстановлению.
— Это не пустяки и само не пройдет, — Валентин явно нервничал. — Пока ясно следующее: игрок Антон Сташевский вручил вам визитную карточку со встроенным механизмом слежения.
— Ой! Зачем ему понадобилось следить за мной?
— Ну, конечно же, чтобы подорвать концепцию Чужого Города и противодействовать программе "Невстреча". Заметьте, Полина, еще один побочный эффект запретов — их существование дает прекрасный толчок к развитию. Моя забота — вовремя обнаружить нарушение и извлечь из него максимум пользы, — сказал админ. — Программа "Невстреча" — самая нарушаемая из всех программ! А ЧуГор — великолепное поле для развития!
Дэниэл даже потирал руки от удовольствия.
— Сташевский, — продолжал Валентин, — Проследил ваш путь на Ярмарачную Площадь и заговорил с вами. А дальше — одни неясности. Все утеряно из-за ребута. Да еще и рассоединение.
— Если честно, мне немного страшно из-за этого. Хорошо бы все восстановить... Но мне неловко причинять вам столько хлопот. А где же этот Сташевский?
— Его нет нигде. Он единственный, кто исчез во время ребута. Талантливый парень, этот Сташевский, но из тех игроков, что получают особый кайф от нарушения правил... Подождите... стоп... ага... Я нашел в карточке чип неведомой мне конструкции. Ах, мерзавец! Ах, гений! Вот как он обходит программу "Невстреча" ! Да, теперь нет сомнений, он мог встретиться с Полиной в любой точке Демонета, благодаря этому чипу в карточке! Интересно, как давно он этим занимается и кто еще из игроков об этом знал?
Я вспомнила, что в мыслях Тима и Марты звучало нечто о махинациях Сташевского, но решила молчать, и сразу испугалась, что админ считает мое нежелание их выдать. Но к счастью, оба, админ и Валентин, глядели в свой трехмерный монитор, время от времени многозначительно переглядываясь. Интересно, могут ли данные, полученные во время подслушивания мыслей, быть использованы как свидетельские показания?
— Задачи ясны, — весело заключил Дэниэл. — Перекрыть действие этих чипов — раз. Найти Сташевского — два. Но прежде всего, Полина, должна быть восстановлена ваша связь с реалом. Это нужно сделать до того как вы будете представлены Демонитету. Кстати, после этого у вас появится намного больше приятных обязанностей, прав, возможностей и льгот.
— Я могу представить себе свои обязанности, — я обрадовалась, что админ не заметил мой испуг. — А какие права?
— Доверие, Полина. Возможность использовать фуэрзу, следовать ей. Вы даже сможете нарушать общественный порядок, если того потребует ваша фуэрза, но, надеюсь, вы не станете этим злоупотреблять. Что касается воссоединения с реалом, то нам понадобится помощь Хьюза. Я свяжусь с ним, а вы пока отдыхайте. Но должен вас попросить никуда не выходить без меня или Валентина — вы все еще очень уязвимы.
Я направилась к себе. Хоть это, возможно, задержит расследование, но нет, я не могу выдать Тима. От всех событий голова шла кругом, и я решила немного расслабиться, и очень обрадовалась, найдя у себя на столе, только что принесенный, поднос с горячим кофейником и бисквитом со свежей смородиной. Явно Ромка пек — ну и мастер, во рту тает, и сочетание воздушности, сладости и кислинки — выдержано по всем правилам. Откусила кусочек и чуть не заплакала — Женя меня Смородинкой называл. Неужели наша любовь оказалась непродуктивной? Админ сравнивал ее с плотом ставшим обузой после переправы. Надо бы мне чаще Ромкину стряпню есть — сразу мысли правильные в голову приходят. Еда, приготовленная человеком, любящим свое дело, должна быть так же полезна для души, как витамины для тела. А смородина — точно из местного сада — в сознании опять возник облик богатыря— садовника. Похоже, я все время буду вспоминать этого грубияна — он явно поставляет большую часть овощей и фруктов на здешнюю кухню. А интересно, отличается ли чем-нибудь еда приготовленная фуэнсеном? Админ как-то подробно расспрашивал о моем умении варить и печь. Дома, в реале, я все сама готовлю. Мы, правда, иногда ходим куда-нибудь обедать, но только в кафе, которые я облюбовала. Меню, интерьер, обслуживающий персонал — все имеет значение. Я не задумывалась, что конкретно отличает выбранные мной кафе, но впредь буду обращать внимание на детали.
Я люблю готовить и ходить не спеша по фермерским рынкам или этническим продуктовым магазинчикам. Муж сердится, что я слишком много времени на покупки трачу, ему надоедает меня ждать, поэтому я хожу одна. Любуюсь красивыми овощами и фруктами, читаю этикетки, изучаю список ингредиентов, но покупаю только те продукты, которые со мной будто сами заговаривают. Надо будет зафиксировать свои ощущения в реале при покупке, скорее бы они связь восстановили!
Дома я все распаковываю и раскладываю по полочкам — тоже с удовольствием — я никогда не устаю на кухне. Готовлю по рецептам, а чаще импровизирую — особенно хорошо у меня супы получаются — ароматные и разноцветные. А больше всего я люблю готовить завтраки. В будни по утрам времени мало, а в воскресенье, к моменту как мои проснутся, на столе — горка золотистых оладий, сметана, варенье или мед. Варенье покупное, правда — нет смысла его варить — в магазинах есть на любой вкус. Но я всегда выбираю ту баночку, где ягод больше, обращаю внимание на цвет и консистенцию, и еще на что-то... неуловимое, неясное, но очень важное... Ах, как же мне нужна постоянная связь с реалом, чтобы анализировать эти ощущения и слушать фуэрзу осознанно!
От этих размышлений, мне захотелось что-нибудь приготовить, да хотя бы те же оладьи. Да только где и для кого? В дворцовую автоматизированную стерильную кухню даже заходить не хочется. Хорошо бы похозяйничать на такой кухне, как у Назара в доме — она у него славная, светлая, ничего лишнего, да еще и окно в сад выходит, ветки в стекло стучат... Правда, если бы я была там хозяйкой, то занавеску бы легкую повесила и кувшинчики расписные на полках расставила.
Я тут же представила себя на его кухне у плиты, в переднике ... Вот незадача — я не могу себе сообщить в Демонет рецепт воздушных оладий из реальной книги "Вкусные Завтраки"! Я только могу наблюдать за собой в мутном черно-белом изображении и это все. В Демонете ощущаю я себя абсолютно целостной, нормальной личностью. Я помню все, что было в реале: детство, школу, замужество, приезд в Америку, учебу в колледже, экзамены, работу, все — до недавнего времени. А теперь будто фильм смотрю на бездушном экране, со своим участием, и не могу сообщить, что произошло. Но админ непременно найдет Хьюза и тот все восстановит. А вдруг нет? Не могу же я себя в реале бросить. Это равносильно предательству. Нет, не буду о страшном думать... Еще ломтик Ромкиного бисквита съем, и кофе допью... Кофе автомат варил, я это чувствую. А когда они Тима доставят, интересно? Захочет ли он кофе варить для админа, хотя тут же не в кофе дело-то, а в том, что Тим — человек-резервуар. Он просто накапливает мысли, события и свои размышления, а после эта информация переходит каким-то образом в напиток, который он готовит. Как бы мне хотелось поэкспериментировать с ним! Я бы попросила его компот сварить для начала — и сама бы фруктов собрала в саду у Назара... Тьфу ты, опять, Назар в сознании всплыл, ну что за напасть? Ага, я же второй кусок смородинного бисквита дожевываю...
Опять представила себя на его кухне... Ну что же за наваждение? А разве не сказал админ, что я должна делать то, чего фуэрза требует? Вот она у меня и требует напечь оладий на Назаровой кухне. Пойти, что ли? Если бы он был немного приветливей и гостеприимней! Нет, не пойду, боюсь, он опять меня выгонит. Вот когда меня официально признает Демонитет, тогда я смогу делать все, что захочу, даже самые странные вещи — и никто не сможет мне помешать, а пока...
Стук в дверь. На пороге админ.
— Полина, вынужден прервать ваш отдых, но это очень важно. Нам предстоит небольшой путь. Мы поедем на лодке, а остаток пути проделаем пешком.
— Сейчас, на ночь? А куда?
— К Хьюзу. Да, сейчас. Если все пройдет нормально — вернемся к утру. Полина, а что случилось у вас с Джефом в реале?
— Ничего не случилось. Все было в порядке.
— У вас был конфликт?
— Нет, он всегда был очень любезен.
— Странно, вы правду сейчас говорите, но что-то не сходится с нынешним положением вещей.
— А зачем мне говорить неправду? Разве я виновата в чем-то?
— Если да, то, скорее всего, косвенно. Но меня удивило, что Джеф не хочет даже слышать о вас, и не советует вам доверять. Я просил его прийти во дворец, чтобы помочь вашему восстановлению, но он наотрез отказался. Теперь нам придется идти к нему и уговаривать его на месте. Надеюсь, что все получится, но мы должны быть готовы к не слишком радушному приему.
— Но почему?— у меня губы задрожали от обиды. -За что? Последний раз, когда я видела его, он шутил как обычно, даже подмигивал. Нет, я не знаю причины его отказа!
— И не догадываетесь?
— Нет. Может, меня кто-то оклеветал? Сказал обо мне гадость какую-нибудь — у нас это случается.
— Невозможно. Он видит, когда врут.
— Ну, тогда я тем более должна с ним встретиться, чтобы спросить, в чем я виновата.
— Хорошо. Наденьте удобную спортивную одежду и высокие сапожки.
Интересно, что во время разговора, он смотрел не столько на меня , сколько на остатки смородинного бисквита на подносе с кофейником. Может, надо было предложить ему оставшийся ломтик? Кофе-то остыл уже наверно... нет, неудобно...
Он поймал мой взгляд:
— Я помешал вашему ужину?
— Нет, что вы! Это Ромка мне угощенье прислал, и откуда он только узнал, что я люблю бисквиты пропитанные ликером, да еще и со смородиной?
— Ромка? — в его голосе прозвучало разочарование. — Ромка? Ну, это не такое уж дело мудреное — специалисты его класса определяют кто что любит, не задумываясь. А для вас это и вовсе легко.
И тут у меня мелькнула мысль угостить админа кофе, а потом отпить тихонько из его чашки... Но я не успела обдумать эту идею, он уже ответил вслух:
— Вы хотите узнать мои мысли? Ну что же, попробуйте.
Я покраснела:
— Дело не в вас. Это — новое свойство, поэтому мне хочется экспериментировать.
— Времени на эксперименты, у вас будет более, чем достаточно, я гарантирую. А сейчас делайте то, что хотели.
— Вы не обиделись?
— На что же тут обижаться? Вы изучаете свои возможности — это нормально.
Я налила остывший кофе в чашку и протянула ему на подносе. Админ смотрел на меня так пристально в этот момент, что мне стало не по себе. Эх, не улавливаю я каких-то тонкостей, кажется, он чего-то ждет от меня, но чего? И я его, кажется, чем-то разочаровываю.
Я стояла с подносом в руках какое-то время и глупо улыбалась, а он как будто время тянул, давая мне возможность до чего-то додуматься, потом покачал головой, взял чашку с подноса, и стал пить маленькими глоточками. А я села на пуфик, напротив его кресла. Неловкая ситуация какая-то. То, чего он ждет, не происходит по моей вине, но что же я должна сделать?
Я протянула руку, чтобы взять чашку, но он быстро поставил ее на поднос, будто не желая косаться моей руки, и продолжал смотреть мне в глаза напряженно. Ох, зря я это затеяла, надо было сразу отказаться: все же админ, начальство, а я вполне могу практиковаться на других.
Я отпила из его чашки немножко, я уже знала, что для усиления эффекта, мои губы должны коснуться того места, где касались его. И тут же паутина, тонкая и нежная, всплыла в сознании, затем нити огрубели, и она превратилась в плотное белое кружево — ни слова не было слышно, ни намека. Я сделал еще глоток — ничего. Ну, да, это система защиты фуэрзы, пунтийя, о которой мне Хьюз рассказывал... Еще глоток — и вдруг кружево растворилось, растаяло как снежинка.
Если Тим думал афоризмами, Марта — короткими, отрывистыми предложениями, Руслан — эмоциями, музыкальными фразами и видениями, то админ — думал концепциями. Я четко ощутила, чего он от меня ждет, причем, у него терпение уже лопается. Он мечтал, чтобы я готовила для него лично и подавала ему еду сама. Но он не мог меня об этом попросить, а почему — ясно. Разве я бы посмела отказаться? Когда он увидел бисквит, то подумал, что я начала готовить и был разочарован, узнав, что это Ромка испек. А еще он хотел, чтобы я кофе другим каким-то образом подала, не на подносе, а в руках, причем, согрев руки о чашку. Но зачем? И почему ему это так важно?
— Полина!— он прикрыл глаза ладонью. — Довольно! Я восхищен! Дар фуэнсена позволяет вам читать глубокие слои фуэрзы, невзирая на пунтийю.
Я совершенно смутилась.
— Дэниэл, я... Мне, право же, неловко...
— Что? Фуэрзу считывать? Поверьте, это с непривычки. Это в реале не принято подслушивать, подглядывать и читать чужие письма, а у нас считается лестным, если кто-то проявляет интерес к вашим мыслям или мечтам. Но чужие мысли интересуют немногих. Научиться слушать себя — куда занятнее, и вы это скоро оцените.
