Конечно же Альтера не имела ничего странного ввиду этого факта, просто Альтере... Нравилось наблюдать за детьми.
Альтера не являлась человеком. Конечно же она не была совсем бездушным нечеловеческим компьютером или роботом, она была способна чувствовать эмоции и вести себя согласно собственной воле, задавать вопросы и принимать самостоятельные решения — и она определенно не была лишена базовых знаний об эмоциях или человеческом социуме — однако она определенно не являлась человеком. Даже если она могла испытывать эмоции — Альтера не думала, что она испытывает их подобно обычным людям, а даже если это и было не так — то Альтера испытывала трудности в том, чтобы правильно распознать свои собственные эмоции и воспринять их, усвоить те или транслировать их в реальность.
Дети казались Альтере ее полной противоположностью — с тем, как легко и беззаветно они могли испытывать эмоции от простейших событий, вроде бессмысленных детских игр, и вместе с тем — Альтера видела в них некоторую схожесть с собой ввиду того, что дети часто сталкивались с проблемами эмоционального плана более сложными, чем их разум мог полноценно проанализировать.
Однако в отличии от Альтеры, сбитой с толку этим фактом и вынужденной пытаться проанализировать тот — дети просто игнорировали этот факт. Причем не полностью перестав обращать на него внимание, а проводя сложный интроспективный анализ неосознанно — и именно этот факт вызывал у Альтеры интерес и даже подобие восхищения...
Говоря более простым языком — "как они могут быть столь беззаботны даже зная о том, что у них на это нет причины?"
Поэтому Альтера двигалась вперед, глядя на бесконечную гонку без победителей и проигравших, и пыталась понять сложную эмоцию в своей душе, что вызывала у нее эта картина. В каком-то смысле радость, в каком-то смысле грусть, немного злости и печали...
-Зависть,— Альтере потребовалось почти три секунды на то, чтобы не только понять, что кто-то произнес это рядом с самой Альтерой, но и был абсолютно прав,— Это чувство, что ты испытываешь... Это зависть. Зависть к тем, кому не требуется всерьез думать о собственных эмоциях и дано просто испытывать их, без всяких вопросов.
Альтера перевела взгляд на Алису — безымянного книжного бога — что стояла рядом с ней, говоря спокойно, ровным тоном и не выражая никакой эмоции на своем лице, прежде чем перевести взгляд на картину Алисы на плечах Астериоса, радостно размахивающей своими детскими руками и заливаясь смехом в попытке направить вперед своего "скакуна." Контраст между двумя Алисами был столь разителен, что он каким-то образом побеждал даже вопрос о том, как именно Алиса находилась единовременно на плечах Астериоса и перед лицом Альтеры ввиду того, что любой наблюдатель мог поклясться, что две девушки являлись совершенно разными людьми, просто немного похожими своей внешностью.
-Моя копия,— Алиса ответила без погружения в метафизику собственных способностей после того, как проследила за брошенным взглядом Альтеры, на что Альтера кивнула — было бы странно, если бы безымянный книжный бог в классе Кастера не мог создать что-то подобное в случае необходимости.
После этих слов Альтера подняла взгляд на Алису и та кивнула, словно бы признавая правоту невысказанного Альтерой вопроса,— Моя ситуация несколько сложнее и проще твоей. Моя изначальная суть подобна твоей — во мне есть знания, но нет того, что можно было бы назвать... Человечностью, пожалуй. Поэтому, для создания Слуги, моя изначальная суть соприкасается с умом и душой моего Мастера и создает Слугу подобного ему.
Альтера мгновенно сопоставила сказанное и кивнула собственным мыслям — действительно, если упомянутым Мастером был Аинз, то не было ничего странного в том, что изначальный план Алисы провалился — Альтера не была уверена в том, возможно ли было вообще соприкоснуться с разумом и душой Аинза, и тем более, если это все же было возможно — было ли это хорошей идеей. В любом случае, у Алисы не вышло сделать это — из-за чего она замерла в странной позиции, в которой она единовременно была безымянным богом — и Алисой, воплотившей в себе человеческое начало. В данном случае Алиса могла одновременно как испытывать эмоции подобно людям — в том числе детям — и подобно Альтере, соотнося их друг с другом.
-Понятно,— Альтера ответила на эти слова кивком, после чего вернулась к наблюдению за детьми, уже успевшими скрыться за поворотом коридора Халдеи — не то, чтобы кто-то имел хотя бы шанс пропустить их учитывая то, что ни удары Астериоса, ни смех Джек не снизили своей громкости во время их погони.
А что Альтера еще могла сказать или сделать? Тот факт, что Альтера смогла понять, осознать и даже проанализировать испытываемые ей эмоции и прийти к выводу о том, что она завидовала людям не открыло ей неожиданной правды о самой Альтере и не заставил ее мир перевернуться каким-то невероятным образом — и даже не изменил ее дальнейшие планы. Впрочем, если сама Альтера не изменила свои дальнейшие планы — это не значило, что они не могли измениться вообще.
-Ты продолжишь просто наблюдать за ними? — Алиса задала вопрос чуть склонив голову вбок, наблюдая за самой Альтерой, что только тихо кивнула на ее вопрос,— Это бессмысленно.
Альтера задумалась на мгновение, прежде чем чуть покачать головой,— Мне нравится видеть, как они радуются.
-Но ты все равно испытываешь зависть, — Алиса взглянула на Альтеру, заставив ее кивнуть в ответ — насколько ей было известно, конфликтные эмоции были абсолютно нормальны для людей,— Ты не хочешь участвовать в происходящем?
-Определенно не в детских играх,— Альтера ответила спокойно. Существовала определенная разница в том, чтобы наблюдать — даже завидовать детской непосредственности — и пытаться участвовать в тех.
-Почему? — вопрос от Алисы был настолько простым, насколько он был неожиданным, заставив Альтеру на мгновение растеряться с возможным ответом, прежде чем ответить — чуть менее уверенно, чем сама Альтера предполагала,— Я взрослая.
-И что? — ответ Алисы вновь вбил в разум Альтеры странную мысль, словно бы сама Альтера никогда не рассматривала этот вопрос с этого угла,— Возможно, это было бы странно, если бы ты занималась постоянно, однако отказываться от своего детства ради того, чтобы казаться взрослым, является самым жестким из всех возможных поведений
Альтера задумалась на мгновение, прежде чем представить себя в качестве возможной догоняющей, или наоборот, убегающей, после чего покачала головой. Альтера не могла согрешить против истины и сказать, что подобная картина вовсе не вызывала у нее никаких чувств, однако удовольствие, что она могла бы получить в результате такого поведения определенно не перевешивало чувство стыда, что она бы испытала от представления подобной картины и потому Альтера помотала головой вновь.
-Тогда почему бы тебе не заняться чем-то другим, что тебе нравится? — Алиса взглянула на Альтеру, заставив ее, после мгновения размышлений, ответить спокойно,— Я занимаюсь именно этим.
-Нет, я имею ввиду что-то, что тебе нравится и и что не вызывает у тебя чувства зависти, что-то помимо наблюдения за другими людьми,— после этих слов Альтера замолчала? представляя перед собой набор из занятий, которые она могла бы выполнять. Придя к выводу, что этот набор мог продолжаться потенциально бесконечно.— существовало невероятное количество действий, что Альтера могла бы совершать в теории в данный момент — Альтера решила поставить новое условие — действия, что она бы могла совершать в данный момент, что понравились бы ей и что не являлись наблюдением за людьми. Дополнительно эти действия также должны были быть достаточно ценными или потенциально приятными для того, чтобы заставить Альтеру направиться и исполнять те... По собственной воле.
После этого список возможных занятий Альтеры поредел настолько, что можно было сказать, что он совершенно опустел — из сотен вариантов, пролетающих через разум Альтеры каждое мгновение, ни одно не удовлетворяло всем выставленным ей условиям...
Прежде чем одна мысль неожиданно заставила Альтеру моргнуть и взглянуть на Алису — правда, скорее в желании увидеть саму себя в отражении на ее глазах.
-Я полагаю, ты нашла занятие? — Алиса оглядела Альтеру и чуть-чуть нахмурила брови,— Что-то не так?
Альтера ответила после нескольких мгновений сомнений, несколько неуверенно,— Да, нашла...
-Что-то не так? — более настойчиво задала вопрос Алиса, глядя на Альтеру, что, спустя еще несколько секунд молчания, ответила медленно,— Это... Не тот вариант, что я рассматривала до этого момента.
-Но ты нашла его интересующим тебя? — Алиса приподняла одну бровь вверх.
-Видимо так,— не столь уверенно ответила Альтера, прежде чем развернуться прочь, бросив Алисе последний, немного заторможенный и рассеянный кивок,— Пожалуй...В таком случае... Мне стоит проверить этот вариант следующим...
* * *
-Что? — Каинавель в своей долгой — практически бесконечной, благодаря бытию одной из первородных богинь — жизни встречалась с шокирующими вещами, включая собственную смерть и поражение, но текущее событие перед ее глазами заставило ее задуматься о том, что Аинз, вероятно, решил ради собственных ужасающих целей исказить информацию, воспринимаемую ее органами чувств,— Повтори еще раз.
-Я хочу провести свободное время с тобой,— Альтера за порогом комнаты, отведенной для Каинавель, и перед ее глазами повторила сказанные ей чуть ранее слова.
Каинавель на пробу подняла руку и приложила ту к своему лбу, словно бы пытаясь определить, не сразил ли ее неожиданно приступ какой-то невероятной болезни, способной внедряться даже в божественную нежить, и, не обнаружив никаких явных симптомов той, отвела руку обратно,— Еще раз.
-Я хочу провести время с тобой,— послушно Альтера повторила еще раз, после чего, подумав мгновение, добавила,— Мне это было бы интересно.
В своей долгой жизни Каинавель знала множество существ, разумных и не очень — могущественных, ничтожных, злых, добрых — правила целым двором из множества ее подчиненных вампиров — но никогда, абсолютно никогда во всей своей жизни в каждой временной линии, что только мог представить себе ее разум, Каинавель не слышала настолько невероятных слов.
Конечно же у нее были подчиненные, сколько она себя помнила — ее лейтенанты и лакеи, низовые слуги — сама Альтера подпадала под эту категорию — но отношения с ними были, если так было возможно выразиться, рабочими. Они подчинялись приказам Каинавель, а за это Каинавель милостиво разрешала им выполнять ее приказы — и даже не убивала их в том случае, если те не слишком сильно разозлили ее, не допускали ошибок в своей работе и у нее не было плохое настроение...
В общем, большая часть слуг Каинавель выживала исключительно благодаря своей незаменимой ценности — или благодаря своей удаче — что, понятным образом, не увеличивало число людей, что желали провести с ней время. Ее подчиненные были именно этим, ее подчиненными — исполняющими ее приказы и беспрекословно слушающими ее волю. В самой извращенной трактовке слова Каинавель не могла назвать их своими друзьями или людьми, с которыми она хотела бы провести свое время.
Слова Альтеры были безумными, настолько безумными, что Каинавель могла отреагировать только одним образом на них,— Хорошо, заходи.
Каинавель не могла никак иначе объяснить свою реакцию на слова Альтеры, чем неожиданное, но всеобъемлющее помешательство, заставившее ее допустить мысль о том, чтобы действительно попытаться провести время с Альтерой. При всем своем величии и интеллекте — она просто не знала, что именно она должна была делать в данный момент, когда кто-то решил провести время с ней.
Альтера вошла внутрь комнаты, после чего оглядела ту и взглянула обратно на Каинавель, не выражая никакого юмора на своем лице,— Здесь значительно менее готично, чем я себе представляла снаружи.
Внутренности комнаты Каинавель едва отличались от всех остальных стандартных комнат в Халдее, распределенных для использования Слугами — разве что коллекция черных платьев из дорогих тканей, висящая в данный момент в шкафу, и небольшой том, переплетенный черной кожей, изрезанной пульсирующими красными оккультными символами, лежащий на столе, отличали эту комнату от любой другой и хотя бы немного намекали на природу Каинавель.
-Мне не нравится черный цвет. Мне не нравится и солнечный свет, но в моем прошлом замке просто не было возможности использовать для создания чего-то иного цвета, а сейчас эта одежда является моей одеждой как Слуги, и напоминает мне о моей природе и прошлом. Вообще-то мне нравятся яркие цвета, желтый и зеленый, и иногда голубой. Хотя я не могу сказать, что мне не нравится цвет крови — я все же вампир,— Каинавель ответила столь подробно на заданный вопрос просто потому, что не понимала, что еще она могла сделать в столь безумных условиях, прежде чем сконцентрироваться вновь на Альтере,— Зачем ты пришла?
-Я хочу провести свободное время с тобой,— Альтера вновь послушно повторила эти слова, в который раз за последнее время, однако Каинавель только замахала руками, словно бы пытаясь разогнать сгустившиеся перед ней тучи недопонимания,— Нет, нет, не о том... Почему я?
Вопреки тому, что можно было подумать, глядя на Каинавель, упивающуюся своей силой и любой, даже самой малой, дарованной ей властью, Каинавель не была слепа к собственным личностным характеристикам и недочетам и прекрасно отдавала отчет самой себе в том, что немало какой человек желал бы провести свое свободное время с ней. Возможно, конечно, Каинавель не убивала никого в последнее время в Халдее — ей было запрещено делать это согласно приказам Аинза, да и убивать способных к почти бесконечному воскрешению Слуг было достаточно бесперспективным занятием, в конце концов, страх смерти был эффективен только в том случае, если испытывающего его могла ожидать настоящая и окончательная смерть. Однако исключая возможную смерть — Каинавель не скупилась до этого момента на физическое насилие, оскорбления и показ всем своим возможным видом ту нижайшую степень эволюции, что все равно бесконечно превосходила Альтеру во всех ее начинаниях. И все же, Альтера пришла к ней с целью провести с ней время.
-Альтера, ты мазохистка?— не дождавшись ответа от девушки, Каинавель задала вопрос даже не имея в своих планах как-то оскорбить или посмеяться над Слугой, сколько искренне стараясь понять, почему стоящая перед ней Слуга была настолько дефективна, что желала провести время с Каинавель.
Альтера, закрыв за собой дверь, всерьез задумалась над вопросом Каинавель, словно бы рассчитывая в уме неведомые графики, прежде чем ответить взвешенно,— Для получения однозначного ответа на этот вопрос мне потребуется провести множество опытов, однако на данный момент я могу сказать, что не считаю себя таковой.
-Тогда почему? Почему я? — Каинавель подняла одну бровь, после чего, придя к выводу, что ее текущее выражение лица не полностью выражало ее удивление, подняла вторую бровь и свои руки, указав на себя ладонями, словно бы пытаясь напомнить Альтере о том, кого именно имела ввиду Каинавель произнося слово "я".
