Когда раскинет сети тьма...

Его милости уже приходилось иметь дело с оживленными запретной магией мертвецами. Горе тому, кто угодит к ним в руки. Они обладали недюжинной силой, поэтому вырваться из их объятий и увернуться от их крепких зубов обычному человеку было довольно затруднительно. С другой стороны, они не отличались особой расторопностью, так что при определенной сноровке и везении от них всегда можно было удрать.

А еще в распоряжении Адана была пара рецептов зелий, способных усмирить или даже уничтожить неупокоенных. К сожалению, его милость был слишком ограничен в ингредиентах, бывших составной частью этих зелий. А достать необходимое в Сольте, да еще в сжатые сроки не представлялось возможным. Поэтому Гримару пришлось экономить, жертвуя качеством ради количества.

— Надеюсь, я ничего не испортил,— пробормотал Адан, пакуя склянки из тонкого стекла в специальное приспособление на поясе, из которого они не могли выпасть, но всегда находились под рукой, и их можно было легко выхватить. Остатками раствора он обработал дротики арбалета.

Кроме того он изготовил несколько шариков на основе киданского порошка с добавлением магния. Они должны были порождать чрезвычайно яркие вспышки, которые недолюбливали некоторые виды неупокоенных.

В петлю на походной сумке отправилась небольшая кирка, а в нее саму — план штолен, моток веревки, запасной нож, фонарь, запас топлива и снарядов для громобоя, а так же разная полезная мелочь. Кто знает, что могло поджидать Гримара в старых штольнях и как долго ему предстоит в них блуждать?

Он с вечера приготовил удобную одежду, почистил громобой, наточил саблю, смазал механические части арбалета и, удовлетворенный проделанной работой, лег спать...

Несмотря на то, что его милость не стал предупреждать никого из домочадцев о своих намерениях, в холле его поджидали и Расиньоль, и Сиона Виолис. Дворецкий придирчиво окинул взглядом господина и остался доволен, заметив на его поясе громобой. Кухарка же протянула сверток с едой, которой должно было хватить на пару дней.

— Спасибо,— поблагодарил ее Адан, ободряюще похлопал Расиньоля по плечу и вышел из дома.

Было раннее утро. Адан не стал вставать ни свет ни заря, зная о том, что впереди у него будет весь день. Впрочем, Гримар понятия не имел, как много времени ему придется провести в шахте. С другой стороны, положение солнца на небе его интересовало меньше всего, так как в подземелье ему все равно будет светить лампа.

Пока он добирался до Рудных ворот, город постепенно просыпался, на улицах появлялись люди, спешившие по своим делам. Кто-то здоровался с его милостью, но большинство проходило мимо, не обращая на него никакого внимания. И это вполне устраивало Гримара.

Рудные ворота находились в Старом Городе. Через них в северном направлении проходили рабочие, трудившиеся на шахтах Жанера Вильена. Помимо рудников, там же возвышались строения еще каких-то мастерских. Самый богатый человек Сольта неизменно расширял свои производства. Краем уха Адан слышал, что местных рабочих уже не хватает, и ему приходится зазывать желающих из других городов Дайконта. И да, он привлекал к работам заключенных, в том числе, и гоблинов.

Сонные рабочие неторопливо шагали к мастерским, а Адан, свернув на перекрестке на запад, направился по заброшенной дороге к старым штольням. Возможно, кто-то и смотрел ему вслед, гадая, куда собрался этот странный человек, но Гримар этого не знал наверняка, так шел, не оборачиваясь.

Чем дальше, тем хуже становилась дорога. По причине частых оползней ее то и дело преграждали завалы из мелких камней и крупных глыб. Впрочем, обойти их не составляло труда, а потом дорога и вовсе уперлась в огороженный покосившимся забором участок, примыкавший к заделанному камнем проходу внутрь горы. Кладка была не новая, но все еще прочная. Как и дверь, вставшая на пути Гримара. А еще — замок, висевший в стальных петлях.

— Об этом я как-то не подумал,— хмыкнул Адан, подергав замок.

Заперто.

Имея кирку и достаточно времени, его можно было сбить или сорвать. Но Гримар решил поступить иначе. Зачем ломать полезную вещь? От применения магии он тоже решил отказаться. Его иглис постепенно накапливал Силу, но ее было еще не очень много, чтобы тратить на такие пустяки. Поэтому из сумки Гримар достал набор отмычек, которые на этот раз предусмотрительно взял с собой. Замок оказался простым, и Адан открыл его, потратив минимум сил и времени. Вошел внутрь, закрыл за собой дверь, достал из сумки и зажег лампу.

Осмотрелся.

Люди здесь не бывали уже давно. Прежде чем покинуть старые штольни, они вынесли все, что имело хоть какую-то ценность. Поэтому кроме камня Гримар увидел лишь осколки глиняной посуды, пару прохудившихся и почти развалившихся бочек, рваный плетеный короб, сломанную тележку, прогнившие крепи и прочий мусор. Проход шел прямо, а потом начинал разветвляться подобно буйно разросшемуся дереву. Не напрасно его милость вчера потратил столько времени на изучение маршрута. По крайней мере, первоначальные этапы пути он знал без того, чтобы доставать свиток и сверяться с планом. Поэтому он уверенно пошел по довольно широкому проходу с высоким потолком, подпираемым просмоленными бревнами, и безошибочно вышел к подъемнику, с помощью которого можно было попасть на нижние уровни. Механизм, несмотря на годы, выглядел исправным.

Когда он вошел в клеть, пол опасно затрещал под его ногами. Если доски сломаются, падать придется долго. Но Адан решил рискнуть. Он потянул за рычаг, и клеть, дернувшись, начала спускаться вниз. Скрипели шестерни, лязгала цепь, на которой висела ветхая корзина, продолжали потрескивать доски. Спуск продолжался бесконечно долго, Гримар не шевелился и даже старался как можно реже дышать. Возможно, именно благодаря этому клеть добралась до самого низа и замерла, опустившись на пол.

Облегченно вздохнув, Адан вышел в штольню нижнего уровня.

Эта была не столь просторна, как та, что наверху, да и потолок нависал над головой так, что его милости приходилось пригибаться, проходя под прогнившими балками, поддерживавшими свод. Временами сверху сыпались мелкие камешки, а иногда и капала вода. Пол был завален обломками породы разной величины, так что следовало посматривать под ноги. На нижнем уровне упадок чувствовался гораздо сильнее, чем наверху. Наверное, Адан был первым за долгие годы человеком, отважившимся сюда спуститься. Но с тех пор, когда сюда спускались люди, остались метки на стенах, с помощью которых можно было ориентироваться в подземелье. Гримар не спеша шел по тесному проходу, постоянно менявшему свое направление. Время от времени на его пути встречались ответвления, пугавшие царившей в них темнотой. Адан освещал путь лампой и старался придерживаться первоначального маршрута. И был немного удивлен, когда уперся в завал.

Пришлось доставать свиток с планом. Расстелив его на камне, Гримар проследил весь свой путь и точно установил то самое место, где находился. Согласно плану никакого завала здесь не было. Значит, он появился после того, как была сделана карта.

Что ж, его милость не исключал подобного развития событий, но очень надеялся его избежать. Не вышло. Значит, придется возвращаться и искать другой путь. К счастью, таковых было несколько.

Он уже начал сворачивать свиток, когда позади послышался треск камней и подозрительное урчание.

Адан медленно обернулся, выставив перед собой лампу, и увидел бредущего по проходу неупокоенного. Пробыв в шахте не менее получаса и никого не повстречав, он решил было, что рассказы о них — лишь домыслы досужих сплетников. Но нет, они, к несчастью, существовали.

Это был самый настоящий покойник, силой магии вернувшийся к жизни, вернее, к жалкому существованию. Его участь — неприкаянно бродить по свету... вернее, по мраку подземелья до тех пор, пока кто-нибудь не упокоит его навсегда. Он не знал устали, он не ведал ни страха, ни сомнений, его не мучили ни голод, ни жажда. Но если выпадал случай полакомиться человеческим мясом, он его не упускал. Впрочем, неупокоенные пожирали любую живность, до которой моги добраться. Старики рассказывали о целых деревнях, в которых не осталось ни одного живого существа после посещение таковых ордой неупокоенных. После себя они оставляли лишь разгрызенные кости — уток, курей, собак, кошек, свиней, коз. Людей.

Тот, что сейчас приближался к Гримару, выглядел довольно неплохо для человека, умершего лет сорок назад. Да, его одежда изрядно поистрепалась, да и сам он серьезно подсох и почернел, а его движения казались скованными и заторможенными, но близость добычи придавала ему сил и некоей резвости. Свет лампы его немного раздражал, отчего он дергал головой и недовольно урчал.

Он выдал себя раньше времени, и в этом заключалась его ошибка. Адану хватило времени, чтобы, не особо торопясь, достать из кармашка склянку с зельем, изготовленным собственными руками. Именно этот факт гарантировал качество, однако в жизни всякое бывает. Вот и на этот раз, метнув сосуд в мертвеца, он тут же схватился за кирку, которая была не менее грозным оружием, нежели сабля.

По сути это была обычная склянка с пробкой, с какими работали алхимики всей империи и даже за ее пределами. Но было одно незначительное отличие — простенький механизм, который срабатывает при ударе и раздавливает тонкое стекло. Исключений до сих пор не случалось. Сработал механизм и в этот раз: ударивший в грудь мертвеца сосуд лопнул, и зеленоватая жидкость окатила неупокоенного. И...

...ничего не произошло — покойник так же резво продолжал приближаться.

"Не нужно было экономить на ингредиентах",— подумал Гримар и крепче сжал рукоять кирки. Добывать с ее помощью руду было бы затруднительно, а вот разбить камень или, к примеру, череп — вполне.

И все же зелье избавило Адана от лишних хлопот — началась необратимая реакция, обрывавшая связь между телом и поддерживавшей в нем жизнь магией. Неупокоенный все еще продолжал идти, но с каждым шагом все медленнее. Он как будто увяз в паутине. Он прорывался сквозь нее, прилагая немыслимые усилия. Его движения, и без того ломанные, становились все более заторможенными. Наконец его мышцы окончательно одеревенели, и он замер в шаге от его милости, став тем, кем он, по сути, и был — высохшим трупом.

Адан стоял с занесенной над головой киркой и смотрел в пустые глазницы мертвеца, и лишь когда окончательно убедился в том, что все кончено, облегченно вздохнул. Он не стал трогать мертвеца, обошел его и отправился на поиски прохода. Сделав несколько шагов, он услышал, как невесть каким образом удерживавшееся в вертикальном положении тело рухнуло на камни и развалилось от ветхости...

Блуждание по заброшенным штольням доставляло все меньше удовольствия его милости. Еще пару раз он набредал на завалы, и ему приходилось возвращаться назад. Постепенно он начал приходить к выводу о том, что ходит по подземелью кругами. И еще: ему начало казаться, что кто-то его преследует. Вначале это было лишь мимолетное ощущение, когда чувствуешь, что кто-то смотрит тебе в спину. Гримар останавливался, прислушивался и, так и не обернувшись, двигался дальше. Время шло, и его подозрение начало постепенно перерастать в уверенность. При этом Адан так и не услышал ни дыхания преследователя, ни шагов, ни хруста камней под его ногами. Ничего. И лишь однажды, сворачивая за угол, его милость неожиданно повернул голову и заметил тень, скользнувшую по стене.

Адан не стал искушать судьбу, достал иглис. Кем бы ни был преследователь, он представлял собой опасность — Гримар это чувствовал. Артефакт успел накопить немного Силы, которой должно было хватить на пару относительно серьезных трюков. Его милость не спешил прибегать к услугам геммы, решив приберечь на крайний случай. Чтобы камень не мешал, Адан вложил его внутрь перчатки и снова взял в ту же руку фонарь. Теперь он чувствовал Силу и мог в любой момент ею воспользоваться...

В очередной раз расстелив план штолен на камне, Адан пришел к выводу, что понятия не имеет о том, где он находится. То ли этот участок не был отмечен на карте, то ли люди тут вообще никогда не появлялись. Здесь не было ни крепей, ни малейших следов присутствия человека. Это была небольшая пещерка с одним единственным выходом. Огорченно вздохнув мыслям о том, что снова придется возвращаться, Гримар вернул свиток в сумку и, уже направляясь к проходу, зацепился взглядом за едва заметную расселину. Скорее из любопытства нежели из логических соображений он решил узнать, куда она ведет, и начал протискиваться приставным шагом, держа в вытянутой руке фонарь, а в другой сумку. Интуиция его не подвела, и вскоре он выбрался из расселины, оказавшись в новой пещере, гораздо большей, чем предыдущая. Света фонаря не хватало для того, чтобы оценить ее истинные размеры. Но основное Гримар все же разглядел. Например, трещину, пересекавшую пол наискосок. Адан остановился на ее краю, глянул вниз и увидел только всепоглощающую черноту. При этом она была настолько широкой, что ее противоположный край терялся в темноте. Зато можно было пройти вдоль нее и узнать, что там, впереди.

Адан шел вдоль стены и с сожалением отмечал, что с каждым шагом трещина становился все ближе. Возможно, очень скоро ему придется возвращаться назад, но он продолжал идти...

...пока не наткнулся на мертвое тело.

Гримар остановился, осветил мертвеца фонарем. Ничего примечательного, обычный покойник. Правда, судя по его одеянию, он не принадлежал к числу рудокопов, попавших под завал. Возможно, он был из числа тех, кто пытался спасти бедолаг, или забрел сюда гораздо позже по каким-то иным причинам.

Адан ткнул его в бок носком башмака — тело было крепким, как камень, и сухим, как прогнивший пень. Пожав плечами, Адан обошел его и продолжил свой путь.

Поднимая фонарь над головой, ему казалось, что он уже видит выход из пещеры, когда в неверном свете появился неупокоенный.

Адан замер.

Это был рудокоп, неуклюже ковылявший навстречу. Из одежды на нем остались лишь изорванные в клочья штаны, да башмак на левой ноге. Он был слеп и не видел Адана, но каким-то непостижимым образом чувствовал близость добычи, отчего урчал и прибавлял шагу.

Вздохнув, Гримар достал еще одну склянку. Если так дальше пойдет, средства борьбы с нежитью очень скоро закончатся. Судя по золотистому цвету, это был другой раствор. Что ж, неплохая возможность проверить его в деле. Адан не стал дожидаться, как в прошлый раз, размахнулся и бросил склянку. К сожалению, снаряд угодил в выступ скалы, и покойника окатило лишь брызгами. Но результат вышел впечатляющий. От капель, попавших на мертвое тело, потянуло дымком. Зелье, подобно кислоте, разъедало плоть, оставляя жуткие дыры. Неупокоенный принялся извиваться, как будто корчась от боли. Но это было еще не все. В какой-то момент в образовавшихся отверстиях появилось свечение. Вначале едва заметное, оно становилось все ярче. Такое чувство, будто внутри мертвеца разгоралось новое солнце. А потом раздался взрыв, и во все стороны разлетелись куски мертвечины. Лишь ноги неупокоенного остались на месте.