Комфлота Бахирев. От Синопа до Босфора

Вспарывая своими таранными форштевнями небольшие волны, впереди шли два трёхтрубных крейсера. Следом шла "Императрица Екатерина Великая", черная от копоти, с многочисленными подпалинами от вражеских снарядов на бортах, с креном на левый борт и дифферентом на корму. Поврежденную кормовую башню линкора так и не смогли вернуть в диаметральное положение, и теперь она была развёрнута на пятьдесят градусов на левый борт глядя своими двенадцатидюймовыми орудиями на эсминец "Поспешный" идущий в трёх кабельтов по левому борту. Создавалось такое ощущение, что сейчас прогремит залп, и эсминец просто исчезнет с поверхности моря. С висящими на обрывках рангоута обломками рей, с обгоревшими и исковерканными надстройками, с разбитой концевой башней, линкор ничем не напоминал гордого красавца, пару дней назад, вышедшего в поход. Сейчас это было какое-то футуристическое зрелище, которое тем не менее производило впечатление огромной мощи и безжалостности.

В кильватере "Екатерины" шла "Императрица Мария", на вид абсолютно неповрежденная, но с заметным креном на правый борт. Далее бодро дымили три броненосца Синопского отряда, но и тут, при ближайшем рассмотрении, также были видны повреждения от снарядов и осколков. Покалеченный "Беспокойный" теперь вилял, держась за броненосцами. Замыкал колонну тяжёлых кораблей крейсер "Прут". Эсминцы шли колоннами в прикрытии. Вот таким походным ордером мы приближались к берегам Крыма, которые вот-вот должны показаться на горизонте.

После того как всех сигнальщиков пропесочили и обложили со всех сторон "добрым, ласковым словом", как я уже говорил, службу свою они несли исправно и две точки в небе заметили даже раньше, чем на головном "Память Меркурия". Две летающие лодки, на высоте пару сотен метров облетели два раза эскадру, разглядывая идущие под ними корабли. Было видно, что пилоты и летнабы машут нам руками из своих продуваемых всеми ветрами кабин, радостно приветствуя нас. Далее авиаторы уделили пристальное внимание "Екатерине", пройдясь над нею пару раз и осматривая её повреждения. Закончив осмотр, одна из лодок направилась в сторону берега.

-Полетел докладывать, что флот обнаружен и уже на подходе к Севастополю — высказался мичман Успенский, — сейчас нам торжественную встречу приготовят.

-Встреча "Екатерине" полагается, мы её точно не заслужили. В бою нам поучаствовать не довелось, двое суток по морю впустую пробегали, так ещё нам германец в борт торпеду влепил, — остудил радостное настроение мичмана старший лейтенант Юрьев, — так что, нас-то, не чествовать нужно, а..., — и расстроенно махнул рукой.

Я внимательнее прислушался к разговору двух офицеров, обсуждающих итоги похода.

-Это ничего не значит. Ну не повезло нам в этом походе, так не будь нас, возможно и дело обернулось бы по-другому. Кто знает, где и как начал бы прорыв "Гебен", а так германец знал, что мы на подходе. Знал и боялся. Вот он и пошёл по кратчайшему пути прямо на Новицкого.

-Вот теперь ему вся слава и почести достанутся, а нам за то, что так бездарно подставились....

-Если бы не "Гневный" с "Нерпой", — не сдавался мичман, — ещё неизвестно смогла бы "Екатерина" выстоять и не пропустить "Гебен" в пролив. Посмотри на неё, она вся избитая. Минимум на полгода вышла из строя.

-Так ведь бой-то проходил на минимальных дистанциях в стеснённых условиях, между минных полей и берегом, и безо всякого маневрирования. Почти каждый залп — попадание, — вмешался в разговор артиллерийский офицер лейтенант Райский, — у немцев и дальномеры лучше наших. Да и экипаж сплаванный, так как не первый год на этом корабле службу нёс.

-Ну и что, что дальномеры лучше, и экипаж опытней, а мы его на дно пустили.

-Нет, мичман, не вы и не мы, а вон они — показал на впереди идущую "Екатерину" Райский, — но в одном вы, уж точно, правы. Не будь нас поблизости, возможно германский адмирал поступил бы по-другому. Мог обойти Новицкого и проскочить в пролив южнее или отойти на север к болгарским берегам, а с рассветом предпринять попытку прорыва. Но вышло так, как вышло.

Я только хотел вмешаться в разговор двух офицеров, один из которых только год назад получил свои мичманские погоны и поэтому, как все мальчишки, был более эмоционален и значительно менее объективен.

-Ваше превосходительство, — услышал я голос Никишина, — с "Кагула" передают. Впереди по курсу множество дымов.

-Множество дымов говорите?

-Так точно, Ваше превосходительство.

Я навёл бинокль в указанном направлении. Со стороны Крыма, берега которого уже стали вырисовываться на горизонте, показались дымы. Создавалось впечатление, что на встречу движется большой конвой транспортных судов.

-Поглядите господа офицеры, нам торжественную встречу организовали, — проговорил Кузнецов, разглядывая, как и я, дымы на горизонте, — в Севастополе народ узнал о нашей победе.

-Это Владимир Константинович расстарался, — догадался я. Мы же сообщили о потоплении "Гебена", он этой новостью поделился со штабными. Потом эта новость оказалась на улице. Народ у нас опытный — узнал, что корабли возвращаются. Ну и понеслось-поехало, народ ринулся арендовать всё, что может держаться на воде, и вот он идёт нам навстречу.

По мере сближения нам открылась красочная картина. Горизонт заполонили не менее пары сотен всевозможных плавсредств, начиная от яхт и шхун, и заканчивая портовыми буксирами и небольшими пароходами, расцвеченных флагами.

-Как бы кто под форштевень не попал, — забеспокоился Кузнецов.

-Мы князя Трубецкого вперёд вышлем. Он своими эсминцами оттеснит этот табор в сторону, освобождая нам путь.

Я вновь стал рассматривать идущие нам навстречу суда. Впереди всего этого табора распустив за собой длинный шлейф дыма, мчался эсминец "Живой" под контр-адмиральским флагом.

Вот и Владимир Константинович не усидел в своём кабинете, вышел в море со своей разномастной армадой нас встречать — пошутил я, глядя на быстро приближающийся эсминец. По большому счету, мы заслужили эту торжественную встречу. Главная угроза со стороны германо-турецкого флота ликвидирована, почему же народу не порадоваться. А вот это мысль. Надо отдать распоряжение по флоту, чтобы при подходе к Севастополю произвести салют из двенадцати залпов. Пусть порадуется народ.

Большую часть царского наказа мне удалось выполнить — подумал я, припоминая то, что было сделано за эти полгода. Да, почти всё, о чём мне говорил Николай, флот выполнил. Мы имеем полное господство на Черном море. Десантные операции по поддержке кавказского фронта осуществили с минимальными потерями, как среди личного состава десанта, так и в материальных ценностях. Транспортные перевозки между портами так же проводятся без помех со стороны противника. А вот морские перевозки противника почти полностью парализованы. "Бреслау" потоплен, остатки турецкого флота заперты в Босфоре. Вот и эпопея с поимкой и уничтожением "Гебена" наконец-то закончилась. Правда, скоро перед Черноморским флотом будет поставлена Самая Главная Задача.... Впереди нас ждёт Босфор и Царьград. А вот что будет потом? Хотя нет.... Не так. Позволят ли нам осуществить десантную операцию те силы, которым она, ой как не нужна, вот что должно меня больше всего волновать. Как сделать всё, что я задумал, несмотря на их противодействие. А оно будет. И будет жестоким.

Уже сейчас пора начинать очищать Россию от нашей местной и заморской, особенно островной, гнили, а то будет поздно. А для этого нужна группа зачистки. И один кандидат в эту группу, я думаю, у меня уже есть.

Конец третьей книги.