текст:
Когда Гарри вышел из камина в гостиную, знакомое ощущение дома заставило его улыбнуться. Сириус и Ремус вышли следом за ним, и Сириус быстро наложил очищающие чары, чтобы избавиться от копоти и пепла из пламени, прежде чем Гарри запрыгнул на кресло как раз вовремя, чтобы Мародер запрыгнул к нему на колени и радостно залаял.
Сириус и Ремус сели по обе стороны от мальчика и собаки. Сириус вздохнул и потянулся, чтобы почесать Мародера за ухом.
— Гарри, у тебя есть какие-нибудь вопросы по поводу завтрашнего дня?
Гарри покачал головой.
— Нет. Я понимаю, что это суд, и что мы наконец-то узнаем всю историю о том, почему он... продал меня и моих родителей Волдеморту.
Ремус кивнул, соединив свою руку с рукой Гарри.
— Это то, что мы все хотели бы знать. Почему он это сделал, как он это сделал, и самое главное, что, по его мнению, мы сделали, чтобы оправдать такое предательство. Он обожал тебя как ребенка, я не знаю, как он мог позволить Волдеморту причинить тебе боль.
Гарри кивнул, смеясь, когда Сириус наклонился, чтобы покрыть его лицо поцелуями.
— Дядя Сири! — воскликнул он, закатывая глаза, когда оттолкнул своего отца, забавляясь. — Мне не пять! Прекрати! — сказал он, смеясь.
Сириус усмехнулся.
— Прости, я запомнил тебя пухленьким малышом с пухлыми щечками. Нет, ты точно уже не ребенок, и тебе не пять лет.
Гарри улыбнулся ему, а затем рассмеялся, когда Ремус наклонился, чтобы сделать то же самое.
— Дядя Муни!
Ремус ухмыльнулся.
— Не смог удержаться, — сказал он, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать Гарри в лоб. — Ладно, почему бы тебе не подняться наверх и не приготовиться ко сну. Сейчас уже десять, а нам нужно быть там с первыми часами утра.
Гарри встал и щелкнул пальцами Мародеру, который нетерпеливо последовал за ним вверх по лестнице.
Сириус вздохнул и посмотрел на своего друга.
— Завтра все изменится.
Ремус покачал головой.
— Ты не знаешь этого, Сири. Завтра мы узнаем правду; то, чего мы оба ждали — долгое, долгое время.
— Что, если он расскажет суду, что ты оборотень?
Ремус пожал плечами.
— Тогда он раскрывает это. Я не думал, что смогу вечно скрываться как незарегистрированный волк и... Нимфадора теперь знает. Она знает все.
— Как раз вовремя, — сказал ему Сириус, покачав головой. — И не все ли ей равно?
Ремус покраснел.
— Она... уже подозревала, может, даже знала.
— И ей, блядь, было все равно. Я же сказал тебе.
Ремус кивнул.
— Я знаю, что говорил. Она была единственным человеком, которого я... если он расскажет суду, он расскажет суду. ДРКМ заставит меня зарегистрироваться, и мне, скорее всего, придется провести время в Азкабане за то, что я держал это в секрете, но если это означает, что Питер понесет наказание за то, что он сделал... я приму все, что будет на моем пути.
Сириус провел руками по волосам.
— Это заставит Дамблдора передумать нанимать тебя?
Ремус ухмыльнулся.
— Я скорее сомневаюсь в этом. Если бы мне пришлось провести время в Азкабане, это, вероятно, только усилило бы его желание нанять меня. Он эксцентричный гений и иногда дурак. Все будет хорошо, Сириус. Если они узнают, они узнают. Я всегда знал, что это возможно. Завтра речь пойдет о Питере и о том, чтобы он добился справедливости.
Сириус кивнул, пожевав нижнюю губу, когда нервно посмотрел на своего друга.
— Да, да, так и будет.
* * *
На следующее утро Гарри, Сириус и Ремус прибыли в атриум Министерства магии. Гарри в изумлении огляделся вокруг. Он никогда раньше не был внутри Министерства, и сверкающий вестибюль с большими искусными статуями и блестящими полами представлял собой весьма впечатляющее зрелище. Золотая статуя у фонтана — Фонтана магических братьев, как гласила табличка, — изображала волшебника, стоящего в круглом бассейне, высоко подняв палочку, в окружении прекрасной ведьмы, кентавра, гоблина и домового эльфа. Все смотрели на ведьму и волшебника с обожанием, что показалось Гарри странным, когда он наблюдал за тем, как вода льется из статуи.
После того как охрана проверила и измерила их палочки и выдала каждому пропуск, они спустились на самый нижний уровень и пошли по длинному каменному проходу, пока не вошли в широкий круглый зал, окруженный дверями. На каждой двери стояла своя римская цифра. Ремус открыл дверь с цифрой IX, и они вошли внутрь.
Комната была большой и мрачной. Темный камень, казалось, только усиливал его уныние и мрачность. Гарри проследовал за отцами через сцену, где стоял стул, окруженный цепями, и поднялся по ступенькам к каменным скамьям, которые дугой возвышались в конце комнаты, как на стадионе, глядя вниз на стул. Он занял место между Сириусом и Ремусом, всего через два ряда, и не протестовал, когда они оба сцепили руки.
Гарри зачарованно наблюдал, как зал продолжает заполняться. Он был удивлён, но рад увидеть, как МакГонагалл заняла место рядом с Сириусом, Дамблдор — по другую сторону от неё, а затем, без пяти минут девять, открылась вторая дверь слева, и через неё два аврора ввели маленького лысеющего мужчину. Его руки и ноги были скованы цепями, по лицу текли слезы, голубые глаза налились кровью от ужаса. Если бы Гарри не знал, кто это, он не был уверен, что уловил бы связь между этим человеком и мальчиком с фотографии.
Авроры соединили его цепи с кандалами на стуле и помахали своими палочками над его цепями, испуская мягкое серебристое свечение.
— Для чего они это сделали? — спросил Гарри.
— Это связывающее заклинание, чтобы держать его в цепях. Он анимаг и может превращаться в крысу, поэтому они не хотят, чтобы он трансформировался и сбежал. Заклинание не дает ему этого сделать, — терпеливо и спокойно объяснил Ремус.
Гарри кивнул, когда вошел темнокожий волшебник в темной мантии, объявивший себя Кингсли Шеклболтом, главным аврором, за которым следовали еще семь авроров. Он наблюдал, как они расположились вокруг Петтигрю, а главный аврор сел на трибуну у входа.
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы назначить судебное заседание по делу Питера Пернелла Петтигрю, — объявил Шеклболт, его глубокий и мелодичный голос эхом разнесся по залу суда. — Как главный аврор, я буду наблюдать за этим процессом вместе с присяжными из семи человек, — сказал он, кивая на ведьм и волшебников, которые сидели в стороне. — Вести протокол этого процесса будет Амара Мэдисон, писец суда. Давайте начнем.
Шеклболт прочистил горло, его взгляд был устремлен на Петтигрю, когда он говорил. — Пусть суд знает, что мистеру Петтигрю будет введен Веритасерум, если он будет колебаться в своих ответах. — Он постучал своей палочкой по подиуму, как молоточком, а затем перевел взгляд на Петтигрю. — Мистер Петтигрю, сегодня мы обвиняем вас в следующих преступлениях: Работа в качестве Пожирателя смерти вместе с темным волшебником, известным как Тот, Кого Нельзя Называть. Обвиняетесь в пособничестве тому, кто не должен быть назван, в покушении на убийство Гарри Джеймса Поттера. Обвиняется в продаже Джеймса Флимонта Поттера и Лили Мэри-Бренны Эванс Поттер тому, кто не должен быть назван, что привело к их смерти от его рук. Обвиняется в двенадцати случаях убийства собственной рукой магглов, погибших от Взрывного проклятия, которое вы использовали, чтобы спрятаться от Сириуса Ориона Блэка — имена магглов в алфавитном порядке следующие: Альфред Берн, Мэдисон Дэниелс, Лилиан Фокс, Джастин Финч, Логан Мэтьюс, Линда Мортон, Дэвид Мортон, Питер О'Ши, Полин Престон, Грегори Сэмпсон, Винсент Симпсон и Кендрик Уэссекс. Обвинен в том, что был незарегистрированным анимагом крысой — что затем использовал, чтобы скрываться от суда в течение почти одиннадцати лет. Обвиняетесь в том, что подставили Сириуса Ориона Блэка, и, наконец, обвиняетесь в том, что скрываетесь от правосудия от Министерства магии и Департамента магического правопорядка. Как вы признаете свою вину?
Петтигрю медленно сглотнул, опустив глаза.
— Виновен.
В суде начались разговоры, и Кингсли поднял руку, чтобы заставить их замолчать. Сириус притянул Гарри за руку поближе к себе.
— Давайте начнем с первого преступления в списке, мистер Петтигрю. Вас обвинили в том, что вы являетесь Пожирателем смерти. Вы признаете себя виновным в этом преступлении?
— Да, — прохрипел Петтигрю. — Я был Пожирателем смерти.
Сириус издал небольшой вздох, и Гарри придвинулся ближе к нему, обхватив рукой талию отца, и почувствовал, как тот немного расслабился. Он смотрел, как МакГонагалл сжимает руку Сириуса с другой стороны.
— Как ты стал Пожирателем смерти?
Петтигрю на мгновение замолчал, а когда заговорил, его скрипучий голос прозвучал громко и почти жалобно. "После того, как я покинул школу чародейства и волшебства Хогвартс, я поселился со своими лучшими друзьями, Сириусом Блэком, Ремусом Люпином и Джеймсом Поттером, в небольшой квартире в маггловском Лондоне, которую Сириус унаследовал от своего дяди Альфарда. Это было как раз то, что нам было нужно после окончания школы, небольшой отдых от всего. Мы отправились в летнее путешествие, переезжая из страны в страну, и когда мы были в Париже, я встретил старого одноклассника, Эвана Розье. Он приезжал на лето к своей девушке и узнал меня. Розье был Пожирателем смерти, и он пытался завербовать нас четверых в свое дело до того, как мы покинули Хогвартс: Все закончилось тем, что Джеймс избил его до крови. Он насмехался надо мной, говоря, что я выбрал не ту сторону, что однажды я узнаю, каково это, когда мой мир меняется; что я пожалею о том, что отказал Темному Лорду. Я игнорировал его, но его слова беспокоили меня. Вскоре после возвращения в Лондон Джеймс и Лили занялись завершением своих свадебных планов, а через год Сириус продал квартиру, и у меня появилось собственное жилье. В первую же неделю моего пребывания в новой квартире Розье и Эйвери ворвались в дом и похитили меня.
— Вас похитили?
Петтигрю кивнул.
— Я спал в своей кровати, когда услышал, что защита сломана. Не успел я схватить свою палочку, как мне на голову надели наволочку, а потом что-то ударило меня, чтобы вырубить. Когда я очнулся, я был прикован к стулу, похожему на этот, и... Темный Лорд стоял там, вертя свою палочку между пальцами.
— Что вы сделали, когда увидели Темного волшебника?
— Я... Я...
— Сообщаю суду, что аврор Доулиш сейчас вводит обвиняемому дозу зелья правды, известного как Веритасерум.
Зелье было влито в горло Петтигрю, и когда он снова посмотрел прямо перед собой, он был сосредоточен и внимателен.
Кингсли прочистил горло.
— Что вы сделали, когда увидели Того, Кто Не Должен Быть Назван, после того, как вас похитили?
— Я описался, — честно ответил он, и некоторые из придворных захихикали.
— И что?
— Темный Лорд рассмеялся. Он спросил меня, боюсь ли я его. Я сказал ему, что не боятся только глупые люди, а я не глуп. Казалось, он был доволен моим замечанием. А потом он направил на меня свою палочку и применил проклятие Круциатус.
Кингсли кивнул, закрыв глаза.
— Теперь мы хотели бы, чтобы суд стал свидетелем воспоминаний о похищении Питера Петтигрю, чтобы помочь сформировать лучшее понимание того, что пережил Петтигрю. Для тех, у кого нет крепкого желудка, я должен предупредить вас о графическом характере этого воспоминания.
Гарри наблюдал, как Кингсли открыл хрустальный флакон и вылил серебристо-голубое полупрозрачное вещество в таз, после чего спроецировал изображение над ним, чтобы оно висело над комнатой, как фильм на экране.
Питер плакал и дрожал.
Его руки и ноги были прикованы к креслу, и он весь дрожал.
Перед ним стоял высокий волшебник с седыми темными волосами. Он вертел свою палочку между пальцами, его осунувшееся лицо и темные глаза, казалось, смотрели на Питера с удивлением и восторгом.
— Твой отец сказал нам, что ты довольно способный молодой чистокровный человек, Питер, с амбициями работать в Министерстве. Я слышал, что тебя недавно приняли на работу в Департамент транспорта, но ты надеешься найти дорогу в Департамент по регулированию и контролю магических существ, это правда?
Питер кивнул.
— Да.
— Я могу сделать это для тебя, — пробурчал Темный Лорд. — Я могу просто щелкнуть пальцами, и ты сможешь начать работать на работе своей мечты. Ты бы хотел этого, Питер?
— Нет.
— Нет? — спросил Темный Лорд, повернувшись, чтобы ухмыльнуться Розье и Эйвери, которые стояли вокруг него. — Ты бы не хотел следовать своей мечте?
— То есть, да, но не от тебя.
— Круцио! — прокричал женский голос, и тело Питера начало сгибаться и растягиваться так, как не должно было, и он закричал.
— Хватит, Белла, — сказал Темный Лорд, отмахиваясь от нее. — Пусть он говорит. — Когда Питер перевел дыхание, он улыбнулся. — Смелый гриффиндорец — разве не все вы одинаковы? — Он наклонился ближе к нему, касаясь своей палочкой краев его лица. — Ты присоединишься к моему делу.
— Нет, не присоединюсь! — заявил он.
Заклинание снова ударило его, он закричал от боли, а затем заклинание было снято.
— Ты присоединишься к моему делу.
— Нет, не присоединюсь!
Заклинание било его снова и снова, пока Темный Лорд просто не ухмыльнулся.
— Какая стойкость! Мне казалось, ты говорил, что он слабак, Розье, и даже не достаточно храбр, чтобы постоять за себя? — Он наклонился ближе, улыбаясь жестокой и непрощающей улыбкой. — У тебя есть храбрость, о, да, но достаточно ли ты храбр, чтобы защищать других? — Он щелкнул пальцами. — Ты чистокровный волшебник, почему ты не хочешь сражаться за дело, которое тебя понимает? Кто хочет видеть твой успех? Я могу дать тебе все, чего ты когда-либо желал, Питер... то, что превосходит твои самые смелые мечты.
— Я могу заработать их сам, — задыхался он.
От силы пощечины его голова откинулась назад, а Темный Лорд лишь улыбнулся.
— Ты дружишь с двумя личностями, которые мне очень интересны. Первый — предатель крови, который дважды ускользал от моего внимания, Джеймс Поттер. Семья Поттеров интересует меня по многим причинам, и денежная стоимость их поместья в моем распоряжении была бы очень ценна, поскольку Сомерсет — это довольно грандиозная величина, но заполучить и Поттера, и Сириуса Блэка, двух предателей крови, и заставить их превратиться в слуг, мои... это изменит все.
— Джеймс и Сириус никогда не пойдут за тобой! — заявил Питер, выплевывая кровь изо рта.
Розье ударил его сзади с такой силой, что стул упал.
Эйвери с помощью своей палочки вернул стул на место.
— Ты слабак, Питер! Неужели ты думаешь, что твои так называемые друзья вообще ищут тебя? Думаешь, их волнует, что тебя взяли в заложники? Они даже не знают, что ты пропал.
— Вы ошибаетесь, — вызывающе сказал Питер. — Мы победим вас, вот увидите!
Темный Лорд только улыбнулся.
— Белла, дорогая, почему бы тебе не показать нашему юному другу, что происходит, когда я недоволен.
Белла радостно улыбнулась, встала на носочки и поцеловала Темного Лорда в щеку.
— Со счастьем, милорд.
