— Как... — Завопила Силла. — Ну как эта гадость оказалось у меня на прикроватном столике?
— При мне никто посторонний в комнату не входил и не выходил из нее. — Спокойно ответила Лана.
— Дай, пожалуйста, посмотреть.
Я тихо произнесла наговор, и аккуратно взяла бумажку из рук Силлы. Как я и думала, текст был не написан от руки, а нанесен заклятьем. Следы магии... если какие и были, то после того, как бумажку подержали в руках Силла и Лана, не принимая никаких мер предосторожности — этих следов давно уже нет. Вязь заклятья... как я и думала — стандарт без малейших признаков творчества. Тот, кто сплел это заклятье — потратил в разы больше сил, чем мог бы... но избежал какой бы то ни было оптимизации и подстройки "под себя" по которой его или ее можно было бы вычислить. А может — и вообще работал через какой-либо артефакт со стандартными параметрами. В общем — глухо.
— И что? — С надеждой уставилась на меня Силла.
— Как я и думала. Глухо. Очень похоже на работу Храма... именно тщательным уничтожением любых следов. Если бы ты не схватила эту бумажку, возможно, я смогла бы сказать больше, а так... — увы.
— Прошу меня простить... — Смущенно потупилась Лана.
— За что? — Удивилась я.
— Боюсь, что это я...
— Что — ты?
— Это я взяла бумажку в руки... Я... — Хрупкая девушка изящно покраснела. Хотя я и далека от подобных наклонностей, но мне захотелось прижать ее к себе, погладить по голове, успокоить и утешить.
— Не надо... — Я с трудом удержалась от прикосновения, но убрать из голоса мурлыкающие нотки — не смогла. — Ты не знала и не могла знать, что на бумаге отлично отпечатывается чужая магия. Когда-то... когда-то именно наш дом, благодаря весьма... специфическим способностям частенько приглашали участвовать в расследованиях. Способности эти уже практически утрачены, а об оставшемся — смешно и говорить... но вот накопленные знания у нас остались...
Я хотела продолжить рассказ, но тут двери распахнулись, и в комнату ворвалась Энайна. Ее лицо было бледно до какой-то нездоровой синевы, а глаза расширены в испуге.
— Вы... сидите здесь... вы что, не слышали... — Задыхаясь, проговорила она.
Все мы встревожено посмотрели на нее. Грудь Энайны колыхалась, не стесненная корсетом, а сквозь небрежно наброшенное легкое платье просвечивал соски. И в таком виде она бежала по коридору гостевых покоев?!
В тревоге мы ждали, что за известие довели Энайну до столь плачевного состояния. И, совершенно неожиданно для себя, я обнаружила, что мои пальцы переплелись с тонкими пальчиками Ланы, а другой рукой я успокаивающе поглаживаю ее изящную кисть. Осознав же этот факт — я стремительно покраснела, и дернула руку к себе, встретив недоумевающий взгляд Ланы, и только потом обратила внимание на то, что взгляд Силлы тоже сосредоточен отнюдь не на вестнице, принесшей какую-то тревожную новость, а именно на наших руках. Какой-то миг мне казалось, что от моего полыхающего лица вот-вот вспыхнуть легкие ткани обивки.
— Энайна, давай, рассказывай, что с тобой случилось, что ты прибежала сюда в таком виде?
Чтобы хоть как-то прервать мучительную паузу, я откровенно нахамила "подруге"... Но, вместо того, чтобы вежливо нахамить в ответ, Энайна взглянула на себя, покраснела, и обхватила себя руками... отчего стала выглядеть даже еще более предосудительно, чем раньше.
— Гренту... из Анемонов... убили.
— И что? — Мы втроем недоуменно переглянулись.
То, что каждая из претенденток на престол находится в постоянной опасности со стороны соперниц — эта мысль была довольно... прозрачна. Тем более, что трое из нас уже отправились туда, откуда не возвращаются.
— Ее... ее ассасин убил. Из Храма. — Все еще запинаясь, проговорила Энайна.
— Опять-таки: "и что?" — Снова спросила я. В том, что убил именно ассасин — можно было даже не сомневаться. У Храма были возможности продемонстрировать свое... неудовольствие... или же скрыть его.
— Но ведь это... это означает, что Император... — Взгляд Энайны метался между нами... но даже предупрежденная ассасинами Силла решительно не понимала, в чем проблема. — Он же пригласил...
— Читать надо хоть что-нибудь, кроме твоих любимых любовных романов. — Мы с Энайной никогда не могли подолгу терпеть друг дружку... и только влияние Силлы позволяло нам не довести общение до чего-то... необратимого. — Тогда знала бы, что еще со времен Императрикс Фелисити, да хранит ее воля покой ушедших, все, явившиеся по призыву Императора, но с собственной охраной — отвечают за свою безопасность сами. Император дает свои гарантии только тем, кто полагается на него. Насколько я помню, договор об этом был составлен вскоре после ее восхождения на престол, когда Главы нескольких домов объявили, что в связи с потерями в Битве на полях Темной крови способность Императора защищать своих гостей — вызывает сомнения. Они хотели приехать во дворец с вооруженной охраной, что раньше категорически запрещалось. Тогда-то Императрикс, да пребудет она в Свете, и заявила, что "я гарантирую свою защиту всем, кто к ней прибегнет... а те, кто хочет защищаться сам — пусть защищается сам". Те главы, среди которых был и тогдашний Глава моего дома, приехали с вооруженной свитой, и намерением устроить переворот... Но как-то за обедом, обдумывая детали заговора — как один скончались от отравления... тяжелыми металлами. Говорят, каждому досталось не меньше, чем по три пули. Дома попытались возмутиться... но Императрикс заявила, что "эти люди не прибегали к моей защите, и почему меня должны волновать их проблемы?" И с тех пор отношения с прибывающими по Императорским приглашениям строятся по принципу "проблемы Домов Императора не...", в общем — не волнуют. Ну а Главы Домов и их наследники — на приемы не приезжают. Во избежание. Так что — все мы тут смертницы в погоне за фантастическим призом.
Императорский дворец. Элате Сладкая смерть.
Таак... и еще три капли... Колба, в которой я растворила несколько нитей надушенного платка, принесенного мне служанкой — начала переливаться красным, голубым и зеленым, свидетельствуя о том, что первоначальный вывод был правильным — работал Мастер. Именно так — Мастер с большой буквы. Даже те "дежурные" противоядия и стимуляторы, которые я регулярно принимаю — дали бы мне не более нескольких секунд отсрочки, которых могло хватить для того, чтобы выпить припрятанное в поясе противоядие... а могло и не хватить. К счастью, яд которым меня пытались угостить — оказался бинарным, и сами по себе духи на платке — были лишь безобидным приятным запахом и легким релаксантом... Но не опознай я его, и не предприми достаточно сложных очистительных процедур — то легкий запах совершенно других духов, которыми побрызгалась бы не подозревающая ни о чем дама — вполне мог отправить меня к ступеням дворца Повелителя Ничего (А куда же еще отправится убийца-отравительница? Не к Столпам Света же?)
Артефакт, отмеряющий время, вспыхнул красным, показывая, что настал момент принимать очередной компонент несуществующего противоядия к Ветрам Погибели. Хрустальный фиал, мягко переливающийся оттенками лазури и бирюзы, приятно холодит руки. Внимательно оглядываю свое тело, чтобы убедиться, что на мне не осталось ни одной нитки. Глоток. Тьма.
Мда... Одежду и украшения я снять додумалась. А вот убрать ковер — нет. Увы, но его придется сжечь — никакая стирка уже не поможет, и никакие противоядия не спасут того, кто решит поваляться на этом, пропитанном выступившей из пор отравленной кровью коврике. Да и мне надо с него побыстрее убраться.
Я попыталась опереться на руки, чтобы встать... но руки подвели меня, и я упала лицом в подсыхающую лужу крови. Еще попытка — с тем же результатом. С трудом подняла взгляд... и он зафиксировался на кристалле времени, который подмигивал светло-розовым, намекая, что у меня осталось не так уж много времени.
Императорский дворец. Лентан Золотой.
Этим утром дворец в буквальном смысле слова гудел. Известие о трагической и безвременной кончине Гренты из дома Анемонов взорвало дремотное бытие охотниц за короной, которого не смогли потревожить предыдущие смерти. Ведь в прошлые разы это были кто-то из своих, и этот риск был привычен и просчитан. Сейчас же... Ассасин оставила на месте работы "марку Гнева", однозначно указывающую на Храм Виндикар. Так что возмущались произошедшим не многие, и, обычно, затравленно оглядываясь через плечо. Зато боялись практически все.
Выслушав мнение о произошедшем министра сплетен (двора) и министра взяток (внутренних дел), я отпустил "верных слуг" пресловутым "милостивым наклонением головы", и остался в компании вечного шалопута и злого насмешника Зейгрена.
— Итак... — я откинулся в кресле и положил ногу на ногу. — Какого Повелителя вы убрали эту дуру Гренту? Неужели нельзя было вычислить ту тварь, что послала Лайте отравленный платок? Или, хотя бы, Сциллу, согни ее и разогни в три погибели?
— Именно потому, что Силла Львиный зев и Наира Маргаритка пытались убить Элате — мы и не можем расправиться с ними прямо сейчас.
— ?! — В гневе я почти вскочил из кресла, но потом рухнул обратно. — И в самом деле... так мы бы нарисовали на Лайте мишень.
— Да, мой господин. — Зейгр улегся на живот, подпер подбородок сплетенными в замок кистями рук и стал болтать ногами. Надо сказать, получилось это у него потешно.
— А зачем была эта история с "проникновением извне"? Ведь мы же объявляли, что храмовые ассасины присутствуют среди претендеток? — Заинтересовался я.
— Подумай. — Улыбнулся мне болтающий ногами шут.
— Хорошо. — Я задумался. — Если ассасин среди гостей — то его будут искать... искать, чтобы устранить угрозу. Но искать его будут в любом случае — ведь мы уже сказали, что он там есть. Хотя... мы могли и блефовать, а ассасина — привести извне...
— И теперь им придется проверять обе гипотезы, затрачивая силы и время, засвечивая свои сети. — Продолжил мою мысль шут.
Мне оставалось только кивнуть. Проглядеть такую простую связку... Хотя... Игра бульдогов под ковром — очень хитрая игра со множеством нюансов. И те игроки, которые уверили себя, что знают о ней все — очень скоро становятся мертвыми игроками, или, что еще хуже — марионетками.
Внезапно меня накрыла сильная тревога, источника которой я не мог уловить.
— Ваше Величество... — Донесся дом меня голос шута, и я сделал ему знак "замолчи".
Видения накрывали меня. Это были очень страшные видения, настоящий кошмар... И чтобы предотвратить его я должен был...
— Зейгрен. У тебя есть агенты, которых пропустят в помещения Лунных лилий?
— Есть, твое величество. — Шут вернулся к привычному подтруниванию.
— Тогда — бегом. Через десять... нет, через пять минут он должен быть в покоях Элаты, по прозвищу Сладкая Смерть! Торопись!
Императорский дворец. Элате Сладкая смерть.
Если бы я могла — я бы низко поклонилась неведомому Мастеру. Он сумел переиграть меня. Похоже, Он хорошо знаком с моими работами о "Ветрах Погибели", и смог предсказать, какие именно меры я приму для своего спасения. И он достаточно хорошо знает меня, чтобы понять, что проводить очищающие ритуалы я буду в одиночестве, чтобы не отравить слуг брызгами смерти, выводимой с кровью.
И вот теперь несколько "безобидных ароматических добавок, которые должны были помешать опознанию" — прореагировали с компонентами противоядия... и у меня нет сил, чтобы спастись самой... да что там — нет сил даже позвать на помощь! Руки перестали слушаться меня еще две попытки подняться назад. Из горла вырывается лишь невнятное хрипение, которое гаснет в великолепной звукоизоляции гостевых покоев дворца, а активатор чар, которыми можно позвать слуг — так же далек от меня, как если бы он был на Луне.
Нет, я не сдалась. Я напрягаю все оставшиеся силы, чтобы уползти, укатиться, хоть как-нибудь сдвинуться со ставшего смертельной ловушкой ковра. Но все усилия оказываются тщетны. Кристалл Времени постепенно наливается кровью. Уже сейчас он мигает алым, сообщая, что пришло время принимать следующий компонент противоядия. И если я не смогу принять его к тому моменту, как во мраке погаснет последняя багровая искра — моя игра окажется окончена.
Императорский дворец. Магира из дома Одуванчик.
Наш Дом никогда не был в первых рядах Великих... и, может быть, именно поэтому никогда не оказывался на грани уничтожения. Но, к сожалению, все имеет свою цену. И незаметность и незначительность, служащая щитом нашему Дому — увы, отнюдь не исключение...
Когда императорский шут положил передо мной некие бумаги, стало понятно — я сделаю все, что он потребует: стану его наложницей, буду рожать ему детей, участвовать в оргиях, убивать по его приказу — что угодно. Потому что ценой опубликования этих бумаг было бы полное уничтожение Дома Одуванчик. Охотились бы даже за маленькими детьми, которые чисто теоретически могли бы нести в себе результаты некоторых... экспериментов прошлых глав Дома.
К счастью, требования шута оказались не унизительными и не обременительными. Упомянуть в разговоре в родичем об определенных событиях, мило, но не переходя определенных границ пофлиртовать с представителем дружественного Одуванчику Дома, расспросить отца о вещах, отнюдь не составляющих тайну Дома, намекнуть лучшей подруге о том, что Император вполне мог ею заинтересоваться, и понаблюдать за ее реакцией...
К тому же, Зейгрен никогда не отказывался отвечать на вопросы, и, как правило, рассказывал мне о том, какие результаты предполагалось получить от моих действий, и какие они получились на самом деле, и в чем тут выгода лично шута, его господина... а частенько — моя лично и моего дома. Так что, даже не получая за свои труды денег, появление которых мне было бы трудно объяснить, я получала нечто большее: знания и навыки. В общем, вместо того, чтобы стать рабыней шута — я стала его ученицей.
Но сегодня случилось то, чего не случалось до сих пор никогда, но возможность чего предполагалась с самого начала моей... скажем прямо — моей шпионской деятельности. На меня обрушился срочный вызов от Зейгрена.
— Магира! — Раздался голос прямо у меня в голове. — Немедленно отправляйся в покои Лунных лилий, и проведай Элате. Быстрее!
Я засомневалась. Конечно, Лайта всегда была моей подругой, но другой Дом — есть другой Дом...
— Не пропустят — требуй проходи именем Императора!
Этот ментальный голос был мне незнаком, но после этих слов на моей руке змеей свернулось знакомое практически каждому заклятье, удостоверяющее право своего носителя требовать "именем Императора". Неужели... Неужели это он Сам?!
Впрочем, размышлять было некогда. Такие приказы следует исполнять немедленно. И я побежала по коридору. Перед дверями в покои, отведенные делегации Дома Лунной лилии стояли два стража. Один из них дернулся, чтобы меня перехватить, но был остановлен другим. Я отметила такое поведение стражей как "странное", но размышлять об этом было некогда. В моей голове как будто тикали часы, отмеряющие отрезок времени, по истечении которого окажется, что я не справилась с поручением. Выяснять, какие именно меры предпримет Зейгрен и, может быть — даже сам Император, да живет он десять тысяч лет, по этому поводу — не хотелось совершенно.
