В попытках изменить происходящее я отдалился от людей. Сначала вместе с Ула'крогом и десятком рабов переселился на север, на земли нынешнего Гиолиса. После, оставив ученика доживать свои дни на берегу широкого озера, отправился на запад. Я пытался найти останки одного из призванных демонов, чтобы изучить их и, возможно, открыть новые, неведомые свойства магии, которые помогли бы мне справиться со скверной.
Однако до цели я так и не добрался. В один из дней на меня нахлынуло острое, болезненное понимание, что больше я не могу терять время. Нужно было действовать немедленно! И тогда я потянулся к тем ручейкам силы, которых ещё не коснулась скверна. Я призвал все дарованные мне с рождения возможности. Моё заклинание было сравнимо с преодолением завесы между нашим миром и миром демонов. Нет, не так. Оно многократно превосходило его. Никогда раньше и никогда после под этими небесами не творилось подобного колдовства.
А когда всё закончилось, передо мной стояла она, Мелнге. Порождение чистой, неосквернённой силы, которую я зачерпнул в потоке жизни.
27.
Ас'гатес всё говорил и говорил, его взгляд был устремлён в окно, и Айвет казалось, что он уже позабыл о её присутствии, что исповедь эта обращена не к ней, а к самому Творцу. Принцесса не знала, какие чувства испытывает к проклятому магу. В ней не было ни отвращения, ни страха, но и сострадание лишь мельком коснулось её сердца. Хотелось задавать вопросы, понять непонятое. И узнать, наконец, как помочь брату. Айвет ни секунды не сомневалась, что Ас'гатес утаил нечто очень важное.
— Какой он красивый. — Мелнге, за всё время монолога Ас'гатеса ни на шаг не отошедшая от Дэрила, провела тонким пальцем по щеке принца.
Айвет встревожено поёрзала в кресле. Ей не понравилась такая вольность.
— Значит, вы создали Мелнге из магической силы? — уточнила она.
— Или поток жизни сам отозвался на мой призыв. Я не знаю. — Ас'гатес развёл руками. — В первое время она даже говорить не умела. Посылала мне свои мысли, а я откликался. Искать захоронение демона Мелнге не хотела, да я и не настаивал. Башня появилась уже на следующий день после нашего... назовём это знакомством. Здесь я впервые со смерти Руты ощутил покой. Под чуткой опекой Мелнге мне не требовались ни пища, ни силы, чтобы продлевать жизнь.
— Вы и так прожили слишком долго.
— И не только я. Через десять лет от рождения Мелнге меня посетил Крим'тих. Он стал первым, кого Мелнге позвала по моей просьбе. Крим'тих исполнил задуманное: положил начало целому народу и изменил во благо человека странных крылатых существ, которых нашёл где-то на северных островах.
— Крылатые всадники, — догадалась потрясённая Айвет.
— Да, так их теперь называют. Он явился сюда на одной из своих уродливых птиц. Мы общались недолго. Я думал, что он станет моим союзником в поисках средства для очищения потока жизни, но Крим'тих был ослеплён ненавистью. Он считал меня злом, забыв, что моё же учение лежало в основе его величия. Рассказал, что в мире появилась новая сила — сила Света, способная остановить моих последователей. И да, он вовсе не был дряхлым старцем, как и я в те годы. Не существуй скверны, вы тоже, Ваше высочество, пережили бы десяток поколений.
— Мне не нужна настолько долгая жизнь.
— Позвольте усомниться. К хорошему быстро привыкаешь. Кстати, вы и сейчас, сами того не осознавая, исцеляете себя, боретесь с заражением скверной. Хочу вас обрадовать — свой шанс на победу вы ещё не потеряли. Напротив, обрели. Если вы останетесь в башне, то в ближайшие столетия смерть будет не властна над вами. Да и кто знает, к чему приведёт наша совместная работа?
— Совместная работа?
Реальность определённо сошла с ума. Представить себя в роли ученицы Ас'гатеса Айвет не могла даже сейчас, когда сидела напротив него.
— Ради этого Мелнге и позвала вас. Женщину, научившуюся воскрешать и исцелять в те смутные времена, когда поток жизни вот-вот начнёт убивать сам, без посредничества со стороны магов крови.
— Не понимаю.
Айвет поёжилась. За словами Ас'гатеса крылось что-то очень плохое и страшное.
— Сейчас поймёте. Я поделюсь с вами знанием, которое получил уже здесь, наблюдая за множеством миров и общаясь с людьми, приходившими в башню. Я познал самую суть мироустройства и поразился, насколько слеп был раньше.
Ас'гатес потёр ладони. Выглядел он торжественным и одухотворённым. Похоже, благодарного слушателя у него не было очень давно.
— Магия — это неотъемлемая часть любого мира, одно из первоначал, основа мироздания. Великая река несёт свои воды, но их не дано коснуться никому. Проходят миллионы, миллиарды лет, прежде чем от неё отделяется поток, сила которого может влиять на живых существ. И вместе с ним появляется первый, самый могущественный маг. История мира до этого момента может идти по любому пути. Не важно, ютятся люди в пещерах, будто звери, или успели достичь звёзд, магия вторгнется в их жизнь. Беда в том, что первый оформившийся поток, хоть и порождает людей, способных им управлять, но всё ещё недостаточно податлив. Прикоснуться к нему можно через через кровь, причём лучше всего человеческую. Это самый простой путь, мимо которого не удаётся пройти почти никогда.
— Но есть и другой, да? — Сердце Айвет застучало чаще.
— Я слышал кое-что, однако не видел сам. Мне не удалось поговорить ни с одним нисоителей иного знания. Зов Мелнге действует только на людей из нашего мира. В остальных местах мы всего лишь гости. Тамошние могущественные маги не захотели общаться с нами.
Айвет подозрительно покосилась на окно. Она так и не смогла осознать существование множества миров. До сегодняшнего дня она знала лишь историю о вторжении демонов Ас'гатеса, обиталище которых представлялось некой противоположностью поднебесным чертогам Творца. Белая башня и разговор со старым магом рушили всю сложившуюся ещё в детстве картину мира.
— Но не только жертвоприношения оскверняют поток жизни, — продолжал Ас'гатес. — Куда опаснее сотворённые заклятия. Пытки, убийства, игры с разумом совершаются при непосредственном участии силы, которую направляет маг. Сила эта запоминает жестокость, меняется, становится агрессивной. Однажды скверна заполняет поток жизни до краёв, в нём не остаётся ни одного чистого ручейка. И тогда ни жертвы, ни заклятия уже не нужны. Мир накрывает всеобъемлющий мор. Гибнут не только люди, порой даже животные и птицы. Такая же участь ждёт и наш дом, если ничего не предпринять.
— Сила убивает сама, — тихо повторила Айвет.
Внезапно ей вспомнилась больная девочка, которую она приняла за жертву запретного ритуала. Может быть, он и впрямь имел место, а может, болезнь наслал не человек. Айвет ведь так и не почувствовала присутствия другого мага. Да и состояние девочки казалось странным.
— А как же Творец? — спросила принцесса. — Неужели он отвернётся от невинных людей?
— Ваше высочество, вы казались мне умнее! — с укором протянул Ас'гатес. — Вы что же, верите в Творца? Впрочем, не удивительно. Людям надо во что-то верить. Никто не задумывался, откуда взялись маги крови и стихийные маги, но стоило появиться силе Света, как её приписали некой могущественной сущности. Между тем, всё это звенья одной цепи. Следом за потоком жизни от великой реки отделяются четыре стихийных, а после и тот, который в нашем мире получил возвышенное название Свет. Ответьте, Ваше высочество, что возвышенного вы видите в том, чтобы воровать у других?
Айвет помотала головой. Её отрицание было не ответом на вопрос, а протестом против богохульства. И пускай за ней самой охотились паладины, уверенность в их правоте никогда не покидала её. Это она была проклятым Создателем существом, виновницей гибели других людей и бежала от заслуженной кары лишь потому, что пыталась спасти брата. Он-то сполна расплатился за свои грехи.
— Сила потока жизни влияет на живых тварей, сила стихийных потоков — на четыре стихии, сила Света — на другие потоки, — вещал Ас'гатес. — Охотясь за магами крови, слуги Творца обращают нашу же силу против нас. Все эти мерзости вроде Оков страдания — не более чем воздействие на мага крови его собственной силы, которая восстаёт против хозяина с подачи храмовников. А их исцеления — лишь вторичное явление. Они, как и вы, используют неосквернённые ручейки в потоке жизни. Но это всё равно, что плести тончайшее кружево в рукавицах. За день целитель из Храма помогает одному-двум страждущим, в то время как моя Рута могла исцелить сотню!
— Вы злитесь, — заметила Айвет. — Потому что они сильнее нас. В их власти справиться с такими, как мы. Они уничтожают наше колдовство и умеют исцелять. А ещё они готовы пожертвовать жизнью ради спасения невинных. Пускай Творца не существует, но эти люди заслужили того, чтобы поселить веру в него в сердца смертных.
Губы предательски дрогнули. Воспоминания о Ксантире снова вернулись и были сейчас ещё более мучительными.
— Да неужели? — язвительно бросил Ас'гатес. — Вы и представить не можете, до чего доводит такая вера. Это пока они довольны тем, что имеют. Сегодня охотятся за магами крови, завтра примутся за всех остальных. Ради устрашения будут отправлять на костры и колдунов, и простых людей.
— И это говоришь ты? — не выдержала Айвет, уже не заботясь о правилах хорошего тона. — Ты, убивший тысячи собственными руками и ещё больше — руками своих приспешников. Ты, для которого чужая жизнь не значила ничего. Ты, пустивший скверну в поток жизни! Что если именно служители Храма очистят его?
Тут Ас'гатес расхохотался. Правда, особого веселья в его голосе не слышалось.
— Я тоже так подумал, да. И много лет назад призвал сюда, в башню, одного паладина. Наше общение было недолгим. Всё закончилось тем, что он попытался надеть Оковы страдания на меня. Эти люди — опасные фанатики, не видящие дальше своего носа. А пытки, которые они устраивают магам крови, вносят свою долю скверны в поток жизни. Как видите, это тупик. Нам нужно другое решение. Вы поможете найти его, Ваше высочество.
— Как? Я ведь не знаю, что делать.
— К несчастью, я тоже. Да и вы не первая моя помощница. С предыдущими ничего не вышло. Они ушли, сыграли с Мелнге в её игру. Время от времени Мелнге засыпала. Мы выпадали из жизни на столетие-другое и снова возвращались к поискам. Выглянув в окно после одного такого пробуждения, я увидел мерцающие пески и принял их за пейзаж иного мира, но выяснилось, что это наши маги отыскали захоронение призванного мною демона. И конечно же, не смогли избежать соблазна воспользоваться находкой.
— Соблазн и правда слишком велик, — с горькой усмешкой согласилась Айвет. — Мой предок смог побороть его и установил Печать крови на захоронении третьего демона, а вот я оказалась слаба. Дэрил спас меня, пожертвовав собой. Пожалуйста, скажите, как ему помочь.
— Девочка, ты что же, совсем не слушала меня? — возмутился Ас'гатес. Вся его церемонность куда-то пропала. — Лучше, чем есть сейчас, уже не будет. Твой брат так и останется безвольной куклой.
— Нет! — выкрикнула Айвет, вскакивая с кресла. — Он не лишился воли полностью. Во время нашего путешествия он сам общался со мной целых два раза! Дэрил осознаёт, что происходит. По крайней мере, иногда.
— Это невозможно. — Старый маг покачал головой. — Если бы воскрешение возвращало всего человека, если бы от личности оставалось хоть что-то, неужели ты думаешь, что я не воскресил бы Руту? — С каждым словом его голос становился всё более грозным и громким.
— Нельзя брать кинжал. Плохо, очень плохо. Неправильный путь. Харед пойдёт сам, он поможет, — пропела Мелнге.
— Что-что? — переспросила Айвет.
— Ты хотела подчинить его. Неверное решение. Три человека. Ты, мужчина со шрамами и женщина с волосами цвета огня. Только вместе вы могли добраться сюда.
— Мелнге хочет сказать, что привела тебя так же, как приводила других, — пояснил Ас'гатес. — Позволь узнать, откуда тебе стало известно о существовании башни?
— Услышала от старика в таверне, — честно призналась Айвет.
— Я попросила его рассказать секрет, — закивала Мелнге. — Но этого недостаточно, нет-нет. Нужны помощники. Мужчина, чтобы двигаться быстрее, и женщина, чтобы изменить путь. Харед снимает цепи, Дэя Веэлер открывает засов. Я всё правильно сделала, дедушка?
— Конечно, ты такая умница.
Ас'гатес подошёл к Мелнге и погладил её по белой голове. Личико девушки осветила счастливая улыбка. На проклятого мага Мелнге смотрела с откровенным обожанием.
— Сделала что? — воскликнула Айвет. — Она не могла знать, что мы встретимся, какой дорогой пойдём, какие беды случатся с нами!
— Ваше высочество, вы и представить не можете, сколько всего умеет Мелнге. — К Ас'гатесу вернулся благодушный настрой.
— Харед узнал тебя, но сомневался. Я сказала — иди. Так вы встретились, — поделилась Мелнге.
— Он подошёл ко мне, это правда. — Айвет потёрла лоб. — Я испугалась тогда и была не права. Харед стал хорошим помощником и верным другом. Но Дэя-то зачем нам понадобилась? От неё одни неприятности! Сначала завела нас в ловушку, потом надела на Дэрила ошейник и собиралась отдать меня Единому Ордену.
— Вы свернули с дороги. Ехали на север, попали в плен. Погоня отстала.
— Погоня всё-таки была, да? Я знала это!
Айвет облегчённо выдохнула. Нет, она не искала оправдания за совершённые убийства, но теперь, по крайней мере, не чувствовала себя сумасшедшей. Паладины шли по их следу. Они знали, что принцесса и её спутники направляются на запад, но беглецы усилиями Дэи повернули на север, к озеру Листрис. Если же слуги Творца всё-таки добрались туда, то след Айвет должен был окончательно затеряться среди следов других магов крови. Выходит, Дэя и правда принесла какую-никакую пользу.
— Ошейник — плохо, — вздохнула Мелнге. — У Дэи Веэлер сильная воля. Мне было сложно обмануть её. Она заснула и увидела, как даёт тебе зелье.
Что ж, помутнением рассудка коргенка тоже не страдала. Это Мелнге заставила её поверить, что Айвет приняла зелье. Возможно, такое откровение обрадовало бы Дэю. Или ещё сильнее разозлило. Вот только теперь она не узнает, что не совершала ошибок.
— С ним было проще. — Белая ладонь легла Дэрилу на плечо. — Я могла говорить его устами. Спрятала кинжал. Разбудила тебя, когда ты спала так крепко. Нельзя спать. Паладины близко.
Сердце Айвет рухнуло вниз, в холодную безнадёжную пустоту. Только сейчас она поняла, что там, на постоялом дворе, Дэрил не мог спрятать кинжал. Брат ведь не знал о планах Айвет подчинить разум Хареда, она сама приняла решение, только когда пригласила мужчину в комнату. На самом деле Дэрил вообще не знал о встрече сестры с Харедом. Он не знал ничего. Это Мелнге управляла им, будто куклой, сначала в Шерме, потом в доме у больной девочки.
— Не прикасайся к нему! — Айвет ринулась вперёд и оттолкнула хозяйку башни от принца. Отчаяние её было так велико, что не поддавалось осознанию. — Ты... демон! Будь ты проклята! И ты тоже! — Она указала трясущимся пальцем на Ас'гатеса. — Ты сотворил чудовище. Она ещё хуже, чем все твои демоны, вместе взятые. Люди для неё, как марионетки. Она заставляет их делать то, что нужно ей. Определяет их судьбу, предсказывает будущее, приводит сюда. О, Творец! Что за мерзкая тварь поселилась в нашем мире?!
