* * *
С этой тренировки прошло около часа. Сидя за столом, Лансер взяла салфетку и вытерла губы.
— Ты волен сам выбирать себе оружие. Однако при этом тебе вовсе не следует ориентироваться на меня.
Она плавно положила ее рядом со столовыми приборами.
— Важно лишь помнить, что сражение само по себе не является главной задачей для Мастера. Если ты считаешь, что парные копья как оружие лучше проявят себя в твоих руках, мне незачем тебя отговаривать... Правда, сама я не видела, чтобы кто-то был способен пользоваться двумя копьями сразу.
'Как такая абсурдная идея вообще могла бы прийти в голову?' — словно бы напрашивался вопрос между строк.
— Я ведь в первую очередь учусь не сражаться, а выживать. И мне кажется, я уже делаю в этом кое-какие успехи.
— Поэтому ты решил усложнить тренировки и разнообразить их? Научиться пользоваться оружием, которое иногда может быть эффективнее мечей?
— Да... И, видимо, я посчитал, что если мне неплохо дается справляться с парными мечами, я мог бы попробовать скомбинировать в паре что-нибудь иное. Например, копья.
— Могу я поинтересоваться, почему выбор пал именно на копья? Ранее ты говорил, что в проецировании тебе лучше всего даются мечи. По результатам наших занятий я могу с уверенностью это подтвердить, как и то, что твоя склонность к владению ими необычно высока. Стоит ли в таком случае от них отказываться? Я уверена, что мечей было бы достаточно. Ты только зря потеряешь время.
— Ну... ты ведь пользуешься копьем, потому я и решил попробовать... — Широ застенчиво отвел свой взгляд на колени. — Возможно, ты бы могла научить меня чему-нибудь более конкретному в обращении с копьями. Это явно лучше, чем быть 'самоучкой с мечами'. Поэтому... причина ухода от мечей, скорее всего, в тебе.
Лансер неодобрительно покачала головой, но прежде, чем она успела ответить...
— К тому же... — продолжил Широ, — я помню твои вчерашние слова о том, что я очень слаб. Что я слишком слаб... — он сжал кулаки, продолжая смотреть в пол. — Я бы хотел исправить это. Чтобы тебе впредь больше не приходилось переживать из-за моей слабости.
Лансер отвела взгляд и слегка опустила голову. Широ удивленно моргнул. Неужели ее смутили его слова?
— Ты... помнишь что-нибудь еще о вчерашнем? — вопрос прозвучал в робкой, несвойственной для Лансер манере. Ее голова была опущена, а волосы скрывали лицо.
— Как бы сказать... — Широ выпрямил спину, сложил руки на уровне груди, и принял задумчивый вид. — Вчера много чего случилось. Начиная от твоих угроз в нижнем белье до...
— Достаточно.
Лансер вновь прямо посмотрела на Широ, а ее голос, как и выражение лица, как всегда стали невозмутимо холодными.
— Мастер, настоятельно прошу тебя забыть об этом дне как о страшном сне. И все, что тогда произошло, воспринимать не более чем результатом разыгравшегося от алкоголя воображения.
Мастер собирался возразить словами 'но я вчера не принял ни чекушки', однако удержал себя от такого замечания, чтобы не поставить Слугу в еще более неловкое положение. Бедняжка, видимо, настолько увлеклась выпивкой, что даже не помнит о том, что он, пока она веселилась, вовсю трудился и выполнял поручение клана Фуджимуры по добыче провизии.
Лансер показательно кашлянула.
— Если считаешь, что тренировки с копьями пойдут тебе на пользу, я изменю форму наших занятий и постараюсь научить тому, как лучше всего пользоваться подобным оружием. Кстати, яичница была отличной. Спасибо.
Она немедленно поднялась и вышла из-за стола.
— Лансер? Но ты ведь еще не доела...
— Что-то после такого разговора пропал весь аппетит. И я ведь сказала, что тебе самому нужны силы. Не хватало еще, чтобы ты свалился посреди дня из-за нехватки энергии. Как дух, я вполне могу обойтись без еды.
Лансер покинула комнату и оставила Широ наедине с двумя тарелками. Конечно, большую часть своей порции Лансер съела, но, учитывая ее изначальный размер, в ней все еще оставалось еды в два раза больше, чем у Широ.
— Ну, почему бы и нет, — Широ пододвинул к себе ее тарелку. Каша все равно остыла, а учитывая малый бюджет и прожорливость своих волшебных гостей, кто знает, когда ему еще удастся поесть окорок и вкусный омлет по собственному рецепту.
* * *
К концу завтрака Тайга так и не объявилась, хотя ее позитивный настрой после произошедшего был бы как нельзя кстати. И это даже несмотря на некоторые прения Тайги и Лансер по вопросам дележки спальных мест.
— Интересно, куда сегодня Фуджи-нээ занесло...
Широ размышлял вслух, готовя на всякий экстренный случай вторую коробку с обедом.
— Моей совести не быть чистой, если ей придется голодать в каком-нибудь не отопленном углу учительской... Из-за чего она начнет терроризировать какую-нибудь невинную душу с просьбами ее покормить.
*Хлоп* — и крышка сервированного бенто захлопнулась.
— А ведь... раз Фуджи-нээ сегодня нет, то и заставлять Лансер надевать учительский костюм никто не станет. Мне ее преподавания хватило еще в прошлый раз. Стоит представить, как пришлось бы провожать ее по улице прямо в учительском амплуа — сразу дрожь берет.
И он вздрогнул, потому что невольно представил это зрелище.
Закончив с бенто, Широ вымыл руки и пошел переодеваться. Дверь в его комнату была открыта. Видимо, Лансер его уже ждала.
— Лансер? — прежде, чем войти, он все же из вежливости спросил разрешения. — Можно войти?
— Можно, Мастер. Всегда и в любое время.
— Тогда прошу меня извинить.
Получив уж излишне гостеприимный ответ, Широ ступил в свою комнату и с удивлением обнаружил, что Лансер там и не было. Видимо, она находилась в своей половине комнаты, за разделяющей их перегородкой.
— Кхм... — ему тут же стало неловко от того, что он в итоге попросил разрешения войти в другую комнату, и потому он просто решил больше ничего не говорить.
Широ положил оба обеда в портфель и молча начал переодеваться. Когда он закончил, Лансер так и не показалась. Поэтому он подошел к перегородке и, поскольку разрешение уже было дано, отодвинул разделявшие их комнаты дверцу.
— Лансер, я гото...
Язык он проглотил сразу.
Лансер сидела на коленях напротив зеркала и самостоятельно накладывала косметику. По результату и не скажешь, чтобы для нее это было впервые. Вдобавок, на ней был тот же костюм, в котором она играла роль учителя несколькими днями ранее.
Широ, как истинный представитель мужской половины общества, не хранил в своих шкафчиках ни пудры, ни помады. Сакура косметикой тоже не пользовалась за редким исключением каких-нибудь внешкольных мероприятий, да и не особо ей это требовалось. Оставить все это добро у него дома мог всего один человек.
— Э, Лансер? Тебя что, этому Фуджи-нээ научила?
— Да. Тебя в этом что-то удивляет, Мастер?
— Эм, да не то, что бы...
Мастер растерялся, но Лансер предвосхитила его невысказанные вопросы и сказала:
— Фуджимура мне просто показала, что накладывать макияж не так уж сложно. Последовательность в этом не особо важна и главное — это уловить саму суть.
— Не сложно? Ты это серьезно? Разве женщины не тратят на прихорашивание целые часы? Для этого даже организуют специальные тренинги. А по твоим словам это так просто, что достаточно увидеть всего раз?
— Вполне, — ни секунды колеблясь ответила Лансер, чем только сильнее заткнула Широ за пояс.
Куда уж абнормальнее того, что уже есть?
— Я думал, тебе все эти наряды уже без надобности. Фуджи-нээ никуда тебя сегодня не гонит, а моя школа тебе не интересна. Тебе незачем выдавать себя в школе за нашего преподавателя. По крайней мере, сегодня.
Лансер настолько сосредоточилась перед зеркалом на процессе прихорашивания, что не стала ему отвечать. Закончив с подведением ресниц и нанесением помады, она положила макияжные принадлежности в косметичку и звучно захлопнула ее. Не вставая с колен, Лансер развернулась к Мастеру и сложила руки у себя на коленях.
— Я тебя не понимаю, Лансер. — Широ прикрыл рукой лоб. — В этом ведь нет никакого смысла. Ты бы могла просто идти за мной в виде духа, как раньше. Зачем тебе все эти сложности?
Реакция женщины оказалась неожиданной. Она натянуто улыбнулась.
— Хорошо. Я расскажу о себе немного больше, чем собиралась. — Несмотря на проявленную доброжелательность, ее голос совсем не отражал какой-либо заинтересованности. — Тебе лучше присесть. Услышанное может тебя только сильнее озадачить.
— Еще сильнее? Ну, раз уж ты так говоришь...
Широ сомневался, что его за сегодня можно удивить еще чем-то большим, чем высокоэффективными косметическим мастер-классами Фуджи-нээ, однако он решил последовать совету и присел.
— Итак, Мастер, — начала свою речь Лансер, — как правило, я стараюсь не касаться темы моего прошлого, но иначе у меня объяснить не получится. Правда в том, что при жизни мне не довелось взрастить собственных детей. Можно даже сказать, что у меня... их не было. Я была разлучена со своей дочерью, и так и не смогла познать материнства. Так что работа с детьми для меня — это бесценный опыт, которым бы я смогла заполнить этот пробел в своей жизни.
— Это... довольно неожиданно.
И главное — звучит вполне разумно. Пусть и несколько несвойственно для того образа, который у Широ сложился относительно Лансер.
— Не удивляйся этому, Мастер. Пускай мы и духи, но мы духи людей с присущими для них проблемами и потребностями. В таких простых человеческих желаниях нет ничего необычного.
На какой-то момент Широ от ново-услышанной информации действительно вошел в 'режим ожидания' и 'обработки полученной информации', и удивленно захлопал глазами.
— Да уж, такие открытия лучше стоя не выслушивать. Выходит, у тебя даже был ребенок?
— Да, и я с ним практически не виделась. Для кого-то из людей, дети — счастье всей жизни. Я такого счастья была лишена. Поэтому я по собственной воле принимаю предложенную Тайгой работу. Я иду туда не потому, чтобы создать видимость жизни перед Фуджимурой, а потому что сама этого желаю.
Обычное человеческое желание. Оно не связанно ни с личной выгодой, ни с благополучием мира, ни с желанием кому-то навредить. Просто обыкновенное, свойственное любому человеку желание, которое не имеет отношения к всесильной чаще. И не факт, что лишенный собственной души сосуд мог бы его исполнить. Вот каковой была причина, по которой Лансер добровольно отозвалась на предложение Тайги.
— Что ж... каждому свое. Раз причина действительно в этом, то мне ничего не остается, кроме как принять ее, и не препятствовать тебе... Раз уж ты правда этого хочешь.
'И если это сделает тебя счастливее и проявит на твоем лице искреннюю улыбку'.
— Благодарю за понимание, Мастер.
— Только у меня есть условие.
— И какое же? — спросила Лансер, скорее из формальности, чем из интереса или даже желания выполнять условия.
Широ поставил руки в боки, чтобы придать своим словам 'взрослой' солидности.
— Не веди себя также, в прошлый раз. Ты застыдила меня перед всем классом. Учителям так вести себя не положено, как и любому адекватному взрослому человеку, который имеет дело с детьми.
Лансер холодно смотрела на него.
— Эй, чего это ты на меня так смотришь?! Тебя бы тогда на мое место, и уж я бы посмотрел, каково бы тебе было.
Лансер на его место... чем он вообще думал? На этой безэмоциональной кукле хоть граффити рисуй — это вряд ли ее застыдит. Она на все внешние факторы реагирует одинаково.
— Я приму твое замечание к сведению.
Прозвучало это не особо убедительно.
— Да, чуть не забыла.
Лансер вновь развернулась к столику и из выдвижной полки вытащила футляр. Открыв его, она достала очки со строгой оправой, и аккуратно надела их. Ее безжизненно-светлые, почти лунного цвета глаза впредь скрывались за тонкими стеклами. Последний штрих в ее образе.
Она выглядела как самый настоящий современный человек. Возможно, по своей естественности она могла бы даже затмить некоторых настоящих. Подчеркивающий почти идеальные черты лица макияж. Строгий, но вместе с тем не лишенный некого шарма характер. И увиденная им минутой ранее ее спокойная улыбка.
Широ, будучи простым непримечательным школьником, никогда не мог бы подумать, что сможет находиться наедине с подобной красотой. Строгий костюм подходил ей безупречно. Он уже успел отметить, что у Лансер есть свой вкус при подборе одежды, но этот наряд был слишком нечестен по отношению к молодому юноше. Одежда весьма отчетливо подчеркивала неординарные по местным (японским) критериям формы Лансер и сосредотачивала внимание Широ на ее отличительных женских признаках, выбивающих из него все крупицы здравомыслия. Он чувствовал, как температура его тела начала расти. Он зажмурился, что есть сил, и опустил глаза, пытаясь подавить неприличные позывы тела. Конечно, он уже видел ее в таком наряде. Но в этот момент обстоятельства отличались. Кроме них вокруг не было никого, и это придавало сцене определенного рода интимность. Лансер не вела себя так вызывающе и строго, как в классе, и больше походила на себя, привычную и сдержанную. Их также разделяло совсем небольшое расстояние. Он сжал кулаки на коленях, лишь бы взять себя в руки. 'Нельзя, нельзя', — говорил он сам себе. Ему за такую реакцию своего тела было по-настоящему стыдно. 'Почему она такая... такая, какая есть? Почему досталась ему?' Если у них так продолжится и дальше, ему будет все сложнее себя сдерживать. К той Лансер, которая совершенно к нему безжалостна. Которая не оставляет на нем живого места. Которая продолжает его использовать и практически не раскрывается перед ним. Но почему получается так, что она начинает ему нравиться? Это неправильно, определенно неправильно. Он думал точно не тем местом, которым нужно. Но он ничего не мог с этим поделать.
— Уфх...
Понадобилось время, прежде чем он смог перебороть животный инстинкт. Его мысли стали чище, а разум собраннее. Он взглянул на нее свежим взглядом. Действительно. Ему вновь пришлось согласиться с тем, что женщина была красива. Хорошо подобранная одежда и опрятный внешний вид только сильнее подчеркивали и дополняли ее образ. Особенно выделялось лицо: бледная кожа, светлые глаза и выражение, которое остается невозмутимым несмотря на любое воздействие. Широ будто смотрел не на человека, а на его неизменный портрет. И как бы он к портрету не обращался, ничто не изменит его выражения и не нарушит идеально-выверенного образа. Этот образ настолько неизменен, что Широ вспомнил. Вспомнил, как видел его прежде. Такой же неизменный и холодный. Перед его глазами мелькнула картина прошлого. Чем больше он в нее всматривался, тем больше осознавал, что это не его воспоминания. Он видел, как со сломленного тирана из его сна снимали тяжелые доспехи. Их снимала ведьма, которую называли Морганой. Она лично снимала броню со своей бледной королевы и наряжала ее в совершенно отличимое от доспехов платье. Он не помнил голоса этой ведьмы, как и точных ее слов, но он помнил в чем заключалась их суть. Ведьма говорила, что ее милой Артурии не обязательно всегда наводить ужас и страх. Как королеве и публичной персоне ей постоянно приходиться быть у всех виду: не только перед своими подданными, но и перед представителями других княжеств. Она говорила о том, что королева должна выглядеть достойно и знатно; должна производить благородное впечатление. Если она будет выглядеть как человек, то сможет хотя бы частично скрыть того бесчувственного монстра, которым по своей сути стала. Моргана помогала ей с нарядами и украшениями, и ей всегда удавалось представить Артурию в другом, ином для всех свете. Даже если он был лишь внешним фасадом.
