— Поэтому предлагаю вообще на время забыть о том, что происходит во внешнем мире, — резко сказал Реэрн. — Повлиять на Метрополию мы не можем. Значит, будем действовать по ситуации. А вот что-то решить с землянами мы в состоянии.
— В очень ограниченных пределах, — заметил временный президент Горданы Риген. — Мы не знаем, чего хотят их правители. Может, им тоже нужен ограниченный конфликт с Империей для упрочнения своей власти!
— Как рассказал наш гость, на Земле велика роль общественного мнения, — хмыкнул Собеско. — Экспедиция, которую они отправили на Филлину, должна, прежде всего, создать нужное впечатление — Империи как угрозы.
— Что, в общем, соответствует истине, — добавил Кир Калансис.
— Благодарю вас. Вот вы, господа имперская власть, и думайте, можно ли и нужно ли поменять это впечатление. А для нас, филитов, главная задача заключается в том, чтобы возможный конфликт между Землей и Империей не затронул нашу планету!
— Резонно, — согласился Буонн. — Но как вы предлагаете этого добиться?!
— Проще всего было бы попросить землян поскорее покинуть нашу систему. Тогда, если дела пойдут совсем плохо для нас, можно будет с самыми честными глазами все отрицать. Мол, да, прилетали какие-то, но мы их почти и не видели, а сейчас их уже и след простыл! И вообще, их цели были самыми мирными. Даже письмо оставили: хотим установить дипломатические отношения с Империей, готовы прислать официальную делегацию. Можем встретиться через пару лет, но лучше не на Филлине, а, скажем, на Химре. Это пятая планета нашей системы.
— Интересный план. Но он требует, как минимум, координации с землянами, — заметил Буонн.
Кир Калансис очень внимательно посмотрел на Собеско, но ничего не сказал.
— Вы говорили, что у вашего земного гостя нет связи со своим кораблем, — произнес вместо него министр иностранных дел Чинерты Эреган Ольсинг.
— У него — нет, но земляне, очевидно, следят за тем, что происходит на Филлине. Хотя бы через своих местных агентов, а мы знаем, что они есть. Поэтому я предлагаю отправить землянина на Восточный континент и сделать вот что...
— Ненадежно, — пожевал губами Буонн, выслушав предложение Собеско. — Слишком много допущений. И вы, к тому же, слишком уж уверены в миролюбии землян. Это может быть ошибкой.
— А мне кажется, что план вполне хорош, и стоит приступить к его исполнению, хотя бы в первом приближении, — заявил Кир Калансис. — Господин Собеско прав. Время не ждет, а лучшего нам не придумать.
— Поддерживаю, — кивнул Реэрн. — В любом случае, землянин нужнее здесь.
— Тогда предлагаю утвердить это решение и закончить нашу встречу, — быстро сказал Калансис. — Прошу прощения, коллеги, но у меня осталось чуть больше часа до наступления Нового года. И если я опоздаю, сограждане, боюсь, меня не поймут.
Поздравив всех с наступающим праздником и выключив аппаратуру, Собеско вместе с Ригеном покинул переговорную и отправился в другую комнату, где их уже ждали заместитель главы правительства Райнен Фремер, министр обороны генерал Рэстан и эксперты — чинетский посланник Адар Честенис и баргандский разведчик Харви Деррин, вместе со всеми вернувшийся с захваченной базы Вруима в Реперайтер.
— Отлично сработано! — генерал Рэстан, закрыв планшет, по которому он вместе с остальными наблюдал за ходом видеоконференции, хлопнул Собеско по плечу.
— Тут не только моя заслуга, — честно сказал Собеско. — Без вашей помощи еще не известно, что бы вышло. Важно не только иметь возможности, но и суметь воспользоваться ими.
— У вас есть связь с земным кораблем?! — поразился Риген.
— Да. Кстати, президент Калансис, по-моему, тоже догадался.
— Земляне действительно готовы улететь?! — усомнился и.о. президента.
— Мы обсуждали этот вариант и с ними, и между собой и посчитали его оптимальным в нынешней ситуации. Чем дольше они здесь находятся, тем выше риск. Хотя... — Собеско задумался. — Хотя сейчас я в этом не уверен.
— Почему? — потребовал объяснений генерал Рэстан.
— Когда я начал общаться с землянами, то решил, что на Филлине им делать нечего, — медленно, словно размышляя вслух, произнес Собеско, глядя на Ригена. — Те, с кем я общался... они были доброжелательными, не лицемерными, но слишком далекими от нас. Их интересовали исключительно отношения с Империей. Филиты для них не более чем статисты, следящие за игрой исполнителей главных ролей. Но тот, "наш", землянин — он совсем другой!
— В чем это проявляется? — с интересом спросил Райнен Фремер.
— Он не ведет себя как посторонний. Я разговаривал с ним сегодня утром. Он честно отвечал на не самые приятные вопросы и почти ничего не скрывал. Он не хочет войны, но, как мне показалось, если она начнется, готов защищать не только свою Землю, но и Филлину.
— Вам так показалось? — уточнил Адар Честенис.
— По крайней мере, он уже сражался на нашей стороне. Когда на его глазах пытали Дэсса Ургана, с которым он был знаком лишь двое суток, он принял стимулятор, который на несколько часов превратил его в супербойца, а затем уложил на больничную койку на полных четыре дня. Он убил палачей, а потом был готов сражаться один против всех. И взял Вруима, пойдя с голыми руками на пистолет, не позволил ему шантажировать нас атомными бомбами.
— Один человек заставил вас поменять мнение о всех землянах?! — покачал головой умудренный опытом Риген.
— Когда я сам с ним пообщался, то да. Если такой человек был включен в экспедицию, призванную открыть для их цивилизации Империю и Филлину, Землей нельзя пренебрегать как потенциальным союзником.
— Хм, — генерал Рэстан покачал головой. — Вчера вы отстаивали несколько иную точку зрения. И весьма убедительно.
— Признаю, что тогда был неправ. Поторопился с выводами, — пожал плечами Собеско. — Я увидел землянина, поговорил с ним, моя точка зрения изменилась. Впрочем, вы сами можете на него поглядеть.
— Завтра, — решительно сказал Рэстан. — Не буду менять свои планы на вечер, да и вы, как я понимаю, хотите встретить Новый год в более узком кругу.
* * *
Новый год — он и на другой планете Новый год. И пусть его отмечают весной и не ставят елку, украшая ее игрушками и гирляндами, но веточки цветущей "весенней красавицы" в расставленных повсюду высоких вазах создавали настоящее праздничное настроение, которое передавалось и мне — пришельцу и чужаку. Во всяком случае, я чувствовал приподнятость — возможно потому что после долгих приключений оказался в безопасности и среди людей, которых мог бы считать друзьями.
Кен Собеско праздновал Новый год прямо у себя в Министерстве, где, по-моему, и жил. Как я понял, возглавляемое им ведомство было очень камерным и не совсем обычным. Кажется, трое филитов и замаскированная под филитку Ри представляли собой весь его руководящий состав.
К нам пришла только одна гостья. Но какая! Короткие темные волосы, прическа как у Алисы Селезневой — Наташи Гусевой — из кинофильма, решительные карие глаза, очень живое симпатичное открытое лицо, к которому я на этот раз не смог подобрать четких ассоциаций.
В первые секунды я принял ее за спортсменку — теннисистку или легкоатлетку, но когда она обратилась ко мне как к знакомому, вдруг узнал ее. Конечно! Это она командовала спецназовцами, бравшими базу! Мне она представилась тогда как лефтар-туэн Ритейни Рэстан. Ри, по-дружески называвшая ее Ритой, перевела это звание как макенииска первого даанга — что-то типа старшего лейтенанта.
Сейчас в открытом длинном красном платье старший лейтенант Рэстан смотрелась просто отпадно. Я даже немного позавидовал Собеско, отхватившему такую подругу. С другой стороны... Бедная Ри, чью влюбленность в бравого генерала мог не заметить разве что слепой. Впрочем, с Ритой они общались как близкие подруги, без подколок и двусмысленностей. Соперничеством или какой-либо натянутостью в их отношениях даже не пахло. Хотя кто их поймет, этих женщин, что земных, что инопланетных?!
В целом вечеринка, на мой взгляд, удалась. Я много рассказывал о Земле, постоянно сдерживая себя, чтобы не сбиваться на детали своей собственной, а не константиновой биографии. Билон образно и с юмором рассказывал о своих похождениях в местной "Африке". С Орной и Ритой мы обсудили параллели в истории и географии двух планет...
Из компании иногда выпадал только Собеско. Время от времени он куда-то уходил, потом возвращался с непроницаемым видом. После одной такой отлучки он, извинившись, позвал меня с собой.
Вслед за ним я поднялся на третий этаж и зашел в небольшую комнату, освещенную только светом неяркой настольной лампы. На столике лежал тонкий сложенный ноутбук вполне современного (для меня) вида. Дверь на маленький балкончик была открыта, и на нем виднелась установленная прямо на полу небольшая параболическая антенна. От нее тянулся шнур к черному полушарию, похожему на маленькую многорогую игрушечную половинку морской мины. Однако, судя по тому, что к нему были подсоединены наушники и коробочка переводчика, это была отнюдь не игрушка.
Сердце мое вдруг забилось. Неужели?!...
Собеско деловито переключил на этом приборе один тумблер.
— Babylon, — отчетливо произнес он в микрофон.
— Салют, — раздался из динамика знакомый голос.
Его я узнал сразу, но даже вздрогнул от неожиданности. Я не был готов к тому, что на связь выйдет именно этот человек.
Перекличка между тем продолжалась.
— Five, — произнес Собеско по-английски.
— Six.
— Говорите, — Собеско передал мне микрофон.
Я машинально взял его и поднес к лицу.
— Дэвид?! — произнес я срывающимся голосом и услышал в ответ такое же сильное удивление.
— Константин?!
— Он самый, — криво усмехнулся я, вполглаза поглядывая на внимательно наблюдающего за мной Собеско. — Вы меня там часом не похоронили?!
— Почему ты так думаешь?! — наш "профессор" Дэвид Джонс натурально возмутился. — У тебя вышел из строя передатчик — электромагнитный импульс?
— Да, что-то вроде.
— Но маячок действует, так что все знают, что ты жив. По официальной версии, ты выполняешь на Филлине важную дипломатическую миссию.
— Ну-у... — на пару секунд я подзавис. — В принципе, так оно и есть.
— Вот! — обрадовался Дэвид. — Так что, все под контролем!
— Могли бы какой-то знак подать! — проворчал я. — Слегка неуютно было без связи. Словно позабыт-позаброшен.
— Как ты мог такое подумать?! — снова обиделся Дэвид. — И разве твоя миссия закончилась?! Ты уже встретился с представителями имперских властей на Филлине?
— Еще нет, — признался я. — Но теперь, возможно, вскоре встречусь. У тебя и... гм... тех, кого ты представляешь, есть какие-то пожелания на этот счет?
— Само собой разумеется! — воскликнул Дэвид. — Ты очень правильно сделал, что связался со мной!
Хм! Или Дэвид не совсем в курсе того, как проходит моя "миссия"? Я покачал головой, но промолчал.
— Не знаю, какие ты получил инструкции, — тем временем с жаром продолжал Дэвид. — Но мы представляем здесь, в первую очередь, всю нашу планету! Если Империя заподозрит, что среди нас нет единства, она сожрет нас и даже не подавится! Любой сепаратный контакт — это смерть!
— Дэвид, уверяю тебя, у меня и в мыслях ничего подобного не было, — осторожно произнес я. — Не говоря уже о том, что у меня просто нет полномочий, чтобы...
— Вот именно! — перебил он меня, кажется, еще до того как истекли две секунды, нужные нам для обмена сигналами. — У тебя нет полномочий! И никто из нас не имеет полномочий на заключение межпланетного соглашения!
— Подожди! — остановил я полет его мысли. — Как мне кажется, на корабле есть, как минимум, один человек, который имеет право...
— Нет у него такого права! — возразил Дэвид. — Наша задача — установить первый контакт, обменяться информацией друг о друге и передать дела в руки профессиональных дипломатов! Ведь местная администрация на Филлине тоже неправомочна что-либо подписывать от лица Империи! Мы можем только подготовить почву для прибытия нашей официальной делегации, скажем, через два земных года. За это время и они, и мы успеем подготовиться к реальному установлению дипломатических отношений.
— Дэвид! — на этот раз я не стал молчать. — Кажется, кто-то из нас чего-то не понимает. Какие дипломатические отношения?! Местные чокнутые милитаристы хотят затеять войну с Землей! Нас здесь уже пытаются представить как захватчиков и агрессоров!
— В Империи есть не только милитаристы, но и центральная власть, которой война совсем не нужна, — сухо заметил Дэвид. — Но ты прав, опасность есть. Поэтому нам нельзя поддаваться на провокации. Когда ты вернешься на корабль, я поставлю на Совете вопрос о том, чтобы как можно скорее покинуть систему Хары. Ты меня поддержишь?
— Погоди, — я снова придержал его. — Сначала мне еще надо как-то вернуться...
— А что здесь сложного? Ты ведь можешь подавать сигналы с помощью маячка?
— М-могу...
— Вот и подашь, когда встретишься с местной администрацией.
— Последний вопрос, — сказал я, когда мы договорились о кодах. — У тебя есть какие-либо соображения по поводу переговоров с филитами?
— Какие с ними могут быть переговоры, о чем? — удивился Дэвид. — Филлина — это только часть Империи, верно? Разговаривать с ними — то же самое, как, например, с законодательными собраниями Нью-Гемпшира или Род-Айленда.
— А если это не Род-Айленд, а Калифорния? — брякнул я, не подумав, и тут же мысленно схватился за голову. Но было уже поздно.
— Тем более, мы не имеем права вступать в переговоры с сепаратистами, какими бы приятными на вид они ни были! — отрезал Дэвид. — Безусловно, ты можешь их выслушать, но, прошу, не давай им никаких обещаний и не принимай на себя никаких обязательств! Иначе мы можем столкнуться с теми самыми осложнениями, которых ты опасаешься. И... извини, будем заканчивать разговор. Мое время, к сожалению, ограничено.
Дэвид отключился. Я поставил микрофон обратно на столик рядом с передатчиком и включил переводчик, поворачиваясь к Собеско, который все это время молча следил за нашим разговором.
— Мой коллега считает, что нам надо скорее возвращаться на Землю, — сообщил я ему. — Меньше времени — меньше риск и меньше возможностей для провокаций.
— Знаю, — кивнул Собеско. — Мы обсуждали с ним этот вопрос. — Он прав.
— Прав, — со вздохом согласился я. — Но жаль будет расставаться.
— Но не прямо же сейчас? — усмехнулся Собеско.
— Нет, — я покачал головой.
— Тогда вернемся к столу. У нас сегодня праздник. Так что, оставим все заботы на завтра.
Праздник так праздник. Я честно пытался развлекаться. Много танцевал, чаще всего, с Ри, которая оказалась просто фантастической партнершей. Пересказывал сюжеты земных кинофильмов и фьюнов, переводил на имперский анекдоты, исполнял песни, даже рассказывал Орне о земной моде. На Филлине не было обычая поднимать бокалы под бой часов и слушать выступление президента по телевизору. Однако старый год мы проводили и новый встретили, как подобает.
