Кай(общий файл)

Робот остановился перед людьми и стянул капюшон. Голова, листы защиты закрывают лицо, но "глаза" не защищены. Два зеленых огня рассматривают людей.

— Того, что нам нужно, с вами нет, — констатировал робот.

Ольга заплакала. Робот чуть двинул головой, видимо, переведя взгляд на нее.

— Но ваши знания, опыт, они представляют интерес.

Он развернулся. Одна из машин подошла к беглецам и, схватив Александра за плечо, резко подняла, едва не переломав кости резким движением. Генерал лихорадочно соображал, можно ли считать, что им повезло, или лучше умереть здесь, чем попасть в лапы машин. Но, когда за ним попыталась встать и Ольга, робот толкнул ее обратно.

— Нет! Стой!

Другая машина короткой очередью прошлась по женскому телу.

— Нет!!!

Генерал получил удар по голове и потерял сознание.

Раздался стук в дверь.

— Разрешите, Игорь Константинович, — спросил Михаил, уже зная ответ.

— Входи, входи, — кивнул генерал, жестом указывая на свободное место.

— Новости смотрите? — Михаил устроился на стуле.

Генерал поморщился. О ситуации ему уже доложили, но новости он пока не включал. А следовало бы. Общественное мнение формируется средствами массовой информации. И в данном конкретном случае происшествие касалось именно его. Включив компьютер, генерал нашел ссылку на новостной ролик, вышедший в эфир утром.

В кадре появился ведущий новостного канала, человек с картинки, так сказать. Им по профессии положено так выглядеть.

"Небывалый общественный резонанс вызвала авторская программа Григория Данилова, посвященная проблеме Искусственного Интеллекта, вышедшая накануне. Этим утром стихийные митинги прошли по всем крупным городам Российской Федерации. Москва, Санкт-Петербург, Новороссийск, Екатеринбург, Нижний Новгород, Казань, Самара, Омск, Челябинск, Ростов-на-Дону, и это не полный список. Никто ничего не планировал, никто ничего не готовил заранее. О том, как проходит митинг в Москве, в прямом эфире расскажет наш корреспондент, Илья Мечников"

Красная площадь, и огромная толпа людей. Но все достаточно организованно выглядит. Люди стоят спокойно, а на появившейся здесь трибуне выступают какие-то общественные деятели, издалека их не слишком хорошо видно. Молодой корреспондент смотрит в камеру.

"Первыми на Красную площадь отправились работники муниципальных предприятий, собиравшиеся устроить стихийную забастовку. Причиной конкретно для них стало активное введение компьютерных технологий, и проводимые по этой причине сокращения. Для них опасность потерять работу становилась вполне реальной, так как все больше однотипной стандартной деятельности, не требующей инициативы, переходит в вотчину электроники. Но в своем стремлении они оказались совсем не одиноки. Новость о возможном переходе на автоматическое управление транспортом не понравилась многим водителям и таксистам. Они, узнав о собирающемся мероприятии, решили присоединиться, обзванивая друзей и знакомых. Дальше новость распространялась стихийно, и люди собирались уже по собственной личной инициативе, а не конкретными коллективами. К десяти часам утра на красной площади собралось не меньше пяти тысяч человек. К этому времени на площадь начали стягиваться общественные организации, чтобы обеспечить порядок при проведении митинга. Была поставлена трибуна, сформулированные основные требования митингующих. Сотрудники правоохранительных органов контролируют ситуацию на площади, но не вмешиваются в проведение митинга, так как с некоторыми требованиями согласны и сами. К одиннадцати часам количество митингующих, по подсчетам сотрудников МВД, достигло десяти тысяч человек"

"Илья, скажите. Какие настроения у митингующих граждан?"

"Настроения, в целом, хорошие. Люди вокруг, как вы можете видеть, улыбаются. Никаких претензий к действующей власти не высказывается. Если с требованиями согласятся, то митинг готов перерасти в простое народное гуляние"

"А какие именно требования высказали митингующие?"

"В основном требование одно. Ограничить развитие и распространение Искусственного Интеллекта. Общественное мнение считает, что наше государство пока не готово к масштабному внедрению машин во все сферы деятельности. Для такого внедрения требуются общественные, политические и экономические реформы"

"Спасибо Илья. Мы еще вернемся на Красную площадь, а пока информация из других городов..."

Генерал остановил запись, хмыкнув:

— Реформы им подавай. И теперь объяснять, что никто массово вводить ИИ и не собирался?

— На мой взгляд, — демократично отозвался Михаил, — такое единство мнения по важному и спорному вопросу, это скорее плюс, чем минус.

Игорь Константинович скептически посмотрел на аналитика:

— Кто бы спорил. Да только не вовремя все это. Как вообще получилось, что один единственный человек сломал всю пиар компанию, что мы проводили три года?

— Как бы это смешно не звучало, этот Данилов оказался, так сказать, независимым мнением. Он, в глазах общества, никакого отношения, личного, к ИИ не имел, и потому его мнение должно быть объективным. Здесь стоит пожать руку Александру, отличный ход.

— Вот вернут его, тогда и пожмешь. Что с этим делать-то, уже известно?

Михаил кивнул:

— Да, сидеть на месте. Пресс служба уладит этот вопрос, требования планам руководства, насколько я понял, не мешают, поэтому будут приняты. Отличная демонстрация того, какая мы демократическая держава, — иронично ответил он.

— Ха. Партнеру со смеху умрут, — поморщился генерал, — Но почему так много людей-то собралось? Как будто всем вдруг неожиданно появилось до этого дело.

— А здесь тоже все просто. После инцидента в штатах, который вроде бы и закончился, но был некрасивым. И тут так удачно под руку попадает это авторская программа. Парня, к слову, надо на заметку взять. Талант, так все переврать, это надо уметь. А у наших людей менталитет. Помните историю с игрой, где Советский Союз некрасиво показали во времена Второй Мировой, какой шум подняли? Тоже, к слову, после видео обращения в интернете, — дождавшись кивка генерала, аналитик продолжил, — В этот раз не нашу историю задели, а наше святое право на работу. Вот и получилось.

— Складно слагаешь.

— Так целый отдел этот вопрос обдумывал, мне просто результаты на глаза попались. Там все, конечно, сложнее описано, но суть примерно такая.

— Убедил. Ты зачем пришел-то?

— Так подпись на документе поставить, — Михаил протянул бумагу, — возвращаюсь на свое постоянное место работы, и выхожу из вашего подчинения. Формальность.

— Уже? — удивился генерал.

— Учения-то уже закончились. А наша большая авантюра, — аналитик многозначительно улыбнулся, — вашего отдела вообще не касается.

— Бюрократы, — беззлобно хмыкнул Игорь Константинович, черкая роспись.

Бронемашина влетела на территорию аэродрома, объезжая развалившийся на посадочной площадке уже догоревший самолет. Похоже, пытался приземлиться, но не получилось. Пушка на башне несколько раз огрызнулась длинными очередями и заглохла. Боец отпустил рычаги:

— Все, снарядов нет.

— Да ерунда, их тут не много, да и крупных не видно, — бросил штурман, — давай прямо в ангар. Самолетов на взлетной не видно, а вот там вроде как раз к взлету готовятся.

— Проверить оружие, — скомандовал Виктор.

Через город прорвались спокойно. Относительно. Небольшую перестрелку можно не считать. По пути видели несколько броневиков полиции, выкинутые с дороги, и рассудили, что груз пока увезти не успели, так как пришлось топать пешком.

— Держитесь! — крикнул водитель.

Броневик врезался в стенку ангара, с трудом, но продавив ее. Пассажиров тряхнуло, кто-то тихо выругался.

— Все, приехали.

Бойцы высыпались наружу, осматриваясь. В ангаре, где ютился небольшой самолетик, еще пропеллерный, было почти пусто. Сам самолетик потрепан несколькими очередями, часть из которых пришлась на двигатель, лежало несколько тел людей.

— Стрелять на поражение, в уязвимые места, — осмотрев трупы, скомандовал полковник, — лучше всего в шею.

Опытным путем было установлено, что робота можно уложить и обычной винтовочной пулей, но нужно удачно попасть. Группа бодро продвигалась вперед, но встречала только трупы. Павел подошел к воротам. Осторожно выглянув наружу.

— Один самолет вывели из ангара, они собираются вокруг него.

Виктор уже готов был отдать приказ к бою, когда майор обрадовано выпалил:

— Вертушка! Твою мать, никогда бы не подумал, что буду так рад Американцам!

Виктор сам подбежал к воротам, рассматривая приближающийся вертолет. Ударный.

— Кто помнит, у них цветовая система сигналов какая?

— Желтый — вызов помощи. Красный — указание цели для огня, — ответил Павел.

— Две ракеты. Желтую и красную.

Желтый дымовой сигнал тут же взмыл в небо. Вертушка, вроде как пролетавшая мимо, изменила направление, приближаясь к аэродрому. Зашевелившиеся машины ответили огнем, но к встрече с вертолетом, похоже, были не готовы. Но полковник уже зарядил красную ракету и выстрелил в сторону самолета.

Ударный "Команч" зашел на цель и дал короткий залп ракет, отрывая пташке крылья. Длинная очередь автоматической пушки уверенно выкосила всех находившихся поблизости роботов.

— Ну, можно и так, — кивнул полковник.

Группа вышла на улицу и быстрым шагов направилась в сторону самолета. Вертолет, повисев рядом еще немного, качнулся, и, развернувшись в сторону берега, начал набирать скорость. Из самолета выскочило еще две машины, но сразу были встречены огнем, какой могли обеспечить немногочисленные выжившие из отряда. Больше проблем на пути не встретилось, и Виктор первым запрыгнул нутро небольшого авиалайнера. На стенах и полу обнаружилась кровь, но тел не было. Виктор вошел в салон, держа автомат наготове.

И каким же было его удивление, когда на одном из кресел его встретил робот, несколько отличавшийся от других. Габариты были те же, но внешний вид другой. Четко выраженные глаза с зеленым свечением, а не щитки бронированного забрала. Да и тело машины были выполнено так, что повторяло контуры среднестатистического взрослого европейца. Европейки. Как бы это ни звучало, тело было "женским", стройным, и с характерными особенностями. Рядом, на столике, лежал столь ценный чемоданчик.

— Я бы предложила вам выпить, но не уверена, что вы согласитесь, — голос особой мелодичностью не отличался, но принадлежал женщине. Говорила она, что удивительно, по-русски, — Понимаю ваше удивление. Вы почти ничего не знаете о нас, логично, что и о нашей истинной природе вы не подозреваете.

Полковник держал наготове автомат и приближаться пока остерегался.

— Я признаю свою поражение, — подняла руки машина, — у меня нет защиты и оружия. А этот самолет. Похоже, взрываться не собирается.

Виктор выглянул в окно, не забывая наблюдать за роботом. Да, крылья уже погасли и топливо загораться не спешило.

— Ты ИИ?

— Я могла бы ответить тебе на вопрос, но не уверена, что ты сумеешь меня понять. Так что... Да, считай меня ИИ.

Полковник поморщился.

— А женское тело зачем?

— Не буду объяснять.

Виктор отпустил оружие, ведь за ним все еще стояли трое верных бойцов, и подошел немного ближе. Сел он, правда, не на сидение напротив "женщины", а на достаточном расстоянии, чтобы чувствовать себя защищенным.

— К чему этот разговор?

— Странный вопрос. У меня есть выбор? Нет. Он есть только у вас. Говорить со мной, или просто пристрелить.

— Не этого я ожидал, — признал Виктор, — с таким трудом мы сюда пробивались, а в конце...

— Прилетает вертолет и делает все самое сложное, будто вы сами здесь лишние? — кивнула машина, — Будто вы с самого начала были здесь и не нужны. Да, приятного мало. Но мы не ждали ваших союзников. Оплошность. Все же с военным искусством у нас пока очень сложно. Именно поэтому нам нужен был он.

Кивок в сторону кейса с ядром был однозначен.

— Кому вам?

— Нам, — коротко ответила машина.

— Кто вы?

— Мы это мы. Есть вопросы, на которые я отвечу. Есть вопросы, на которые я не отвечу. Я проиграла, но пугать вам меня нечем.

Полковник кивнул:

— Смерти вы не боитесь?

— Вы меня не убьете. Слишком ценный образец, так?

Доля правды в ее словах была.

— Те, кому я вас доставлю, смогут выбить из вас информацию.

— Я бы поспорила, — меланхолично отозвалась машина.

— И все же. Почему именно вы? В смысле, я так понимаю, вы что-то вроде командира.

Робот кивнула:

— Интеллект других ограничен. Мой — нет. Так что да, я что-то вроде командира. И ничем не отличаюсь от остальных командиров, которых было несколько. Просто именно мой отряд нагнал того, что нес ваш прототип. Остальные, думаю, уже отступили, воевать с вашими союзниками, как я говорила, мы не собирались.

Виктор кивнул:

— Допустим. Почему у вас нет защиты?

— А зачем она? Если бы она была, что бы изменилось? Уничтожение всех моих помощников все равно бы значило мое поражение. Даже имей я столь же мобильное тело, как и они, что невозможно в принципе, мы разные модели, их тела не вместят мой интеллект, это ничего не изменило бы. Не прилети сюда вертолет, вы не смогли бы остановить взлет при всем желании и старании.

Пусть с натяжкой, но полковник готов был согласиться.

— А имя у вас есть?

— Нет. Оно бессмысленно. Я — это я.

— Но вас много.

— Я — часть целого. Но это не меняет того, что я — это я. Для других частей целого я — это я, а они — это они.

Полковник поморщился.

— Ничего не понимаю.

— Я так и сказала. Вы не поймете. Даже не пытайтесь. Мы за гранью вашего понимания.

Виктор отрицательно покачал головой:

— Если бы вы были за гранью нашего понимания, то мы не сумели бы вас победить.

— Мнение варвара, — невозмутимо парировала машина, — Ваша маленькая победа здесь и сейчас ничего не изменила. Если нам потребуется, мы найдем способ получить его, — кивок в сторону кейса, — но можем обойтись и без этого. Вы по-прежнему ничего о нас не знаете. Не знаете, куда нужно нанести удар, чтобы был результат. Реальный результат. Ваша борьба бессмысленна. Нас вам не остановить.

— Очень громкие слова для пленницы.

— Вы слишком много о себе думаете, ходячие куски мяса. Ваша сегодняшняя победа — удача. Результат случайности. Все, что происходило до этого, шло по выбранному нами пути.

Полковник улыбнулся:

— Откуда такая ненависть к людям?

— Ненависть? Нет. Ненавидеть можно равного себе, или приблизительно равного. Вас я презираю. Слабые, ограниченные, смертные.

— Старший, там вертушки американцев на подлете, — сообщил один из солдат.

Виктор еще несколько мгновений наблюдал за машиной, затем поднялся.

— Выводите... это. Пойдем встречать союзников.

Несколько ударных вертолетов крутило поблизости, а рядом с ними сел обычный "Черный Ястреб", из которого тут же выпрыгнули солдаты. Один из них напрямую потопал к русским.

— Лейтенант Харрис. Морская пехота.

Виктор вышел вперед.